– Олег, хорош тебе. Пошли со мной, – уговаривал я коллегу по «Чемпионату».
– Ты же знаешь, я из фан-зоны буду работать, – отнекивался Олег.
→ Марсово месиво. Как болеют в Париже
Очень не хотелось одному идти в 10-й район Парижа. Уходя, я пообещал Олегу свой ноутбук, если не вернусь. Сказал вроде в шутку, а с другой стороны – чёрт его знает. Само собой, брать ноутбук не стал — в отличие от других репортажей с места. Ещё думал, брать ли мне мобильник. Тоже не хотелось, но снять пару кадров для статьи было нужно. Пришлось брать.
Когда я спросил у французского друга, где африканские и арабские иммигранты смотрят футбол, то он посоветовал мне выйти на станции «Страсбур – Сен-Дени». Примечательно, что друг тоже не захотел пойти со мной. Хотя, казалось бы, парижанину там должно быть спокойнее, чем иностранцу, не знающему и двух слов по-французски.
Метро «Страсбур – Сен-Дени» находится недалеко от центра города. Не путайте с другим округом Сен-Дени, где находится главный стадион Евро-2016. 10-й район – большой, шумный и грязноватый. Тут расположены сразу два крупных вокзала — Северный (отсюда можно добраться до Лондона) и Восточный (до немецких городов). Здесь селятся в первую очередь африканские, а также арабские иммигранты. В этом районе случились несколько из тех самых террористических атак 13 ноября 2015 года.
В центре Парижа я перешёл с красной на фиолетовую ветку метро. Сразу бросилось в глаза, что количество темнокожих в вагоне резко возросло – примерно до 80%. Я проехал три станции и вышел на «Страсбур – Сен-Дени». Мимо пробежал крупный и счастливый выходец из Африки: в руках пиво, на плечи наброшен флаг Франции. Вы наверняка знаете эту немного подпрыгивающую походку, которая свойственна любителям рэп-музыки.
Фото: Григорий Телингатер, «Чемпионат»
Он остановился у светофора в компании друзей. Надо заметить, что тут у каждого светофора стоит компания темнокожих парней. Наверное, в этом есть смысл, который приезжему не понять. Поначалу я боялся фотографировать местных жителей, но потом осмелел и даже подошёл к ним поговорить:
– Подскажите, где здесь бары, в которых показывают матч Франция – Ирландия?
– Ты стоишь напротив него. Вот смотри. А ещё вооон там за поворотом.
Парни оказались отнюдь не такими страшными. Даже по-английски отлично говорили. Стало даже немного стыдно, что в каждом из них я видел потенциальную угрозу. Да, своеобразные манеры, но при этом ребята оказались весьма приветливыми. Дальше я окончательно осмелел и, пока оставалось 20 минут до матча, пошёл фотографировать район и его обитателей. Зря я стал так уверен в себе.
Фото: Григорий Телингатер, «Чемпионат»
Из-за этого фото у меня и случились проблемы. Я остановился, чтобы сделать пару кадров рекламного стенда. Просто потому что тут практически на каждом плакате изображены темнокожие – весьма непривычное явление для россиянина. Тут же ко мне подошёл местный житель (на фото – тот, что на велосипеде) и в резкой форме потребовал мой телефон со словами: «Какого *** ты меня фотографируешь». Я объяснил, что давать ему свой мобильник не буду. Это привело его в ярость. Честно говоря, меня спас только его знакомый, который увёл эмоционального местного жителя и посоветовал удалить последние кадры.
Фотографировать в футбольных барах мне было уже страшновато. Тем более после того, как у моего коллеги Влада Воронина в Лилле вырвали телефон и разбили об асфальт английские фанаты. Вероятно, меня ждало что-то подобное, если бы я продолжил снимать всё, что мне вздумается.
Даже в относительно бедных районах Парижа много баров – буквально каждая третья дверь со стороны улицы. Переживают местные парни от души. Кричат, размахивают руками, обнимаются. Нужно было видеть, что творилось в баре, когда счёт стал 2:1. Всё заведение стояло на ушах. Будь я владельцем бара, то ещё задумался бы, открывать ли заведение в день матча сборной Франции в таком районе. Продажи пива наверняка отличные, но как выживают столы и стулья – загадка.
Кстати, о пиве. Если вы думаете, что в районе, населённом арабами и африканцами, исповедующими ислам, царит сухой закон, то глубоко заблуждаетесь. Пьют здесь не меньше, а может и больше, чем коренные парижане. Не все, конечно, кто-то следует религиозным правилам, но многие.
Концовку матча я решил досмотреть в другом баре. Оказалось, что на соседней улице Фобур Сен-Дени заведений ещё больше. Там стало понятно, как мигранты на самом деле смотрят футбол в Париже. Они это делают, не заходя в заведение, чтобы ничего не заказывать и не платить. У входа скапливаются десятки человек, которые наблюдают за матчем с улицы. Кто-то это делает через центральный вход, кто-то смотрит сквозь стекло, приложив к нему и лицо, и руку, чтобы не отсвечивало. Вот так обедаешь, а в сантиметрах от тебя нависает пара мощных парней. Официанты просят таких зрителей отойти, но толку мало.
После поездки в 10-й квартал в голове окончательно сложилась картина, почему во французской сборной столько темнокожих футболистов. Иначе и быть не может. Франция приняла больше иностранцев, чем любая другая страна за всю историю миграции в Европу. Основная часть переселенцев – африканцы. Французы к этому относятся спокойнее других европейцев. Это англичане выходят из Евросоюза, в том числе из-за желания отгородиться от приезжих. А Франция и не планирует меняться. И страна, и её сборная сформировались, и другого облика ждать уже не стоит.
Кстати, российская сборная движется в том же направлении. У нас уже появились первые натурализованные иностранцы: Гилерме и Нойштедтер. Вполне возможно, что скоро у нас появится и первый темнокожий футболист. Но в России это явно не будет массовой тенденцией, как во Франции. По крайней мере, до тех пор, пока у нас нет таких кварталов.
Фото: григ