«Почему я должен расстраиваться из-за Лиги Европы, если мы не заслужили права там играть?»
— Патрик Эберт в «Вальядолиде» и «Спартаке» — фактически два разных футболиста. Почему в России пока не получается выйти на тот уровень, который был в Испании?
— Не хочу, чтобы это прозвучало как оправдание, но последние две недели до переезда в Москву я вообще не тренировался с «Вальядолидом», а старался поддерживать форму самостоятельно. Затем я перешёл в новую команду, вместе с которой не успел пройти полноценные сборы. Наконец, я оказался в новом чемпионате – так или иначе, российская лига отличается от испанской. Мне нужно было быстро адаптироваться, привыкнуть к новым условиям и постараться найти взаимопонимание с партнёрами.
— Сейчас всё это уже позади?
«У меня было несколько предложений от других команд, но заинтересованность со стороны Карпина, а также гендиректора Асхабадзе, признаюсь, подкупила».
— Да. Теперь я ощущаю себя полноценным участником команды и мне здесь всё очень нравится. Поверьте, в ближайшее время вы увидите, на что я реально способен на футбольном поле!
— Как вообще возник вариант со «Спартаком»?
— У меня было несколько предложений от других команд, но заинтересованность со стороны теперь уже бывшего тренера Карпина, а также гендиректора Асхабадзе, признаюсь, подкупила и сыграла ключевую роль в моём выборе. Переговоры продлились недолго – кажется, недели две, не больше.
— К каким вещам в России оказалось привыкнуть тяжелее всего?
— Если говорить о футболе, то здесь, по большому счёту, нет сильных отличий – мяч круглый, а остальное неважно. Да, в Москве определённые сложности с траффиком. Погода? Сейчас мы находимся на сборах, поэтому мне сложно судить о том, что происходит в столице. Ну а российскую зиму я пока не успел прочувствовать в полной мере. Ребята из «Спартака» мне рассказывали, что порой бывает очень холодно. Но в Германии, знаете ли, тоже не жарко, так что переживу, никуда не денусь. Что касается полей, то скажу так: нормальный футболист должен играть на любом газоне. Знаю, что в России встречаются искусственные покрытия, но мне к ним привыкать не нужно – на молодёжном уровне я постоянно тренировался на таких полях.
— Пару русских слов уже выучили?
— Да, но мне этого мало. В ближайшее время я собираюсь нанять преподавателя, чтобы хотя бы 2-3 раза в неделю заниматься изучением языка.
— Кто помогал обжиться в новом городе? Вы ведь выступали в бундеслиге и с Ворониным, и с Самба. Наконец, здесь играют немцы Таски и Кураньи.
— С Ворониным и Самба я действительно знаком, но встретиться с ними пока не получилось. Вообще, времени не хватает даже на то, чтобы просто прогуляться по городу, посмотреть на достопримечательности. Тренировка, многокилометровые пробки… Иногда успеваешь забежать в какой-нибудь ресторан, чтобы перекусить, и всё – день уже закончился. Что касается первой части вопроса, то у меня есть лучший друг, который живёт в Москве. Только прошу, не переводите эту фразу в сами понимаете какой контекст. Да, это действительно мой друг, и он помогает мне решать многие бытовые вопросы и часто возится с теми вещами, которые бы могли меня отвлекать от футбола.
— После перехода в «Спартак» вы говорили, что Карпин рассчитывает на вас как на игрока основного состава. Был ли уже какой-то разговор с Якином и какие в принципе впечатления от нового тренера?
— Я буду вкалывать на тренировках независимо то того, кто будет наставником. Судить о работе нового тренера сложно. Здесь необходимо учитывать, что в каждой стране подготовка к сезону происходит по-разному. Например, в Германии мы готовились примерно так же, но сами сборы были короче – всего 10-12 дней, но зато было по три тренировки в сутки. В Испании мы тренировались раз в день. Наконец, здесь, в «Спартаке», — тренировки два раза в день.
— Затем вы сказали, что рассчитываете пробиться в Лигу чемпионов. Сильно расстроились, когда суд Лозанны лишил «Спартак» даже Лиги Европы?
— А почему я должен расстраиваться, если мы реально не заслужили права там играть? Почему так вышло – отдельный разговор. Те полгода, которые я провёл в «Спартаке», получились несколько разочаровывающими, потому что я действительно планировал сыграть в Лиге чемпионов. Пытался анализировать, почему так произошло. Может, у нас не было оптимальных кондиций, может, не было необходимого настроя. Очевидно одно – мы не смогли реализовать свой потенциал. Футболисты ведь у нас подобраны великолепные, да и команда исторически претендует на титул. Кстати, в определённой степени отсутствие еврокубков может стать и «плюсом», ведь по сравнению с нашими конкурентами в борьбе за чемпионство мы проведём меньше игр и будем выглядеть свежее.
«Хлюпиком» никогда не был – всегда мог дать сдачи»
— Я слышал, что у вас аэрофобия. Но сейчас у вас ведь очень много перелётов.
— То интервью, на которое вы ссылаетесь, давал очень давно. Кажется, тогда мне было 18 или 19 лет. Но сейчас я профессионально занимаюсь футболом и прекрасно осознаю, что мне нужно много летать на самолётах. С этим живу и в общем-то уже сумел перебороть свой страх. Даже в отпуск стал летать в Америку, хотя это занимает порядка 19 часов. К тому же недавно изучил статистику и понял, что ездить на автомобиле куда опасней, чем летать на самолётах.
— Это правда.
— Признаюсь, это меня несколько успокоило. К тому же в полёте стараешься отвлечься от всего или просто ложишься спать. Но вообще-то всегда чувствую себя гораздо комфортнее, когда я лечу не один, а вместе со своей семьёй.
— Вы выросли в Кройцберге – одном из самых неблагополучных районов Берлина. Как там вообще можно было стать профессиональным футболистом?
«Некоторые из людей, с которыми пересекался в то время пошли по кривой дорожке, кто-то угодил за решётку. Но то время меня закалило».
— Лет в 11 решил заниматься футболом и сказал об этом маме. Она, прямо скажем, была не в восторге. Тогда мне постоянно твердили, что сначала нужно закончить школу. Я и сам это понимал, но из-за футбола часто прогуливал уроки. Компания у меня тоже подобралась не слишком хорошая. Некоторые из людей, с которыми пересекался в то время, пошли по кривой дорожке, а кто-то вовсе угодил за решётку. Но то время меня закалило. Помню, мы с ребятами играли в футбол в каких-то немыслимых условиях: пинали рваный мяч на бетонных площадках с воротами из пары башмаков. К тому же уже в 11 лет играл против 18-летних здоровяков – всё это сделало меня сильнее.
— Часто приходилось драться?
— Вообще, всегда старался делать акцент на футболе. Но хлюпиком точно не был – всегда мог дать сдачи. В наших районах часто вспыхивали конфликты, однако я старался в них не лезть, а держаться в стороне.
— В 2006 году вы дебютировали за «Герту» в матче Кубка Интертото против ФК «Москва», которую тренировал Леонид Слуцкий, нынешний наставник ЦСКА. Что-нибудь помните о том матче?
— Серьёзно? Честно говоря, тогда я не обратил внимания, кто сидел на тренерской скамейке. Помню, что это была моя первая игра на профессиональном уровне – до этого меня выпускали на поле только в товарищеских встречах. По-моему, в Москве меня тоже выпустили на замену в самой концовке, но мы выиграли 2:0 и прошли дальше.
— В своё время вы также «прославились» несколькими скандальными поступками, за что получили от немецкой прессы репутацию «плохого парня».
— Не думаю, что могу сказать что-то новое по этому поводу. Это было давно – году в 2008-м. Давайте сошлёмся на дикую молодость. Порой за пределами футбольного поля действительно вёл себя не так, как профессиональный футболист. Но всё это уже в далёком прошлом. Сейчас не имею ничего общего с тем, что происходило шесть лет назад.
— Однажды вы вместе с Боатенгом были оштрафованы «Гертой» за поцарапанные автомобили и перевёрнутый мотороллер после празднования дня рождения, после чего болельщики немецкого клуба посвятили этой истории специальную кричалку. Вы правда пели её вместе с фанатами, отмечая выход «Герты» в бундеслигу?
— Да, тогда мы пробились в высший дивизион, немного отметили это дело, и я взял в руки микрофон и начал горланить эту весёлую речёвку. 50-60 тысяч болельщиков тут же подхватили и допели вместе со мной, было весело!
— Из «Герты» вы перебрались в Испанию, а после переезда в Россию ваш «Вальядолид» обыграл «Барселону». Потом не было обидно, что так и не поучаствовали в таком событии?
— Это часть моей работы. Каждый футболист идёт своим путём, и на тот момент я уже выступал за другую команду – «Спартак». Впоследствии следил за результатами «Вальядолида», и мне очень жаль, что команда вылетела в сегунду. Но я выбрал другую дорогу и ни капли об этом не жалею.
— «Реал» и «Барселона» — это правда монстры?
— От этих игр всегда особые впечатления, но главное – не думать, что ты кролик, который будет биться с удавом. Звёзд нужно уважать, но ни в коем случае не бояться, иначе получишь 7-8 мячей в свои ворота. Помню, когда «Вальядолид» играл против «Барсы» и «Реала», то проигрывал в борьбе. 2:4, 2:3 – в основном были такие счета. В общем, никакой катастрофы не случалось. В России, кстати, нечто похожее встречается в матчах против «Спартака». Команды понимают, что они выходят играть против самого титулованного клуба страны: «Спартак» в России — это всё равно что «Бавария» в Германии. Соперник всегда настраивается особым образом, стараясь всеми силами отнять очки. К сожалению, в прошлом сезоне им это удавалось. Но в этом году мы обязаны улучшить результаты.
— У вас потрясающе сложилась карьера в «молодёжке», с которой вы выиграли чемпионат Европы, но вы ни разу не вызывались в главную сборную страны. Почему?
— Как я уже сказал, в молодости я вёл себя не очень профессионально и порой совершал необдуманные поступки. Вместо того чтобы пройти в двери национальной команды, я из раза в раз врезался в косяк. Но в то же время всегда искренне переживаю и радуюсь за моих друзей, которые выступают за национальную команду. Например, мой хороший приятель Жером Боатенг выиграл практически всё на клубном уровне – Лигу чемпионов, Кубок и чемпионат страны. Теперь ему нужно стать чемпионом мира и Европы, после чего карьеру можно будет смело завершать.
— Германия выиграет этот чемпионат мира?
— Выиграет. Я не шучу.
Санкт-Галлен