— Вы опоздали примерно на час. Что случилось? — мы ждали Зе в футбольном пространстве The Base Moscow, где после панна-турнира он поучаствовал в презентации новых бутс adidas Pyro Storm.
— Я потерялся, причём дважды. Думаю: «Чёрт, где это место?». Навигатор ведёт по дворам, ничего не понимаю. Слава богу, на третий раз нашёл вас.
— Слышал, что у вас личный водитель.
— Да, но в этот раз приехал сам. Вообще, мне нравится водить. Хотя в России это непросто.
— Дело в пробках?
— Не только. Иногда сложно найти нужное место, допустим, аптеку. Их в Москве много, но мой GPS каждый раз заводит меня не туда. Направо-налево, и я уже заблудился. Московские пробки правда сводят меня с ума. Трачу на дорогу не меньше часа. Рекорд по времени до Тарасовки – 2,5 часа.
Фото: adidas
— Опоздали?
— Там опоздали абсолютно все! Поэтому тренировку перенесли. Это был безумный летний день, когда все собрались за город на барбекю. Помню, было очень жарко, народ массово поехал купаться, и всё вокруг превратилось в одну большую пробку.
— Вы любите скорость?
— Иногда. Недавно в Португалии установил личный рекорд. Ехал из Порту в Брагу и разогнал Ауди SQ7 до 250 км/час. Это большая, мощная машина. Хотел испытать её возможности и свои ощущения. Получилось круто.
— Чем вам интересна Москва?
— Это самый большой город, где я был. Москва нравится по одной причине: каждый раз, когда тебе что-то надо, ты легко это получишь. Всё что угодно в любое время суток: два часа ночи — не проблема. Ещё тут очень красивые высотки. Университет, например, виден из окон моей квартиры.
— Это где?
— В Москва-Сити. Это удобно, многие ребята там живут, есть достаточно кафе, ресторанов и магазинов. Мне нравится моё место. Провожу много времени дома в своей комнате. Люблю, когда есть пусть небольшое, но место только для меня. Так я чувствую себя комфортно.
— Рядом с Университетом есть смотровая площадка, оттуда открывается хороший вид на Лужники. Были там?
— Нет, но однажды летал над городом на вертолёте. Это было пугающе. Вертолёт оказался таким маленьким, я еле туда поместился. Немного переживал, но это был хороший опыт — мне понравилось. Классно было увидеть Москву с высоты птичьего полёта.
— Вы любите путешествовать?
— Нет. Не люблю самолёты. Однажды летел на выходные из Португалии в Кабо-Верде. Полёт занимает четыре часа, и всю дорогу нас болтало из стороны в сторону, была постоянная турбулентность. Помню тот день как сейчас: люди в салоне плакали, все были напуганы, а я просто молился, чтобы всё это поскорее закончилось. Было очень страшно.
— Что вам не нравится в Москве помимо пробок?
— Есть одна вещь — настроение людей. Ощущение, что они не слишком счастливы здесь. Они как будто хотят подраться, часто кричат. А я счастливый парень — смеюсь, улыбаюсь.
— Как вы думаете, откуда такая разница?
— Это всё из-за погоды и трафика. Люди всё время в стрессе, опаздывают на работу. Начинают с восьми, значит встать надо в шесть утра, иногда в 5:30, и всё из-за пробок. Конечно, это раздражает людей. Они злые не сами по себе, их бесит обстановка вокруг.
«В России взятка — это нормально»
— Во сколько начинается ваш день?
— Встаю в 8 утра, завтракаю. Обычно это тосты, 1-2 варёных яйца, сок и кофе. Еду мне готовит помощница по дому. Она филиппинка и может приготовить всё, что я захочу. Больше всего люблю блюда из курицы. Обычно из дома выхожу в 8:30, потому что живу далеко от базы.
— Что делаете после тренировки?
— Обед, восстановительные процедуры, теория. Часа в два заканчиваю и в три уже дома. Я домосед, люблю посмотреть фильмы, сериалы.
— Кроме Москва-Сити где-то бываете?
— Выбираюсь в кино, встречаюсь с друзьями в центре в кафе, иногда хожу по магазинам. Три-четыре раза гулял в Парке Горького, мне там очень понравилось.
— На аттракционах катались?
— Нет. Знаете, когда живёшь в чужой стране, не так просто взять и пойти покататься на аттракционах. Большинство людей здесь не говорит по-английски, есть сложности в общении. Иногда тяжело купить билет или спросить что-то, когда нужна помощь. Поэтому в России я играю в футбол, а после этого еду домой.
— Момент, когда вам не помогли?
— Поначалу я часто ошибался. Допустим, прихожу в супермаркет купить сахар. Вижу вроде что похожее. Возвращаюсь домой, открываю, пробую — соль. Люди в магазинах не говорят по-английски, сложно объяснить, что тебе надо.
Один раз был плохой опыт с врачом в городской больнице. Прихожу, прошу: «Я не говорю по-русски — могли бы вы говорить по-английски?». Женщина отвечает примерно следующее: «Нет, я в России, и мы тут говорим по-русски». Она сказала это на родном языке, но я всё понял. После этого она заговорила со мной по-английски. Я посмеялся, но откровенно говоря, это было больно. Тяжело понять, откуда такое отношение.
— Доводилось встречаться с местной полицией?
— Они всё время меня останавливают. Каждый день, иногда по два раза. Сначала один полицейский, через 200 метров другой. Забирают паспорт, сажают в полицейскую машину. Сижу там, ничего не делаю минут 30, пока они обыскивают мой автомобиль. Бесполезно объяснять, что ты футболист и не употребляешь наркотики. Им всё равно, они ничего не слышат и тупо хотят потратить твоё время.
— Пробовали дать взятку?
— Да. Это, как я понял, тут в порядке вещей. Полиция не отпустит, пока не заплатишь. Однажды я оставил машину на Пресне, рядом с торговым центром. О'кей, это было в неправильном месте, но я выскочил буквально на пять минут забрать обувь. Выбегаю назад, рядом с машиной полиция и эвакуатор. Говорю: «Погодите, я отошёл буквально на минуту». Они говорят: «Нет, всё — увозим». Пришлось дать 10 тысяч рублей. Взяли и сказали: «Проваливай скорей и машину свою убери».
— Что-то похожее есть в Португалии?
— Вы что, там если предложишь взятку, сразу поедешь в тюрьму. А в России это нормально.
«Каждый день мне пишут в директ: „Привет, Бонифаций!“
— Видели мультик про льва Бонифация?
— Каждый день мне пишут в директ: «Привет, Бонифаций». Это забавно. Понимаю, что это сравнение из-за причёски, я его уважаю. Меня это не обижает.
— Случались забавные ситуации с этим прозвищем?
— Фанаты всё время называют меня так, присылают картинки. Я не пытаюсь понять абсолютно все моменты. Да и вообще я не любитель постоянно проверять Интернет. Поверьте, я не зависаю в телефоне. Прихожу домой, откладываю мобильный в сторону и забываю про него. Мне часто пишут: «Почему ты не отвечаешь?» Не знаю, что сказать людям — я подолгу не заглядываю в социальные сети. Беру компьютер и смотрю фильмы и сериалы. Я немного лузер насчёт телефона: часто забываю, где он лежит, и не парюсь по этому поводу.
— У вас были домашние животные?
— Нет, но мне нравятся собаки и не очень нравятся кошки. Кошка не умеет дружить — две минуты здесь и вдруг исчезает. Она гуляет сама по себе, ей нет до тебя дела. Собаки другой разговор, они настоящие и преданные друзья.
— По чему вы скучаете больше всего в России?
— По солнцу. Самое сложное в моей московской жизни — пережить дождь, снег и, главное, холод. Один из худших моментов в карьере я пережил в Томске, когда мы играли при минус 15. —15, представляете!? Я хотел надеть повязку для защиты ушей, но мне сказали: «Нельзя!» Переспросил: «Вы что, с ума сошли? Без этого нельзя играть в футбол на таком морозе» Мне ещё раз спокойно объяснили, что надевать повязку нельзя. Это был шок.
Невероятно холодно было и в мой первый сезон, когда играли в декабре против «Крыльев Советов» дома. Я умирал на поле, а когда после первого тайма вернулся в раздевалку, заплакал, как ребёнок. У меня адски ныли пальцы на руках и ногах, поэтому я сказал Аленичеву: «Коуч, я не хочу и не могу больше играть».
Это был невероятно сложный момент, но я всё-таки вышел на второй тайм. Слава богу, меня заменили уже на 60-й минуте. Скажу прямо, невозможно играть на таком холоде. Ты не чувствуешь рук и ног, как будто летаешь и не способен полностью контролировать конечности.
— Вы долго не играли из-за необычной травмы. Растяжение мышц живота скорее характерно для голкиперов. Фанаты интересуются: «Как так случилось?»
— Я задавал себе тот же вопрос каждый день и не находил ответа. У меня накаченный пресс, я работаю над ним каждый день. Это очень странная и тяжёлая травма, получил её на тренировке. Первое время испытывал болезненные ощущения при малейшем движении. Что бы ни делал, это отзывалось дикой болью в животе. К счастью, сейчас я уже полностью в порядке.
Фото: adidas
«Мой брат — алкоголик...»
— У вас большая семья?
— Есть два брата. Один женился и уехал в Штаты, другой сидит дома в Кабо-Верде. Он любит выпить, это единственное, что он делает. Мой брат — алкоголик. Я много раз пытался помочь, но ему всё равно. Он хочет только денег на выпивку. Но я не хочу давать. По сути, так я помогаю ему убивать себя.
— Когда он начал пить?
— В 16-17 лет, сейчас ему 33. Начинал с пива. На моей родине очень жарко, и всегда круто глотнуть холодненького пивка, освежиться. Постепенно брат стал употреблять напитки покрепче. Например, кашасу — он пьёт её каждый день.
— Как на это реагирует семья?
— Мама ничего не может поделать, ему уже 33. Он живёт с ней и каждый день напивается. Это очень тяжёлый момент для нашей семьи.
— Пытались устроить его в клинику?
— Кабо-Вербе — это не Россия, нельзя человека заставить. У меня есть планы на эту тему, думаю, как ему помочь. Посмотрим, получится ли. Это зависит и от него самого.
— У вас двое детей: сын и дочь. Правда, что дочка тяжело болеет?
— Да, у нее очень серьёзная проблема, она проходит лечение в Португалии. Видел её пару дней назад — она бьётся, но ей очень тяжело. Сейчас ситуация не такая опасная, хотя поначалу всё было плохо. Я даже думал уехать из России.
— Когда это началось?
— Два года назад. Всего пару месяцев прошло, как я перебрался в новый клуб, а уже всерьёз думал о том, чтобы уйти из «Спартака». Тяжело понимать, что дочь в больнице, а ты не можешь быть рядом.
Так продолжалось пять месяцев, потом пошло улучшение. Сейчас она дома, принимает лекарства и до конца лечения должна находиться в Португалии. Каждый месяц до достижения семи лет ей нужно проходить специальное обследование. Это одна из причин, почему она не со мной в России.
Полтора года назад я чувствовал себя ужасно, но нашёл в себе силы продолжать жить и общаться с людьми. К сожалению, проблема полностью не решена, хоть дочке и стало лучше. И я продолжаю верить, что она окончательно поправится.