Как-то административный работник, отслуживший много лет на Центральном телевидении, неожиданно спросил меня, какой из полевых игроков был моим самым любимым футболистом. Интонационно он подчеркнул слово «полевых», так что, не вспоминая вратарей, я мгновенно ответил: «Сальников». Известно, что первая реакция человека обычно самая точная, но позже я несколько раз мысленно возвращался к этому вопросу и установил для себя, что среди многих любимых футболистов самыми-самыми были для меня четверо. Назову их по старшинству: Николай Тимофеевич Дементьев (1915-1994), Сергей Сергеевич Сальников (1925-1984), Алекпер Амирович Мамедов (1930-2014), Юрий Константинович Кузнецов (родился в 1931-м).
Конечно, у каждого из нас свои вкусы, представления о красоте что в жизни, что в искусстве, что – да, да – и в футболе. Так вот этот «квартет виртуозов» демонстрировал на поле то, что лично для меня являлось эталоном красоты.
Самыми-самыми были для меня четверо. Назову их по старшинству: Николай Дементьев, Сергей Сальников, Алекпер Мамедов, Юрий Кузнецов.
Великолепная техника, тончайшее понимание игры, исключительное комбинационное чутье и, конечно, прекрасные бомбардирские достоинства! А кроме того, роднит их ещё одно важнейшее качество: организаторский талант, иными словами – умение повести за собой партнёров, оказать влияние на игру, на облик всей команды.
И вот в завершение разговора о символической сборной СССР, которую автор этих строк недавно составил по просьбе «Чемпионата», задаю сам себе вопрос: почему же мои любимые футболисты не только не вошли в эту сборную, но даже не назывались среди многих упомянутых кандидатов?
Причин, пожалуй, несколько. Одна из них: составлял я сборную по схеме 1+4+2+4, по так называемой «бразильской», чтобы представить игроков всех амплуа. А трое из моего «квартета» были инсайдами, то есть играли в глубине поля и оттуда же атаковали, – это другое амплуа,
ушедшее в прошлое. Вторая причина: стараясь быть объективнее (насколько это вообще возможно), называл индивидуально более сильных форвардов, более харизматичных, что ли. А третья причина – возможно, общечеловеческая черта, нежелание выставлять любовь напоказ, в общем, затрудняюсь это чувство доходчиво объяснить.
Безусловно, «квартет виртуозов» составили не последователи «искусства для искусства», напротив, они играли – придётся использовать штамп – не просто эффектно, а на редкость эффективно. В чемпионских составах Дементьев был четырежды (дважды в «Динамо» и дважды в «Спартаке»), Сальников – трижды (один раз в «Динамо», два раза в «Спартаке»), Мамедов – четырежды, Кузнецов – трижды (оба только в «Динамо»). А вот Кубок СССР Дементьев выигрывал трижды (только в «Спартаке»), а Сальников – пять (!) раз (по разу в «Зените» и «Динамо», трижды в «Спартаке»). Мамедов и Кузнецов играли лишь в финале Кубка, обладателями приза не становились. Ну как тут не пошутить, сказав, что мой квартет был 14-кратным чемпионом СССР!
С Николаем Тимофеевичем лично познакомиться мне не посчастливилось, а с Серёжей, Аликом и Юрой мы не просто приятельствовали на протяжении многих лет, а дружили, и общение с ними, долгие, иной раз по несколько часов, беседы стали моими футбольными университетами, поскольку они так умели рассказать о всевозможных тонкостях игры, так красочно описать интересные эпизоды, раскрыть такие «тайны», что о каждом из них могу с уверенностью сказать: воистину талантливый человек талантлив во всем. Что же касается Николая Тимофеевича, то он косвенно поспособствовал моему «журналистскому крещению».
Дело было так. И года не прошло с тех пор, как я стал штатным сотрудником еженедельника «Футбол», когда главный редактор Мартын Иванович Мержанов поручил мне подготовить полосу к 50-летию Дементьева, для чего встретиться с Симоняном. Никита Павлович, естественно, тепло побеседовал с новичком-журналистом о юбиляре и при расставании попросил показать ему написанное. А писать мне было легко и приятно, потому что игра любимого мастера Николая Тимофеевича словно вживую стояла перед глазами. На следующий день я привез Симоняну текст. Он внимательно прочитал его, как мне показалось, удовлетворенно хмыкнул и расписался на последней странице. Мержанов, крайне скупой на похвалы, встретил меня с улыбкой и мгновенно отправил странички в набор. Так в очередном номере «Футбола» появилась за подписью Симоняна полоса под заголовком «Дементьеву – 50? Не верю». А спустя несколько дней Мержанов рассказал, что, пока я возвращался в редакцию, ему позвонил Симонян и слов не жалел, расхваливая новичка. «Считай, у тебя есть ещё один крёстный в журналистике», – заключил Мержанов. «А Дементьев разве ни при чём?» – думаю я сейчас.
С Серёжей роднила нас и профессия, он ведь закончил факультет журналистики МГУ. Но дело не в дипломе, конечно, а в таланте. Он писал медленно, трудно, но так чувствовал слово, таким необыкновенным стилем владел, что его текст практически не нуждался в редактуре, а оценивал я его одним словом: зачитаешься! Ну и телерепортажи его были прекрасны, сравнимы разве что с работой у микрофона Льва Филатова и Аркадия Галинского, блестящих, как вы понимаете, журналистов.
В 1960-м Алик и Юра вернулись из Москвы в родной Баку, в «Нефтяник». И там к ним присоединился ещё один «технарь» Адамас Голодец, который после московского «Динамо» два сезона провёл в «Динамо» киевском, где был лучшим бомбардиром команды в 58-м и 59-м. И вот «Нефтяник» приезжает в Москву, играет в Лужниках со «Спартаком» — и так играет, что болельщики проигравших спартаковцев провожают гостей овацией. Мне почему-то казалось, что бакинцы выиграли с разгромным счётом, но спустя много лет вспоминали мы в застольной беседе с Аликом и Юрой тот матч, и они меня поправили: счёт был скромный, всего 2:1, но игровой перевес огромный, отчего меня память и подвела. А Алик добавил: «После матча подошёл к нам Сергей Сальников (он тогда ещё играл в «Спартаке»), поздравил и сказал, что выдали мы «концерт мастеров искусств, как написали бы в теле- или радиопрограмме». Это его слова, а уж он знал, что такое красота в футболе!» Алик почему-то на последней фразе сделал ударение, словно кто-то мог это оспорить.
Составление символических сборных, определение лучших игроков месяца, года, сезона, века я называю «играми знатоков».
У обоих был особый факт в биографии. У Алика – незабываемый матч в 55-м в Италии против «Милана» (4:1), когда он забил во втором тайме четыре (!) гола, хозяева вели к перерыву 1:0. У Юры – сезон в 59-м, когда он из-за травмы провёл лишь шесть матчей чемпионата, забив в них пять голов, но так в них сыграл, что не только получил золотую медаль (не провёл ведь необходимой половины встреч), а и был назван в списке «33 лучших» центральным нападающим под № 1.
О каждом мастере из «квартета виртуозов» надо было бы написать, конечно, отдельно. Но, может быть, случай ещё выдастся, ведь в наступившем году предстоит 100-летие со дня рождения Дементьева и 90-летие со дня рождения Сальникова. Надеюсь, «Спартак» и «Динамо» (вдруг-то совместно!) торжественно отметят эти даты. Будет и 85-летие Мамедова, лишь в прошлом году покинувшего наш бренный мир. Наверняка в Баку и в Москве об этой дате помнят. А в 2016-м Юру Кузнецова с 85-летием смогут, верю, лично поздравить друзья и поклонники.
Позвольте мне дать в заключение совет молодым любителям нашей прекрасной игры. Составление символических сборных, определение лучших игроков месяца, года, сезона, века я называю «играми знатоков». И всегда находятся недовольные: не вспомнили одного, недооценили другого, не назвали третьего… Так что вот вам совет: составьте для себя сборную своих любимых футболистов и сборную самых сильных, на ваш взгляд, игроков любимого клуба, обсуждайте эти составы с друзьями, вносите поправки, вспоминайте прекрасных мастеров. Это доставит вам удовольствие и расширит представление о футболе. О его истории и о людях, эту историю писавших.