Интервью известного немецкого тренера Петера Нойрурера в Sport Bild, в котором
он заявил, что 50 процентов игроков бундеслиги принимали ранее допинг, обрастает
новыми подробностями. Экс-игрок (130 игр в бундеслиге) и тренер бундеслиги, а
ныне наставник «Саарбрюкена», выступающего в оберлиге, Михаэль Крюгер признал в
интервью онлайн-изданию тому же Sport Bild, что принимал каптагон.
— Вас удивили признания Петера Нойрурер? Он, в частности заявил, что 50
процентов игроков «Шальке» в сезоне 1989/1990 принимали каптагон.
— Да, мой бывший руководитель рассказал некоторые подробности, и это вызвало
целую волну высказываний. Тема допинга сейчас у всех на устах в связи с
разоблачениями в велоспорте. Ясно одно – эту проблему нельзя преуменьшать.
— Вы были ассистентом Нойрурера в «Шальке». Наблюдали ли вы то же, что и ваш
шеф?
— Я был там очень недолго, всего три месяца и не могу ничего подтвердить.
— Но вы сталкивались с применением допинга?
— Когда я только начинал в ганноверской «Арминии» (с 1976 по 1980 годы во второй
Бундеслиге) я видел, как некоторые игроки принимали что-то, особенно перед
важными играми. Но меня это не интересовало.
— А вы сами не использовали каптагон или другие виды допинга?
— Один раз, когда мне было 18 лет, ещё в «Ганновере» ко мне подошёл один опытный
игрок и дал мне что-то. Я спросил, что это такое и он ответил, что после этого
я смогу бегать быстрее. Я не поверил ему, но будучи беспечным молодым сорванцом
и решил попробовать.
— И как это подействовало?
— Честно говоря, я ничего не заметил. А на следующее утро я заснул на уроке в
школе.
Через пару дней я узнал, что это был каптагон и закрыл для себя эту тему.
— Почему?
— Один врач рассказал мне об эффектах и побочных действиях. Эффекта как я
сказал, я не заметил, а побочные действия, как я понял, могли быть очень
опасными.
— Обсуждали ли тему допинга в команде?
— Нет, об этом открыто не говорили. Но все всё видели и знали.
— Как вы считаете, а сейчас футболисты принимаю допинг?
— В моей тренерской практике никогда не сталкивался с этим. В вопросе команд, в
которых я работал, могу дать голову на отсечение. Нельзя всё проконтролировать,
особенно то, что делают игроки дома. Но думаю, что введение допинг-контроля в
1988 году во многом решило эту проблему.
— Действительно? В велоспорте контроль очень жёсткий, но спортсмены принимают
его.
— Это так. Но я думаю, что в футболе информация о рисках и внедрение тестов на
применение допинга привело изменению ситуации к лучшему и сегодня тема допинга
не так актуальна.
P.S. Тем временем, ещё несколько немецких футболистов призналось, что в 80-х
принимали каптагон, а немецкий футбольный союз, заявил, что ждёт от Нойрурера
подробных деталей и известных ему имен и фактов.