Судья Йерун Принс поделился воспоминаниями о гневных комментариях от фанатов Алины Загитовой после этапа Гран-при ISU в Гренобле (Франция) в 2019 году.
Напомним, в 2019 году в Гренобле в короткой программе Алина, по мнению технической панели во главе с Принсом, впервые в карьере исполнила лутц с неверного ребра, недокрутила риттбергер и раньше времени опустила руку в финальной позе. В итоге от победившей Алёны Косторной Алина отстала почти на 20 баллов. ФФККР официально попросила Международный союз конькобежцев разобрать решения арбитров, а фанаты оставляли на страницах Принса в соцсетях гневные комментарии.
– Вы стали довольно известны в России после эпизода с оценками Алины Загитовой в 2019-м. Насколько для вас это был чувствительный момент?
– Да уж, история забавная. Тогда на этапе Гран-при в Гренобле наша бригада отметила Алине неверное ребро на лутце в каскаде с риттбергером. Если пересмотреть этот прыжок 10 раз, будет понятно, что ситуация непростая. Это как минимум должно быть отмечено в протоколе восклицательным знаком (! – отметка за неясное ребро. – Прим. «Чемпионата»), но и неверным то ребро тоже можно было посчитать.
Сразу после короткой программы мне в социальные сети начали сыпаться гневные комментарии от российских фанатов. Не могу сказать, что их было очень много, но, конечно, я их заметил.
Угрожали? Нет, просто писали гадости. Но самое смешное, что на следующий день я вдруг начал получать комментарии поддержки – и тоже от российских болельщиков. «Вы всё сделали правильно, мы вами гордимся, не переживайте».
Хотя ситуация, конечно, была не самая приятная. Если я правильно помню, российская сторона подала неофициальную жалобу, но она не имела последствий. После турнира я написал довольно длинный отчёт для ISU об этом инциденте, потому что хотел защитить нашу бригаду. Там было почти 20 видеоиллюстраций этого прыжка с пояснениями, какое ребро считается корректным в соответствии с правилами. Ответа не получил, а в следующем сезоне меня снова вызвали работать в судейскую бригаду, из чего можно сделать вывод, что претензий ко мне не было.
Самое удивительное, что на следующий год меня пригласили работать организаторы российского этапа Гран-при. Это было в самый разгар пандемии. В парном турнире тогда не хватало технического контролера международного уровня, поэтому со мной связался Александр Коган и позвал в Москву.
Такова работа судьи: иногда мы принимаем непопулярные решения, которые не нравятся болельщикам. Тут ничего нельзя поделать, кроме как научиться не реагировать на такое и стать более толстокожим, – сказал Принс.