Пожалуй, это было главным впечатлением хмурого вечера. Одни коллеги предсказывали, что в микст-зоне после поражения вообще никто не остановится. Другие уверяли, что остановится один Роман Широков. Наиболее оптимистичные предрекали также «выход» Артёма Дзюбы. Вечер прошёл в итоге по самому благостному сценарию (шутка). Хотя, кстати, могло всё повернуться иначе. Если бы Широков и Дзюба расслышали пьяные крики из-за тента, которым была обнесена микст-зона. А может быть, они и расслышали. Но у каждого за плечами богатый и не всегда позитивный опыт реакции на подобные быдлоистории. А может, они просто приличные люди и посему готовы отвечать за свою работу…
— Ирландцы играли сердцем, — это слова Артёма Дзюбы. — Они бились за каждый участок поля. У них был момент, и они использовали его на все сто процентов. А дальше уже старались уберечься – играли в основном на отбой. Мы постоянно подходили к их воротам, но последнего завершающего паса не получалось. Очень обидное поражение! Мне лично неправильно говорить за команду. Тем более я только дебютировал в официальных играх. Но у нас всё-таки ещё есть игра в запасе, и всё в наших руках. Нельзя опускать голову. Четыре матча, четыре победы – и мы едем на чемпионат мира.
— Даже момента ни одного не было! Что же это такое!
— Ну полумоменты возникали постоянно. Мы частенько заходили в их штрафную. В первом тайме накрыли удар Кержакова, во втором Дима Комбаров обыгрывал, уходил в центр. Постоянно какая-то опасность возникала.
— Что такого необычного делали хозяева поля, что за весь матч так и не удалось ударить по их воротам?
— Скорее мы не смогли создать момента, а не они сотворили что-то сверхъестественное. Североирландцы отошли всей командой назад и старались играть на контратаках. В принципе это было то, что мы от них ожидали.
— Чего не хватило — скорости, агрессии?
— Тренеру, наверное, виднее. А я думаю, что мы не смогли реализовать свое преимущество на флангах. Соперник перестраивался, накрывал любые подходы. Не было у нас быстрых передач в одно-два касания, чтобы противник не успевал. Тем более команда, которая первой забивает, ловит кураж. Её игроки начинают падать, тянуть время.
Северная Ирландия — Россия — 1:0. Артём Дзюба и Гарет Макаули
Проходящий в этот момент мимо журналистов Фабио Капелло внимательно присмотрелся к Дзюбе. В глазах итальянца, который на пресс-конференции толком не ответил ни на один вопрос, как показалось, сверкнула угроза: дескать, не рано ли Артёму раздавать интервью?.. По поводу Романа Широкова, очевидно, вопросов не было и быть не могло. Роман говорит всегда, порой невпопад, но только искренне, за что его многие ненавидят. А большинство — обожает.
— Мы обязаны были эту игру выигрывать, обязаны были играть не так, как мы играли.
— А как — не так? В какой момент всё пошло не так и что именно?
— Не было нормальной игры в пас — это главное.
— Почему всё-таки игра в атаке получилась такой малопродуктивной и незрелищной? Почему было так мало ударов по воротам?
— Да вообще было мало эмоций, потому и мало ударов, мало игры в пас…
— Как это объяснить?
— Может быть, недонастроились. Посчитали, что легко победим.
— Североирландцы оказались сильнее, чем вы представляли, или вы оказались слабее?
— Соперники предстали ровно такими, какими мы их себе представляли. Просто мы провели очень плохой матч.
— В перерыве в атаку вышли два новых человека. Капелло менял их по позициям или у них другие задачи были?
— Изначально была задача играть пошире. В первом тайме не получалось, сбивались в центр. Выход Черышева должен был растягивать оборону.
— Было ощущение, что вы с Дзюбой плохо друг друга понимаете на поле.
— Плохо комбинировали, длинный пас — не совсем то, что мы наигрывали. При всём при этом Артём хорошо цеплялся, но мы не всегда хорошо его поддерживали.
— За счёт чего Капелло рассчитывал обыграть Северную Ирландию? Что он вам говорил до матча?
— Задачи были простыми: быстрый пас, перевод с фланга на фланг. И пошире надо было действовать.
— Какие ожидания теперь?
— Надо выигрывать все четыре матча. И у нас есть такой шанс. Хуже, чем сегодня, наверное, быть не может.
С последним, пожалуй, согласимся. А что нам остаётся-то?..