На чемпионате мира сборная России так удивила выносливостью и самоотдачей, что немецкие и английские СМИ вынуждены были то искать отметины на венах Артёма Дзюбы, то изучать состав нашатыря, вдыхаемого игроками перед матчем.
— Конечно, мы видели эти публикации, — признаёт глава медицинского штаба сборной Эдуард Безуглов. – Даже не знаю, что ответить на этот бред. Рассказы различных иностранных СМИ про допинг — это небылицы, помноженные либо на непрофессионализм журналистов, либо на антироссийский заказ. Нас пытались кошмарить все два года, так что к этим пасквилям относимся спокойно. Не дождётесь, что занервничаем. У ФИФА к нам вопросов нет и не было — это главное.
— Что больше повеселило: капельницы или аммиак?
— Второе. Представьте, что вы пришли к своему редактору и сказали: «Я раскопал сенсацию, игроки прикладывают ватку к носу перед матчем». Думаю, ответ был бы таким: «Дима, ты сошёл с ума». Вот я примерно то же самое думаю о таких расследованиях. Смешно просто. Слава богу, что наши СМИ не опускаются на такое дно.
— Когда вы слышали фамилию Родченкова в контексте российского футбола, не было опасений, что какая-то проблема всё-таки всплывёт?
— Нет. В российском футболе никогда не было глобальных проблем с допингом. С 2009 по 2016 год на весь массив сданных проб было всего шесть позитивных — и все их выявляли российские антидопинговые службы. Поэтому ни о каком замалчивании проблемы речи вести нельзя! С 2015 года все пробы российских футболистов анализировались только в зарубежных лабораториях, и ни одной проблемы у нас не было — а это тысячи проб! Хотя кандидатов в сборную команду России по футболу тестируют точно чаще, чем любых футболистов в мире. Мы абсолютно чисты и ничего не боимся.
— Почему футбол выделяется на фоне других видов спорта?
— У меня ответ однозначный – это заслуга РФС. Ведётся постоянная масштабная профилактическая и образовательная работа, которая позволила настолько поднять уровень знаний врачей, футболистов и тренеров, что проблем не может быть по определению. И нам ни в коем случае нельзя останавливаться!
***
— В чём тогда секрет сборной России на чемпионате мира?
— Да всё просто, никаких чудес. Это постоянная, скрупулезная работа тренерского штаба, проводившаяся в течение двух лет. В нашем случае учитывалось буквально всё: контроль сердечного ритма и двигательной активности во время тренировок, отсроченная реакция на нагрузку, психологическое состояние. Всё это вкупе с запредельной мотивацией и самопожертвованием ребят сделало возможным такую физическую форму и отдачу. Могу сказать, что чуть ли не каждый второй игрок проявил уникальную волю к игре, несмотря на боль, микротравмы.
— После матча с Хорватией в Сеть попало фото кроваво-синей ноги Кутепова. Что это вообще?
— Это травма, полученная в матче с Хорватией. По её характеру, механизму и внешним признакам сразу возникли подозрения на перелом костей стопы. В перерыве Илье даже предложили замениться, но он без сомнений ответил, что будет продолжать, чего бы ему это ни стоило. Болевой синдром, уверен, был очень сильным, но, хоть я и не тренер, думаю, что в оставшееся до конца матча время Кутепов сыграл безупречно.
— Перелом подтвердился?
— Всё обошлось. Через 10-12 дней он должен полностью восстановиться. Я вообще хочу сказать, что по ходу таких турниров и матчей высочайшей интенсивности без повреждений обойтись нельзя. Были и воспалённые сухожилия с суставами, и сильные ушибы. Но никто даже не думал о поблажках: это, кстати, очень показательно с точки зрения атмосферы в команде. Невероятную волю в той или иной степени проявил практически каждый футболист.
***
— Зимой «Зенит» объявил, что у Дзюбы серьёзные проблемы с коленом. Перед сбором в Австрии он ещё и сильно заболел. Его участие в турнире было под вопросом?
— Не могу комментировать, какие проблемы у Артёма нашли в «Зените». Все квалифицированные врачи, которые знали ситуацию с Дзюбой, не видели проблем. За почти 50 дней сбора Артём ни одной секунды не пропустил из-за какой-либо проблемы с суставами или мышцами – и это лучший ответ с его стороны. Что же касается ангины, то получилось своевременно (ещё до первого дня сбора, как раз после ночного звонка Артема) поставить диагноз и сократить лечение до трёх дней. Затем тренерский штаб очень скрупулёзно подводил его к общему с командой знаменателю, так что уже в Австрии он был в порядке.
— Карьеру в сборной закончил Сергей Игнашевич. Если взять его показатели, он мог бы ещё продолжать?
— Безусловно, он точно мог бы играть ещё и год, и два! Но Сергей сделал свой выбор и закончил фантастическую карьеру на самой высокой, мажорной ноте.
— Откуда в нём такая сила?
— Генетика и профессиональное отношение к делу – это основное. Плюс за время карьеры Сергей избежал серьёзных травм. Но отсутствие повреждений — это не просто стечение обстоятельств, но и постоянный контроль оптимального веса, тренировки по профилактике травм, грамотное восстановление, сбалансированная диета. Я знаю его с 2012 года, и все эти годы он точно всё вышеперечисленное соблюдал.
— Я лично помню, как после победы ЦСКА в Кубке России 2011 года вся команда пила шампанское, а Сергей открыл морс.
— Я же говорю, так далеко не каждый способен делать. На этом чемпионате мы постоянно следили по анализам за функциональным состоянием и скоростью восстановления — так вот, Сергей всё время был одним из лучших. В том числе и после двух матчей с Испанией и Хорватией. При этом он очень мужественный человек, который несколько лет назад играл и даже забивал мячи с переломом одной из костей стопы. Бывали случаи, когда выходил на поле с высокой температурой. Его профессиональное поведение можно в качестве примера приводить в учебниках. Уверен, Игнашевич станет топовым тренером.
***
— Если бы меня до турнира спросили, кто получит травму, я бы назвал Жиркова и Дзагоева. В чём их проблема по сравнению с Игнашевичем?
— Если говорить об Алане, то сложно объяснить, почему произошла травма в матче открытия. Никаких предпосылок не было — анализы двигательной активности и крови показывали, что он находится в потрясающей форме.
— Он действительно был готов сыграть уже с Испанией?
— Да. Когда случилась травма, мы сразу выполнили обследование и точно установили диагноз. Это уже залог успеха. Главный тренер сразу спросил, сколько времени нам надо, чтобы вернуть Алана в общую группу без риска рецидива. Мы ответили: от 10 до 14 дней. Ответ Черчесова был показательным: «Отлично, значит готовим Алана к плей-офф — там он нам точно пригодится, если не в 1/8 финала, так в 1/4 финала». Алан показал себя с лучшей стороны: лечился и тренировался строго по программе. Даже оставался в Москве, когда мы улетали на игры, чтобы успевать проводить нужное количество специальных тренировок. С ним всё время был реабилитолог Игорь Степанов, который практически с ним дневал и ночевал. В итоге ровно через 10 дней Алан приступил к тренировкам на поле, а через 13 тренировался со всеми абсолютно без каких-либо ограничений. Но после Испании у него на фоне покоя произошёл спазм мышц спины — так прихватило, что он ходить не мог. Здесь нам на помощь пришёл Дмитрий Николаевич Дзукаев — руководитель московского нейрохирургического центра. С его помощью уже на следующий день Алан был в общей группе и спина его больше не беспокоила вообще.
***
— Можно ли сказать, что нынешнее поколение игроков более профессионально относится к футболу, чем предыдущие?
— Я в сборной с 2012 года и никаких нарушений режима ни разу не видел. Все же люди приезжают и понимают, что сборная — это не то место, где можно себе позволять вольности. Но должен признать, что с каждым годом работать проще — ребята хорошо воспринимают необходимую информацию по питанию, восстановлению. Никого не надо уговаривать стоять в холодовых ваннах, носить трикотаж, не надо объяснять необходимость долгого сна. Все безоговорочно выполняют назначения. В этом большая роль старожилов команды — Саши Самедова, Сергея Игнашевича, Игоря Акинфеева, которые своим примером показывают: мелочей в спорте не бывает.
— Как вы лично мотивируете?
— Я всегда говорю ребятам: пока вы хорошо играете — вы короли, все вам улыбаются и не перечат. Но как только вы теряете место в составе — всё: помощи ждать неоткуда, и вас будут топить. Поэтому надо быть всё время на коне! И жизнь показывает, что это, к сожалению, правда.
— Да, сейчас игроки – короли.
— Но если расслабятся, то их всё равно утопят.
P.S.
— Я слышал, что на сборную работала чуть ли не вся Россия?
— Национальная сборная никогда не испытывала проблем с обеспечением: всем необходимым нас РФС обеспечивала и, уверен, будет обеспечивать. В сборной работают три врача: помимо меня это Эдуард Цгоев и Михаил Бутовский из ЦСКА. Помогали нам в работе массажисты Андрей Прончев («Спартак»), Сергей Семакин («Локомотив»), Рунис Бурханов («Динамо»), Николай Ларин («Динамо») и аргентинский физиотерапевт Серхио («Динамо»).
Постоянно к нам приезжал на базу и летал на игры руководитель ЦСМ ФМБА Андрей Жолинский, благодаря которому мы могли максимально быстро осуществлять все виды исследований.
Вообще, благодаря ФМБА мы могли в полном объёме следить за функциональным состоянием ребятам и лечить возникающие проблемы с помощью оборудования, которого точно не было ни у кого. За это агентству отдельное спасибо!
Все работали дружно и выкладывались максимально!
Как и перед чемпионатом мира в Бразилии, в помощь к нашему повару Вячеславу Мульченко мы пригласили ещё одного шефа — Артура Сагателова, который пришёл со своей командой и вместе с сотрудниками базы в Новогорске обеспечили нас точно лучшим питанием среди всех команд.
— Футболисты после чемпионата мира получили звания заслуженных мастеров спорта. Вам их тоже присвоили?
— В медицине тоже есть аналогичное звание. Оно есть и у некоторых спортивных врачей, например у врача «Динамо» Александра Ярдошвили, а также Ярослава Смакотнина, который получил его после победы волейболистов на Олимпиаде в Лондоне. Это звание для любого врача очень значимое, но нам никто его не обещал. Наверное, 1/4 финала чемпионата мира — это всё же не победа на Олимпиаде. Так что мы спокойно работаем дальше.
