Главный тренер сборной Франции Раймон Доменек, по его собственному признанию, еще не привык к большим интервью. И тем не менее иногда репортерам все же удается «раскрутить» наставника нынешних «трехцветных» на откровенный разговор.
— Месье Доменек, в каком настроении вы проснулись на следующее утро после выхода сборной Франции в финальную стадию мирового первенства?
— В задумчивом. Я не бросился в ванную комнату, распевая победные песни. Что прошло, то прошло…
— Странно, но игроки сборной после победного матча с Кипром тоже не стали выказывать какой-то радости на поле, а прямиком направились в раздевалку. Хотя этот успех позволил завоевать путевку на мировой чемпионат. Может, вы дали какую-то установку на сей счет?
— В этой ситуации меня несколько огорчило другое: то, что никто не остался поприветствовать болельщиков, которые так переживали за команду.
Это мне непонятно. С точки же зрения того, что никто, простите, не бегал по полю со слезами радости на глазах… Видите ли, игроки сборной Франции — настоящие профессионалы. И они прекрасно понимали, что такие команды, как Кипр, Швейцария, потенциально слабее.
И если мы не побеждаем их, то в этом скорее наша вина, а не заслуга соперников. Квалификационный турнир мы должны были проходить с гораздо меньшим количеством проблем. Ну а теперь у нас есть достаточно времени для анализа. В Германии будет совершенно другой турнир, и уже сейчас я чувствую прессинг со стороны прессы, общественности, который будет только усиливаться. Нам начинают напоминать, что мы уже были чемпионами мира, почему бы не стать лучшей командой и теперь, в Германии?
— Чемпионами мы стали в родных стенах, да и тренер был не Раймон Доменек…
— Я могу продолжить ход ваших размышлений. Команда была другая, Зидан уже не тот… Но это неконструктивный разговор. Требовать с нас будут в любом случае.
Наоборот, я бы страшно удивился, если бы все спокойно взирали на то, как сборная страны готовится к поездке в Германию. Наша пресса уже сейчас причисляет сборную страны к фаворитам, и от этого никуда не убежишь.
— А вы хотели бы убежать?
— Не ловите меня на слове.
Прогнозировать без боязни понести какое-то наказание, пусть и моральное, я уж не говорю о финансовом, за неправильный прогноз, которое бывает в том случае, если вы, допустим, сделаете ошибочную ставку в тотализаторе, — легче всего. Но ведь и четыре года назад от сборной ждали чудес, а что вышло?..
— Вы внутренне готовы встретиться с теми проблемами, которые могут ожидать вашу команду?
— Я уже преодолел много преград, о которых прежде и не подозревал. Я дебютант подобных турниров и о том, что меня может там ждать, могу лишь догадываться. Никогда не настаиваю на своей точке зрения, если понимаю, что был не прав. Я готов работать в тех условиях, которые складываются, и работать столько, сколько надо.
— Вы возглавили команду в июле 2004 года. Какие дни оказались самыми трудными?
— Все без исключения. Я порой больше мучаюсь в сомнениях и переживаниях в дни, когда у нас нет никаких матчей. Ни товарищеских, ни официальных. А меня вдруг телекамера выхватит на трибуне стадиона улыбающимся, и потом журналисты спрашивают: чему это вы так были рады? Так что постепенно я начал привыкать к тому, что на всякий случай, находясь на трибуне стадиона, надо обязательно держать в руках блокнот (смеется)…
— И все-таки. Были периоды долгих переговоров с Зиданом и компанией, игра фактически новым составом, возвращение лидеров.
— Понимаете, даже тогда, когда я долго и обстоятельно беседовал с каждым из тех, кто решил закончить выступления в сборной, а потом все же вернулся, я постоянно думал о будущих шагах. О новых игроках, о том, как строить игру с другими людьми.
Когда Зидан, Макелеле, Тюрам вернулись, нужно было опять что-то менять. Сборная — это не 11 человек, находящихся на поле. Это группа из 25 — 30 футболистов, а в моем случае — все 34. У каждого из них обязательно есть свое понимание игры. Я уже не говорю о суперзвездах, которых хотят видеть в команде все. А суперзвезда — это личность со всеми нюансами устоявшегося характера, с привычками, менять которые только потому, что так нужно именно вам, — крайне опасное дело.
Здесь нужна обоюдная творческая работа. Полные контакт и доверие. В нашей тренерской работе всегда есть цифровой баланс, а есть и человеческий. Первый всегда на виду. Второй, как правило, спрятан от чужих глаз.
— А много ошибок вы сделали, будучи на посту главного тренера?
— Сотни. Но я об этом не жалею. Я исправлял их на ходу. Главное, что не было повторения этих ошибок. Значит, каждый раз, когда я переосмысливал подчас тупиковую ситуацию, я оказывался прав. Я и команда.
— Главные тренеры любят повторять: двери сборной открыты для всех. И подчас лукавят, потому что держат в голове свой конкретный состав. Вы тоже оставляете двери открытыми?
— Я оставляю их открытыми, но и состав держу в голове. А как иначе? Игроки не застрахованы от травм, от каких-то непредвиденных житейских проблем, которые, к сожалению, могут помешать им поехать на мировой чемпионат.
Кстати, если вы в сотый раз спросите меня, может ли Николя Анелька рассчитывать на место в команде, я скажу: двери сборной остаются открытыми.
— У вас есть какой-то специальный план подготовки к чемпионату?
— Он очень прост. Как только я получу в распоряжение всех игроков, мы начнем завершающий этап подготовки.
Все остальное время футболисты готовятся в своих клубах. У меня нередко спрашивают про методику подготовки по Доменеку. Таковой не существует. Если ситуация требует, я подстраиваюсь под нее и не пытаюсь изобрести что-то революционное. Мой опыт подсказывает, что к сложному всегда нужно идти через простое. Если хотите, пусть это будет моим методом и главным секретом.