Бывший тренер «Локомотива», «Химок», «Краснодара» и «Амкара» проводит февраль во Франции. За 28 лет карьеры Славолюб Муслин сменил 17 клубов и тысячи игроков – и впервые за три десятка лет занимается исключительно своими делами. Наверное, сейчас самое подходящее время, чтобы услышать о том, что ты взяточник, и подумать об этом.
«Самсонов просто делает себе рекламу – игрой-то не заслужил»
— Как у вас настроение?
— Было отличным. Я же в Ницце. Проснулся утром, посмотрел на море, заварил кофе…
— Звучит слишком хорошо.
— Да. А потом мне позвонили. Смотрю – номер московский. Что такое, зачем? Там уже корреспондент представился, рассказал об интервью с Самсоновым. Я вообще не поверил сначала. Слова Олега – просто шок для меня, ужас.
— Слова о детекторе лжи – первая, эмоциональная реакция?
— Я и сейчас готов повторить: пройду любую проверку после Самсонова. Я столько лет работал в России – и никто ни разу ничего такого не говорил. Ни игроки, ни агенты. Самсонов просто делает рекламу. К нему никогда в жизни столько внимания не было, потому что игрой он особого интереса не заслужил.
— Зачем тогда вы брали его в «Краснодар»?
— Мне нужен был ещё один российский игрок. Руководство предложило Олега. Он играл первый сезон, но клубу нужно было укрепляться. Я подошёл к Самсонову и честно сказал: «Ты не тот футболист, который мне нужен.
Самсонов сумасшедший? Как я мог кого-то тянуть в «Краснодар» — клуб, где президент бывает на нескольких тренировках в неделю?
Извини, но тебе лучше найти новую команду». Олег действительно начал уговаривать взять его на сбор, но зачем мне кого-то куда-то везти, если я и так понимаю, что Самсонов слабее? Если бы у «Краснодара» не было амбиций, то, может, Олег и бы подходил команде. Но представьте его сейчас в составе? Это ведь невозможно!
— Самсонов говорит, что вы намеренно тянули игроков из «Локомотива».
— Он сумасшедший? Как я мог кого-то тянуть в «Краснодар» — клуб, где президент бывает на нескольких тренировках в неделю? Даже если бы я был плохим человеком, Галицкий никогда не позволил бы мне чего-то подобное сделать. Мы вместе сошлись на кандидатуре Влада Игнатьева. Да, он приходил из «Локо», но был он там через четыре года после меня. Так что давайте не будем сравнивать Игнатьева и Самсонова – это игроки разного уровня.
— Тут всё-таки стоит вопрос о шансе: почему было не посмотреть обоих во время сборов?
— Ещё раз повторю. Самсонов нам с клубом не подходил, решение отправить его в дубль было общим и произошло после того, как он отказался уходить. Было предложение от «Крыльев», но Олег прямо сказал: «Там я потеряю в зарплате, поэтому буду сидеть в «Краснодаре» и получать деньги». Ужасно, когда молодой человек говорит такое, но вот таким человеком и футболистом был Самсонов.
— Зачем его мучили в дубле? Какой смысл в двухчасовых тренировках на пульсе 175, в контролирующих его камерах?
— Я не занимался этим. Этот вопрос лучше задать тренерам второй команды. У меня к Олегу не было никаких претензий: он прилежно работал, был профессионалом. Единственная беда – уровень. Олег мог играть в РФПЛ, но не в «Краснодаре», «Спартаке» или «Зените».
— Вы будете подавать на него в суд?
— Надо советоваться с юристами. Самсонов меня оклеветал, причинил боль, навредил репутации. Подлец ли он? Не знаю. Олег – молодой парень, и мне его жалко. Точнее, он жалок, потому что умеет врать. Я всегда учил своих детей не лгать. Мне стало бы очень стыдно, если бы они делали это. Но немножко я Самсонова понимаю. Он обижен, думает, что из-за меня завершилась его карьера. Может быть, я для него вообще враг, но на моём месте мог быть любой другой тренер «Краснодара», который захотел бы видеть в основе другого игрока. История же всё объясняет. Где сейчас Самсонов, где Руй Мигел, который также меня критиковал?
— Руй Мигел сказал, что 90 процентов команды ненавидело вас.
— Бред. Здесь такая ж обида, как и у Самсонова – только проблемы были другие. Он играл, но не тренировался. Мигела больше интересовали ночные клубы, чем «Краснодар». Пьяным на занятия он не приходил, но такой футболист был не нужен ни мне, ни коллективу. Слова про 90 процентов ненависти – тоже бред. Опять же: где сейчас Мигел, он где-то ещё заиграл? У меня было счастливое время в «Краснодаре», а вот у него – нет.
— Почему тогда вас уволили?
— Это печальная история. В июне 2013-го я приехал из отпуска. На сборах поднялась температура. Привели доктора, он померил температуру – 40. Ощущения — огонь. Провели обследование, обнаружили воспаление в районе паха. Доктор решил, что это простатит. Спасибо Сергею Галицкому, он организовал мне обследование в Германии. И там я впервые услышал: «У вас подозрение на рак». Через месяц, на понедельник, мне назначили биопсию. Думал, что полечу в Германию после тура на выходных, но матч с «Локомотивом» как раз назначили на понедельник. Отменить процедуру было невозможно. На обработку анализов должно было уйти три-четыре дня, но в «Краснодаре» уже были уверены, что я лягу на операцию. Вернувшись, получил извещение об увольнении. В тот момент мне было не так больно это слышать, потому что чуть раньше мне сказали: «Рака нет».
— Вы месяц ждали биопсии. Как в это время вообще думать о команде?
— Тяжело. Но нормально. Честно. Я сразу подумал, что буду бороться. Спорт – это ведь победа над собой, правда? Нужно было просто продолжать работать. Тем более что воспаление ушло, я чувствовал себя хорошо и даже был уверен, что рака нет. Единственное, из-за этой нервной ситуации я забыл продлить категорию PRO. Думаю, это тоже стало знаком для Галицкого, что лучше сосредоточиться на другом тренере.
— Вы обижены на «Краснодар»?
— За что?
— Что не дождались?
— Нет! Как можно? Галицкий – человек, о котором я слова плохого не скажу. Редко в жизни встречаются такие люди, которые столько делают для города, для футбола. Он меня приглашал, когда «Краснодар» играл в первой лиге, и думал, что я откажусь, так же как Олег Кононов.
— Кононов?
— Да. Меня пригласили, потому что он не смог или отказался переезжать из «Карпат». Галицкий думал, что меня не заинтересует первый дивизион. Но я увидел базу, академию – и даже думать не стал.
— Кого из игроков вы раскрыли в Краснодаре?
— Например, Жоаозиньо. О парне никто не знал, но я работал в Болгарии и посоветовал его приобрести. Вандерсона мы брали за центы какие-то. Ещё Юра Мовсисян. Первый год он мучился от травм. Помню, что на одном из сборов я решил, что игрок должен полностью пройти определённую программу. Любой пропуск тренировки означал, что занятия нужно проводить сначала. Так вот Юра так часто травмировался, что вынужден был трижды начинать всё заново.
— Есть легенда, что от Мовсисяна в «Краснодаре» хотели как можно скорее избавиться. Знали, что он будет травмироваться, потому продавали на пике.
— Нет. Таких мыслей не было точно. Уйти в «Спартак» — это желание Юры. Он просто хотел играть в большом клубе. Другое дело, что «Краснодар» чуть позже сам стал большим клубом.
Антон Бобёр и Олег Самсонов
Фото: Сергей Апенькин, «Чемпионат»
«Пеев стал орать на Гуренко, чувствовал себя королём»
— Давайте так. Самсонов и Руй Мигел – это «Краснодар». Были и другие недовольные. Например, Сергей Нарубин в «Амкаре».
— Это один человек, который перестал играть и сейчас не попадает в состав. Третий уже, который мной недоволен. Где он сейчас?
— В запасе.
— Ну вот. Я выпускал его на поле в двух матчах, он пропустил 8 голов. Какие здесь могут быть проблемы, претензии?
— 8 голов – частный случай. Там половина с рикошетов забита. Но сам Сергей рассказывал о конфликтах с вами на одном из сборов. Якобы он заселился в отдельный номер, доплатил за него, но в последний день его попросили на выход в 12.00. Он перешёл в номер к Коломейцеву, но выселили и Александра. До выезда на игру оставалось три часа, и футболисты были вынуждены спорить на ресепшене. Нарубина возмутило, что массажисты сидят в оплаченных номерах, а два игрока вынуждены проводить время в лобби.
— Он говорит неправду. Не помню точно, что и куда Сергей доплачивал. Там на самом деле всё просто было. У клуба был контракт с гостиницей, который завершался в последний день в 12.00, за три часа до игры. Так получилось. Вы сами знаете про финансы в «Амкаре», так что удивляться нечему было. Естественно, мы попросили продлить аренду до 15.00, хозяин гостиницы пошёл навстречу, но назвал два номера, где другие клиенты уже забронировали места. Это был номер Нарубина и Коломейцева. Я попросил их: «Ребята, освободите, переходите к друзьям. Ну вот так получилось». Нарубин стал спорить, как какая-то звезда. «Почему я, какое вы право имеете»? Я пытался объяснить, что это не мы, а хозяин гостиницы, продавший этот и ещё один номер заранее. Или что я, должен был прийти в номер к массажистам и сказать: «Вы никто, выходите. Нарубин будет здесь жить»? По мне, так это некрасиво просто.
— Вы его ругали?
— Нет. Просто объяснял. Нарубин тоже не кричал. Обычная ситуация.
— Но он говорит о конфликте, который якобы на что-то повлиял.
— На то, что он в первом туре пропустил четыре? Нет. Конфликта не было.
— Нарубин был недоволен, что «Амкар» играл без форвардов, с выдвинутым в атаку полузащитником Коломейцевым.
— Передайте привет Нарубину и посмотрите протоколы. У меня был единственный нападающий – Мартин Якубко. Он травмировался перед сезоном, ему делали операцию. Оставался Игорь Пикущак, который был в плохой форме. У руководства не было ни копейки на трансферы. Да у них даже на зарплаты не было. Мы шесть месяцев ни-че-го не получали. Поэтому я действительно экспериментировал, ставил вперёд то Коломейцева, то Соломатина. Мы выживали, как могли. Может быть, Нарубин себя считает нападающим и был готов сыграть? И ещё о Коломейцеве: в то время он прибавил, заявил о себе – сейчас перешёл в «Локо». Я его ставил вперёд, потому что это был лучший футболист, способный что-то создать. При мне стал играть юный Шаваев тот же, который сейчас показывает хороший футбол.
Коломейцев: в Перми пугали: «Не езжай в Москву, там нет дружбы»
— Почему вы конфликтовали с Пеевым и Сираковым? Они говорят, что хотели уйти, останься вы тренером.
— Сиракову было 37, он постоянно травмировался – как на него рассчитывать? И да – сейчас он играет? Конечно, я старался выпускать на его позицию молодёжь. Пеев – та же история: 35 лет, травмы. Правда, у него действительно произошёл конфликт с Гуренко. После тренировки на бровке остались перчатки. Сергей спросил: «Георги, твои?!» В ответ была совсем неадекватная реакция: «Да кто ты такой, что ты спрашиваешь?! Заперли меня на замене, так ещё суёте перчатки». Я объяснил Пееву, что Гуренко – мой помощник, которого нужно уважать. После Георге был наказан. Он чувствовал себя королём и, видимо, не понимал, что стареет. По мне – так пора была наигрывать молодёжь.
— Но «Амкар» спасся, Пеев забивал голы на финише. Почему так?
— Всё просто! Команде стали платить. Как только пошли денежные переводы – «Амкар» стал побеждать, появилась мотивация.
— Деньги так важны?
— Абсолютно. Футболист не понимает, за что он играет в ином случае.
Гендиректор Резвухин пришёл после матча. Его спросили: «Когда деньги будут»? А он в ответ злится: «Нет у нас денег. Что мне, почку продать для вас»?
— Перед вами лично закрыли долги?
— Наполовину. Перевели деньги за первый год, до лета 2015-го. Сейчас готовим с юристами новое обращение.
— Будете требовать деньги за два года, хотя отработали шесть месяцев?
— Да.
— Не жалко?
— Кого?
— «Амкар».
— Тех людей, которые не платили игрокам, тренеру, не выделяли деньги на трансферы, а ещё потом и уволили меня? Нет, не жалко. Получить все деньги — принципиальный момент.
— Ваша зарплата индексировалась?
— Нет.
— Она в евро?
— Нет, в долларах и с каждым днём растёт.
— Кто-то из руководства уже обещал продать почку, чтобы расплатиться с вами?
— Ах вы о той истории в раздевалке? Если честно, это было ужасно. Гендиректор Резвухин пришёл после матча. Его спросили: «Когда деньги будут»? А он в ответ злится: «Нет у нас денег. Что мне, почку продать для вас»? С игроками так нельзя. Ну скажи: «Ребята, потерпите, так и так, после Нового года». Но зачем про почку выдумывать?
— Вы были рады, что ушли из «Амкара»?
— На этот раз – да. Бардак закончился.
«Мэр Химок Стрельченко материл футболистов. Это дикость!»
— Неплохие полгода у вас были и в «Химках», где играли Андрей Тихонов и Роман Широков.
— Когда увидел Широкова на тренировке, то просто спросил у него: «Что ты делаешь в этой команде»? Он меня не понял, удивлённо переспросил: «В каком смысле?». «В том, что твоё место – это топ-клуб".
Меня предупреждали, что у Широкова могу быть проблемы с дисциплиной, но ничего такого не было. Мы много разговаривали с Ромой. Я просил его играть увереннее, чаще бить, брать игру на себя. Жаль, что через полгода он ушёл.
— Удержать его было нереально?
— Нет, конечно. Роме нужен был клуб посильнее, и он такой нашёл. Да и деньги другие нашёл.
— В ЦСКА он сейчас пошёл на понижение зарплаты.
— Мне кажется, что по стилю Широков очень подходил «Спартаку». Возможно, даже больше, чем остальные игроки команды. Не знаю, что там произошло. Просто буду рад, если он продолжит играть. Всегда говорил и ещё раз скажу: Широков – лучший футболист России.
Первая тренировка Широкова в ЦСКА: фото, видео
— Сам Широков вспоминал мэра Химок и президента клуба Стрельченко. У вас ведь с ним тоже была проблема.
— После редкого поражения дома Стрельченко забежал в раздевалку: орал на меня, игроков, матерился. Всё хотел узнать, почему я ставлю тех, а не иных игроков, а самим футболистам объяснял, что они играют как дерьмо. Тогда я понял: срочно надо уходить. Я не мальчик, на которого можно кричать. Пусть занимается этим со своими подчинёнными, если они позволяют.
— Но ведь перед увольнением и результаты команды были слабыми.
— Широков, Воробьёв, Тихонов – я ушедших из команды долго могу перечислять. Замен не было. Ухудшение результатов логично. Кстати, про Тихонова. Уважение к нему огромное. Уже рассказывал, что Андрей жил в полутора часах езды от тренировочного стадиона. В дни после матчей у нас были разгрузочные занятия, поэтому Тихонову не было смысла ехать через весь город. Я предложил ему комплекс упражнений, которые можно выполнять на беговой тропинке в лесу. Так Андрей отказался от всего: «Я капитан и должен быть с командой. Всегда».
— Стрельченко извинился за крики и мат?
— Нет! Мне кажется, для такого человека раскаяние невозможно.
— А игроки как на него реагировали?
— Мужики молчали. Мне показалось, что к такому поведению они привыкли.
«Со мной «Локо» выиграл бы золото»
— Ещё одна неудача – увольнение из «Локо». Сейчас вы поняли, почему оно состоялось?
— Не знаю. Ничего не могу сказать. У нас была 18-матчевая беспроигрышная серия, потом два обидных поражения от «Зюльте Варегема» и «Москвы». Да, начался небольшой спад. Возможно, Липатов и Филатов хотели встряски, но в результате только усилили панику в команде. Впереди было семь туров, у «Локо» был отличный шанс на первое место. Уверен, со мной команда выиграла бы трофей. А так команда психологически сдулась. Я встречался и общался с Липатовым и Филатовым. Обид нет у меня. Да и у них на меня. К «Локо» и болельщикам самые тёплые чувства, передаю им добрый привет.
— При вас играли несколько футболистов эпохи: Сычёв, Лоськов, Иванович.
— Сычёв был большим молодцом. Отлично работал на тренировках, играл с мотивацией, забивал. Не понимаю, что с ним сейчас произошло. Лоськов – это русский Пирло. Это один из тех игроков, работой с которыми я горжусь. Лоськов, Зидан, Видич, Иванович…
Человек и паровоз. Азбука Дмитрия Лоськова
— Зидана вы тренировали в «Бордо».
— И он, молодой, работал на тренировках лучше и больше всех. Человек был просто влюблён в игру. Кстати, мы как-то играли на выезде с «Бетисом» в 1997 году. В первом тайме мы на скамейке заметили, что вратарь далеко выходит из ворот. В перерыве я просил команду обратить внимание на этот эпизод. Через 15 минут Зидан ударил с центра поля и забил.
— Поблагодарил он вас за совет?
— Нет. Это я его благодарил, конечно.
— Ивановича вы как открыли?
— Мне его посоветовал агент, я посмотрел и понял: это суперзвезда, надо точно подписывать. Бранислава брал как центрального защитника, кстати, но потом решил перевести его на фланг. Адаптация к стране, к новой позиции – именно потому первые матчи в Москве он плохо играл. Но потом забил ЦСКА на последней минуте и выдал потрясающую серию матчей.
— Почему Видич так рано закончил?
— Он дикий, воин. Когда вновь почувствовал проблемы в спине, понял, что не может играть сумасшедше, как раньше – просто решил закончить. Бано, Вида – этими сербскими футболистами я как раз очень горжусь.
— Могли бы гордиться ещё одним российским — Измайловым, если бы не…
— Странности. Он нормально тренировался, но утром в день игры мог сообщить: болит нога, не буду играть. Приходилось срочно переворачивать состав. Думаю, что это ипохондрия, психология Марата. Он тоже хороший парень.
— Иван Старков говорил, что на вас давили, просили ставить тех, а не других.
— Это не совсем так.
— Но Старков говорит, что вы сами признавали…
— Это только в случае с Ваней. В «Локомотив» пришли дорогие игроки, руководство хотело, чтобы они играли, а я доверял место на поле молодому Старкову. Конечно, люди были недовольны, чуть поддавливали, но я защищался. Это обычный процесс для футбола, когда руководители хотят, чтобы потраченные финансы работали.
«Яя Туре говорил – этот тренер сделал меня профессионалом»
— Мигел, Нарубин, Пеев, Сираков, Самсонов, Гогниев – почти в каждом клубе были люди, которые вами недовольны. Просто совпадение?
— Совпадение в том, что все они не играют уже. Или были слабее своих конкурентов и обижены. Те, кто врал из-за неприязни, просто жалкие.
— У нас есть ещё один человек, который о вас плохо отзывается.
— Везде найдётся пару человек, которые недовольны тренером. Не удивили.
— Да, кстати. Вы говорили, что Яя Туре очень по-доброму встретил вас в Абу-Даби.
— Он играл у меня в донецком «Металлурге» совсем молодым парнем. В первое время Яя не был настоящим футболистом. Много таскал, брал на себя, бил и не замечал партнёров, опаздывал на тренировки. Я его воспитывал как мог: ругался, убеждал. Туре злился.
Когда увидел Широкова на тренировке, то просто спросил у него: «Что ты делаешь в этой команде?».
Но три года назад Кот’Д’Ивуар к Кубку Африки в Эмиратах, когда у нас был сбор с “Краснодаром”. В отеле были все звёзды: Дрогба и так далее. И вот при всех мы встретились в лобби отеля. Яя очень мне обрадовался, обнял и закричал: «Вот этот тренер сделал меня профессионалом».
— Вас в Донецк привёл Дмитрий Селюк?
— Да, он был спортдиректором.
— Он сказал, что ваши истории с Туре – ложь
. Что Яя не мог такого о вас сказать, потому что, мол, Муслин тренировал три или четыре месяца.
— Почти год, на самом деле. Это легко проверить. Да, я ушёл в марте, после 17-го тура, но мы стали третьими после «Динамо» и «Шахтёра». Да и сложно серьёзно относиться к словам Селюка.
— Также он сказал, что игроки команды отказывались выходить на поле, пока вас не уволят.
— Ну, это идиотская история какая-то. Селюк сам придумал, раскачал революцию и хотел получить места в команде для всех, кого привозил из Африки и других стран. Я, опять же, ставил местных. Да, легионеры были недовольны.
— Правда, что как-то вы поругались с Деметрадзе?
— Да, конфликт был. По тем же причинам. Он не попадал в состав.
— Селюк сказал, что после того конфликта вы ходили на тренировки с охраной.
— Это неправда.
— Почему тогда вы уволились в марте с формулировкой: «Из-за личных проблем»?
— Селюк плёл интриги и заговоры. В таких условиях было очень неприятно. Большая беда тренировать в таких условиях. Через полгода после моего ухода президент клуба всё понял: уволил Селюка, позвал меня обратно. Но я счастливо работал сначала в Бельгии, а потом в «Локомотиве».
— Селюк говорил, что вы не просто делали ставку на своих сербов, но и вспомнил про историю про какого-то болгарина: «Муслин хотел продать мне свободного агента за 800 тысяч».
— Да? Правда? Только трансферами Селюк занимался, а не я.
— Этого тоже не было?
— Нет.
— Что вы можете сказать тем, кто обвиняет вас?
— То, что я работал в хороших клубах. 20 лет. И продолжу работать, потому что получаю удовольствие от футбола. Я тренировал Зидана, Туре, Лоськова, Видича, Ивановича. У меня с ними замечательные отношения. Но среди сотен игроков нашлись те, кто обижен и врёт. И мне их просто жалко.