Я боялся этого понедельника. Дня, когда Марио Фернандес выйдет общаться с журналистами. Защитник (в России с 2012 года) не говорит по-русски, и переводчиком с португальского должен был выступить я.
Когда в последний раз довелось побывать переводчиком футболиста, это был полный провал. Тогда Роберто Карлоса пригласили на Первый канал в шоу «ПрожекторПэрисХилтон». На тот момент я учил португальский около года. Мои знания просто не позволяли полноценно перевести то, что говорил Роберто Карлос. Я перепутал всё, что можно, и Светлаков (один из ведущих) на всю студию возмущался скомканным переводом. То был 2011 год.
В 2018-м в Новогорске собрались десятки журналистов – от Перу до Китая. Элементарная оговорка могла гарантировать большие проблемы. А если сказать устами футболиста слово «гей» в любом контексте, то мировая сенсация гарантирована. Как и то, что пресс-служба РФС не выпустит меня живым из Новогорска.
Странное ощущение, когда тебе в рот активно суют микрофоны. Телевизионщикам важно, чтобы именно их логотип был в кадре. На этот раз трудностью стало не знание языка (его за семь лет поднатаскал), а обязанность запомнить все фразы футболиста. Меня всегда поражало, как в «Зените» Егор Крецан переводил Виллаш-Боаша. Португалец иной раз говорил по-английски целую минуту, и сотрудник «Зенита» умудрялся повторить весь ответ от и до! Видимо, в школе стихи он учил без проблем. В отличие от меня. Марио меня пожалел и отвечал достаточно коротко.
Раньше я всегда был напротив футболиста и задавал ему вопросы. Теперь оказался по другую сторону. Стоит признать, что вопросы на таких мероприятиях порой звучат весьма странные. Например, кто-то из телевизионщиков спросил: «Посоветуете, как бразильцам справляться с холодом в России?»
Может быть, пока в Москве лето и не самое тёплое, но вопрос прозвучал странно. Ещё недавно обсуждали, каково болельщикам и футболистам в "-15", а тут "+15". Что-что, а здесь вообще никакой проблемы не существует. Поэтому Марио с улыбкой ответил:
– Да ладно вам, здесь жара! Зимой намного холоднее. Футболисты сталкивались в Европе и с бóльшими морозами.
Другой странный вопрос для Марио: «Чего вы ждёте от сборных России и Мексики?» Звучит, будто они играют друг с другом. А всё объясняется просто. Вопрос прозвучал от мексиканского журналиста. Он приехал в Новогорск, чтобы кто-нибудь из сборной России сказал пару слов про его национальную команду. Именно этот кусочек и войдёт в репортаж для мексиканского ТВ. Оно и понятно, ведь мексиканцам нет особого дела до сборной России. А вот если кто-то из наших игроков скажет про сборную Мексики – другое дело. Марио, конечно, мог задвинуть аналитику по сборной Мексики, но, как и 99% игроков в такой ситуации, ограничился общими словами, мол, у мексиканцев достойная команда.
По ходу короткой беседы российские журналисты несколько раз спрашивали Марио о его знании русского языка. Просили процитировать гимн России. Защитник сказал по-русски лишь два слова: «Спасибо, пожалуйста». А потом объяснил:
– Зато я многое понимаю. Если что, рядом всегда есть Денис Черышев или Паулино Гранеро (тренер по физподготовке ЦСКА и сборной России. – Прим. «Чемпионата»).
В общей сложности общение продлилось 8 минут – это как 4 минуты интервью без перевода. На этот раз я не облажался, как в случае с Роберто Карлосом. Не перевёл лишь вопрос с испанского. Можно было попробовать, языки похожие, но мог и ляпнуть что-то не то. Оставлю ляпы для следующего раза.
Вот здесь то, что говорил сегодня Марио Фернандес журналистам.
