Пожалуй, в России нет более любимой иностранной фигуристки, чем Алёна Савченко. Драматичный спортивный путь, удивительная преданность фигурному катанию и несгибаемый характер хрупкой блондинки заставляли переживать за её неудачи и искренне радоваться, когда на своих пятых Олимпийский играх Савченко всё-таки получила долгожданное золото.
О том, что ей пришлось преодолеть ради достижения главной цели жизни, немецкая фигуристка откровенно рассказала в книге «Алёна Савченко. Долгий путь к олимпийскому золоту», которая уже стала бестселлером в Германии, а вскоре выйдет и на русском языке. Впрочем, не исключено, что через несколько лет Алёна напишет вторую часть автобиографии, ведь ставить точку в своей выдающейся карьере она не собирается.
В большом эксклюзивном интервью «Чемпионату» Савченко заявила, что может выступить на своей шестой Олимпиаде в одиночном катании, объяснила, почему современные фигуристки быстро выгорают, а также посоветовала Европе брать пример с России в плане развития фигурного катания.
«После рождения Амилии ещё больше полюбила свою мамочку»
— Алёна, вашей дочке Амилии недавно исполнился годик. Как она себя чувствует? Как реагирует, когда видит маму на коньках?
— Амилия растёт и каждый день нас радует. В Германии продолжается карантин из-за коронавируса, но дочка не даёт заскучать. Благодаря ей нам всегда есть чем заняться (улыбается). Сейчас из-за мер безопасности ей нельзя посещать мои тренировки, но вообще мы её с трёх месяцев брали на каток. Амилии нравится смотреть, как я катаюсь, как тренирую девочек. Она сама часто просится на лёд, но пока я её на коньки не ставила. Посмотрим, как будет в дальнейшем.
— Сейчас у вас нет возможности брать дочку с собой на тренировки. Как Амилия переносит эти часы расставания?
— Мой муж Лиам включает ей видеозаписи наших с Бруно выступлений. Амилия всегда с удовольствием смотрит, узнаёт меня, кричит: «Мама, мама» (улыбается). Но вообще стараюсь по возможности не уходить от дочки надолго.
— А какое главное изменение в своей жизни вы бы отметили в связи с рождением Амилии?
— Я наконец-то почувствовала, как тяжело быть мамой. И из-за этого ещё больше полюбила свою мамочку. То, что делают женщины, воспитывая детей, — это настоящее геройство. У нас пока одна Амилия – и то очень тяжело. Даже представить не могу, как справляются те, у кого ещё больше детей.
— Расскажите, как устроен ваш тренировочный процесс во время карантина.
— Члены сборной Германии имеют возможность тренироваться, поэтому, к счастью, удаётся поддерживать форму. Я тренируюсь каждый день, иногда даже больше, чем нужно (улыбается). Многое зависит от возможности мужа сидеть с дочкой. Стараюсь прислушиваться к своему организму и особое внимание уделять тому, что мне нужно улучшить.
— Означает ли такой активный режим тренировок, что мы вновь увидим вас в паре с Бруно Массо?
— Мы договорились, что попробуем снова кататься вместе, но карантин сорвал все планы. Мы должны были приехать к нему в Швейцарию, но из-за ограничительных мер это невозможно. Поэтому сейчас сложно говорить что-то наверняка, но если я и вернусь в парное катание, то только с Бруно. Думаю, что лучше партнёра я не найду, потому что его просто не существует.
«Сейчас фигуристы быстро выгорают, пропадает интерес»
— Летом по интернету разлетелись видео с вашими удачными попытками тройного акселя и четверного тулупа. Многие удивлялись: «Как такое вообще возможно?» Раскроете секрет?
— Как такового секрета нет. Нужно с детства правильно разминаться, вести здоровый образ жизни, придерживаться дисциплины. Это всё позволяет долго продержаться в спорте. Благодаря моему папе, который меня этому научил, я смогла столько лет кататься, избегая тяжёлых травм. С каждым годом я всё лучше чувствовала своё тело, и мне становилось только легче.
— Что вас побудило на исполнение столь сложных прыжков сейчас?
— Тройной аксель я начинала учить, ещё будучи одиночницей, но в 13 лет перешла в парное катание и сосредоточилась на других элементах. Однако у меня всегда была мечта прыгнуть тройной аксель и четверной прыжок. Мне нравится заниматься самосовершенствованием и узнавать, на что ещё я способна. Я считаю, если есть желание и силы, то почему бы не попробовать? Вообще, я бы посоветовала детям, которые мечтают о больших успехах, никогда не гнаться за сиюминутным результатом. Всему своё время. Если это не дано в 16 лет, то при должном стремлении и работе обязательно получится позже.
— Тем не менее сейчас многие девушки прыгают четверные уже в 11-12 лет. На ваш взгляд, освоение элементов ультра-си в таком юном возрасте не препятствует построению долгой и успешной карьеры?
— Сейчас многие девушки одерживают свои главные победы в юном возрасте. В 16 лет их спортивная карьера заканчивается, и начинается совсем другая жизнь. У меня было по-другому, я очень долго шла к медалям и титулам, а олимпийское золото завоевала только в 34 года. Уверена, что элементы ультра-си можно учить не только в подростковом возрасте, но для этого надо держать себя в форме и ответственно относиться к своему организму.
Просто сейчас многие фигуристы быстро выгорают, у них пропадает интерес. Сложно сохранять мотивацию, когда тебя «обпрыгивают» 13-летние дети. Тут важно найти правильную цель. Я всегда стремилась становиться лучше и сильнее самой себя. Мне было не важно, кто из соперников как катается и что прыгает. Я ставила цель выиграть Олимпийские игры, и мне было всё равно, когда это произойдёт. Конечно, после поражений трудно продолжать. Для этого нужно обладать большой силой воли и терпением, но тот, у кого есть огромное желание, всегда найдёт способ достичь цели.
— И ещё больше силы воли требуется, чтобы продолжать карьеру после больших побед.
— Всегда можно поставить перед собой новые цели. Если бы ко мне успех пришёл раньше, то у меня была бы цель выиграть ещё одни Олимпийские игры. Многое зависит от твоего отношения к тому, чем ты занимаешься. Я, например, очень люблю соревнования. Некоторые идут к цели, переступая через себя, поэтому после победы испытывают облегчение и уходят из фигурного катания. Я же всегда любила то, чем занималась. У каждого свой путь, своя мотивация.
Фото: РИА новости
— Отсутствие взрослых спортсменок со своей историей и индивидуальностью – это проблема? Как вы относитесь к идее повышения возрастного ценза в фигурном катании?
— Это сложный вопрос, на который нет простого ответа. Безусловно, поднятие ценза позволит девочкам постарше продвинуться вперёд в плане титулов и медалей. В то же время юниоркам станет сложнее добиваться больших побед, ведь нужно будет дольше ждать выхода на взрослые соревнования и сохранять форму.
Но в целом я думаю, что это поможет фигуристкам дольше оставаться в спорте. Я бы хотела дольше наблюдать многих девочек на топ-уровне. Мне кажется, сейчас этого не хватает в фигурном катании. Всегда интересно, когда карьера развивается на твоих глазах, человек взрослеет, преодолевает все преграды на пути к вершине. Конечно, круто прыгать четверные в 13-14 лет, но ещё круче, если ты можешь это делать в 25-30 лет. Мне нравится смотреть, как девочки в 14-15 лет прыгают сложнейшие прыжки, но при этом очень жалко, когда в 17 лет они пропадают из поля зрения.
Я искренне желаю всем девочкам прожить как можно более долгую жизнь в спорте, потому что это самое крутое время. Ты выходишь на лёд, и на тебя смотрят миллионы зрителей: переживают, болеют, испытывают сильнейшие эмоции от твоего выступления. Такое возможно только в спорте, так что надо ценить эти моменты.
«Переход в одиночное катание? А почему бы и нет?»
— Возвращаясь к вашим суперпрыжкам: вы пробовали делать тройной аксель или четверной прыжок без страховки?
— Честно говоря, нет. Я хотела попробовать, посмотреть, могу ли я делать элементы ультра-си. Теперь я знаю, что это реально. Если перейду в одиночное катание, то, конечно, запрыгаю тройной аксель и четверной тулуп (смеётся).
— А если серьёзно, есть хоть крошечная вероятность увидеть вас в соревнованиях одиночниц?
— А почему бы и нет? Смотря на женское фигурное катание в Германии, можно и попробовать (улыбается). Сейчас главное – дождаться окончания карантина, а там посмотрим. Возможно, я ещё всех удивлю. На самом деле, после рождения Амилии я чувствую себя ещё лучше, чем раньше, поэтому мне ничего не мешает бросить себе новый вызов. Если раньше я подсознательно береглась, понимая, что мне ещё надо стать мамой, то теперь этот страх пропал. К тому же я стала ещё лучше чувствовать своё тело, усилилось чувство конька. Плюс очень помогает тренерский опыт. У меня занимаются три девочки, и работа с ними позволяет увидеть процесс не только с позиции спортсмена, но ещё и с позиции тренера.
— Какой основной совет вы даёте своим подопечным?
— Я стараюсь объяснить, что если что-то сегодня не получается, то это не значит, что нужно всё бросить. Всегда можно переключиться на другой элемент, поработать над чем-то ещё. Раньше, если у меня что-то не получалось, некоторые тренеры выгоняли с тренировки. Я считаю, что всегда есть чем заняться и нет смысла выгонять ребёнка, потому что это ничему его не научит.
Фото: РИА новости
«Европе надо брать пример с России»
— Вы говорили, что продолжение карьеры во многом зависит от поиска спонсоров. Неужели у олимпийской чемпионки с такой богатой карьерой могут возникнуть с этим проблемы?
— В Германии фигурное катание не так популярно, как в России. У вас оно на первом месте, а в Германии на первом месте футбол и только потом все остальные виды спорта. Это очень обидно, потому что, если бы я выступала за Россию и имела столько медалей, то, скорее всего, не испытывала бы проблем с поиском спонсоров. В принципе, я буду только рада, если ко мне обратится спонсор из России и скажет: «Катайся, я помогу» (улыбается).
— В России фигуристы сборной тренируются за государственный счёт, а также получают заработную плату. В Германии с этим сложнее?
— У нас самую значимую поддержку оказывает армия. Когда ты попадаешь в сборную, то проходишь шестинедельный курс молодого бойца, после чего поступаешь на службу в Бундесвер и получаешь небольшое финансирование, на которое можно хоть как-то жить. Ещё помогает организация «Спортивная помощь». Этих денег хватает на аренду жилья и еду. Что касается тренировочного процесса, то работу тренеров оплачивает федерация, но далеко не в полном объёме. Обычно спортсмены отдают часть призовых и спонсорских денег своим наставникам, так как они получают гораздо меньше того, сколько на самом деле стоит их труд.
— Возможно ли в Германии и в целом в Европе возродить интерес к фигурному катанию? Что для этого нужно делать?
— Мне кажется, нужно больше показывать фигурное катание, чаще писать о спортсменах и соревнованиях. В России фигурное катание по телевизору каждые пять минут (смеётся). После окончания карьеры ваши фигуристы могут выступать в шоу, сниматься в таких проектах, как «Ледниковый период». У нас же очень часто талантливые спортсмены резко пропадают, потому что им просто негде реализовываться. Возможно, европейским сборным нужно активнее приглашать специалистов из России и других стран, где развито фигурное катание. Правда, тут опять всё упирается в финансирование. Это сложный вопрос, но мы делаем всё, чтобы популяризировать фигурное катание у себя в стране. Надеюсь, по окончании карантина что-то начнёт меняться в лучшую сторону.
— После чемпионата Европы в Граце, где российские фигуристы выиграли всё золото и забрали 10 медалей из 12, много говорили, что такое доминирование России убивает фигурное катание в Старом Свете. Можно ли с этим согласиться?
— Я не знаю ситуацию в России изнутри, но вижу, что у вас уделяется огромное внимание фигурному катанию, вкладываются большие средства. Думаю, Европе надо брать пример с России, и тогда мы вновь увидим серьёзную конкуренцию на чемпионате континента.
Фото: РИА новости
«Надеюсь, смогу стать первой фигуристкой, выступившей на шести Олимпиадах»
— В женском одиночном катании в последние годы происходит настоящая техническая революция. Почему в парном в основном никто не рискует и не повышает сложность?
— Лично мне всегда нравилось экспериментировать, пробовать более сложные элементы. Но в парном катании это не оценивалось так, как в одиночном. Поэтому постепенно все дуэты пришли к тому, чтобы кататься проще, но увереннее. Лучше получить «плюс 3» на тройном, чем минусы на четверном. С одной стороны, такой подход к оценкам вызван заботой о здоровье спортсменов, потому что парное катание – самый травмоопасный вид фигурного катания. Но я всё-таки считаю, что это тормозит развитие нашей дисциплины и не даёт парам прогрессировать. Если бы раньше увеличили оценки за четверные выбросы, то в наше время больше дуэтов использовали эти элементы. А так, у пар просто нет причин рисковать.
— Не из-за этого ли популярность парного катания в последнее время падает?
— Я думаю, что это одна из основных причин. Даже мне в последнее время интереснее смотреть танцы, хотя всегда считалось, что туда уходят те, кто не может кататься в парах. А сейчас они рискуют, пробуют что-то новое, в то время как в парном катании небольшой застой. Все думают только об уровнях и совсем не стремятся рисковать. Если бы за четверной выброс давали 10-12 баллов, то многие сразу задумались бы об усложнении программ, а пока он стоит на полбалла выше, чем тройной, никто не будет это делать.
— Недавно американский портал Yardbarker включил вас в 25 величайших фигуристов всех времён. Если отбросить скромность, вы могли бы назвать себя великой?
— Конечно, мне приятно, что составители этого рейтинга меня отметили. Если смотреть со стороны на человека с таким количеством титулов, как у меня, то я бы назвала его великим. Но для себя я всё та же Алёна – дочка, мама, жена.
— Вы прошли пять Олимпийских и можете стать первой фигуристкой в истории, которая выступит на шести Играх. Возможность войти в историю является для вас мотивирующим фактором?
— Честно говоря, я только сейчас об этом узнала. Думаю, это только добавит мне желания принять участие ещё в одной Олимпиаде. Я очень люблю и тренировки, и соревнования, поэтому ничего для себя не исключаю и надеюсь, что смогу покорить это достижение.
«Возможно, моя история поможет кому-то в трудный момент»
— В России в конце ноября выйдет ваша биография. В Германии она уже успела стать бестселлером. Рассчитываете на подобный успех в России?
— Я очень надеюсь, что моя история вызовет интерес и у российских читателей. Хочу сказать огромное спасибо автору этой книги Александре Ильиной за то, что она согласилась перевести её ещё и на русский язык. Думаю, русскоязычная версия может даже обойти по продажам немецкую, потому что русскоязычных людей везде очень много, мы разбросаны по всему миру (улыбается). И также большое спасибо издательству АСТ, которое выпускает эту книгу на русском языке.
— Расскажите, как шла работа над книгой.
— Идея рассказать свою историю появилась давно, но раньше на это не хватало времени. И вот в январе 2019 года я поняла, что пора этим заняться. Александра проделала очень большую работу: мы встречались у меня дома, во время туров, постоянно созванивались, она разговаривала с моими родителями. Интересно, что как раз в процессе работы над книгой я узнала, что беременна.
— Вы активно участвовали в шоу и готовились стать мамой, но всё-таки тратили много сил и времени на написание книги. Зачем вам это?
— Перед моей победной Олимпиадой я четыре раза выступала на Играх и никак не могла дотянуться до золото. Всё это время я искала ключ к Олимпу: смотрела фильмы про великих спортсменов, читала их биографии. Многое из того, что я там почерпнула, так или иначе помогло мне сделать решающий шаг и всё-таки завоевать золотую медаль на Олимпиаде. Возможно, моя история тоже поможет кому-то в трудный момент, подскажет ответ. Причём необязательно спортсменам. Если мне удастся кого-то вдохновить на преодоление трудностей, значит, вся работа была не зря.
— Ваша биография – практически готовый сценарий для крутого байопика. Кто бы, на ваш взгляд, мог сыграть Алёну Савченко в кино?
— На самом деле, я бы очень хотела, чтобы по моей истории когда-нибудь сняли фильм. А, что касается актрисы на главную роль, то, возможно, я бы сама себя сыграла. Или Амилия, если с экранизацией сильно затянут (смеётся). А вообще наверняка найдётся актриса, способная воплотить мою историю на экране. А я ей обязательно помогу вжиться в образ.
— Практически одновременно с книгой «Алёна Савченко. Долгий путь к олимпийскому золоту» выходит книга о российской одиночнице Александре Трусовой. Вас не удивляет публикация мемуаров в 16 лет?
— У каждого своя история. Если ей есть что сказать сейчас, то почему бы и нет? У меня совсем другой путь, в своей книге я рассказываю о свей своей жизни, о всём, через что мне пришлось пройти для достижения главной цели. За Сашу я могу только порадоваться и пожелать ей, чтобы у неё тоже была длинная и успешная карьера. Возможно, через несколько она захочет написать вторую книгу, а потом третью. Я ей искренне желаю достичь всего, к чему она стремится.
«Хочу, чтобы дочка увидела моё выступление на Олимпиаде вживую»
— Сейчас по Первому каналу идёт шоу «Ледниковый период». Вам никогда не предлагали участвовать в этом проекте?
— К сожалению, ко мне не обращались пока. Я бы с удовольствием покаталась в «Ледниковом периоде». Было бы интересно бросить себе вызов и научить кататься какую-нибудь звезду (улыбается).
— Ваш бывший партнёр Робин Шолковы после завершения карьеры стал тренером и даже поработал в России. Бруно Массо тоже тренирует. А вы видите себя на этом поприще?
— Пока я только помогаю, потому что сама ещё не завершила карьеру и много времени уделяю тренировкам. Но в будущем я готова серьёзно заниматься тренерской работой. Мне нравится помогать спортсменам становиться лучше, заниматься хореографией, ставить программы. Если я за это возьмусь, то буду ставить цель, чтобы мои ученики как минимум повторили мои достижения, а может, и превзошли бы их.
— Вы добились всего, о чём мечтает любой спортсмен. Осталась ли у вас ещё мечта, связанная со спортом?
— Я бы не отказалась от второй золотой олимпийской медали (смеётся). И с удовольствием попробовала бы себя в одиночном катании. А ещё хочется, чтобы Амилия увидела выступление мамы на Олимпиаде вживую, а не в записи.