По международному опыту Чельстрёму в «Спартаке» равных и близко нет. 98 игр за сборную и 49 – в Лиге чемпионов чего только стоят! В составе красно-белых больше не найти человека, который доходил до полуфинала главного еврокубка и дважды выигрывал чемпионат Франции, участвовал в чемпионате мира и трех первенствах Европы. В последнем из которых по «километражу» в матчах группового этапа уступил только немцу Швайнштайгеру.
Чем больше футбольный опыт человека – тем значимее его мнение по любому профессиональному вопросу. К тому же одноклубники в более чем комплиментарных тонах отзываются о человеческих качествах общительного и интеллигентного скандинава. При упоминании последнего слова на ум сразу приходит бессмертное «Судья – скандинав!» от Владимира Быстрова, которого – может, и к лучшему? – в «Спартаке» уже давно нет…
Готовясь к этому интервью, я наткнулся на высказывание Артёма Реброва, что Чельстрём наряду с Мареком Сухи – самый русский из легионеров «Спартака». Это вызвало некоторое удивление, ведь швед выступает в России лишь полгода. А что думает по этому поводу сам Чельстрём?
ОТ МЕНЯ НИКОГДА НЕ УСЛЫШИТЕ ЖАЛОБ НА ХОЛОДА
Он рассмеялся:
— Приятно слышать. Коль скоро такое мнение существует, оно явно связано с тем, откуда я родом. Марек – из Чехии, это не так далеко от России, в Восточной Европе. Так же, как и моя Швеция. Между прочим, теперь я играю ближе к дому, чем во времена выступлений во Франции! А близость к родной стране уже здорово облегчает адаптацию.
— Тем более что и климат в двух странах схожий.
— Да уж, от меня вы никогда не услышите жалоб на холода! Я рос в них, и для меня они норма жизни.
— Эйден Макгиди не устает поражать меня познаниями в русском языке. А как с этим обстоит дело у «одного из самых русских легионеров» «Спартака»?
— Стараюсь схватывать слова отовсюду. На поле всё в порядке, профессиональная лексика мне уже известна. Но за его пределами, как говорится, есть в чём прибавлять. Надеялся сразу всерьёз взяться за изучение русского, но в первой части сезона выступления в Лиге чемпионов заставляли нас много путешествовать и часто играть. Хотя, конечно, лучше выступать в лиге и не иметь времени на изучение русского, чем наоборот…
В России всё несколько другое, чем в Западной Европе. Москва огромна, пробки в ней вам отлично известны. Любой выезд из дома отнимает несколько часов. Плюс две игры в неделю, куда более длинные перелеты, чем из той же Франции – и в результате времени на планомерную учёбу никак не хватало.
— Может, попросите Макгиди поделиться преподавателем?
— Если таковой существует – с удовольствием. Но не уверен. Мне кажется, он всему этому выучился сам. У него языковой талант!
— По чему-то скучаете в России из того, что было у вас во Франции?
— Не думаю. Москва хороша тем, что в ней есть всё. Кроме пробок, пожаловаться не на что. И я, и моя семья получаем удовольствие от жизни в российской столице. Только перелёты иногда утомляют – порой 4-5 часов! Вначале к этому требовалось привыкнуть, но адаптация уже завершена.
— Вы упомянули о семье. Сюда, в Эмираты, вы приехали с женой и дочкой. Когда-нибудь прежде доводилось ездить на тренировочный сбор с домочадцами?
— Нет, такое первый раз в моей карьере. И это очень, очень приятный сюрприз – как для меня, так и для родных! В «Спартаке» учли, что нам порядка шести недель приходится находиться вне дома. Тут уж никуда не денешься – климат в стране не изменишь. А здесь – солнце, тепло, отличные поля.
— Этот приятный сюрприз не отвлекает от работы?
— Нет-нет. Не забываю, зачем я здесь. Иногда, правда, странно, когда просыпаешься утром, надеваешь спортивный костюм, а жена спрашивает: «Куда ты?» — «Завтракать» — «А почему ты не можешь позавтракать с нами?»
Им, конечно, приходится сложновато оттого, что я всё время куда-то ухожу. Но работа есть работа. Зато у них есть возможность получать удовольствие от солнца и всех условий замечательного отеля. На самом деле решение разрешить игрокам приехать на первый сбор с семьями – очень хорошее, поскольку в противном случае сборы казались бы невыносимо долгими. А так всё идет естественным путем: получаешь нужные нагрузки, делаешь всё, что надо, но без отрыва от семьи.
— В «Лионе» доводилось останавливаться в отелях подобного уровня?
— Да, там подходили к этому вопросу так же тщательно, как в «Спартаке».
ОПЫТНЫЕ ПОМОГАЛИ МНЕ ОСВОИТЬСЯ В «РЕННЕ», Я – УОРИСУ В «СПАРТАКЕ»
— В курсе ли вы, что кое-кто из спартаковских новичков пришёл в команду… из-за вас?
(Улыбается) – Юра (Мовсисян) говорил это – и в интервью, и мне лично. Но до конца мне в это не верится, кажется в какой-то мере шуткой. Я его поблагодарил, и если в этих словах есть хоть крохотная доля правды, это страшно приятно. И я буду помогать ему освоиться в команде, как только возможно.
— Ещё один новичок, Маджид Уорис, рассказал мне, что вы его заботливо опекаете. В том числе и потому, что оба играли за один и тот же шведский клуб – «Хекен».
— Мы с ним познакомились уже в «Спартаке», на тренировочной базе. Видел несколько матчей с его участием в Швеции, но никогда прежде не общались. У нас действительно есть общие вещи: бывшая команда, английский язык. Уорис – молодой парень, который приехал один в новый клуб и новую страну, и я как старший игрок должен ему помогать.
Когда мне было 21 и я как раз в этом возрасте приехал во Францию, в «Ренне» были опытные футболисты, которые, можно сказать, взяли надо мной шефство, показывали город, места, куда можно пойти, объясняли, как устроена команда и жизнь в ней. Я этот урок запомнил – и сейчас помогаю и буду помогать Маджиду. А когда ему будет тридцать, и он, вспомнив этот случай, поступит так же.
— Как эксперт по шведскому футболу, скажите, чего нам от Уориса на поле следует ожидать.
— Уорис невероятно быстр! При этом у него хорошая техника. У него был фантастический прошлый сезон, он забивал почти в каждом матче. Я бы назвал его «маленьким Эменике». Он гораздо менее габаритен, но стиль его игры схож с Эммануэлем: сочетание скорости и, не удивляйтесь, силы. Единоборства Маджид также способен выигрывать.
Но надо понимать, что он приехал из Швеции, где уровень чемпионата ниже, чем в России. Поэтому здесь ему нужно будет прибавить. Но у него есть для этого все нужные качества. Уверен, он сможет.
— Уорис по-шведски что-нибудь выучил?
— Да, немного говорит. Не идеально, но старается. И всё-таки в большинстве случаев мы стараемся говорить по-английски.
— С Уорисом, Мовсисяном и Макгиди вы составляете англоязычную часть команды...
— Конечно, намного легче, когда можно общаться напрямую. Одной из главных проблем во многих российских командах является контакт между футболистами, которые не могут говорить на одном и том же языке. Во Франции бывало то же самое, но в меньших масштабах. Здесь в командах много легионеров – и, с одной стороны, они долго учат русский, а с другой, российские ребята за редким исключением не говорят на иностранных языках. Все делают всё возможное, чтобы общаться как угодно: на смеси языков, при помощи жестикуляции и т.д. Однако, конечно, хотелось бы более тесного общения. Командам оно необходимо.
— Кто из русских игроков хорошо владеет английским?
— Это зависит от того, что вы подразумеваете под словом «хорошо» (смеётся).
— Слышал, что по-английски прилично «шпарит» Паршивлюк.
— Да, Сергей действительно говорит вполне хорошо.
— А за сколько времени вы выучили французский?
— Примерно за год.
НЕ ДУМАЛ, ЧТО ОСТАНУСЬ ВО ФРАНЦИИ ТАК НАДОЛГО
— Можете сравнить сегодняшний уровень чемпионатов России и Франции?
— Российское первенство – одно из самых прогрессирующих в Европе. Каждые полгода сюда приезжают новые и новые звезды. При этом и собственно российские игроки очень квалифицированны. Что касается стиля игры, то тут в двух чемпионатах есть очень большие сходства. Упор на физику, единоборства, множество игроков, отлично подкованных тактически. Разве что индивидуальное мастерство во Франции в среднем повыше. Но ненамного.
Российский чемпионат очень непрост, и обращает на себя внимание, что здесь есть не одна-две, а много команд, которые способны стать чемпионом.
— Тем не менее «Лион» с вами почти три года назад дошёл до полуфинала Лиги чемпионов, пройдя по ходу в плей-офф «Реал». Российские же клубы до этой стадии не доходили вообще ни разу в истории турнира, и вот сейчас тот же «Спартак» в лиге выступил неудачно.
— Когда доходишь до решающих стадий – четвертьфинала, полуфинала лиги, — очень многое начинает зависеть от истории, традиций, привычки играть на таком уровне. Мы почувствовали это, когда дошли с «Лионом» до полуфинала. Это произошло впервые в жизни большинства из нас, в том числе моей. Мы встретились с «Баварией», для которой выход в эту стадию – в порядке вещей. Как и для «Милана», «Барселоны», «Реала», «МЮ», «Челси», других клубов-гигантов…
В результате мы растерялись, не знали, как правильно к этим матчам подходить, – и уступили. Наверное, нужно пару раз выйти для начала в четвертьфинал, освоиться – и потом уже настанет время следующего шага. И так далее.
Понятно, что многое зависит от квалификации игроков. И тут Россию с Францией объединяет ещё одна вещь. Если кто-то в двух этих странах будет играть на уровне, значительно превосходящем национальный, то непременно уедет в большой клуб за границу. Сейчас в той же Англии играет немало футболистов, которые сначала заявили о себе в чемпионате России (Видич, Иванович и другие. — Прим. «Чемпионат.net»). В Германии есть «Бавария», способная удерживать лучших игроков страны внутри неё. И проходить весь путь в Европе до конца.
— Вас, читал, после двух чемпионств в составе «Юргордена» звали и в «Челси», и в «Арсенал», и в «Тоттенхэм». А вы предпочли скромный «Ренн».
— Нас всегда окружают слухи. Когда ты играешь в Швеции, то должен понимать, что уровень там невысок. А значит, ты не должен задирать планку слишком высоко. В 20-21 ты должен всё время играть, не можешь себе позволить сесть на «скамейку», пусть даже в большом клубе. Я сделал выбор в пользу Франции, считая, что там мне дадут хорошее футбольное образование и подготовят к переходу на следующую ступень.
Честно говоря, тогда мне и в голову не могло прийти, что я задержусь там так надолго. Но однажды появилась возможность перейти в такой прекрасный клуб, как «Лион», постоянно выигрывавший национальный чемпионат и выходивший в плей-офф Лиги чемпионов. В итоге я остался там на шесть лет, и это было замечательное время.
— Так кто из англичан всё-таки пытался вас к себе заманить?
— С тех пор прошло уже десять лет, и я, честно, даже не помню (улыбается).
— Посоветовал ли ехать во Францию ваш отец, который тренировал вас в «Хекене»?
— Конечно, мы это с ним обсуждали. Тогда не так много шведских игроков выступало во Франции. Но я видел, сколько молодых игроков приезжают играть в эту страну, а потом перебираются в гораздо более сильные клубы других ведущих чемпионатов. Это говорило о том, как там умеют работать с молодежью.
Думал, так произойдёт и со мной. Но никогда заранее не предугадаешь, как сложится жизнь. И сегодня рад, что всё сложилось именно так.
ПО-ПРЕЖНЕМУ СЧИТАЮ ЭМЕРИ ОЧЕНЬ ХОРОШИМ ТРЕНЕРОМ
— Вы работали со многими известными европейскими тренерами вроде Жерара Улье. Имея возможность для сравнения, скажите: почему, по-вашему, не получилось в «Спартаке» у Унаи Эмери? Дело в различном менталитете или в чём-то другом?
(Задумывается) – Он испанец. И, разумеется, приехал с идеями, которые родом оттуда и там работали. И это нормально. Он старался привить команде предельно атакующий футбол. На первых порах всё шло чрезвычайно успешно – и первые туры чемпионата были выиграны, и «Фенербахче» в квалификации Лиги чемпионов пройден.
Считаю, что дальше ему во многом не повезло. Было много результатов, которые, исходя из нашей игры, могли быть совсем иными. Мы начали пропускать столько голов, что выиграть становилось невозможно. А судьба тренера – она зависит не от имени, а от результатов. Когда ты начинаешь проигрывать, очень тяжело сохранять присутствие духа.
Во всех случаях, когда меняют тренеров, это не может быть результатом какой-то одной проблемы. Это множество маленьких, разных бед, которые сбили команду с правильного пути и заставили клуб принять такое решение. Тем не менее по-прежнему считаю Эмери очень, очень хорошим тренером.
— Дмитрий Комбаров сказал, что «Спартаку» не хватило кнута, дисциплины: Эмери оказался слишком «пряничным» специалистом.
— Я тоже из Западной Европы… Наверное, действительно в чём-то разный менталитет. Российские ребята предпочитают более жёсткий подход с упором на дисциплину, более, что ли, структурированное жизненное пространство. Новый тренер, мистер Карпин, явно строже Эмери. И, думаю, это подходит русскому менталитету очень хорошо.
— На вашей презентационной пресс-конференции в «Спартаке» вы назвали Карпина одним из ваших кумиров в молодости. Пошутили?
— Разумеется, я его прекрасно помнил по тем временам, когда он играл в Испании. Это был прекрасный футболист. А мои слова были сказаны наполовину в шутку, наполовину всерьёз.
— Кого из игроков «Спартака» считаете на сегодня лидером в раздевалке и претендуете ли на то, чтобы стать одним из них?
— Конечно, мне бы этого хотелось. Но у каждого свое понимание того, что такое лидер. Есть капитан Дикань, братья Комбаровы, Пареха, который здесь уже долго. Считаю, в команде должно быть много лидеров, способных в нужный момент повести за собой. Раньше, знаю, повязку носил Павлюченко (на самом деле это было недолгий период в июле – августе 2008 года прямо перед отъездом в «Тоттенхэм». — Прим. «Чемпионат.net»), с которым мне, правда, не довелось поиграть.
— Вы уже почувствовали, поняли, что такое «Спартак»? Для страны, для болельщиков?
— Для этого достаточно приехать на любую выездную игру и увидеть, что стадион полон болельщиков «Спартака». Что уже говорит о том, как велик и важен для России этот клуб. Ты всегда хочешь играть перед большим числом своих поклонников. Это та форма давления, что заставляет тебя играть лучше – поскольку ты своими глазами видишь людей, которым это очень-очень нужно!
— Теперь у вас в сборной идут жаркие дискуссии с Расмусом Эльмом и Понтусом Вернблумом на предмет спартаковско-«армейского» противостояния?
— Нет-нет! Мы уже всё понимаем про соперничество «Спартака» и ЦСКА. И шутим по этому поводу. Но я всегда должен быть начеку, поскольку их – двое на одного. Моя челюсть должна быть в любой момент надежно защищена (смеётся).
— Общаетесь в Москве, вместе в рестораны ходите?
— С ними? Нет. Мы товарищи, но назвать нас очень близкими друзьями нельзя. В Москве много шведов, с которыми я общаюсь. К тому же с Эльмом и Вернблумом мы живём в противоположных частях города. А это для Москвы – фактически приговор (улыбается).
— Как вам играется на синтетике?
— Когда подписывал контракт со «Спартаком», знал, что буду играть домашние матчи на искусственном газоне. Уверен, любой футболист в мире скажет, что предпочёл бы натуральное поле. Но что я могу с этим сделать? Абсолютно ничего! Даже если начну кричать «Поменяйте газон!», никто этого не сделает.
Поэтому я принимаю синтетику и стараюсь показать на ней всё лучшее, что умею. Разумеется, когда на дворе приятный солнечный день, тебе хочется сыграть на траве. Но в плохую погоду ситуация иная. И должен сказать, что качество покрытия и вообще стадиона «Лужники» очень хорошее.
С ДЕПАРДЬЕ ПОКИНУЛИ ФРАНЦИЮ ПО РАЗНЫМ ПРИЧИНАМ!
— Кое-кто считает, что вы решили переехать в Россию, поскольку новый президент Франции Франсуа Олланд объявил о введении 75-процентного «налога на миллионеров». Это правда?
(Смеётся) – Конечно, нет! Само собой, что подобная мера повлияет на всё и на всех. Но забавная вещь заключается в том, что это решение не было претворено в жизнь. В высших судебных инстанциях страны его заблокировали. Может, это случится в будущем, однако сейчас всё осталось по-прежнему.
Так что это в любом случае не имело никакого отношения к моему переходу. Я просто почувствовал, что настал момент для перемен в карьере. Получил достойное предложение от «Спартака», узнал многое о команде, понял, какой это серьёзный вызов. Поэтому и поехал.
— Президент «Лиона» Жан-Мишель Оляс летом раскритиковал вас наряду с другими опытными игроками: Бастосом, Крисом и Али Сиссокко, неожиданно заявив, что вы плохо влияли на атмосферу в раздевалке. С учётом вашей безупречной репутации, вы были расстроены этими словами?
— Конечно, это был огромный и крайне неприятный сюрприз. Тем более когда ты знаешь, что это неправда. Он сказал это лишь потому, что ему очень нужно было продавать группу игроков. И это ему по-прежнему необходимо. А такой путь он счёл для этого единственно возможным.
— Почему, по-вашему, во французском футболе завершилась эра «Лиона»?
— Мы выигрывали очень долго. Однажды это должно было завершиться, и это удалось «Бордо», который провёл тогда невероятный сезон. А когда эра заканчивается, требуется время, чтобы обновиться, набраться сил и вновь претендовать на титул. Как раз такой период «перегруппировки» команда переживает сейчас.
— Как ваш «Лион», «Спартак» в 90-е тоже выигрывал в России всё. Плюс дважды вышел из группы в Лиге чемпионов. Вы об этой команде что-нибудь помните?
— Если честно, нет. Был тогда слишком молод.
— «Рубин» тоже хотел видеть вас у себя?
— Да, у меня были с ними две беседы – в феврале и мае. Но договориться мы не смогли. Сейчас я счастлив, поскольку играю за популярный и сильный клуб и живу в Москве – большой европейской столице.
— Слышали, что знаменитый французский актёр Жерар Депардье получил российское гражданство – именно в знак протеста против предлагавшейся системы налогообложения?
(Смеётся) – Да, видел это в новостях во время отпуска. Его разочаровало поведение французских властей, и он решил уехать. Я швед, и меня это не сильно волнует. Но всё равно смешно.
— После девяти лет во Франции чувствуете себя отчасти французом?
— Конечно, да. Ведь практически всю взрослую жизнь провёл в этой стране. В сердце я всегда буду шведом, но о Франции у меня останется громадное число приятных воспоминаний. Не знаю: может, в будущем туда и вернусь.
— Где собираетесь жить после окончания карьеры: в Швеции или во Франции?
— Пока – в Швеции. Но кто знает? Жизнь мне уже доказывала, что в ней ничего нельзя планировать заранее.
— Правда ли, что лионцы в массе своей так же не переносят парижан, как петербуржцы – москвичей?
— Могу сказать о футболе. Самый принципиальный оппонент «Лиона» — «Сент-Этьен». Эти города находятся очень близко. А Париж любят все…
— Болеете за сборную Франции – вслед за шведской, естественно?
— Нет. У меня там есть друзья, за которых в случае побед радуюсь.
— На момент перехода в «Спартак», помню, у вас было 95 игр за сборную Швеции. Сотню уже разменяли?
— Нет, сейчас 98. Так что к сотне очень близок. И надеюсь подойти вплотную в ближайшие дни (6 февраля Швеция сыграет в контрольном матче с Аргентиной. — Прим. «Чемпионат.net»).
— У вас есть прекрасные игроки, есть гениальный Ибрагимович, но повторения бронзового ЧМ-1994 никак не происходит. Почему?
— Мы были близки к успеху много раз. А ответ – из того же разряда, о чем мы недавно говорили применительно к Лиге чемпионов. До конца практически всегда доходят большие футбольные нации с великими традициями. Изменить течение истории очень тяжело. Но у нас на подходе – очень хорошее поколение.
— Вы из сборной уходить не собираетесь?
— Ни в коем случае. Надеюсь играть за неё ровно столько, сколько буду ей нужен.
— В зарубежной прессе распустили слух, что на Евро-2012 сборную Швеции раздирало противоборство двух группировок, одну из которых возглавлял Ибрагимович, а вторую – Олаф Мёлльберг.
(Смеётся) – Какая ерунда! Эти двое – лучшие друзья! Я жил в гостинице рядом с ними и имел немало возможностей в этом убедиться. О чем и так много лет знал.
— Вы известный любитель хоккея, в детстве им даже занимались. Ходили ли на матчи КХЛ и хотите ли, чтобы шведская команда однажды пополнила Континентальную лигу?
— Однажды сходил на матч «Спартак» — ЦСКА. Хоккей мне действительно нравится, и я обязательно схожу ещё, когда вернёмся в Москву (правда, регулярный чемпионат уже закончится, а «Спартак» в плей-офф не выйдет. — Прим. «Чемпионат.net»). Что же касается КХЛ, то в Швеции тоже сильная лига.
— Знаю, что вы занимаетесь благотворительностью и активно помогаете умственно отсталым детям...
— Провожу достаточно крупный турнир в Швеции, все доходы от которого идут на помощь таким детям. Получая хорошие деньги в футболе, я должен возвращать какую-то их часть людям, которым судьба не по их вине, а из-за каприза природы что-то недодала.
