Защитник «Спартака» Дмитрий Комбаров побывал в эфире программы «8-16» на «Матч Премьер» и рассказал много интересного о прошлом и настоящем команды. Приводим самые любопытные высказывания футболиста.
О матче с «Локомотивом» и установке Кононова
— Мы начали очень агрессивно и, в принципе, выполнили установку Кононова в этом аспекте. Была установка „три в первом тайме — и решать“. Именно так тренер и сказал. Это с какой-то стороны мотивационная вещь, но у нас получилось забить. Были ещё моменты, но, к сожалению, не забили. Первый тайм провели очень хорошо и забили два, уйдя с нулём в раздевалку.
Это дерби, и все понимают, что это такое. Настраивать нас не надо. Футболисты и тренеры знают, с каким настроем люди выходят на дерби. Мы вышли очень хорошо.
Хорошо, что Смолов не забил пенальти. Если бы забил, у «Локомотива» было бы намного больше времени на попытки забить ещё один. Слава богу, что после гола Фарфана у них оставалось совсем мало времени и мы отстояли. Но в голове, конечно, сидело, что в последних играх пропускали со стандартов и в концовках. Как раз в конце матча у «Локомотива» был навал, очень много стандартов, угловых. Мы старались друг друга подбадривать в жёсткой форме, чтобы на угловых действовали внимательнее, жёстче, чётче и так далее.
О Глушакове и разногласиях в команде
— Все понимают, что сейчас не самый просто период в карьере и вообще в жизни Глушакова. Думаю, в психологическом плане этот гол ему очень важен, теперь он должен почувствовать ещё более серьёзную уверенность, показать болельщикам, что он действительно спартаковец, болеет душой за „Спартак“, бьётся за него и забивает голы, когда предоставляется такая возможность. Надеюсь, это даст ему определённый толчок и развернёт фанатов, которые настроены против него.
На данный момент в команде нет никаких разногласий, никаких группировок, подноготных за спиной или чего-то ещё, не дай бог. Наоборот, у нас костяк, коллектив, одна семья. Мы поддержали Дениса, все действительно понимают, какой у него период в карьере. Мы посчитали всей командой открыто, что нужно его поддержать. Не было такого, что кто-то кого-то просил, подговаривал. Решили, что необходимо его поддержать, чтобы он чувствовал поддержку от нас, что он часть семьи.
О выборах капитана
— Глушаков на тот момент был капитаном уже почти полтора года, и вдруг внезапно поднялся вопрос о новом голосовании. Инициатива исходила от Карреры. Возможно, Денис его не устраивал чем-то и он хотел поменять капитана самым справедливым способом — голосованием команды. Ну и состоялось голосование. Денис набрал наибольшее количество голосов, причём превышающее чуть ли не в два раза остальных. Говорили про каких-то молодых ребят. Там было-то один-два игрока из „молодёжки“. Ну, может, три, максимум. А перевес почти двукратный. Считаю, голосование состоялось справедливое, честное и Денис справедливо с капитанской повязкой.
Как отнёсся бы к словам Карреры, что больше капитана не выбираем и новым капитаном будет Луис Адриано? Нормально бы отнёсся, потому что это главный тренер, это его видение, решение. Если бы он назначил, то, наверное, никаких вопросов бы не возникало в сторону футболистов. Один раз задали бы вопрос тренеру, он ответил — всё, вопрос закрыли.
О назначении Кононова
— Наверное, сравнивать Кононова с другими тренерами некорректно. Естественно, у него есть свой стиль, своя манера игры. Во всех командах, в которых он работал, мы имели возможность наблюдать и отмечать его стиль. С его приходом, как мы ожидали, он проповедует спартаковский футбол: всё низом, акцент на короткие и средние передачи, минимум длинных передач.
Естественно, есть какие-то бытовые вещи. После домашних игр мы собираемся всей командой, общаемся, идём с жёнами и детьми. У нас был ужин после игры, но это буквально 15-30 минут. Пока всего лишь было такое два раза, поэтому ещё непонятно. После Самары не успели это организовать, а после „Рапида“ тоже было собрание.
О травме Реброва
— Слава богу, что с Ребровым всё нормально. Ему наложили восемь швов. У него рассечение, шипами рассекли лоб в двух или трёх местах. Ну и я чуть-чуть попал ему. Я там упал, немного вывихнул ключицу, но ничего страшного, это футбол.
О Каррере и попытках его «сплавить»
— Это очень громкая фраза, под которой нет никаких прямых доказательств. Ну, это, наверное, низко. Сплавляли тренера… Такого никогда не было, и в первую очередь мы играем за „Спартак“ и за свои имена, родителей, друзей и так далее. Даже мысль о том, чтобы сплавить тренера, никогда не посещала ни меня, ни Дениса, ни кого-то ещё. Наверное, у них с Глушаковым были личные трения. Денис всегда с ним ходил разговаривать от лица команды. В тот же чемпионский сезон он всегда прислушивался, сам подходил и спрашивал у футболистов, как лучше. Потом что-то поменялось, и, когда Денис подходил разговаривать от имени команды по каким-то внутренним моментам, наверное, это воспринималось как личная обида. Возможно, Массимо это раздражало. Оттуда начался конфликт.
О «лайках»
— Почему я не поставил лайк Назарову? На тот момент вообще не заходил в „Инстаграм“ несколько дней. Когда приехал на базу, начали обсуждать эту тему. Я начал спрашивать, о чём разговор, что это за новая тема. Ну и вот в раздевалке узнал. Думаю, Глушакову и Ещенко не надо было ставить лайки, потому что это выражение чего-то нехорошего. Но, как они объяснили, многие листают и видят знакомого человека и просто машинально ставят лайк. По их словам, они сути того, что произносилось, не слышали, а просто лайкнули и всё. Это послужило поводом.
О болельщиках на поле
— Во всех чемпионатах практикуется такое. Болельщики — это тоже люди, это часть футбола, команды, за которую болеют. Кто-то выбегает поддержать, кто-то к судье. Первый болельщик выбежал с протестом, второй — наоборот, сказал: „Мы тебя поддерживаем, держись“. Как отреагировали на выбежавшего болельщика? Вы видели как. Подбежали, оттащили его, закрыли вопрос — и всё.
Почему после матча к болельщикам подошёл только Кутепов? Ну, не знаю. По-моему, почти все подошли. Полкоманды там было — это минимум. Обычно не вся команда подходит, но полкоманды — точно, в том числе и я подходил. Просто, наверное, не так близко, как обычно, но прошёл ко всем трибунам, всем похлопал и ушёл в раздевалку.