Александр Бокий выигрывал золото чемпионата СССР в «Спартаке» Бескова и Черенкова. Он не просто играл в двух командах с Александром Бубновым, но и был одним из немногих, кто сдружился с самым ярким экспертом русского футбола. Его карьера завершилась в Чехословакии, и там же началась тренерская деятельность. Работая в командах разных возрастов и дивизионов, Бокий получил лицензию Pro вместе с бывшим главным тренером сборной Чеха и Росицки и вместе с Павлом Врбой приехал в «Анжи». Но самой важной, но не столь заметной, стала селекционная работа в середине 2000-х. В преддверии матча «Анжи» — «Спартак» «Чемпионат» публикует интервью с Александром Бокием
.
«Спартак», Компани, Федун
— В «Спартаке» занимался именно селекционной работой, — рассказывает Бокий. В команде Федуна он работал с 2005 по 2006 год. — Объездил российские регионы, зарубежные страны. Тогда директором был Евгений Смоленцев. Мне с ним легко работалось: у человека отличные знания и память, он давал интересные задания по просмотру футболистов. Я ездил, писал отчёты, давал рекомендации, но, если честно, всех игроков, по которым давал положительные характеристики, почему-то не воспринимали.
— Кого например?
— Венсана Компани. Ему было 19-20, он только начинал в «Андерлехте». Поразило, что человек с высоким ростом обладает такой быстротой, резкостью, отлично играет в пас. Я сделал отчёт, сказал, что этот игрок усилит команду.
— Он сам согласился бы на переезд в Москву?
— Думаю, да.
— В то же время «Спартак» взял Жедера, который не мог отдать пас на пять метров. Почему вы его посоветовали?
— Этот трансфер как раз прошёл мимо меня. К тому же, повторю, я не совсем понимал, как в «Спартаке» всё устроено, не видел, какую пользу приношу клубу, поэтому написал заявление об увольнении.
— Смоленцев отговаривал?
— Убеждал: «Ты работаешь профессионально». Но толк-то в этом какой?! Потом пришел Сергей Шавло, но ничего не изменилось. Насколько знаю, кто-то из отдела кадров ходил к Леониду Федуну, чтобы «Спартак» не разбрасывался хорошими кадрами. В то же время я уже имел предложения из Чехии и России.
— Тогда «Спартак» тренировал Старков. Он отметал ваших кандидатов?
— Повторю: не знаю. Я с Александром Петровичем знаком еще по игре за «Динамо», но в «Спартаке» мы почти не соприкасались. Каждый занимался своим делом. Вот, кстати, говорили: не комбинационная игра была, все дела. Но посмотрите: человек с ходу взял серебро. Что касается спартаковского футбола, то для его возвращения нужен Бесков — только он мог заново всё выстроить. Нужно понимать, что игра меняется: другие скорости, другая интенсивность, мощь – нельзя жить прошлым.
Мутко: если Федун уйдёт, «Спартак» может исчезнуть!
Венсан Компани
Фото: Gettyimages.ru
«Зенит», Хаген, Касаев, Шкртел
— Вы в «Зенит» приходили во второй раз.
— Получилось, что стал одним из немногих, кто вошёл в одну реку дважды. В первый раз, кстати, уходил по тем же причинам, что и из «Спартака». После серебряного сезона нужно было укреплять успех, возникли разногласия. Не хотел бы рассказывать ту историю, потому что она многих хороших людей затронет.
— Вы работали замгендиректора по селекции. Объясните, почему у «Зенита» выросло такое поколение в начале 2000-х?
— Хорошо работала футбольная школа, и Юрий Морозов не боялся подтягивать молодых ребят. Потом Петржела не боялся их ставить. Всё это выглядело очень романтично, но нужна была опора в обороне – над этим мы работали. Первым пригласили Эрика Хагена.
— Почему его?
— Нужен был харизматик, опытный, надёжный футболист с хорошим характером, рядом с которым молодые будут чувствовать себя спокойно и смогут учиться.
Я просмотрел Хагена — он отвечал требованиям нашей команды, порекомендовал его, трансфер состоялся.
— Какие параметры изучали перед рекомендацией?
— Всё типично. Приезжаешь на место, смотришь, общаешься с игроком, тренерами, болельщиками, которые, кстати, больше всего информации дают.
— Болельщики?
— Конечно. Вот приехал ты просматривать малоизвестного молодого игрока. Стоишь, оцениваешь, а он никакой. В итоге разворачиваешься и уходишь после первого тайма. Это логично, но неправильно. Приведу пример. Смотрел как-то в Праге КФК. Следил за одним футболистом, но разговорился с дедом-болельщиком, и он предложил обратить внимание на другого мальчишку. Мне показалось, что этот, второй, ни о чём. А дед настаивает: «Подожди второго тайма, всё будет». И то ли парень размялся, то ли психологически всегда так втягивается, но после перерыва начал чудеса творить: левая нога, всех обыгрывает, забивает. Так что болельщик – очень важный поставщик информации, который зачастую знает игрока с детства.
— Хаген вам понравился – и…?
— И я получил от него предварительное желание переехать в Петербург. Вот и всё. К Хагену нужен был ещё один, молодой защитник, на перспективу. Петржеле нравился литовец Майюс. Парень тоже очень быстрый, но не заиграл в РФПЛ, психологически не справился.
— И тут зашёл разговор о Шкртеле.
— Когда я работал тренером в словацком «Тренчине», то часто ходил на матчи дубля и видел, как растёт парень. Личность, капитан команды, он брал на себя игру, подключался, забивал, обладал авторитетом. У меня сомнений не было, что вырастет большой игрок. Думаю, это самая удачная рекомендация.
— Он уже тогда был сорвиголова?
— Нет, был скромным мальчиком. Жёстким его сделал Хаген – ставка на «дядьку» сыграла на сто процентов.
— Вас удивили слова Хагена, что «Зенит» заряжал судей?
— Честно, я думаю, что что это был прикол, развод. Парни могли пошутить и сказать: «Эрик, сдавай деньги, судей будем брать», а сами на это ужинали. Хаген был добряком, человеком немного не от мира сего и мог поверить во всё что угодно. Конечно, в команде это знали, иногда по-доброму прикалывались.
— Хаген, Шкртел – это иностранный рынок. Кого из россиян вы рекомендовали?
— Привёл молодого Касаева. Не понимаю, почему его продали через полгода. Парень был сильный, нравился Петржеле…
Константин Зырянов
Фото: fc-zenit.ru
Зырянов, Ломбертс, Губочан
— Как попали в «Зенит» во второй раз?
— В клубе сменился президент. Пришёл Фурсенко, который сделал спортивным директором Сарсанию. Костя, с которым мы пересекались ещё на футбольном поле, пригласил меня. Почему? Не знаю. Может, следил за моей деятельностью в «Зените», «Спартаке».
— С чего началась работа?
— Было объявлено: тренер с мировым именем есть, финансы есть — стройте команду.
— В «Спартаке» ведь тоже были деньги.
— Но не было таких, как в «Зените». И доверия такого тоже. Мы решили укрепляться, хорошую работу провели, попали в десятку с каждым трансфером.
— Кого заметили из русских игроков?
— Попросил, чтобы Ионова начали привлекать к дублю. Человек по скоростным, по техническим данным был на голову выше остальных.
— Кого из иностранцев взяли первым?
— Когда начали продавать Шкртела, я предложил Губочана. Парень вроде невысокого роста, но отлично играл вверху. На позиции центрального защитника его тяжело обыграть, вгрызался как питбуль. Дик со временем нашёл ему место левого защитника. Получалось, что Данни играл ближе к атаке, зная, что на Губочана можно положиться. Мигель взлетел, забивал много, принёс огромную пользу в атакующих действиях.
Губочан: сборную России колхозом называть не буду
— Когда приходил Данни, вы уже были спортивным директором. Это ваша покупка?
— Нет. Трансферы такого уровня решаются наверху.
— Быстров – тоже решение сверху?
— Не знаю, меня уже не было в команде.
— Но в 2008-м вы рассматривали его возвращение?
— Нет, разговоров об этом не было.
— Чьим ещё трансфером гордитесь?
— Ломбертса взяли. Это такая нетипичная для скаута история, потому что смотрели за ним по ТВ. Я включил юношеский чемпионат мира. Первую игру Николас играл левого защитника и выглядел не совсем. В центре обороны у них был капитан, который схватил карточку и заработал дисквалификацию. В следующем матче Ломбертс вышел как раз на позицию левого центрального. Костя Сарсания тогда другой матч смотрел, но меня игра Николаса прямо взволновала: «Кость, — говорю, — а переключи, посмотри, как здорово Ломбертс играет центрального. Всё может: пас, перехват, игра на втором этаже». Тут же подключились, начали созваниваться с клубом. У Сарсании хорошие отношения с многими франкоговорящими специалистами, поэтому он дошёл даже до детского тренера Ломбертса, который рассказал о большом потенциале и отличном характере. Так и решили взять. Сначала публика смеялась, помните: Ломбертс такой, сякой, худой, неуклюжий. Но он быстро вырос в незаменимого игрока.
— Вот, говорят, что «Зенит» убивал всех деньгами. Но мы смотрим: Шкртел, Губочан, Ломбертс, Хаген, Зарянов, Широков – это ведь всё копеечные трансферы, но очень удачные.
— На Мартине, по-моему, питерский клуб потом в 15 раз больше заработал, чем заплатил за него. Там в принципе и «Ливерпуль» не прогадал, Шкртел впоследствии был даже выбран капитаном.
— Зырянов тоже для многих откровение. Все ведь выделяли Семшова.
— Мне лично Зырянов больше нравился. Не сказал бы, что я его привёл. Но в ходе дискуссии сказал, что это очень хороший вариант, который усилит команду. Работяга, умный, умеет отдать, забить, у него потрясающее восстановление, два сердца, человек мог бегать сколько угодно — что ещё надо для центральной оси? Сейчас под сорок, забивает в ФНЛ.
— С Федуном вы не общались. А с Фурсенко были знакомы?
— Да. Лично я его понимал. Скажу прямо, говорили: «Зачем вы это сказали? Про три Кубка, про победу на чемпионате мира — 2018». Из-за этого ведь критика понеслась. Но ведь взяли три Кубка с «Зенитом»: чемпионат, Суперкубок, Кубок УЕФА. А со сборной — если не ставить высокие цели, то зачем вообще футболом заниматься?
— Фурсенко обвиняли в том, что он «не профи».
— Что значит «не профи»? Так всегда: любой человек, который где-то занимает яркую позицию, будет подвергнут критике.
— Хорошо: чем Фурсенко помог «Зениту»?
— Во-первых, у него были отличные отношения с Газпромом. Во-вторых, он подобрал команду менеджеров, которая добилась результата. В-третьих, всё, за что он тогда брался, приносило результат.
Александр Кокорин и Фёдор Смолов
Фото: Gettyimages.ru
«Динамо», Будянский, Смолов, Кокорин
— Почему вы с Сарсанией уехали из «Зенита» в «Химки»?
— Приходили одной командой, вместе и ушли.
— В «Химках» у команды был провальный сезон.
— Можно как угодно это называть, но клуб вылетел. Мы ушли ещё раньше, в сентябре. Московская область начала невнимательно относиться к своим клубам в высшей лиге. Были обещаны элементарные деньги, чтобы доиграть, но финансы не появились.
— В команде тогда было много молодых и Виктор Будянский из Серии А. Распиаренная фигура?
— Я бы не сказал. Качества у него были неплохие. Другое дело, что после серии А он, возможно, недооценил уровень российского чемпионата. Не знаю.
— Из «Химок» вы ушли в «Динамо».
— Сарсания стал спортивным директором. Я же занимался подбором совсем молодых ребят в академию.
— За дублем следили?
— Да.
— Смолов, Кокорин?
— Именно. Я ещё тогда не понимал, почему Федю привязывают к боковой линии, хотят из него сделать вингера. Он на этой позиции потерянный человек.
— Что значит потерянный?
— На фланге и скорость пропадала, и пас, и уверенность – он просто не мог там нормально играть. Когда смещался в центр, к зоне ворот, то чувствовал себя иначе: обыгрывал, бил, откликался правильно на кроссы с фланга – это всё его.
— Кто ещё привлекал из молодых?
— Очень нравился Шунин. Не знаю, что пошло не так. Может, если бы больше ему доверяли, то всё получилось бы. Данные-то отличные.
— Вы понимаете, почему «Динамо» опустилось на дно?
— Нет. При Сарсании, считаю, была проделана отличная работа. Приобрели Кураньи, Воронина – это давало результат, команда играла красиво. Что случилось дальше – непонятно.
Чехия, Россия, детский футбол
— Как вас пригласили в «Анжи»?
— Мы давно знакомы с Павелом Врбой, вместе в Чехии получали лицензию Pro, наши взгляды на футбол совпадают. После приглашения из России ему нужен был человек со знанием языка и внутреннего рынка. Я так думаю.
— Вы несколько лет работали с молодёжью в командах низших чешских лиг. Система их и нашего футбола сильно отличается?
— Сейчас разница незначительная. Ярких игроков мало и здесь, и там. Думаю, связано всё с культом коллективной игры и недостаточной работой над качествами молодых игроков. В Югославии, кстати, об индивидуальности ещё помнят. Вторая проблема – молодёжи некуда идти. Всегда будут иностранцы, которые сильнее. Вот кто решится наигрывать молодого центрального защитника? Две ошибки – это ведь два гола сразу.
— То есть вы за лимит?
— Нужен взвешенный подход. С одной стороны, не хочется развивать паразитизм. Дали условно контракт на 4 года молодому, купил он машину, дачу, гараж – и всё, жизнь удалась. Надо терпеть, преодолевать, но не получается. Но при этом каждый молодой футболист хочет играть в хороший футбол, который нравится зрителям.
Плюс и там, и тут грандиозный разрыв в уровне лиг. Раньше, например, в каждой команде второй лиги было по два-три качественных, ярких игрока. Сейчас же просто хорошая серая масса. Тренеры наигрывают схемы, учат взаимоподстраховке. Есть культ коллективной игры: «Ты куда обводишь?! Отдай! В касание!» Но надо же выращивать игроков, кто может нестандартно сыграть.
— Знаю, что вас звали в артхаусный футбольный клуб «Квазар» из КФК, который в своё время обыгрывал даже «молодёжку» «Спартака». Это выглядит как признание ваших качеств.
— Не звали. Там Артём Хачатурян «мутит», мы с ним вместе были в «Спартаке» тогда, он совсем юным пришел. Хороший парень, с принципами. Искренне верит, что если обращать должное внимание, то в КФК и ЛФЛ можно найти человека для РФПЛ. Но я видел у ребят потолок. Если у парней получится – буду только очень рад.
Бесков, Бубнов, Романцев
— Вы ведь были одним из немногих, кто дружил с Бубновым.
— Саша на самом деле нормально относился ко всем. Помогал, уважал коллектив. Был настоящим профи, не позволял себе ни пить, ни курить. Он даже к водному режиму относился внимательно. Тогда был культ, что нельзя воды много пить, – сейчас, кстати, в этом плане мнения иные. Я и книгу его читал отрывками. Стиль, конечно, не Бубнова, но, думаю, большинство — правда. Он умный и честный мужик, этого нельзя отрицать.
— Вы говорили о том, что спартаковскую игру мог бы вернуть только Бесков. Это созвучно словам Бубнова, который убеждал, что Романцев выехал на багаже Константина Ивановича?
— Систему строил Бесков. Он учил и знал, как и во что хочет играть. Структура строилась с элементарной культуры паса. Он был сторонником того, что лучше сыграть в быстрые 2-3 передачи, чем забросить длинную.
Азбука Бескова. К 95-летию великого тренера
— Вы у Бескова два года отыграли.
— Мне повезло. В 1987 году отыграл 15 матчей, получил золотую медаль. Потом пришёл Романцев – и тут я уже с первой игры был в основе. Но со следующего сезона опытных и совсем молодых игроков Старостин начал привлекать в команду ветеранов, чтобы она зарабатывала.
— В чём это заключалось?
— У Валерия Покровского, администратора и селекционера, были связи хорошие с заводами. Мы ездили на праздники, по городам, играли показательные матчи, а деньги переводились на счёт клуба. Каждый раз брали с собой ребят из основы — того же Мостового, получившего дисквалификацию. Таким был бизнес, так зарабатывали. Но потом я получил предложение из Чехословакии. Там играл, завершал карьеру, получал тренерскую лицензию, выучив местный язык.
— Как думаете, у нашего футбола есть шанс выбраться из ямы или нынешняя молодёжь вообще никуда не годится?
— Я был недавно на матче юношеских сборных России и Чехии. Получил удовольствие: увидел разгром, увидел сильных ребят, увидел тренера Мишу Галактионова, в команде которого каждый знает, что делать. И показалось, что будущее всё-таки есть.
Фото: fc-anji.ru