С 2002 по 2006 год возглавлял «Зенит».
В настоящее время занимает должность главного тренера в чешском «Банике» из Остравы, выступающем во второй лиге.
Достижения: тренер года в Чехии (1994/95), обладатель Кубка Чехии (1996) и Кубка Премьер-лиги (2003), серебряный призёр чемпионата России (2003).
«Судья – это такая «сложная сволочь»
– Честно скажу, за чемпионатом России пристально не слежу, — сразу признаётся Петржела. — Так, смотрю раз в неделю, если получится. Сейчас в «Зените» нет тех ребят, которые были при мне, а игра иностранцев мне не нравится. Их сейчас там так много… А питерские ребята играют очень мало.
– В чём отличие вашего «Зенита» от нынешнего?
– Мы играли в скоростной, атакующий, быстрый футбол, а сейчас… Много техники, но игра медленная. Футболисты в основном играют на себя, а не на команду. Так нельзя. Да и политика сейчас такая, что ни одного молодого воспитанника в команде нет. Мне это непонятно. В таком большом городе, как Питер, очень много хороших молодых игроков. Но где им играть, если они в «Зените» не могут себя проявить? А когда русские ребята не играют, это очень плохо и для чемпионата, и для сборной.
– Слышали о сложностях в отношениях Луческу с россиянами Шатовым и Смольниковым?
– Скажу так: тренер всегда должен быть частью коллектива, его боссом. Если он работает только на себя, создаёт конфликты, то это только его ошибка. В таком случае лучше уйти из команды.
– Любимая тема Луческу в этом сезоне – судейство.
– О, это нормально. Проблемы с судейством есть и в Чехии. Знаете, арбитры могут ошибаться как случайно, так и специально, в сторону одной из команд. Судья – это такая «сложная сволочь»… Даже если ты постоянно пытаешься что-то решить, то смысла в этом нет никакого. Я был в «Зените» почти четыре года. За это время у нас было больше побед, чем неудач – как дома, так и на выезде. Если я сейчас скажу, что в одном из матчей было принято несправедливое решение, то ничего этим не изменю. Москва против Питера – это, конечно, противостояние.
– В каком смысле?
– Московские клубы работали против Питера при помощи судей. В этом я уверен. Подробностей не знаю, могу лишь предполагать, но для меня это было очевидно.
– Но, по крайней мере, в матчах со «Спартаком» «Зенит» побеждал чаще. Лучшая игра вашей команды против москвичей?
– Мы тогда выиграли 2:1 на «Петровском» (19.09.2003. — Прим. «Чемпионата»). Красивый был футбол… Молодые играли, а между ними – Радимов. Прекрасная быстрая игра в одно касание. «Спартак» тогда не знал, что делать. Вообще, матчи против красно-белых всегда были принципиальными. На моей памяти мы проиграли им только один раз (30.04.2006, встреча на «Петровском» завершилась со счётом 1:4 в пользу гостей. – Прим. «Чемпионата»). Тогда, помню, убили одного болельщика. Мне сообщили об этом после игры, я очень удивился, потому что раньше никогда с таким не сталкивался. Сейчас уже и не вспомню, за кого он болел.
«В Чехии игроки говорят, что боятся меня»
– Рассказывали, что вы могли запустить в стену очки, телефон. Из-за чего?
– В Чехии игроки говорят, что боятся меня! Мне просто не нравится, когда футболисты меня не слушаются, поэтому так эмоционально реагирую. Для меня это нормально. Я не любил и не люблю проигрывать. Мне всегда хочется побеждать.
– На вас обижался кто-нибудь из игроков?
– Нет. И в ответ никто не дерзил. За всю свою карьеру я не знаю ни одного игрока, который бы так сделал. Сразу бы его выкинул. Я первый и последний, кто может что-то говорить футболистам.
– Получается, что у вас не было конфликтов с игроками?
– Я не вспомню ни одного случая. «Баник» пригласил меня, как в своё время Мутко, потому что я прекрасно работаю с молодыми. Они вылетели из высшей лиги, и сейчас моя задача – вернуть команду в элиту. Сейчас идём на втором месте. Никто не верил, что это возможно, но мы сказали, что сделаем это.
– Судя по всему, ваша задача ещё и в том, чтобы наигрывать молодёжь.
– Да, то, что я когда-то сделал в «Спарте». Зачем ждать? Молодёжь должна играть сразу. Из-за этого всегда были большие проблемы с руководством. Они считали, что это неправильно, но я всегда добивался своего. Сейчас эти ребята, которые выходили в 16 лет на поле, самые большие звёзды в чешском футболе. Поэтому меня и пригласил Мутко. Он как раз хотел человека, который работал бы с молодыми.
Скажу так: тренер всегда должен быть частью коллектива, его боссом. Если он работает только на себя, создаёт конфликты, то это только его ошибка. В таком случае лучше уйти из команды.
– Легко ли было найти с ним общий язык?
– Мутко — хороший умный человек. Но один раз мы с ним поругались. Я уволил из команды несколько опытных игроков, чтобы заиграть молодёжь. Он думал, что команда вылетит из чемпионата, а мы с этими молодыми не проиграли ни один матч.
– Хиддинку, когда он возглавил сборную, не понравилось, что Мутко говорил большие речи в раздевалке, поэтому он попросил его так не делать. А как было в «Зените»?
– О, это было первое, что я сказал, когда пришёл в «Зенит». Неправильно, когда президент перед игрой ходит в раздевалку, потому что там должны быть только футболисты и тренер. После матча – пожалуйста, а перед я никого к команде не пускал. Было сложно его убедить. Знаю, что Мутко очень злился из-за этого, но ходить перестал.
«Кержаков всегда ломал лыжи»
– На сборах вы практиковали тренировки на лыжах. Почему вы считали, что это полезно?
– Так работают не только ноги, а всё тело. В Чехии моя команда зимой бегает только на лыжах.
– В «Зените» такой подход удивлял игроков?
– Да. Некоторые даже не знали, как кататься. Кержаков всегда ломал лыжи, потому что не знал, как на них стоять.
– Забавно.
– Я любил такие тренировки — аэробика, лыжи, силовые. Футбол же это не только тактика. Когда приехал и посмотрел игроков, подумал: «Катастрофа!». У ребят были сильные, мощные ноги, а наверху… ничего! Просто ничего. Слабенькие. Зачем большие ноги, когда наверху ничего нет?
– Наверняка были игроки, которые выделялись.
– Аршавин. Он тогда ещё не играл в основе, но я видел, что из него вырастет хороший игрок. Андрей постоянно думал о футболе, поэтому быстро работал головой и с мячом. Честно, я всегда ждал матч, чтобы посмотреть, как он будет играть. Аршавин всегда меня радовал. Радимов был прекрасным футболистом, Кержаков.
– Всех легионеров в «Зенит» вы приглашали?
– Хагена, Несвадба, Шкртела, Мареша, Ширлу.
Московские клубы работали против Питера при помощи судей. В этом я уверен. Подробностей не знаю, могу лишь предполагать, но для меня это было очевидно.
– Как нашли Шкртела?
– Он играл за молодёжную сборную Словакии, был капитаном. Когда увидел его игру, сказал: «Я его не знаю, но можно ли получить его на две недели?». Его агент сказал, что это возможно. В итоге он мне понравился. Он хорошо играл, поэтому потом и оказался в «Ливерпуле». С другой стороны, у него не было никакой дисциплины после того, как я ушёл.
– Но когда он был у вас в команде, дисциплина, конечно, была?
– Да, он боялся. Я знаю, что в сборной Словакии Мартин ночью убегал из гостиницы за девочками. Если бы я о таком узнал, его через три минуты уже не было бы в «Зените».
– Гартиг, Флахбарт, Кинцл, Несвадба… Согласны, что это трансферные ошибки?
– Гартиг – скоростной игрок. Сначала он нам очень помогал. Лукаш много работал, быстро бегал, но проблема была в том, что он постоянно травмировался. В каждой игре – несколько травм. Это не ошибка, просто ему не повезло. То же самое касается и Флахбарта. Я знаю Яна с детства, это очень талантливый игрок. Он сам об этом знал. В «Богемиансе» он прогрессировал, потому и стал одним из лучших в чешском чемпионате. А в «Зените» у него не получилось. Покупка Марека Кинцла была ошибкой. Он хорошо играл в «Спарте», но для русского футбола оказался очень медленным. Поэтому я его и не выпускал.
– А Несвадба?
– Это была вынужденная покупка, которая оказалось ошибкой. Мне нужен был левый защитник, но я нигде не мог найти футболиста по нормальной цене. Случайно оказался в Чехии на одном из матчей «Яблонеца», где играл Ярослав. Мне он понравился, поэтому я взял его в команду. Пришлось покупать, потому что выбора не было.
– В итоге он провёл за «Зенит» только один матч.
– Да, потому что я заметил его случайно. Нужно было, чтобы в «Зените» работали такие люди, которые бы занимались поиском ребят. Присутствовали на игре, а потом говорили тренеру: «Тебе нужен нападающий? Да? В этой команде, в Германии или Польше, есть хороший игрок». Но со мной всегда обсуждали трансферы. У «Зенита» не было столько денег, как сейчас, поэтому мы всегда старались исходить из наших средств. А после моего ухода в команду начали приходить футболисты за большие деньги. Такие покупки нерациональны, я бы никогда не потратил столько на игрока.
«Говорили, что Боровичка меня продал»
– Правда ли, что некоторые игроки за вашей спиной ходили к Фурсенко и жаловались на вас?
– Не знаю, может быть. Все журналисты мне говорили, что игроки ходили к нему за деньгами. Как только в команду приходила новая звезда, они бежали к Фурсенко и просили поднять им зарплату. Даже если это правда, то вините в этом его. Хороший президент никогда не позволит игрокам разговаривать за спиной у тренера. В Чехии его бы сразу же уволили.
– С его приходом в команду многое изменилось?
– После того как пришёл «Газпром», всё стало меняться. В команде появились большие деньги, футболисты начали играть только для себя, чтобы зарплата была выше, чем у другого. Спортивный интерес начал подменяться денежным. Помню, когда пришёл новый игрок, Эрик Хаген, капитан сборной Норвегии, все ходили к руководству и узнавали, сколько он получает. Все хотели хоть на копейку поднять свою зарплату. Ни в одной команде такого не видел.
– Что ещё изменилось?
– Фурсенко хотел, чтобы с командой работал психолог. Мы все этого не хотели, но они всё равно привели его в команду. Меня убеждали, что в работе «Газпрома» психологи очень помогают, на что я им ответил: «Ну, может вам и помогают, это не спорт. Тут мне помогать не надо. У самого есть диплом психолога».
– И что в итоге?
– Я их не видел. Может, работали за моей спиной.
– Из-за чего у вас с Фурсенко возник конфликт?
– Я хотел, чтобы мы купили двух игроков, потому что перед игрой с «Севильей» у нас не было футболиста. Болели Шкртел, Мареш… Некого было выпускать, поэтому я настаивал на покупке игрока.
– И?..
– Ха, меня выкинули из команды.
– Как это получилось?
– Я знал, что так будет, ещё когда мы сыграли с «Севильей» (ответный матч завершился со счётом 1:1, а в первом «Зенит» проиграл 4:1. – Прим. «Чемпионата»). Тогда судья дал красную карточку и выдумал пенальти в наши ворота – в общем, это была настоящая катастрофа. У нас была хорошая, сильная команда, которая могла выиграть Кубок УЕФА, но нам не хватило совсем чуть-чуть, и мы вылетели.
А об увольнении мне сказали в Москве, после кубкового матча с ЦСКА. Мои ребята не хотели играть на искусственном поле, да и врачи были против. Я оставил всех опытных игроков в запасе, а выпустил тех, кто давно сидел на скамейке. В итоге мы проиграли. Сразу после матча ко мне пришёл Фурсенко и сказал: «Ты закончил свою работу в «Зените». Я улетел в Петербург, толком не попрощавшись с командой. Даже не смог сказать им «спасибо». Но уже потом очень много игроков мне сказали, что Боровичка всё сделал, чтобы меня уволили. Говорили, что он меня «продал».
– Что он сделал?
– Он постоянно хотел, чтобы я говорил журналистам, что хочу покупать новых игроков, усиливать команду.
– Получается, и с ним у вас был конфликт?
– Нет, не было. Это маленький человек. Боровичка был моим помощником, но мы никогда не дружили.
Мутко — хороший умный человек. Но один раз мы с ним поругались. Я уволил из команды несколько опытных игроков, чтобы заиграть молодёжь. Он думал, что команда вылетит из чемпионата, а мы с этими молодыми не проиграли ни один матч.
– Как так получилось, что разногласий между вами не было, но в итоге он, как вы сказали, вас «продал»?
– Видимо, он понял, что может получать большие деньги, может быть главным тренером. Я знаю лишь то, что мне ребята рассказывали. А они все говорили, что Боровичка меня подвёл. Но главным образом на моё увольнение повлияло то, что какой-то молодой парень, журналист, написал, якобы с моих слов: «Я не мешаю руководству в их работе, почему они мешают мне?». Но мне никто не мешал на самом деле.
– То есть вас просто не так поняли?
– Да. Ребята сказали, что я убил сам себя. Влад Радимов рассказывал, что, как только прочитал заметку, уже знал, что меня выкинут за эти слова.
– Что тогда сказал Фурсенко по этому поводу?
– С ним мы беседовали очень мало. Я спокойно сказал, что уйду. Но уходить, честно скажу, было больно.
– Общаетесь ли сейчас с кем-нибудь из «Зенита»?
– Нет. Но если встретимся, естественно, пожму всем руку. Если позвонят, спокойно поговорим.
– Были ли в России с тех пор, как уехали из Петербурга?
– Да. Последний раз, когда вышла моя книга. Кстати, скоро выйдет новая.
– О чём она будет?
– О моей жизни, то есть о футболе. Книга уже полгода как написана. Деньги мне уже заплатили. Сказали, что это будет одна из лучших книг, потому что я в ней написал всё, как было на самом деле. Многие пишут неправду. Например, я читаю книгу одного из игроков. Он пишет, что тренер плохим был, а на самом деле сам не ходил на тренировки. Но зато пишет, какой он умный и хороший. Так что я написал всё, как было. Только правду.