– Парням стоит нанять воспитателя из детского сада, чтобы прекращать разборки…
Тренировка сборной Дании накануне вылета на азиатский чемпионат мира закончилась раньше положенного, местный футбольный чиновник Джим Стьерне-Хансен пришёл в бешенство. Повод – самый безумный игрок сборной, Стиг Тёфтинг, чуть-чуть недопонял шутку своего товарища, Йеспера Грункьяра. Подшучивали друг над другом, потом Стиг отошёл делать растяжку, а Йеспер продолжил свой КВН, взял пару кубиков льда и засунул Тёфтингу под шорты. Через несколько секунд милый, воспитанный парень родом из Копенгагена узнал про нравы провинциального рабочего класса – Тёфтинг сорвался, полетел на Грункьяра, схватил его за горло, оставил на глазу громадный синяк. Бой длился секунд шесть – когда Стиг повалил Йеспера на землю, всей командой кричали: «Стоп, стоп, не надо больше!».
Шутить со Стигом Тёфтингом лучше не надо. Спорить – тоже. Когда сборная Дании вылетела из турнира, всей
командой решили устроить ужин. Кто-то искал для шеф-повара Пера Тестесена красное вино, Тёфтинг искал кафе с видом на знаменитые датские каналы. Нашёл кафе «Кетчуп». Во время посиделок подошёл к диджею, попросил поставить свою песню – диджей отказался. Стиг, уже перебравший пива, начал шуметь, увидел перед собой управляющего – высокого, темноволосого, провоцирующего взглядом. Приблизился, взглянул в глаза, резко положил управляющего лицом в громадную рыбину, устроил массовую драку, получил по лицу – и сразу побежал за обидчиком на улицу. Им был шеф-повар кафе Майкл Уилсон. Догнал. Удар по лицу у Тёфтинга получился лучше, чем 99% его ударов по воротам, – в нос, до крови. Спустя месяц Стиг приехал в «Болтон», по клубной традиции выступил на ужине для новичков и сказал: «Если кто-то вас бесит, приводите врага в кафешку на обед, а потом зовите меня».
Такие уж нравы. Стиг Тёфтинг родился в рабочем квартале Орхуса, в непримечательной семье: отец, Поуль, был водителем автобуса, утром отрабатывал смену, а вечером напивался, мама, Кирстен, работала медсестрой в стоматологической клинике. Денег не хватало, но и жить старались по правилам. Стига учили тому же. Ребёнком он ненавидел проигрывать, из детства сохранилась видеозапись, где Стиг мухлевал в какой-то настольной игре – родители пытались отучить Тёфтинга, но толку. Однажды после школы мальчишка забежал в продуктовый, накидал конфет в карманы, побежал домой, а через час вернулся с Поулем: «Простите сорванца, такого больше не случится». Чтобы найти карманные деньги, Стиг устроился на работу – разносить продукты и газеты старикам.
С дедушкой и бабушкой Тёфтингу повезло. С дедушкой – потому что он работал на стадионе «Орхуса» и водил Стига на стадион. «Там я познал, что такое фанатизм», – вспоминал Тёфтинг. Они подходили к каждому второму болельщику, болтали о футболе, судействе и жизни. Стига восхищала атмосфера, его мечтой стала футболка «Орхуса». Любимым футболистом – Ким Циглер: «Впервые я увидел его, когда он кинул мяч в голову соперника потому, что тот его нервировал. Многие посчитали это недостойным, а для меня было круто». Циглер получил красную карточку, вместе с ней – своего персонального фаната.
А у бабушки был красивый и главное, большой сад. Можно было водить друзей, чтобы поиграть там в футбол… или, например, в дартс. Однажды поставили мишень, друг кинул свой дротик и побежал выдёргивать из мишени, Стигу не терпелось кинуть тоже. Ага, бросок получился в яблочко. Дротик впился в кожу головы, выдёргивали осторожно.
Ребёнком Стиг часто гостил у бабушки и дедушки – мама задерживалась на работе, папа после смен убегал в таверну, где жаловался на свою жизнь. Иногда – брал ружьё и отправлялся на охоту, Стиг однажды пробовал охотиться с отцом, но шуметь нельзя, а так слишком скучно. Поуль и Кирстен часто ссорились, однажды начали ругаться на обычной весенней прогулке, Кирстен увела сына за собой домой, Поуль побежал к своему автомобилю, достал из багажника шланг от пылесоса, один конец нацепил на выхлопную трубу, второй – засунул в машину. Хотел отравиться газом, но план провалился. Вскоре отмечали день рождения Стига, мама и папа мило беседовали, как ни в чём не бывало…
А потом случился один июльский вечер.
Днём Стиг вышел со своей детской командой в финал Freja Cup, на финал должен был приехать легендарный Зепп Пионтек, изобретший «датский динамит», окрылённый мальчик ехал домой на велосипеде, позвенел звонком – никто не выглядывает из окна. Странно, обычно выглядывают и говорят «Привет». Заходит домой, открывает дверь – и видит лужу крови, в которой лежат отец, мать и охотничья винтовка. Поуль застрелил жену, потом подумал пару часов и застрелился сам. Маленький Стиг ничего не понял, в ужасе поехал к бабушке и сказал: «Там что-то произошло». На следующий день команда Тёфтинга выиграла турнир, сам Стиг получил из рук Пионтека приз лучшему игроку, а ещё через день – впервые осознал, что произошло, найдя газету со словами «13-летний мальчик нашёл мёртвых родителей» на первой полосе. «Я не испытываю ярости, вспоминая это, – говорит Тёфтинг, – но я бы хотел спросить отца: почему? Ответа я так и не нашёл. Может, просто неправильно искал».
Датчане любили выпить, и после вылета с Евро-96 они напились трижды – после матча на командном ужине, по дороге в аэропорт до Копенгагена и уже в самолёте. Тёфтинг пил больше всех.
Надо было как-то жить дальше. Стига взяли под опеку тётя с дядей, Эрик и Ханне, установили строгие порядки, Тёфтинг кивал головой, а потом общался с друзьями, не признающими никаких порядков. Кто-то курил, кто-то пил, кто-то просто влипал в дурацкие истории. Один друг, Кенни Андерсен, устроился грузчиком в ночную смену, чтобы красть еду и компакт-диски. Второй украл из ювелирного магазина двухкилограммовое золотое кольцо, Стиг был посредником. Спустя годы Тёфтинг заплатил хозяину магазина 200 тысяч евро за украденное кольцо.
Но главным ориентиром для Тёфтинга был Джимми Ниссен. Они впервые встретились в 1989-м, незадолго до первого матча Стига на стадионе своей мечты в Орхусе. Тогда Ниссен состоял в байкерской группе «Северная звезда», которая позже станет называться Hell’s Angels и будет наводить ужас на всех вокруг. Джимми предлагал Стигу тоже войти в группу байкеров со своими принципами и взглядами, Стиг отказался – было лень заполнять серьёзные бумаги. Решили просто сдружиться. «Рокерская жизнь производила на меня огромное впечатление, она сулила перемены по сравнению с серой повседневностью», – рассказывал Тёфтинг.
Стиг катался на мотоциклах, постоянно общался с друзьями детства, поигрывал за «Орхус», в 1993-м, спустя три с лишним года после дебюта, впервые сыграл за сборную Дании. За месяц до этого – встретил свою будущую жену, Бетину, в баре «У Сэма». Спустя девять месяцев они стали жить вместе, оформили брак в Гамбурге, куда пригласили Тёфтинга. «Я бы перешёл туда даже за пару бутс и место для ночлега», – вспоминал опорник, уже заслуживший от фанатов прозвище Питбуль. Но Стиг нервничал каждый раз, когда ему давали игровое время – молодой, неопытный, да ещё и на незнакомой позиции правого защитника, он был обречён, – а потом выслушивал от руководства: «Извини, мы нашли другого иностранца». Когда «Гамбург» купил Вальдаса Иванаускаса, Тёфтинга отдали в аренду «Оденсе». Спустя два года Стиг подписал с «Оденсе» полноценный контракт, приехал на матч в родной Орхус на своём автомобиле, а после игры обнаружил на дворниках плакат: «Умри, Иуда!».
Но на Евро-1996 Тёффе поехал игроком «Орхуса», тоже из очередной аренды. Было слишком весело для крупного турнира – Петер Шмейхель ежедневно врубал Status Quo на своей стереосистеме, в автобусе после тренировок пили пиво, по вечерам дожидались отбоя и собирались в комнате Микаэля Лаудрупа играть в покер. С футболом получилось похуже – Тёфтинг не получал игрового времени, а Дания за первые две игры набрала всего одно очко. Когда датчане проиграли Хорватии, в раздевалку заглянул Славен Билич, «шахматные» к тому времени успели оформить выход в плей-офф, и Билич клялся: с Португалией мы будем играть честно. В последнем туре Португалия и Дания, бившиеся за вторую путёвку, выиграли с одинаковым счётом 3:0, в лагере сборной все были уверены, что хорватам проплатили то поражение, но потом про это дружно забыли. Датчане любили выпить, и после вылета они напились трижды – после матча на командном ужине, по дороге в аэропорт до Копенгагена и уже в самолёте. Тёфтинг пил больше всех. «Помню, как Шмейхель вливал виски в меня целыми бутылками», – рассказывал Стиг. В самолёте уже не пил – помнит только, как разносили еду, которую он уронил себе на коленки.
Стиг Тёфтинг в составе сборной Дании
Фото: Reuters
Тогда же Тёфтинга стали преследовать журналисты. Где жареное и скандалы, там интересное, а у Стига интересного было много – в первую очередь связь с Hell’s Angels. Джимми путешествовал за Тёффе, приезжал на матчи в Дании и Германии, был на Евро-96, но везде в первую очередь снимал свою байкерскую куртку. После Евро Джимми прислал Тёфтингу письмо с предложением прервать дружбу – байкер боялся, что у Стига будет много проблем из-за него. Футболист быстро отговорил Джимми: «Я знал, что многие мои друзья вышли на кривую дорожку, но я никогда не бросал их в беде. Поэтому я до сих пор храню дружбу с Джимми и другими парнями из моего детства».
«Я не стал выдающимся технарём, – рассказывал Стиг спустя годы, – но я был тем, кто после 90-минутной беготни был готов провести ещё один матч».
Через два года опять поехал на крупный турнир со сборной Дании, опять в голове никакого футбола. Команду поселили в отеле с полем для гольфа, который обожал Шмейхель. За завтраком он рассказывал всем, что гольф-кар уже его ждёт. Петер звал всех к лункам, Брайан Лаудруп – пить вино у него на балконе. Про футбол Стиг Тёфтинг, раздражённый сидением на лавке, вспомнил только дважды. Сначала в группе против Франции – вышел на замену, рубанул одного, рубанул второго, Пьерлуиджи Коллина подбежал к Тёффе с карточкой: «Эй, я слишком жесток» – «Сорри, но я вас не боюсь». Потом вышел в четвертьфинале против Бразилии, прокинул мяч мимо Роналдо, заставил датскую скамейку хохотать: что, Тёфтинг научился финтить? «Я не стал выдающимся технарём, – рассказывал Стиг спустя годы, – но я был тем, кто после 90-минутной беготни был готов провести ещё один матч».
Своей высшей точки карьеры Тёфтинг достиг в 31. Его взяли игроком ротации в «Гамбург», он согласился из-за трёх вещей – во-первых, балдел от атмосферы стадиона, куда приходило по 50 тысяч человек, во-вторых, до Орхуса всего три часа на машине. Но главное – самолюбие, желание доказать городу, что футболист Тёфтинг чего-то стоит. Матч Лиги чемпионов с «Ювентусом» стал главным в его жизни: сломался Мартин Грот, Тёффе вылетел на поле, оказавшись в тройке с будущими тренерами-феноменами, Берндом Холлербахом и Нико Ковачем. Ковач забил гол, который чудом не стал победным, а Стиг, к тому времени уже приобретавший квадратную форму (за что получил в Гамбурге новое прозвище «Белый квадрат»), выжег всё. Сыграли 4:4, упустили победу в концовке из-за пенальти Индзаги, но Тёфтинг считает ту игру главной победой в своей карьере.
Стиг Тёфтинг в составе «Гамбурга»
Фото: Reuters
Спустя пару месяцев Тёфтинг задумался о создании «Toffes Cafe»: он придумал интерьер, наменял футболок у звёзд (в коллекции появились Зидан, Дель Пьеро, Роберто Карлос и Томас Бертхольт, не захотевший брать у Стига его майку взамен из-за жёсткого подката), взял у друга Микки несколько рецептов пиццы. Но Стигу вставили палки в колёса сверху – кто-то из городских чиновников сказал: «Да он же дружит с Hell’s Angels, это организованная банда преступников!». Тёфтинг плюнул на всё и пошёл баллотироваться на выборы мэра Орхуса, чтобы добиться открытия своего кафе. Своей цели всё-таки добился.
Но у Стига Тёфтинга сложился слишком негативный имидж, чтобы открыть кафе и не получить ушат грязи на голову. Летом 1999-го он ехал домой, в отпуск, к Бетине и двум дочкам, услышал от прохожего, узнавшего Тёффе, пару ласковых, оставил автомобиль, рванул за ним до «Макдоналдса», стукнул мужчину по лицу, получил 40-дневный тюремный срок. Отбывать не стал, но про срок вспомнили спустя три года, когда случился ЧМ-2002 и инцидент у кафе «Кетчуп». На следующий день после драки Тёфтинг позвонил в кафе, извинился перед управляющим и шеф-поваром, извинения приняли, но полиция не стала закрывать дело. Первое, что тогда сделал Стиг, – поехал к бабушке объяснять, почему завтра про него опять напишут массу негативных заголовков. Журналисты – вообще отдельная тема: во время чемпионата мира одна из датских газет рассказала о детской трагедии Тёфтинга, нарушив негласное правило не писать об этом. Стиг хотел объяснить дочкам, почему у них нет бабушки и дедушки, сам, когда повзрослеют.
В марте 2003-го пришлось объяснять ещё более страшную вещь. Стиг и Бетина ждали третьего ребёнка, перед родами Тёфтинг рванул домой из «Болтона», где Сэм Эллардайс всё равно в него не верил. Сына назвали Джон Сергей, в честь Сергея Барбареза, с которым Тёфтинг подружился в Гамбурге. Проблемы начались на 12-й день после рождения – Джону стало плохо, Бетина вызвала такси до роддома, по дороге ей трижды пришлось делать искусственное дыхание. Стиг снова срочно прилетел из Англии, взял Джона на руки, у него начался припадок, Стиг не знал, что делать с сыном в этот момент. Так выражались осложнения менингита. Сын прожил всего 23 дня. «Выходить с ребёнком, который не дышит, пока все счастливо покидают роддом, – это ужасно», – писал Тёфтинг в автобиографии. Джона похоронили в саду, начали класть рядом с могилкой цветы, рисунки, письма. С тех пор Стиг полюбил смотреть, как его дети засыпают.
«Я знал, что многие мои друзья вышли на кривую дорожку, но я никогда не бросал их в беде. Поэтому я до сих пор храню дружбу с Джимми и другими парнями из моего детства».
Спустя месяц Стига ждала тюрьма. На суде по делу об избиении шеф-повара Тёфтинг держался спокойно, отказывался от всех свидетелей, подтверждал свою неправоту, в итоге получил четыре месяца – мог и больше. «Тюрьма была похожа на тренировочный лагерь «Гамбурга», – вспоминал Тёфтинг. Ежедневно он косил траву по 6 часов, каждый час делал перерыв на отжимания, а потом дожидался, когда придёт либо Бетина, либо Кенни со свежими булочками. Чёрт, он и их доставал из пекарни, пока никто не видел.
В тюрьме Стиг задумал открыть интернет-кафе, но позвонил ещё один друг, Йорг Альбертц, пригласил поиграть в Китай, и Тёфтинг рванул в Поднебесную, когда это не стало мейнстримом. Он прилетел в Тяньцзинь, сразу получил от прессы новое имя Туо Фу Динг и восхитился условиями жизни. Легионерам предоставляли шикарные апартаменты, китайцев селили в подвале на стадионе, по двое-трое в одной комнате. Так же было на улицах – когда команда приехала в провинцию Сиань, Тёфтинг был в шоке от местных жителей. Кругом попрошайки, люди ходят в лохмотьях, улицы грязные, покупать колу или воду на рынке нельзя – по бутылкам бегают противные насекомые. Когда Стигу сделали предложение из родного «Орхуса», китайцы легко согласились его отпустить, но с одним условием – Тёфтинг сам ищет себе замену. Он позвонил Баширу Салу, двухметровому нападающему из Того, с которым Стиг чуть не выиграл Кубок Германии в «Дуйсбурге» в 1998-м, Салу слушал датчанина, потом говорил: «Куда? В Китай? Извини, плохо слышно, говорить не могу». И так несколько раз подряд.
Он вернулся в Орхус, но с одним условием – клуб терпит Стига до первого скандала. Летом 2004-го Тёфтинг психанул, наехал на пешехода, мешавшего ему проехать на машине, клуб его простил.
Но в декабре Стиг приехал на рождественский ужин, побил половину команды, и «Орхус» расстался с ним. Мортен Ольсен, тренер датской сборной, кричал Тёффе в трубку: «Даже не думай заканчивать!», но Стиг всё для себя решил. В январе 2005-го он полетел с Томасом Гравесеном в Мадрид, где друг должен был подписать контракт с «Реалом». Тёфтинг попал в другой мир, услышал от Гравесена историю, как Роналдо – тот самый, которого Стиг обыгрывал финтом – стоит поставить ногу, чтобы рядом с ним появился личный чистильщик бутс, – и подумал: «Почему в Мадриде играю не я?».
У этой истории нет хеппи-энда. Тёфтинг без шума и скандалов закончил карьеру в «Рандерс», в 2010-м бросил тренерскую работу ради комментирования чемпионата мира, а после турнира Стига бросила Бетина, забрав детей с собой в Орхус, где основала ювелирный магазин. Тёфтинг остался один на ферме в Хернинге, с видом на сад, где он похоронил Джона. Спустя год его дом подожгли.
Но Тёфтинг не жалеет ни о чём. Боевитый, грозный и даже отчасти психованный, он забил своё тело татуировками, среди которых выделяется главная, на животе – No Regrets. «Нет сожалений». «Это мой девиз по жизни, а потом будет и моя эпитафия», – говорит Стиг.
Сожаления могут быть только у тех, кто шутит над Стигом Тёфтингом.
Или спорит с ним.
Стиг Тёфтинг
Фото: Reuters