Природа отложила на сутки день первой за шесть лет официальной отборочной встречи сборных Аргентины и Бразилии. Буря с ливнем, обрушившаяся на Буэнос-Айрес, развела латиноамериканское суперкласико с матчем Чили — Колумбия, который был поставлен на то же время. Игра в Сантьяго началась вовремя и получилась шикарной по сюжету: установившаяся в середине второго тайма ничья могла не дожить до финального свистка — яростные моменты были и у тех, и у других.
Ливень, отложивший матч Аргентины с Бразилией, дал возможность прийти по ходу игры Чили — Колумбия к страшному, почти еретическому выводу: суперкласико с более чем столетней историей сейчас, возможно, впервые в истории не является
однозначно главным матчем Южной Америки по уровню футбола.
Летом Бразилию на континентальном турнире остановила сборная Парагвая, одна из худших по качеству игры команд южноамериканского отбора на ЧМ-2014. Осторожная стратегия Дунги разрешила журналистам упражняться в злословии — «селесао» получала в заголовки от «пиратской копии» до «худшей Бразилии в истории». Бразилия действительно действовала на поле плохо, но настоящее недовольство было связано не с игрой команды, а с ожиданиями от её игры. Мир не привык к такой сборной Бразилии, мир отказывается принимать сборную Бразилии с игроками из чемпионата ОАЭ.
Спустя три с половиной месяца с той же сборной Парагвая играла Аргентина. «Альбиселеста» столкнулась ровно с теми же проблемами, что и Бразилия: парагвайцы под руководством упёртого тактика Рамона Диаса вынесли урок из разгрома на Кубке Америки, полностью отдали территорию сопернику, ждали, пока те перекатывали мяч, а как только темп повышался, незамедлительно следовал мелкий фол. Аргентина в итоге тоже сыграла бледно и тоже добилась в основное время лишь ничьей.
Разница оказалась в том, что к прагматичной сборной Аргентины люди исторически относятся толерантнее. В Аргентине Карлос Билардо мог без зазрения совести говорить: «В футбол играют ради победы, а не ради зрелища. Хотите яркого зрелища — идите в театры и кино, и не путайте понятия». Его до хрипоты критиковали за семь нацеленных на оборону игроков из десяти полевых, но как только он побеждал, его носили на руках с тем же помешательством, что и романтика Сесара Луиса Менотти. В Бразилии своего Билардо на постоянной основе не было, а если б он и нашёлся, то его очень скоро бы распяли.
К стратегическому опреснению двух лучших сборных Южной Америки привело развитие футбольной тактики. По ходу Кубка Америки была популярна карикатура, посвящённая сборной Бразилии: рядом в футболках «селесао» стояли девятые номера команды разных лет.
Надоевшая до чёртиков фраза «в футбол сегодня научились играть все», на самом деле чистая правда, но это не столько слабые стали сильнее, сколько сильные — предсказуемее.
Последним, в майке, которая была ему явно велика, стоял Диего Тарделли — тот самый, что четыре года назад съездил в хорошо оплачиваемый отпуск в Махачкалу и, казалось, закончил с футболом уже тогда. «Как может Тарделли быть основной «девяткой» сборной?!» — возмущались болельщики, отказываясь осознавать, что футбол в принципе пришёл к дефициту забивных форвардов.
Расцвет эпохи фланговых игроков и бесконечных навесов в первую очередь ударил по традиционно техничным аргентинцам и бразильцам: если раньше гениальность у них была поставлена на конвейер, то штамповка одинаковых вингеров заставила южноамериканцев принять новые правила игры. Технарей отбросило на края, Марадоны и Роналдиньо в центре теперь будут появляться гораздо реже. Например, главный бразильский технарь Дуглас Коста играет на фланге, потому что в середине против него будет легче применить подстраховку — те же парагвайцы ежеминутно будут атаковать его втроём. С одной стороны, футбол пришёл к торжеству романтического принципа Менотти «команда превыше всего», с другой — команда стала цениться по философии билардистов: сплочённость нужна ради нейтрализации выдающихся способностей оппонента. Надоевшая до чёртиков фраза «в футбол сегодня научились играть все», на самом деле чистая правда, но это не столько слабые стали сильнее, сколько сильные — предсказуемее.
Параллельное сравнение Аргентины и Бразилии на фоне Парагвая сделано не случайно. В июне команда Дунги была вынуждена играть без дисквалифицированного Неймара, «альбиселеста» в октябре обходилась без Лионеля Месси. Оставшись без главных волшебников, команды перестали выделяться относительно соперников. Можно сказать, что Аргентина дважды подряд играла в финалах крупных турниров, и о её кризисе говорить странно, но дело и не в кризисе. Дело в усреднении уровня — на уровне сборных о победе на классе сегодня не могут мечтать даже Бразилия и Аргентина. Класс, индивидуальная магия — вот то, что заставляло мир вращаться вокруг латиноамериканского суперкласико.
Лионель Месси не сыграет на «Монументале» и сегодня ночью — барселонский гений продолжает лечиться. В его отсутствие букмекеры оценивают шансы Аргентины и Бразилии практически поровну, хотя аргентинцы играют дома и на Кубке Америки показывали более уверенный футбол, дойдя до финала. Отсутствие Эсекьеля Гарая и Серхио Агуэро для Херардо Мартино ощутимо, но букмекерские шансы уравнивает как раз травма Месси и наличие у Бразилии здорового и доступного Неймара.
Йохан Кройфф однажды назвал стиль билардистов «смертью футбола», на деле же он и его прямые и косвенные последователи изменили парадигму игры. Великие противостояния превратились в противостояния великих футболистов (если они здоровы), что позволило матчу Чили — Колумбия быть не по вывеске, но по уровню ничуть не слабее, чем легендарные матчи Аргентины и Бразилии.