Петух клюнул. Самый крутой нападающий Италии
«Если Джеко хочет выходить в стартовом составе, он должен умолять меня», – говорил Лучано Спаллетти в марте. Возглавив «Рому», наш старый знакомый быстро разобрался с составом: играли ложная девятка Перотти, ложная девятка Тотти, но только не Эдин Джеко, настоящая девятка. У боснийца мало что получалось, он то выходил на поле в шапке-невидимке и оставлял «Рому» вдесятером, то промахивался так, что тренеры наших команд немедленно отправили бы его в церковь. Не забивал с пары метров, в пустые ворота, настрадался от итальянских журналистов и фанатов «Ромы». За сезон Джеко забил 8 мячей – а
в Италии его сравнивали с дедушкой Сейду, чью силу Руди Гарсия раскусил всего за полгода.
Летом Эдин созвонился с агентом – хотел остаться в Риме. Он вообще не любит бросать недоделанные дела, но вдруг есть предложение, от которого нельзя отказаться? Агент ответил: «Да, из Китая, предлагают 12-миллионный контракт. И «Сандерленд» зовёт». Джеко повесил трубку. Заканчивать карьеру ради денег в его планы не входило, играть за аутсайдера АПЛ после «Манчестер Сити» – тоже. Свинтил из «Ромы» друг Эдина Миралем Пьянич. Так бывает: сначала дружба до гроба, имя сына в честь друга (Пьянич назвал сына Эдин), а потом одного захлёстывают амбиции, и другой говорит ему вслед полушутя-полувсерьёз: «Больше я не буду за него переживать». А тут ещё и Спаллетти, которого журналисты спрашивают про атакующее трио, перебирает вслух все варианты, а про Джеко просто забывает.
Многим футболистам такое показалось бы адом, но настоящий ад Эдин Джеко пережил в детстве.
***
«Знаешь, каково было жить в войну? Дерьмово», – не скрывает Джеко во время интервью, закатывая глаза. За 20 лет Босния изменилась – сборная живёт в спокойном районе, в отеле, рядом с которым живописно течёт речка. В 1990-е вместо идиллии здесь была кровопролитная война.
Он родился в Бриешце, пригороде Сараево. Ему было шесть, когда он впервые узнал, что такое война. Босния – одна из сложнейших стран мира в плане этнического состава, конфликт между народами назревал, и религия тоже была там замешана: коренные босняки, мусульмане, требовали суверенитета, боснийские сербы, православные, хотели остаться в составе Югославии, и когда ООН признала-таки Боснию, в Сараево начались военные действия. Потом в заварушку вторглись ещё и боснийские хорваты, католики.
Четыре года подряд Эдин ежедневно просыпался от звука выстрелов. Сараево сравняли с землёй, разрушили или подожгли 35 тысяч домов (крышу потеряла и семья Джеко), убили 10 тысяч коренных боснийцев, 1200 из них – дети возраста Эдина.
Каждый день я боялся. Нам всегда приходилось прятаться, когда раздавались выстрелы, падали бомбы. Я много плакал в те дни.
Однажды маленький Эдин гонял мяч на песочном пустыре, но его домой срочно позвала мама, Белма – во время войны ей оторвало волосы снайперской пулей. «Когда я хотела его наказать, говорила, чтобы Джеко заканчивал играть», – рассказывает Белма, но тут наказание было ни при чём: матери подумалось, что сын в опасности, она уговорила его вернуться домой. Через полчаса на пустырь, где остались играть другие дети, сбросили бомбу.
Ни один друг Эдина не выжил.
Когда подожгли дом Джеко, семья переехала к бабушке с дедушкой в Сараево. Жили в полуподвальном помещении. «Всей семьёй, человек 15, мы ютились в квартире площадью 35 квадратных метров, – вспоминает Эдин. – Это было тяжёлое время для всей страны. Не было еды, её не хватало, чтобы питаться три раза в день. Каждый день я боялся. Нам всегда приходилось прятаться, когда раздавались выстрелы, падали бомбы. Я много плакал в те дни». Отец Эдина Мидхат в те дни выходил из квартиры только с гранатой. После очередного обстрела у него испортилось зрение – он не ослеп, но стал видеть намного хуже. Часто именно Мидхат приносил в дом недобрые вести, что погиб лучший друг или кто-то из родственников.
Джеко в составе сборной Боснии и Герцоговины
Фото: Reuters
***
Когда Эдин Джеко забивал за «Вольфсбург», к нему и Звездану Мисимовичу в гости приезжал Харис Пашович, театральный постановщик из Сараево. Одержимый футболом, Пашович хотел снять фильм о приключениях двух боснийцев в Бундеслиге, но не нашёл спонсоров, способных потянуть его финансирование. Хотя фильм изначально нёс в себе добрую миссию по объединению нации, которую несёт сборная Боснии и Герцеговины.
Всё из-за того, что Джеко – этнический босняк, а Мисимович – сын боснийских сербов, родившийся в Германии.
– Я впервые встретился с ними, когда они играли в Германии, – вспоминает Пашович. – По дороге они говорили друг о друге с большим уважением, по-дружески, было видно, что им комфортно не только играть вместе. Это не сказка, а истина, что боснийские ребята, становящиеся звёздами спорта мирового уровня, впечатляют обычных людей. Их история дружбы – очень важная для Боснии, она делает страну немного более благородной, доброй и гуманной.
Время приключений. Зачем Звездан Мисимович вернулся в футбол
Пережив трудное детство, Эдин Джеко мог бы на всю жизнь возненавидеть сербов и хорватов — в Балканском регионе это обычное дело, однако лидер сборной Боснии лишён политических предрассудков. В «Вольфсбурге» он дружил с Мисимовичем – доходило до того, что когда оба отчаливали в сборную Боснии, Звездан приезжал к Джеко домой на родительские голубцы и пироги. Сначала на калорийную домашнюю еду подсел Мисимович, потом оба боснийца подсадили и товарищей по «Вольфсбургу», набивая сумки пирогами и встречая удивлённые взгляды на таможне. В «Манчестер Сити» Джеко играл бок о бок с сербом Коларовым, сербом Настасичем и черногорцем Йоветичем, и ничего, нашёл общий язык с каждым, а с Коларовым сдружился.
– Не важно, как тебя зовут, христианин ты, мусульманин или католик, – уверяет Джеко. – Посмотри на Александара Коларова: для меня важно, чтобы рядом со мной были хорошие люди, и он хороший человек. Это неважно, что он выходец из Сербии, и политика меня не волнует. Неважно, с кем я общаюсь, с хорватом, боснийцем или англичанином – хорошие и плохие люди есть везде.
Когда нам предложили 25 тысяч евро за Джеко, мы думали, что выиграли в лотерею», – вспоминал как-то один из руководителей «Железничара».
Свою точку зрения Эдин Джеко часто объясняет в боснийских школах, когда приезжает домой. В Сараево принято делить одну школу на две по этническому признаку – в одних классах только босняки, в других лишь боснийские хорваты, пересекаться они якобы не должны. Джеко резко против такого деления: «Я хожу в школы, чтобы попытаться уговорить детей смешаться, мирно жить вместе. Война привела к недоверию и ненависти, такого в нашем мире не должно быть».
Джеко и Коларов
Фото: Reuters
***
– Хотите купить дом?
– А какой пробег?
– Да пустяки, всего 100 метров.
В боснийском городском фольклоре Муйо и Суйо – два традиционных героя анекдотов, примерно как Вовочка у нас, и в этот анекдот вкладывали сарказм, которым нельзя было вылечить горе от нового стихийного бедствия. В мае 2014-го на Сербию и Боснию обрушилось жуткое наводнение – за три дня с неба пролилась трёхмесячная норма осадков, север Сараево затопило, уровень воды в некоторых местах достигал 9 метров. Гибли люди, живые покидали дома и искали убежище, водой разрушало и уносило дома. Когда воды стало меньше, затопленные уголки Боснии приобрели ещё более страшный вид: с разрушенных ферм приплывали мёртвые животные, люди искали свои дома, чтобы спасти последние сбережения и вещи – большинство домов не было застраховано.
Во время наводнения с последствиями стихии работали волонтёры из разных стран, но самую серьёзную поддержку населению оказали игроки сборной Боснии. Миралем Пьянич выкупил в аптеке все медикаменты и раздарил пострадавшим жителям, а Эдин Джеко выдернулся из расположения сборной, готовившейся к первому в боснийской истории чемпионату мира, чтобы сыграть серию благотворительных матчей. На север Сараево он привёз своих товарищей по сборной, а против них вышли 100 детей из семей, пострадавших от наводнения. Половина из них выбежала играть в футболках с фамилией Джеко, один из полусотни Джеко прыгнул в подкат под настоящего, в обычном матче Эдин мог бы вспылить, а тут расплылся в медовой улыбке.
Джеко с товарищами сыграл против детишек в нескольких затопленных районах, где отрубило электричество, а потом призвал боснийский народ к солидарности с сербами, пострадавшими от наводнения ещё сильнее: «Так много людей потеряли свои дома, друзей, родственников… 20 лет они пытались что-то строить для себя и своих детей, а теперь всё разрушено в одночасье. Мы обязаны им помочь».
За полгода до наводнения жители Сараево носили Джеко на руках.
Боснийцы обеспечили выход на домашний чемпионат мира в Литве, отпраздновали историческое событие ванной шампанского, тем же вечером вернулись домой. На автобусе сборная доехала до площади Вечного огня, было 2:30 ночи, но на площади праздновало почти 50 тысяч человек. Голубые глаза игрока сияют, когда он вспоминает о той ночи – Джеко вышел на балкон автобуса, чувствуя себя рок-звездой, взял микрофон и крикнул банальные, но очень важные слова: «Привет, Сараево! Мы едем в Бразилию!».
– Вы – гордость страны! – толпа отвечала ему.
Мисимович, Джеко и Графите
Фото: Reuters
***
Дом Джеко в Сараево украшает красно-чёрная футболка Андрея Шевченко. Эдин с детства фанател за «Милан», а майка – презент его друга из футбольного мира, который выменял майку Шевченко и попросил у Андрея именную подпись ради Джеко. Уже после «Вольфсбурга» Эдин мог оказаться в «Милане», россонери хотели заплатить за боснийца чуть ли не 40 млн евро, но немцы захотели не опозориться в Лиге чемпионов. На один сезон они сохранили всех лидеров, потом – всех распродали.
Перед ЧМ на север Сараево Джеко привёз своих товарищей по сборной, а против них вышли 100 детей из семей, пострадавших от наводнения.
Футболка Шевченко – единственная реликвия в доме Джеко, он предпочитает жить просто и помнит времена, когда в «Железничаре» его первой зарплатой были 300 евро в месяц. Тогда Эдин играл крайнего полузащитника, переживал последствия резкого роста – в 16 лет вымахал вверх на 20 сантиметров, – подумывал, что ещё не поздно попробовать себя в баскетболе и пробиться в НБА, за которой следил всё детство, и отмахивался от прозвища Клоч, заботливо выданного товарищами по команде. На сленге – «фонарный столб». Не очень-то почётно. Появление в 10-летнем возрасте в школе «Железничара», которая меньше остальных пострадала от бомбёжек, бег по полю с переживаниями, что поле может быть заминировано, – и всё зря?
Переводить в атаку его постепенно стал Иржи Пилсек, тогда главный тренер «Железничара». Когда Джеко впервые выходил на замену за боснийских «железнодорожников», Пилсек напутствовал его словами: «Так, ты выходишь, забиваешь два мяча и уходишь, как король, понял?». У Эдина не получилось тогда, да и вообще с голами в «Железничаре» получалось скверно – за два года забил всего три, – и когда Пилсек, уехав домой в «Теплице», захотел взять Джеко с собой в Чехию, руководители боснийского клуба хохотали. «Когда нам предложили 25 тысяч евро за Джеко, мы думали, что выиграли в лотерею», – вспоминал как-то один из руководителей «Железничара».
В школе Джеко работал над техникой и на тренировках бил только с левой, потому что правая уже была хорошо натренирована, в «Теплице» его научили играть, исходя из габаритов – бороться, толкаться, выигрывать верх. Так молодой босниец закалился, начал забивать чаще, перебрался в немецкий «Вольфсбург»… Что было дальше – магический треугольник с Графите и Мисимовичем, переход в «Манчестер Сити», участие в золотом матче-триллере с «КПР» – вы наверняка хорошо помните.
***
Сейчас Эдин Джеко – лучший бомбардир «Ромы» и всей Серии А. В чемпионате Италии Джеко настрелял 12 мячей, в Лиге Европы – прибавил ещё 5. Аргумент, что Джеко «умеет забивать только кротонам и пескарам», рушится после матча с «Наполи» – в битве двух сильнейших земных команд Италии («Ювентус» всё-таки немножко из другой галактики) Эдин оформил дубль. Там, где Джеко не забивает, хвалят его командную работу – в минувший понедельник босниец не забил «Милану», но создавал моменты, давил, цеплялся за мячи, уходил в глубину, чтобы развивать атаки «Ромы». Его работоспособность не сочетается с деревянностью, в которой уверились фанаты джаллоросси. А стоило лишь немного потерпеть.
Спортивный директор «Ромы» Вальтер Сабатини в интервью отмечал, что клуб был готов летом расстаться с нападающим. Но Спаллетти и Сабатини удивили слова Джеко – после провального сезона он не раскис, а попросил у тренеров второй раз, выразил готовность пахать. А потом стал лучшим на сборах «Ромы».
«В Италии самый сложный чемпионат для нападающих, здесь тебя постоянно опекают два или даже три защитника, – говорит теперь Джеко. – Я попросту не знал, как нужно играть, но теперь многое прояснилось, и думаю, что это видно на поле». На настроение Джеко теперь не влияет ничто, даже ограбление его дома во время матча с «Сассуоло». Из дома унесли дизайнерские сумки его жены и 500 евро наличными, но это точно не самая большая неприятность в жизни Эдина.
Ад уже пережит, а футбольные чёрно-белые полосы – это мелочи.
Эдин Джеко в составе «Ромы»
Фото: Reuters