Фоторепортаж: гость рубрики «Беседка» – Руслан Нигматуллин (26 фото)
Нигматуллин: не зря я ходил в музыкальную школу
НОВАЯ ВСТРЕЧА С РОМАНЦЕВЫМ
— Инициатива развода со «Спартаком» исходила от вас?
— Да. После окончания сезона-1997 я подошёл к Романцеву и попросил отпустить меня в «Локомотив». Объяснил это желанием играть, а не прохлаждаться в запасе. Олег Иванович с пониманием отнёся к моей просьбе. Мы пожали друг другу руки, и следующий раз увиделись только в 2000 году в сборной.
— Не ожидали, поди, от него вызова в национальную команду?
— Не то чтобы не ожидал, но всё-таки опасался, что Романцев ни при каких условиях не позовёт меня в сборную. Но он позвал. Всё-таки в том сезоне я выдал рекордную сухую серию, игра давалась. Приятно, что это не осталось незамеченным Олегом Ивановичем.
— Ликовали в душе?
— Конечно! А после удачной игры с командой США ликовал ещё четыре матча. В них я не пропустил ни одного мяча. Потом, правда, кое-что начало залетать и в мои ворота. Но всё равно я могу быть доволен своими выступлениями за сборную страны: 24 игры в её составе – неплохой показатель.
— У Сёмина вы сразу и надолго стали первым номером. Нашли «своего» тренера?
— Сёмин той поры, с 1998 по 2001 год, был просто идеальным тренером для меня. Потом отношения изменились. Наверное, и по моей вине тоже – сейчас-то я понимаю, что подвёл команду, уехав в Италию. В свой первый приход в «Локо» я постоянно ощущал тренерское доверие – это окрыляло. Даже после неудачных матчей – а удачных было всё-таки намного больше – Сёмин продолжал ставить меня в состав. «Ну, ошибся, с кем не бывает, — приговаривал, бывало, Юрий Палыч. – Зато я знаю, что в следующем матче ты выручишь команду». И ведь выходил и выручал.
— Самым фееричным в вашей карьере получился, должно быть, сезон-2001?
— В принципе, да. Ещё 2000-й отметил бы. Но 2001 год, вы правы, был вне конкуренции по количеству собранных индивидуальных наград. Я тогда и лучшего вратаря получил, и лучшего игрока, и джентльмена года. Практически всё, о чём в юношестве мог только мечтать. Это был кульминационный момент карьеры. Дальше, к сожалению, она пошла на спад…
— Народную любовь вы и в повседневной жизни ощущали?
— Не без этого. Везде героев любят – какое-то время любили и меня. Но в спорте вообще и в футболе в частности сложно долго находиться на вершине. Там постоянно происходят замены.
Руслан Нигматуллин
«САЛЕРНИТАНА» ВМЕСТО «ЛАЦИО»
— Удивительное дело, но пока в сборной заправлял Романцев, вы имели постоянную прописку в ней. Обратно в «Спартак» он вас не пытался зазвать?
— Ни разу. Да и у меня подобных мыслей никогда не возникало. Желание поиграть за границей – да, вызрело и оформилось. Я был готов поменять «Локомотива» только на иностранный клуб. Кто же знал, чем вся эта история кончится? После 2001-го в моей карьере было мало интересного.
— Вы предпринимали две попытки проявить себя в Италии. Обе можно назвать неудавшимися?
— Вторую я и попыткой-то назвать не могу. Так, недоразумение какое-то. Я вообще-то собирался в «Лацио» ехать. Спортивный директор этого клуба даже прилетал в Москву, говорил, что контракт с римлянами у меня практически в кармане. Давал 99% гарантии, что переход состоится. Но он сорвался. За два дня до окончания заявочного периода в Италии мне поступило предложение от «Салернитаны», и я его принял. Провёл за эту команду 15 игр. Больше ничего интересного о ней не скажу – потому что ничего интересного там не было. Аутсайдер cерии В – что с него возьмёшь?..
— Чемпионат мира в Японии и Корее оставил противоречивые чувства?
— Я изначально понимал, что чемпионами мира мы вряд ли станем. И всё-таки из группы хотелось выйти. Увы, не получилось. Домой мы возвращались в унынии. Правда, с годами у меня остались только тёплые воспоминания о том приключении – хотя бы потому что я в нём участвовал. С тех пор мы свою сборную на чемпионате мира не видели.
— В интервале между «Вероной» и «Салернитаной» вы немного поиграли в ЦСКА. Есть что вспомнить о том краткосрочной периоде?
— Приятно, интересно было сотрудничать с Гинером. Очень сильная личность. Знает, чего хочет и как этого добиться. О Газзаеве остались неоднозначные впечатления. Место в основе клуба я у него заслужил, а в сборной он меня усадил на скамейку. Такая вот неувязка.
— Валерий Георгиевич – самый импульсивный из ваших бывших тренеров?
— Наверное, да. Даже за те полгода, что я отыграл в ЦСКА, было у Газзаева несколько эмоциональных всплесков, но мне бы не хотелось выносить сор из избы.
Я В ПАРИЛКУ – СЁМИН ОТТУДА
— Второй раз из Италии вы вернулись прямиком на «банку» «Локомотива». Почему так вышло?
— Мне позвонил Сёмин – не скрою, было очень приятно – и сказал: «Заканчивай уже с этой Италией да возвращайся. Игр много – на всех хватит». А у «Локомотива», напомню, уже был Овчинников. Но я поверил Сёмину. Вернулся. Оказалось, что игр на самом деле не так уж и много. В 2004 году я сыграл за весь чемпионат аж… один тайм. Тогда-то у нас и испортились с Юрием Павловичем отношения. Не стало прежнего взаимопонимания. Дошло до того, что Сёмин стал элементарно избегать меня. Захожу я, допустим, в сауну, а он моментально из неё выбегает! Хотя сейчас я его понимаю. Наверное, ему просто нечего было мне сказать. Мне нужно было самому хорошо поразмыслить, стоит ли возвращаться в «Локо». Ведь знал же, что у Сёмина может быть только один основной вратарь, знал, что это место занято Овчинниковым, и всё равно вернулся. Ничего хорошего о том сезоне и не вспомню.
— А как же победа в чемпионате, золотые медали?!
— Я был рад за команду, но себя причастным к этому успеху не чувствовал. Не верю я в искренность людей, которые, просидев весь сезон на лавке, потом рассказывают, как они счастливы за более удачливых товарищей. У меня было не то настроение, чтобы после последнего матча сезона вместе со всеми скакать с поднятыми руками и бегать круги почёта. Поэтому меня на чемпионских фотографиях «Локомотива» нет. Я не хотел навязываться на чужой праздник – для того чемпионства я ничего не сделал.
КОЛЛЕГИ
— Позвольте, но вы же конкуренцию Овчинникову составляли, а значит, не давали ему расслабиться.
— Это мог сделать и любой другой вратарь. Я никогда не любил быть на вторых ролях, и это качество помогало мне двигаться вперёд. Хотя в каких-то ситуациях оно и вредило – мог бы спокойно сидеть в запасе того же «Локомотива» лет до 40, получать зарплату и комфортно себя чувствовать. Таких примеров уйма в футболе. У меня другой характер. Не могу быть подносчиком снарядов – мне всегда нужно быть на передовой.
— С Филимоновым, Овчинниковым не возникало производственных конфликтов?
— Понятно, что друзьями мы не были. Но тот же Филимонов, по-моему, никогда обо мне худого слова не сказал – на людях, в прессе, несмотря на то что я был его главным конкурентом, что в «Спартаке», что в сборной. Недавно мы виделись на одном совместном интервью. Тепло пообщались. Овчинников в этом плане другой человек. В некоторых его интервью проскальзывают какие-то ироничные высказывания в мой адрес. Чтобы воспринимать это спокойно, надо знать Сергея. Всё-таки он импульсивный парень и тоже ненавидит конкуренцию. Он и про Прюдомма, помнится, нелицеприятно высказывался – бельгиец был для него в «Бенфике», наверное, ещё большим врагом, чем я в «Локомотиве». Одно слово – конкуренция…
— Возможна ли вообще дружба между вратарями-одноклубниками?
— Как это ни удивительно, возможна. Когда я в 16-летним пацаном пришёл в «КАМАЗ», там первым номером был Захарчук. Познакомились, сошлись. Позже мы конкурировали в «Локомотиве» – и всё равно сохраняли приятельские отношения. С тех пор мы с Платоном друзья. А наши жёны работают вместе. Захарчук, в свою очередь, дружит ещё и с Новосадовым – невзирая на то, что и они когда-то были одноклубниками.
— В ЦСКА вы с 16-летним Акинфеевым не пересекались?
— Отчего же, пересекался. Его уже потихоньку подключали к тренировкам первого состава, Игорь несколько раз появлялся на наших занятиях. Он тогда играл за дубль – и все кругом отмечали не по годам зрелую игру Акинфеева. У него никогда не было суперданных, как у того же Гильерме, по которому сразу видно: вратарь. Главное положительное качество Акинфеева кроется в его голове. Он уверен в себе, и этой уверенностью компенсирует не самые выдающиеся физические данные. Правда, иногда эта уверенность перерастает в самоуверенность, и тогда возникают проблемы.
Руслан Нигматуллин
КУРИЛ 15 ЛЕТ, А БРОСИЛ В ОДИН ДЕНЬ
— Сезон в «Тереке», очевидно, не принёс вам морального удовлетворения.
— Очередной раз вылетел – что тут может быть приятного? Это я уже с «Салернитаной» проходил во второй итальянской лиге. Сезон-2005 я постарался вычеркнуть из памяти.
— Этим и было обусловлено решение в расцвете лет бросить футбол?
— Да. В какой-то момент я просто почувствовал, что любимая игра перестала приносить удовольствие. На меня нахлынул поток сплошного негатива. В «Локомотиве» сидел на лавке – плохо, в «Тереке» играл и занял последнее место – тоже не дело. На этом фоне и вызрело решение уйти.
— Не погорячились?
— Ещё как погорячился! В 31 год здоровые спортсмены карьеру не завершают. А у меня серьёзных травм не случалось. Болела голова, но, бросив курить, я избавился от этой проблемы.
— Тяжело бросали?
— Нет, в один день. Просто собрался и выбросил все сигареты и зажигалки в мусорное ведро.
— Долго курили?
— Почти всю карьеру. 15 лет.
— Вредная привычка на работе не отражалась?
— Ничего подобного не чувствовал. Хотя выкуривал по пачке в день. Когда ты молодой и безголовый, на многие вещи смотришь иначе, чем в более зрелом возрасте. Ум приходит с годами.
— Не меньше шума наделало ваше решение возобновить карьеру после двух с половиной лет простоя.
— Отдохнув от грозненского периода, я всё чаще стал ловить себя на мысли, что чего-то не хватает. Тяжело было смотреть футбол по телевизору. Сам себя осаживал, убеждал, что после такой паузы вернуться нереально. И тут грянул прощальный матч Аленичева. Я к тому времени уже больше двух лет на поле не ступал. Один раз вышел с друзьями побегать и быстро сдулся. Решил потренироваться. Целый месяц готовился. Кайф получил такой, что не передать словами! Тогда и задумался о возвращении. Так потянуло на поле, что и на первую лигу был согласен – лишь бы играть.
— Ростовский СКА, второй состав «Локомотива» – вам на самом деле было интересно выступать в этих командах?
— В Ростове-на-Дону интерес был, однозначно. До сих пор получаю от тамошних болельщиков благодарности за 2008 год. Жаль, что из-за кризиса СКА теперь барахтается во второй лиге, но тот сезон я вспоминаю с удовольствием. Там же получил предложения от нескольких клубов, ставивших перед собой высокие задачи. Побывал в «Анжи», но не остался. Не сложились отношения с тогдашним главным тренером.
— С Тетрадзе?
— С ним. Мы много играли вместе, но новые должности меняют людей. Короче, не сработались. И я оказался в «Локомотиве-2». В киевское «Динамо-2», допустим, ни за что не пошёл бы. Но это «Локо». Это дом. Туда я вернулся с большим удовольствием. И с надеждой, что ещё поиграю на более-менее высоком уровне. А заканчивал карьеру в Израиле, в высшей лиге. Нормально. Правда, команда у нас была откровенно слабая, притом из арабского города. Сами знаете, как к арабам на Земле обетованной относятся. Плохо относятся. Нас и судьи душили, и болельщики других команд камнями забрасывали. И всё равно наигрался я за эти полтора года вдоволь. И с чувством выполненного долга завершил карьеру.
— От Сёмина третьего шанса в «Локо» так и не получили?
— Втайне я на это, конечно, надеялся. Но даже маленького шанса не получил. Видимо, Сёмин не верил в чудо. И потом, он знал мой непростой характер. И знал, что если я попаду в основную обойму, то буду Гильерме подсиживать. Мало того, буду пытаться выбить его из состава.
— И каким образом вы своего же протеже выбивали бы?
— Конкурентной борьбой на тренировках. Исключительно честными спортивными методами. По-другому никак. Не стану же я ему шурупы в бутсы подкладывать!
— Такое бывает?
— Не знаю, как в футболе, а в фигурном катании, говорят, подобные каверзы в порядке вещей. Иногда и толчёное стекло в коньки подсыпают…
ФУТБОЛ – В ПРОШЛОМ
— Руслан, а вы абсолютно уверены, что третьего возвращения в футбол не будет?
— Не будет, мне уже 36 лет…
— Ван дер Сару – под 40, и ничего!
— Я не тешусь иллюзиями. Сейчас готовлю себя к гастролям по стране в составе ледового шоу, а это, на минуточку, 60 выступлений. Футбол для меня уже в прошлом.
— А у вашего старшего сына он по-прежнему в настоящем?
— Да, занимается в «Локомотиве», в команде ребят 2000 года рождения. Тоже вратарь.
— Ростом пошёл в папу?
— С физическими данными у него порядок. А станет ли футбол для него профессией, видимо, прояснится позже, где-то в переходном возрасте. Я на всякий случай приберёг для него пар 15 своих именных перчаток. Авось, пригодятся. Он ведь у нас тоже Руслан.