Вокруг вопроса, вынесенного в заголовок, в футбольных кругах развернулось немало дискуссий. Тема действительно не пустая – будь иначе, она давно бы умерла по естественным причинам.
Есть ли ответ на этот вопрос? На мой взгляд, есть.
Последний по времени публичный «заход в тему» организовал несколько лет назад владелец «Спартака» Леонид Федун, оценивший роль тренера примерно 10 процентами от общего вклада в успех команды. Трудно сказать, каким именно калькулятором пользовался Леонид Арнольдович, на какие факты опирался, но это его высказывание, что называется, пошло в народ.
Уверен: оперировать процентами и долями в данном случае совершенно неправильно. Хотя бы в силу того, что мы рассматриваем диалектичную проблему. Стало быть, каждому времени – свой правильный ответ, ведь времена меняются, а вместе с ними меняются и нравы.
Давайте вспомним, например, Советский Союз, откуда все мы вышли. Роль тренера в координатах той футбольной системы была, без преувеличения, основополагающей. Потому хотя бы, что футбол в СССР считался так называемым партийным видом спорта; соответственно, назначить или снять тренера без решения партийных органов было просто невозможно. Утверждённый наверху тренер, таким образом, обладал очень серьёзными, порой неограниченными полномочиями не только на уровне команды, но и на уровне спортивного общества, к которому она относилась (клубов в современном понимании тогда, разумеется, не было – спортивная жизнь формировалась по ведомственному принципу).
Я не говорю сейчас, хорошо это или плохо, правильно или нет. Так было, такова наша история. Советский тренер решал не только все спортивные вопросы, что совершенно естественно, но и, например, бытовые: кому давать премию, кому квартиру, кому машину (в меру отпущенных полномочий, разумеется). Комплектование тогда тоже осуществлялось в рамках ведомственных, а не профессиональных взаимоотношений, и партийное начальство, от которого в конечном итоге зависело благополучие той или иной команды, слушало не руководителя общества «Спартак», «Динамо» или ЦСКА, не начальника команды, а прежде всего главного тренера.
Тренеры, словом, очень хорошо знали себе цену. Тренер был вершиной командной пирамиды: и царь, и бог, и герой одновременно, но при этом находился в определённых рамках. Речь не только о внимательном взгляде сверху, подразумевающем кнут и пряник одновременно, но и, скажем, о традициях, философии того или иного общества и представляющей его команды. Этих принципов придерживаться нужно было неукоснительно. Ведь различие в стилях, которое мы наблюдаем и сегодня, сформировалось именно тогда. Невозможно было унифицировать московский «Спартак» и киевское «Динамо», «Арарат» и «Пахтакор», «Торпедо» и «Динамо» из Минска…
Времена изменились, и изменились глобально. Однако если перекинуть мостик из прошлого в день сегодняшний, то мы поймём: роль тренера в современных условиях тоже должна быть определяющей, просто в ином контексте. Драйвером процесса теперь выступает клуб. Именно профессиональный футбольный клуб определяет рамки возможностей и полномочий профессионального футбольного тренера. Ключевой момент: определяет в режиме диалога, а не в приказном порядке.
Речь, подчеркну, о правильно выстроенном, чётко мотивированном клубе, который ставит во главу угла спортивный результат, а не сам процесс существования, как это часто бывает. Ведь один из самых, к сожалению, распространённых сценариев в наших реалиях выглядит так: укомплектовались как бы «под тренера» (проще говоря, освоили бюджет), побегали кое-как полгода – и уволили человека с легкой душой. А в следующий трансферный период все повторяется: новый главный, новые люди, новые вливания…
В силу того что тренер профессия штучная, «электрическая», к его выбору и назначению клуб должен подходить предельно ответственно. Договариваться нужно «на этом берегу»: по задачам, по возможностям комплектования, по зарплате, по системе премиальных. Принимая условия, тренер автоматически попадает в оговоренные соглашением рамки, теряя некоторые права и приобретая определенные обязанности. Он должен чётко понимать, что стал частью структуры с определёнными кадровыми и финансовыми возможностями, выработанной философией, сложившейся политикой. Он забывает, что значит «выкручивать руки» и «вставать в позу», и начинает пахать.
В этом смысле – всё-таки тренер для команды, конечно.
Но не менее важно понимать и принимать вот что. Подписав соглашение с тренером, клуб берёт на себя обязательства всячески ему помогать, поддерживать в любых, даже самых неоднозначных ситуациях, создавая максимально благоприятные условия для работы. Команда будет управляемой и успешной только в том случае, если она чувствует, кто тут рулит, кто тут главный. Команда – механизм очень тонкий, его вполне можно сравнить с часовым механизмом, от точной настройки которого зависит ход времени. Так что, продолжая аналогию, тренер есть часовщик, который в ежедневном режиме слушает дыхание команды, чувствует её ритм, понимает, где сбоит, решает, где подтянуть пружинку, где ослабить. Поэтому и клубу, и команде нужно полагаться на его слух в надежде, что он абсолютный.
В этом смысле, выходит, команда для тренера.
При этом попытка даже минимального влияния на профессиональный творческий процесс – табу для руководителя. Отмечая этот момент, всегда вспоминаю слова блестящего баскетбольного тренера Евгения Гомельского, который рассказывал: «Один из моих руководителей, помнится, как-то попросил меня растолковать ему, что такое пробежка и как это вообще понимать – „два ведения“? Я, конечно, всё ему объяснил. А уже через пару месяцев он учил меня разбивать зонный прессинг, не испытывая ни малейших сомнений в своей правоте»…
Для того чтобы тренер был успешным, современный футбол должен в том числе избавиться от некомпетентных руководителей. Они бывают разными, чего греха таить, особенно в низших дивизионах. Смотрящий за финансовыми потоками, разводящий и направляющий эти потоки – вот основная функция многих президентов. Важнее дела для них нет. Главное, чтобы денежки правильно ходили и чтобы ход этот не прекращался. Результат, а уж тем более развитие клуба волнует их в десятую очередь. Это, конечно, видят и тренеры, и игроки, и болельщики. Это невозможно скрыть.
Словом, вывод, если иметь в виду ответ на поставленный вопрос, можно сформулировать так: самый эффективный вариант – симбиоз, синергия, партнёрство порядочного, грамотного, знающего дело руководителя и амбициозного, талантливого, увлечённого тренера.
Впрочем, в современном футболе есть примеры, когда тренер всё-таки выстраивал под себя не только команду, но и в значительной степени клуб. Например, Валерий Лобановский – великий тренер советского времени. Или Курбан Бердыев в наше время. Алекс Фергюсон, Арсен Венгер, Ги Ру – их зарубежные аналоги… Но такой их статус – нормальное, совершенно естественное явление. Большие полномочия никто не дарит по прихоти: они выстраданы, заслужены. Тренер, который врос в команду корнями, добился успеха и получил со временем карт-бланш, способен развить успех именно потому, что действует в рамках выбранного направления, укрепляя клубный генокод…
Думаю, кстати, что и Леонид Арнольдович Федун давно изменил свою точку зрения на этот вопрос. По крайней мере, его долговременное сотрудничество с Валерием Карпиным наталкивает именно на такие выводы.