Я был ещё довольно маленьким, но тот вечер был настолько ярким, что любые детали оставались на флэшке памяти. Это был вечер, когда Александр Филимонов случайно выронил из рук единственную легитимную русскую идею — стройными рядами прошагать в могилу, а затем достать себя из-под земли совершенно фантастическим усилием воли. Вздох Виктор Гусева в тот момент будут помнить все, кто нажал тогда первую кнопку, а мне запомнилось и другое. По ходу второго тайма комментатор несколько раз обращался к параллельной игре. «По каналам телетайпа мы узнаём, что происходит в Сен-Дени», — говорил Виктор Гусев. По каналам телетайпа. Господи, сколько же лет прошло, сколько лет.
До гола Валерия Карпина существовала вероятность, что один мяч в парижской игре может вывести сборную России в стыковые матчи и при условии нашей ничьей. Против Франции боролась команда, у которой уже не было шансов куда-то выйти, против Франции боролась крошечная сборная, к которым в том, ещё полярном футбольном мире относились с предубеждением.
Против Франции была сборная с далёкого и загадочного острова. Никто ничего не знал об этом острове, но именно тогда был первый футбольный вечер в жизни, когда вся Россия болела и за Исландию.
Исландцам для помощи России нужно было побеждать, а они проигрывали 0:2. Потом забили один мяч. Эйольфюр Сверриссон — как же странно это звучало. Годы спустя я узнаю, что этот гол едва не повернул игру. Ещё годы спустя весь мир узнает, что Эйольфюр Сверрисон со своей программой развития молодёжного футбола в стране повернул в Исландии вообще всё.
Исландцы сравняли счёт и позже имели ещё один шикарный момент — чемпионы мира были в 10 сантиметрах от непопадания на турнир, на котором через девять месяцев они родят ещё одну усыпающую Елисейские поля десятками тысяч людей победу. За 15 минут до конца Давид Трезеге забивает третий мяч, секунды спустя Карпин открывает счёт в «Лужниках». Мы перестаём следить за Исландией не на те 15 минут, а на 15 лет.
Если бы тогда Исландия высадила Францию, это было бы настоящим чудом. В стране не было ничего, что связывало бы её с футболом. Команды тренировались на глиняных полях. Футболисты зимой от скуки пили 70-градусную настойку, а не мечтали о голландских и английских клубах. Тренерами были школьные учителя истории (как видно из результатов президентских выборов, на острове это разнорабочая специальность).
Но Исландия тогда проиграла в Сен-Дени, потому что чудес не бывает. «То, что вы называете чудом, мы называем работой», — с такой фразой в разных интерпретациях я встретился в разговорах с исландцами во Франции трижды или четырежды. 15 лет они пахали на создание системы. Да, им было проще, чем, например, нам, потому что построить работающую систему в 300-тысячной стране можно быстрее, чем в 150-миллионной. Но ведь всего 300 тысяч… И такой результат.
Называя то, что произошло во Франции с Исландией, чудом, вы обижаете исландцев. Дания-1992 — чудо, потому что выиграл призрак, Венгрия-2016 — чудо, потому что футбол переродился там на пустом месте, а Исландия — это пример. Земное поражение 2:5 в четвертьфинале — не конец сказки (сколько таких заголовков сегодня?), а напоминание о том, что исландцам предстоит ещё многое сделать. Тот, кто только мечтает о доме, в итоге обрезает себя мыслью о недостатке стройматериалов. Тот, кто закатывает рукава и строит дом, сам определяет его высоту.
Четвертьфинал Евро — не исландский предел, но, как и 17 лет назад, было бы чудом, если бы они обыграли в Сен-Дени конкретно эту сборную Франции, гораздо более талантливую и при этом (в кои-то веки для Франции) не менее командную. 2:5 — разница в мастерстве между конкретными футболистами при силе обоих тренеров и похожей сплочённости команд. А раз дело только в этом, то помешавшаяся на футболе страна сделает так, что лет на пять их тренеры снова уедут стажироваться. Поголовно все. Направления те же — Германия, Нидерланды, США.
Это был не сон. Это была целая команда разных -сонов. Учитесь, сыновья.