В Кратово хорошо, спокойно. Солнышко светит, покряхтывают сосны, птицы щебечут – умиротворяющая обстановка, идеальная для неспешного разговора «за жизнь». А расспросить мне Обертана о многом надо – очень уж незаурядная у человека биография. Устроившись со всеми удобствами на втором этаже подмосковной резиденции «Анжи», мы начинаем с самого начала, с истоков.
Однокашник Боли
— Вы из Сен-Дени родом?
— Да.
— Стало быть, лето 1998-го должны были запомнить на всю жизнь.
— Мне было 10 лет, и моя мечта – увидеть всех звёзд на одном турнире и разделить со страной триумф сборной Франции – осуществилась.
— Разгром Бразилии в финале где наблюдали?
— Родители допоздна задерживались на работе (папа трудился в ИКЕА, мама – в организации по изучению окружающей среды), и сводить меня на стадион было некому. Смотрел игру дома по телевизору. Ощущения были необычными – ведь в сборной Бразилии выступали мои любимчики Роналдо с Ривалдо.
Я мог и раньше перейти в «МЮ», но мама настояла, чтобы закончил учёбу в лицее.
Ривалдо вообще, сколько себя помню, был для меня кумиром №1.
— С Янником Боли в академии в Клерфонтэне пересекались?
— Я вам больше скажу – одноклассниками были! Когда я пришёл в Клерфонтэн, Янник там уже тренировался. Два года из трёх отучились с ним, много времени проводили вместе. Разумеется, я очень обрадовался, встретив Боли в «Анжи». Для меня это была настоящая удача!
— Вы прошли через все возможные юношеские сборные Франции. Почему с национальной не сложилось?
— Трудно пробиться в сборную, не имея достаточной игровой практики в клубе. Но я не теряю надежд – время, чтобы восполнить этот пробел, ещё есть.
— Заключительный матч за французскую «молодёжку» помните?
— Против России? Товарищеская игра, не слишком отпечаталась в памяти. Мы, кажется, проиграли (0:1. – Прим. «Чемпионата»).
— Кокорин, Смолов ничем не запомнились?
— Они тоже против нас играли? Откровенно говоря, нет. Припоминаю: левый хав выделялся, скоростной парень. Фамилию не назову.
— Один из участников того матча практически одновременно с вами пополнил «Анжи». Угадаете – кто?
— Сергей?
— Нет, Яковлев.
— Паша? Думал, он помоложе…
— Для вас та игра стала последней в «молодёжке», а для Гризманна – первой. Антуан уже тогда выделялся на общем фоне?
— По крайней мере, потенциал просматривался.
Габриэль Обертан
Фото: Олег Лысенко, «Чемпионат»
«Новый Анри»
— Льстило, когда вас называли «новым Анри»?
— Не скрою, приятно было. Но подобным сравнениям ещё нужно уметь соответствовать. И при этом оставаться сконцентрированным, серьёзным. После таких комплиментов недолго и потеряться.
— Вы, смотрю, и внешне на Тьерри похожи.
— Есть немного. У меня, кстати, есть совместный снимок с Анри.
— За вами действительно следили мадридский «Реал» и «Ювентус»?
— Ходили слухи. Мне лично никто не звонил, но допускаю, что кто-то выходил на агентов или напрямую на клуб.
Я доподлинно знал об интересе «Манчестер Юнайтед» и хотел попасть в эту команду.
— Вместо Обертана «Реал» взял Бензема?
— Нет-нет, так некорректно говорить. Карим с детства мечтал о «Реале» и осуществил свою мечту. А меня всегда привлекала Англия.
— Со слов Лорана Блана, при неоспоримом техническом потенциале вам не хватало психологической устойчивости.
— Это естественно. Я был молод и подвержен стрессам. Взрослый футбол, полные трибуны, давление – ко всему этому нужно привыкнуть. Полгода мне хватило, чтобы адаптироваться в «Бордо».
— Вы ладили с Бланом?
— У нас не было близких отношений. Он хороший тренер, но почти всегда держал в уме готовый стартовый состав. «Бордо» был на ходу, и молодому пробиться в число первых одиннадцати было невероятно сложно.
— Я к чему спросил: став тренером сборной, Блан вас вообще в упор не замечал.
— А у него не было причин меня вызывать – играл-то я нерегулярно. В сборной хватало футболистов из топ-клубов.
— Фернандо Кавенаги в Бордо что-то рассказывал о Москве, России, «Спартаке»?
— Он не говорил по-французски – только по-испански. Языковой барьер затруднял общение.
Травма во благо
— Медаль за победу в Лиге 1 вам вручили?
— Не помню. Вторую половину сезона я провёл по аренде в «Лорьяне» и прямо оттуда, не заезжая в Бордо, отправился в Манчестер.
— Как получить приглашение в «Манчестер Юнайтед», забив всего один гол за сезон?
— Скауты «МЮ» вели меня с 15 лет. Я мог и раньше перейти в эту команду, но мама настояла, чтобы закончил учёбу в лицее. Потом в университет поступил, но хватило меня ненадолго – всего на шесть месяцев. Совмещать тренировки с лекциями было немыслимо сложно.
— Где и когда вас застало приглашение «МЮ»?
— Мы с родителями встретились в Париже с тем самым селекционером, который за мной следил, он обрисовал ситуацию, и я поехал в Англию. Прошёл медицинские тесты, встретился с сэром Алексом…
— Нервничали перед аудиенцией?
— Вы знаете, не особенно. Я был травмирован и понимал, что у меня будет пять месяцев, чтобы плавно влиться в команду. В некотором роде повреждение даже помогло – легче было войти в новый клуб. Единственное, боялся, как бы травма не сорвала трансфер. Но сэр Алекс сразу успокоил: «Восстанавливайся, мы тебя ждём». Первые два месяца в Манчестере я вообще не тренировался, потом потихоньку начал бегать, набирать кондиции.
— Вашим прямым конкурентом был Нани?
— Ещё Валенсия и Гиггз.
— Реально было выиграть конкуренцию?
— Я отдавал себе отчёт в том, что пробиться в стартовый состав будет трудно. Но шансы были.
Проделки Руни
— В команде существует обряд посвящения в «дьяволы»?
— Да, от новичка требуется спеть песню или толкнуть речь перед командой. Я выбрал второе. Рассказал, как рад оказаться в таком славном клубе, как мечтаю выиграть трофеи. Обычные, стандартные слова, но это была правда. Я действительно был счастлив!
— Кто в команде был душой компании?
— Пат Эвра и Уэйн Руни задавали настроение в раздевалке.
— Эвра в самом деле большой модник?
— Как по мне, у него не идеальный вкус. Но за модой Патрис следил, это правда.
— «Дедушка» Гиггз держался обособленно?
— Райан со всеми был приветлив и доброжелателен. Но больше общался с опытными ребятами – Скоулзом, Рио Фердинандом.
— Тошича помните?
— Помню. Спокойный, немного замкнутый парень. Не думаю, что Зоран был счастлив в «Манчестере» — ведь он совсем не играл. В ЦСКА Тошич стал совершенно другим футболистом! Видно, что в России человек обрёл душевный комфорт.
— Какие приколы в ходу в «МЮ»?
— Руни мог пену для бритья в бутсы подлить.
Не думаю, что Зоран был счастлив в «Манчестере» — ведь он совсем не играл. В ЦСКА Тошич стал совершенно другим футболистом!
Главный весельчак в команде! А придёшь на тренировку в плохой одежде – рискуешь обнаружить её висящей на шлагбауме при въезде на базу.
— Ваша тоже висела?
— Я всегда хорошо одевался (улыбается).
— По воспоминаниям Майкла Оуэна, в том «Манчестере» не было игрока жёстче Видича.
— Чистая правда! Очень агрессивный футболист. Во время двусторонок безопаснее было играть в одной команде с ним, чем против него.
— Поль Погба…
— Провели с ним несколько матчей за резервную команду. Уже тогда было видно: растёт большой игрок. Поль оправдал ожидания.
— Футболист может стоить 100 миллионов евро?
— Раз заплатили – значит может. Мы привыкли к тому, что большие суммы тратятся на нападающих. Когда 100 миллионов отдают за игрока середины поля, это резко бросается в глаза и вызывает удивление.
Габриэль Обертан
Фото: Олег Лысенко, «Чемпионат»
Сэр Алекс
— Сэр Алекс страшен в гневе?
— При мне бутсы по раздевалке не летали – видимо, самое интересное я пропустил (смеётся). Но если Фергюсону что-то не нравилось, он давал это понять. Чувствовалось, что слова у тренера шли от сердца. Он очень любил «Манчестер Юнайтед» и хотел, чтобы мы прониклись такими же чувствами к клубу.
— Андрей Канчельскис рассказывал мне, что по дороге домой с игры Фергюсон мог запросто перекинуться в картишки с ветеранами. При вас такое случалось?
— Ребята постарше — Рио, Уэйн — поигрывали. Фергюсон на моей памяти ни разу к ним не присоединялся. Обычно он устраивался на первом ряду автобуса и погружался в просмотр футбола.
— Случались огненные установки?
— Перед дерби с «Сити» других, по-моему, не бывало. Смысл его слов был примерно следующим: выйдите и докажите, что в Манчестере есть только одна настоящая команда, и это – «Юнайтед»!
— Кто-то осмеливался подшутить над сэром?
— Только «старички» — Скоулз, Гиггз, Гари Невилл, и исключительно словесно. Мы, молодёжь, почтительно помалкивали. Лить пену в обувь тренеру никому в голову не приходило. Даже хохмачу Руни.
— Встречу с ЦСКА в Лиге чемпионов помните?
— Это когда 2:2 сыграли?
— Почти. 3:3.
— Точно. Мы уступали, я вышел на замену… В итоге сыграли вничью. Трудный был матч.
— Чемпионство 2011 года в Манчестере бурно отмечали?
— Всё как положено: парад, открытый автобус, толпы счастливых людей. Тот трофей для поклонников «Юнайтед» был особенно дорог, поскольку был выигран в ожесточённом соперничестве. «Сити» и «Челси» тогда вбухали огромные деньги в усиление…
— В повседневной жизни с проявлениями манчестерского антагонизма сталкивались?
— При встрече болельщики «Сити», конечно, обозначали свою клубную принадлежность, но корректно, вежливо, дальше разговоров дело не заходило. Соперничество на поле не мешало нам с парнями из «Сити» уважительно относиться друг к другу в повседневной жизни. Если сталкивались где-нибудь в ресторане, всегда здоровались, справлялись о делах.
— Самое яркое воспоминание за два года в Манчестере?
— Если личное, то гол «Бурсаспору» в Лиге чемпионов. Из командных выделю победу над «Сити». Мы с Эвра поучаствовали в единственной голевой атаке дерби, Скоулз забил. Вспоминается также финал Лиги чемпионов с «Барселоной». Я не попал в заявку, но был на стадионе и потом – с командой в гостинице. Для сэра Алекса поражение стало тяжёлым ударом. Поразило, как мужественно он его перенёс.
— Читали автобиографию сэра Алекса?
— Нет.
— А он вам персональный абзац посвятил.
— Да, я в курсе.
Из автобиографии Алекса Фергюсона: «Мы можем подписать контракт с футболистом за 2 миллиона фунтов, что некоторыми фанатами воспринимается как слабость. Они думают, что мы снижаем наши стандарты. Габриэль Обертан стоил как раз что-то около этого. Он был быстр, как молния. Но около штрафной соперника Габриэль иногда начинал метаться и путаться в ногах. Его задачей было научиться управлять своей скоростью и бить по воротам противника».
— Справедлив был Фергюсон в оценке подопечного Обертана?
— Думаю, на тот момент да. Я был очень импульсивен. Со временем научился справляться с эмоциями, стал понимать, в каких аспектах необходимо прибавить. По сей день скрупулёзно анализирую свои действия после каждого матча.
Габриэль Обертан и Даррен Флетчер
Фото: Reuters
Жизнь после «МЮ»
— На «Олд Траффорд» особая атмосфера?
— У МЮ» особенные болельщики. Они всегда рядом – будь то матч чемпионата, Кубка или Кубка лиги.
— Сожалеете об уходе из «МЮ»?
— Я мог остаться, но ради чего? Протирать штаны на скамье запасных мне больше не улыбалось. Я хотел играть и поэтому должен был уйти.
— Что Фергюсон?
— Сказал, что одобряет и уважает мой выбор.
— Последний сезон в «Ньюкасле» вам испортила травма?
— Травма, поражения, отставки, назначения – там столько всего наслоилось… Новый тренер привёл своих людей, а я играть перестал. Вообще.
— Но на «Олд Траффорд» всё-таки ещё успели выступить.
— Да, впервые после долгой паузы вышёл в стартовом составе. Меня тепло приняли. Если сполна отдаваться игре за «МЮ», тебе всегда будут рады на «Олд Траффорд». Было очень приятно вернуться на знакомый стадион и добиться важной ничьей.
— Зря Бенитес после Мадрида в Ньюкасл пошёл?
— Он попал в совершенно новую реальность. Если в Мадриде Бенитес боролся за титулы, то в Ньюкасле – за выживание. Не скажу, что тренер растерялся, поплыл. Нет, Рафа честно пытался исправить ситуацию, привить команде «испанский» стиль, но у него было слишком мало времени.
— Не сработались с ним?
— Мы хорошо общались, но между нами всё было предельно ясно: играть я больше не буду.
— Он так прямо и сказал?
— Это было понятно без слов, по тренировкам. Клубу не имело смысла удерживать меня насильно, и за две недели до истечения контракта я покинул «Ньюкасл» по обоюдному согласию.
Из одной Премьер-Лиги в другую
— Что поделывали с тех пор?
— Пять раз в неделю занимался с личным тренером и старался как можно лучше подготовиться к новому сезону.
— Матчи чемпионата Европы посещали?
— Нет, как раз в это время был на каникулах в Соединённых Штатах. К финалу вернулся в Париж, но игру смотрел по телевизору. Разумеется, желал Франции победы. Увы, не повезло. Единственный позитивный момент в этой истории – успех Криштиану Роналду. Его коллекции трофеев только Кубка Европы и не хватало.
— Кто из ваших товарищей, помимо Эвра, присутствовал на поле «Стад де Франс»?
— Ещё Мусса Сиссоко, приятель по «Ньюкаслу». Перед финалом я пожелал ему удачи, отправил сообщение после игры.
Диарра рассказал об «Анжи», о стране в целом. Сказал, что его опыт в России был очень успешным, и заверил, что у меня здесь не возникнет проблем.
Мусса качественно отыграл матч и турнир в целом и был справедливо вознаграждён за это приглашением в сильный клуб («Тоттенхэм». – Прим. «Чемпионата»).
— Услышав об интересе «Анжи», первым делом открыли поисковик в Интернете?
— Прежде всего связался с Лассом Диарра. У нас общие друзья, а два года назад мы встретились на отдыхе в Майами и мило поболтали. Ласс рассказал об «Анжи», о стране в целом. Сказал, что его опыт в России был очень успешным, и заверил, что у меня не возникнет проблем. А потом, в 2013 году, я сам играл против «Анжи» за «Ньюкасл» и кое-какое представление о клубе имел.
— Какие остались воспоминания от первого визита в Москву?
— Жуткая холодина! Но мы всё равно немножко погуляли в центре. У «Анжи» была хорошая команда, классные исполнители…
— Скажите откровенно, вам интересно играть в российской Премьер-Лиге после английской?
— Я хочу и готов открыть для себя новый чемпионат. Надеюсь, мне будет сопутствовать в России удача.
— В чём заключается ваша мотивация помимо финансовых стимулов?
— Как можно лучше играть, забивать голы, вернуться на прежний уровень и привнести свой опыт в команду. А если повезёт — завоевать трофей. Выиграть чемпионат «Анжи» будет объективно сложно, а Кубок – почему бы и нет?