В новогодние праздники в Москве с серией спектаклей выступил Театр ледовых миниатюр. Дома, в России, артисты выступают весьма редко – большей частью гастролируя по зарубежным ледовым сценам. «Чемпионат.ру» воспользовался случаем, чтобы взять эксклюзивное интервью у создателя театра, его бессменного художественного руководителя и режиссёра знаменитого российского фигуриста Игоря Бобрина.
Игорь Бобрин, российский фигурист, родился 14 ноября 1953 года. 4-кратный чемпион СССР (1978, 1980-82). Чемпион Европы 1981 года, бронзовый призёр чемпионата Европы 1982 года и чемпионата мира 1981 года. После ухода из любительского спорта создал Театр ледовых миниатюр, художественным руководителем и режиссёром которого является до сих пор.
— Игорь, расскажите, как прошли московские гастроли. Всё ли удалось, какой была публика, ваши впечатления.
— Прежде всего – о юбилее Наташи (6 января исполнилось 50 лет супруге Игоря Бобрина олимпийской чемпионке в спортивных танцах на льду Наталье Бестемьяновой. К этой дате театр подготовил отдельное шоу «Юбилей Рыжей Бестии». – Прим. «Чемпионат.ру»). 6 января шла «Кармен». Мы показывали этот спектакль лишь в Южной Корее и на Новый год в Киеве. Москва стала первым городом, в котором состоялась российская премьера. Могу сказать вам откровенно, что очень волновался, потому что Москва – непростой город. К тому же, у нас играл живой симфонический оркестр, вживую исполнялись сольные партии – это была «Ледовая опера „Кармен“. В финале Наташа Бестемьянова не умирает, как написано у классика, она взмывает в воздух, и воздушная акробатика тоже подразумевала под собой длительные репетиции.
— Наташа впервые исполняла такой трюк?
— Да, для неё это было впервые. Это опытные гимнасты взлетают в воздух легко, а чтобы это сделал непрофессионал, всё должно быть отрепетировано до сантиметра, до миллиметра. Тем более сначала у них с Андреем Букиным, исполняющим роль Хосе, шёл целый номер, летающее парное катание на льду. На всё это требовались репетиции и репетиции, а времени не хватало – только сутки. Но, тем не менее, знаете, как бывает, когда всё получается: зажмуриваешь глаза, предвидя серьёзный срыв – а этого не происходит. Как говорится, боженька с нами был в этот вечер.
Спектакль занимал первое отделение, во втором Наташу приехали поздравить наши близкие друзья, наши помощники по жизни: был Илья Резник, Юля Ковальчук, пела Юля Савичева, катались Ирина Слуцкая, Оксана Казакова и Артур Дмитриев, Тамара Москвина привезла свою спортивную пару Юко Кавагути и Александра Смирнова, приехала Елена Анатольевна Чайковская… После вечера мы устроили маленький банкет, и я с удовольствием смотрел, как наши артисты выпивали по бокалу шампанского и… растворялись. Потому что на следующий день у нас был „двойник“. Уже 7 января мы вышли на лёд и катали для детей „Белоснежку“, сразу два спектакля – в 2 и 4 часа дня. И в таком режиме выступали до 10-го числа.
— Когда вы начали ставить „Кармен“, специально подгадывали к юбилею Наташи? Считаете, что это наиболее близкая ей по духу роль?
— На самом деле сейчас, чтобы поставить спектакль, нужны люди, которые будут заинтересованы в нём, импресарио. Нужно быть уверенным, что спектакль купят, прежде чем придумывать что-то от себя. Я на протяжении многих лет предлагал продюсерам вариант „Кармен“. Мне очень хотелось от кого-то получить добро, приступить к этой работе серьёзно, зная, что спектакль будет где-то показан. И вот наконец на проект согласился импресарио из Южной Кореи, и, как это ни странно, это совпало с юбилеем Наташи. Всё очень удачно сложилось.
— Вы сказали, что Москва – первая. Планируете гастроли ещё в каких-то российских городах?
— Знаете, сначала подсчитаем убытки после Москвы, а уже после будем планировать дальше. В столице дорого обходится аренда зала, большие затраты на рекламу. Не скажу, что мы прошли успешно в плане коммерции. Но к нам на концерты приходили взрослые люди и приводили двухлетних детей, которые говорили: „Я хочу ещё смотреть“. Мы получили моральное удовлетворение от этих выступлений.
— Получается, в России выступаете для души, а не для прибыли?
— Коммерция у нас в этом случае на втором плане. А на первом… Нас посмотрели миллионы зрителей Южной Кореи, Латинской Америки, Франции, Испании, Швейцарии и так далее. Всё-таки мы российские спортсмены, российские артисты. Нам хотелось бы проводить какое-то время в Москве, чтобы мы могли подарить это шоу нашим, российским детям. Нас поддержал спортивный комитет города Москвы, который купил билеты для детей-сирот, детей из малообеспеченных семей. Эта акция была наполовину благотворительной, поэтому не стоит подсчитывать наши прибыли и убытки.
— Дело не в прибылях, мне было бы интересно услышать ваше мнение по одному вопросу. В последнее время говорят, что в России практически все ледовые шоу – это лишь те, где фигуристы катаются со звёздами театра или кино. А вот выступления профессиональных спортсменов вышли из моды, и зритель на них не пойдёт. Вы согласны с этим?
— Может быть, на этой телевизионной волне действительно получился некий перебор. Но мы находимся в иной нише. Мы театр на льду. Вот смотрите. Кроме „Белоснежки“ у нас есть: „Снежная королева“, „Лебединое озеро“, „Алиса в Стране Чудес“, „Ромео и Джульетта“. Эти ледовые спектакли стоят особняком от шоу, которые построены на восторгах от „чайника“, не умеющего кататься, или звезды, которая впервые вышла на лёд и чертыхается от своей беспомощности.
— Могли ли такие шоу, по-вашему, испортить вкус российского зрителя?
— Наш театр, к сожалению, редко выступает в России. Поэтому я редко сталкиваюсь с такой проблемой. Но когда держишь своё кредо, зритель привыкает к тебе, он идёт на то, что хочет посмотреть. Все зрители, пришедшие на наши спектакли, были действительно наши. Те, кто нас знает, уважает, может быть, даже любит. Даже если такой зал будет заполнен не на 100, а на 70%, выступление в нём не сравнить с выступлением в заграничном дворце. Российский зритель, наш зритель намного теплее, более чуткий, более знающий, более профессиональный. Поэтому выступать в России, конечно, удовольствие.
— Что у вашего театра в ближайших планах?
— Нас попросили привезти в Санкт-Петербург „Кармен“, покажем её на открытии нового дворца спорта. Дальше – поездка в Латинскую Америку и Румынию, подготовка к летним гастролям в Южной Корее, и, наверное, там уже будет поставлен новый спектакль. Это наша планка – мы стараемся каждый год делать новую постановку.
— Будете ли вы работать с приглашёнными звёздами? В ваших шоу принимали участие и наши прославленные фигуристы, и иностранные мастера. Продолжите ли эту практику или ориентируетесь в первую очередь на собственные силы?
— Театр самодостаточен в плане звёзд. Если я буду перечислять титулы Наташи с Андреем, то это займёт много времени. Другое дело, что иногда принимающая сторона просит нас пригласить кого-то из спортсменов, и мы это делаем, включая их в канву спектакля. Знаете, иностранные импресарио до сих пор думают, что в России сплошные олимпийские чемпионы. А у нас после Плющенко, по-моему, никого и нет. И на ближайшее будущее – кроме того же Плющенко — никто и не планируется. Планка немного упала. А иностранцы не хотят этого понимать и ждут, что у нас каждый год будут появляться новые чемпионы.
— Всё же это приятно, что о нас так продолжают думать.
— Пусть думают, да.
— Вы выступаете ещё и в роли постановщика программ для любительского спорта. В этом сезоне работали с кем-то из фигуристов?
— Когда ко мне поступает предложение по работе со спортсменами, я соглашаюсь на 99%. В этом году Тамара Николаевна Москвина пригласила меня поработать с Юко Кавагути и Александром Смирновым. Наташа (Бестемьянова. — Прим. „Чемпионат.ру“) тоже мне помогала. Мы поставили им произвольную программу.
— Если посмотреть на современное фигурное катание с позиции хореографа, кто, на ваш взгляд, сейчас справляется с возросшей сложностью правил, и, несмотря на жёсткие рамки, сохраняет красоту программ?
— Правила изменились не сегодня и не вчера, а уже достаточно давно, современные постановщики научились находить в программах место не только для элементов, но и для хореографии. Но мне кажется, что на сегодняшний день фигурное катание переживает серьёзный спад в эмоциональности и выразительности. Думаю, это период, который пройдёт. Всё-таки фигурное катание – это музыка, скольжение, искусство. Фигурное катание должно быть интересно не только судьям, но и зрителям.
— То есть вообще никто не радует взгляд?
— Я не хотел бы отмечать кого-то особо. Но скажу хотя бы в двух словах о том, что очень важно для меня. Вся наша семья болеет за Евгения Плющенко. Что бы ни писала о нём жёлтая пресса, он очень жёсткий, сильный и целеустремленный спортсмен. Я бы хотел, чтобы та задача, которую он поставил себе на будущие Олимпийские игры, была выполнена. Мне просто очень нравится, как он к этому подходит, и я желаю Евгению успеха.