Уходящая неделя подарила очередную дискуссию вокруг самого спорного, что вообще есть в футболе и его правилах, — пенальти. Разбивающая сердце концовка игры «Реала» с «Ювентусом» вновь вытащила из сундука, где хранятся вечные футбольные дилеммы, ворчливый аргумент «В концовке матча нужно назначать только стопроцентные пенальти, когда отрывают ноги». Я на всякий случай заглянул в официальную терминологию игры и убедился: термина «стопроцентный пенальти» по-прежнему не существует. Зато есть там определение «пенальти». Они даются за нарушения в штрафной площади.
И вот что я хочу по этому поводу сказать.
Статистику по минутам, на которых назначаются пенальти, можно довольно просто собрать вручную, и она будет весьма показательной. В первые 10 минут матча назначаются всего 3% пенальти, в то время как в первые 10 минут второго тайма — почти 10%. Означает ли это, что футбол на этих отрезках игры резко отличается, и команды радикально меняются в плане остроты у чужих ворот? Конечно, нет. На судей давит предрассудок о том, что ставить пенальти в первые 10 минут — это якобы «ломать игру» (еще одно выражение, отсутствующее в футбольной терминологии), а потому указывать на точку стоит лишь в железобетонных ситуациях. Этот же предрассудок реверсом отражается на последних минутах: в последние 10 минут первого тайма назначаются 17% пенальти — то есть, все, что судья по совокупности насмотрел за тайм, находит отражение в его решениях.
Что это означает по факту? По факту это означает, что к одному и тому же эпизоду на 3-й/93-й минуте и на 60-й минуте болельщики отнесутся по-разному. То есть, если бы Бенатия толкнул Васкеса в спину на 60-й минуте, никто бы и слова не сказал против такого пенальти — любой признал бы правоту арбитра. Но секундомер давит на сознание болельщиков, и они почему-то считают, что цифры на нём меняют правила.
Любопытен и другой момент. В последнюю пятиминутку (86-90 плюс компенсированное время) назначаются 13% пенальти, а в десятиминутку до этого — с 76-й по 85-ю — всего 8%. Казалось бы, решительность, которую проявил Майкл Оливер, — не такое и редкое явление, но факт состоит в том, что в последнюю пятиминутку резко растет процент точек, назначенных в пользу команды, которая ведет два и более мяча. То есть, на судей ничего не давит, и они со спокойной душой добивают проигрывающих.
Таким образом, в этой вечной дилемме есть два фактора, и оба человеческих (а потому неразрешимых). Первый — жуткий предрассудок о том, что игру можно сломать ранним или поздним пенальти, который часто влияет на исход встречи. Второй — нерешительность судьи указать на точку в концовке при равном счете или счете, способном изменить исход противостояния. Майкл Оливер в Мадриде пошел сразу против двух этих факторов и оказался пугающе прав — именно поэтому нам тяжело это принять, ведь наши предрассудки оказались разрушенными.
Джиджи Буффон очень скверно закончил свою карьеру в Лиге чемпионов, но если весь этот ажиотаж принести в жертву благому делу — методическому просвещению судей и болельщиков в вопросе пенальти, то великому итальянцу можно будет сказать спасибо и за это. Ему и Оливеру, который не побоялся поставить закон выше эмоций и ощущений.
