В апреле 2016 года «Мюнхен 1860» опустился на последнюю строчку во второй Бундеслиге. Главного тренера уволили, а на его место назначили россиянина Дениса Бушуева. Перед ним поставили задачу каким-то чудом спасти «Мюнхен 1860» от вылета. У него оставалось четыре тура, чтобы исправить ситуацию. Хватило трёх. При Бушуеве команда сходу набрала 9 очков. Матч с «Падерборном» в Мюнхене запомнят надолго.
– К тому моменту мы выиграли первые два матча, – говорит Бушуев. – Победа в третьей встрече могла гарантировать нам прописку во второй Бундеслиге. На заключительном домашнем матче против «Падерборна» на «Альянц Арене» собралось 53 000 фанатов. Это при нашей средней посещаемости в 25 000. Шумовая поддержка была лучше, чем у «Баварии». У нас поёт не только фанатская, но и центральные трибуны вместе с VIP-секторами.
– Многое зависело от параллельных матчей?
– Да. Все игры шли одновременно. За 10 минут до конца встречи к нам подошёл спортивный директор и сказал, что нас устраивает даже ничья для сохранения места во второй Бундеслиге. К тому моменту мы уже вели – 1:0 — и удержали этот счёт. Атмосфера была великолепная. Мы это поняли, когда ехали на игру. Сезон получился плохим, бывало, команду освистывали, но по дороге на матч с «Падерборном» нас приветствовала целая толпа болельщиков. Такое сильно заряжает. Представляете, плохой сезон, и тут 53 000 человек тебя переживают! Мы просто не могли проиграть.
– Что вы сделали с командой, которая шла на последнем месте, а при вас сразу три матча выиграла?
– Когда я возглавил «Мюнхен 1860», ребята были поникшие. Они не верили в свои силы. Это был вопрос психологии. Я знал костяк игроков по совместной работе. Заставил парней поверить, что они способны на большее.
Денис Бушуев и Григорий Телингатер
Фото: Александр Мысякин, «Чемпионат»
«В школе обижались, что Кержаков не пасуется»
– Вы ведь из России. Как вообще оказались в Германии?
– Я из Питера. Там была команда «Кировец». Я в ней с 10 лет занимался футболом. Через 2-3 года перешёл в СДЮСШОР «Зенита». До 17 лет играл там с Александром Кержаковым.
– Вы знаете Кержакова ещё юным. Каким он был тогда?
– Приехав из Кингисеппа, он был спокойнее, чем сейчас. Хотя в футбольном плане оставался таким же наглым. Он не выделялся какими-то выдающимися данными, но много забивал. Голевое чутьё у него было уже тогда. Его «бил-бью-буду бить» зарождалась еще в юношеской команде. Некоторые ребята в школе обижались, что Кержаков не пасуется. Тогда никто и представить не мог, что он может стать лучшим бомбардиром российского футбола.
– Почему у вас не сложилось с «Зенитом»?
– В большой футбол попасть было тяжело. 90-е годы – такое время…
– Бандитизм?
– Мы даже не знали о нём. У нас было футбольное поле и школа. Больше ничем не занимались. Система подготовки игроков полностью отсутствовала.
– Тогда как вы оказались в Германии?
– У СДЮСШОР «Зенита» были партнёрские отношения с федерацией футбола Берлина. То их команды приезжали к нам, то мы отправлялись к ним. Как-то раз мы обыграли немцев со счётом 3:0. Мне предложили поехать на просмотр в Бремен. Но там уже были два россиянина. Мне сказали: «В плане футбола к тебе вопросов нет, но третьего россиянина брать не хотим».
– Куда вы отправились дальше?
– В «Герту». Договорились о просмотре в дубле – среди ребят до 23 лет. Смешно получилось. В дубль «Герты» меня взял Фалько Гетц. С 2003 года мы не виделись и встретились сейчас в последнем туре второй Бундеслиги. Мы отправили его «Франкфурт» в третью Бундеслигу.
– Родители вас спокойно отпустили одного в 17 лет в другую страну?
– Родители не могут относиться к таким вещам спокойно, но они понимали, что это моя цель. Если меня не отпустить, то может быть хуже.
– Каково было в 17 лет в новой стране?
– Тяжко. Особенно без знания языка. Хотя первые два месяца я словно находился на облаках.
– В каком плане?
– Чёткая организация, замечательные поля. В России мы даже представить себе не могли газон такого качества: ровный, зелёный, без кочек, без дырок. Изумительные поля. Словно на ковре играешь. От футбола получал удовольствие.
– В чем еще было отличие от России?
– Экипировка. В Германии нам ее давали вообще без проблем. Прихожу на первую тренировку, а там лежит сумка. В ней: бутсы, спортивный костюм и все что нужно. В Питере нам давали только игровую форму, которую ты сам стираешь. А ещё в Германии у нас на пять иностранцев даже был свой водитель, который возил нас на тренировки.
– Кто был с вами среди тех иностранцев?
– Болгарин Александр Младенов, который играл в РФПЛ за «Томь» и фактически закончил карьеру, порвав крестообразные связки в матче с «Зенитом». Был с нами и поляк Томаш Кущак, который стал третьим вратарём в «МЮ».
«При мне в молодёжной сборной бромантана не было»
– Пробиться в основу «Герты» было реально?
– Очень тяжело. В 2000 году в немецком футболе случился кризис – на 33% сократилось финансирование со стороны телевидения. После этого Федерация футбола Германии обязала клубы первой и второй Бундеслиги содержать академии. Лишь после этого стало уделяться внимание воспитанникам. А я приехал в «Герту» раньше – в 1999-м.
Кержаков в школе «Зенита» не выделялся какими-то выдающимися данными, но много забивал. Голевое чутьё у него было уже тогда. Его «бил-бью-буду бить» зарождалась ещё в юношеской команде.
– Через год вам стало проще?
– Сначала я отыграл два сезона за юношескую команду – с 1999 по 2001 год, а затем ещё два за дубль – с 2001 по 2003 год. У меня появилось предложение от команды из второй Бундеслиги «Оберхаузена». Туда и отправился. Проблема была в лимите – три футболиста из стран, не входящих в Евросоюз. Плюс мне не хватало физических данных. Силовой футбол давался тяжело. У меня пошли травмы. Изначально всё казалось проще, чем было на самом деле. Мне поступило предложение от «Мюнхена 1860». Думал, что попаду в первую команду за счёт практики в дубле. Перешёл. И сразу был уволен главный тренер, который меня звал. А ещё как раз в 2004 году вышел закон, по которому легионеры не имеют права выступать в дублях.
– Через практику в дубле попасть в основу стало нереально?
– Да. Я даже думал возвращаться в Россию, хотя там на тот момент футбол никто не развивал. В это время я уже играл в молодёжной сборной России под руководством Андрея Чернышова.
– Были сильно удивлены историей о том, как при нём игроков «Спартака» кормили бромантаном?
– С Чернышовым мы продолжаем хорошо общаться. Он сейчас работает в Сербии – в «Спартаке» из Суботице. Взял команду, когда она шла чуть ли не на последнем месте, и сохранил ей место в чемпионате Сербии. Периодически с ним переписываюсь. У меня в то время не было Интернета. Я обо всей этой истории с бромантаном даже не слышал. При мне в молодёжной сборной ничего такого не было. А если бы появилось, то отказался бы принимать. В Германии с этим всё очень строго.
– Насколько?
– Каждый год дополняется список запрещённых препаратов. В 2003 году мне в «Мюнхен 1860» делали капельницу – литр витаминов вкачивали через вену. В следующем сезоне это уже было запрещено. Каждый год к нам приходил человек из антидопингового агентства. Раздавал книжки, где указывалось что можно, а что – нет.
– Вы эти книжки читали или как Шарапова?
– Я просто советовался с доктором, прежде чем что-то принять. Однажды у нас случилась неприятная история с Неманьей Вучичевичем, который играл за московский «Локомотив». Его поймали на допинге в «Мюнхен 1860». У него было мало волос, поэтому он пользовался специальным шампунем. Оказалось, что он даёт положительный результат при тесте на допинг. Футболиста на полгода дисквалифицировали, плюс наложили штраф от клуба. И всё из-за шампуня для волос.
Прихожу на первую тренировку, а там лежит сумка. В ней: бутсы, спортивный костюм и всё, что нужно. В Питере нам давали только игровую форму, которую ты сам стираешь.
– Самый большой штраф, который был у вас?
– 3000 евро за удаление в матче. Федерация дисквалифицировала меня на три игры. Пошёл в подкат сбоку и получил красную. Сыграл и в мяч, и ногу.
– 3000 евро за подкат сбоку. Серьёзно?
– Мне был 21 год. Это была часть воспитательного процесса в «Оберхаузене».
– Такая сумма – значительная часть вашей зарплаты на тот момент?
– Чуть меньше половины месячного оклада.
«Веду переговоры с командой из чемпионата одной из постсоветских республик»
– Как получилось, что вы стали тренером?
– У меня, по сути, вылетели два года. Оставался контракт с «Мюнхен 1860» ещё на один сезон. Я начал понимать, что мне уже будет сложно заиграть в Германии – без практики, да ещё с этим лимитом. Решил разорвать контракт.
– Это же было не в ваших интересах с точки зрения финансов.
– Просто я понимал, что уже не буду здесь играть. После разрыва контракта мне в «Мюнхен 1860» предложили работу тренера. Конечно, я согласился. Был рад, что останусь в футболе. Вместе с коллегой Александром Шмидтом взяли команду 16-летних. Становились чемпионами Баварии в региональной лиге. Через два года нас подняли на одну ступеньку – 17-летние. Сначала боролись за то, чтобы не вылететь. В следующем сезоне стали призерами чемпионата Германии. Потом добились результата с 19-летними. Так потихоньку добрались до первой команды. Пока не пришёл иорданский инвестор.
– Как он пришёл?
– В 2011 году у клуба были серьёзные финансовые проблемы. Иорданец Хасан Абдула Исмалик спас клуб от банкротства, но уволил дирекцию и тренерский штаб. Мой коллега Александр Шмидт ушёл в другую команду, а я вернулся дубль. Лишь сейчас в 2016 году я возглавил «Мюнхен 1860», когда команда шла на последнем месте.
– Во второй Бундеслиге используют Wyscout или другие технологии, которые позволяют следить за игроками онлайн?
– Мы используем статистику, но больше готовимся по записям матчей соперников. Делаем 10-минутный ролик – как соперник начинает атаку, как заканчивает, где сильные и слабые стороны. Статистика помогает, но не решает исход матчей. Это лишь 10% подготовки к игре. На Wyscout мы подписаны.
– Сколько он стоит?
– Наша подписка – 3000 евро в месяц. По каждому сопернику получаем видео. Плюс в перерыве нам приносят распечатку действий футболистов. Подсказываем, где нашим футболистам нужно добавить.
– За что штрафуют в «Мюнхен 1860»?
– За опоздания на тренировки или на массаж. Если молодые не принесли мячи на занятие – тоже штраф.
Каждый год дополняется список запрещённых препаратов. В 2003 году мне в «Мюнхен 1860» делали капельницу – литр витаминов вкачивали через вену. В следующем сезоне это уже было запрещено.
– Большой?
– Минута опоздания на тренировку доходит до 100 евро. Но я сейчас всех расценок не помню. Я на занятия приезжаю задолго до начала. Лист штрафов уже давно не видел.
– А кто собирает деньги?
– У нас есть пять футболистов, которые входят в совет команды. Они собирают деньги со штрафников. На эти средства команда либо идёт в ресторан, либо улетает на Мальорку на 3-4 дня по окончании сезона. Эта традиция существует уже очень давно. Сколько я находился в клубе – она была. Ребята зовут и меня на Мальорку, но я отказываюсь. Кстати, туда едет не только наш клуб, а практически вся вторая Бундеслига. Да и некоторые команды из третьей.
– Игроки там гудят на полную катушку?
– Мы все знаем, что там происходит. Но если кто-то решит повеселиться, то сделает это и без Мальорки. Главное, как потом футболист относится к своему делу.
– Если бы «Мюнхен 1860» вылетел, то поездку на Мальорку отменили бы?
– Вряд ли. Традиции не нарушают.
– Вы останетесь в «Мюнхен 1860»?
– Нет. Контракт заканчивается. Мне предлагают остаться в дубле с тем, чтобы я снова возглавил команду, если вдруг что-то пойдёт не так. Но мне хочется развиваться дальше. Я провёл тут 12 лет – начал с нуля и дошёл до главной команды. Вероятно, теперь буду работать в другой стране. Веду переговоры с командой из чемпионата одной из постсоветских республик.
