23 октября в первый день соревнований московского этапа Гран-при случилась сенсация: венгерская фигуристка Юлия Себестьян обыграла в короткой программе чемпионку мира 2007 года Мики Андо и чемпионку мира-2008 Мао Асаду. К сожалению, в произвольной повторить успех не получилось – но кто знает, как сложится дальше сезон для чемпионки Европы 2004 года. О взлётах и падениях своей ученицы, а также об особенностях фигурного катания в Венгрии и своей судьбе в спорте корреспонденту «Чемпионат.ру» рассказал тренер и бывший советский фигурист Гурген Варданян.
— Юлия тренируется у вас уже довольно долго, с восьми лет.
С девочками трудно, но у меня получается. Надеюсь, и дальше будет так.
— Да, она одна из моих первых учениц. Когда мы с женой только приехали в Венгрию, то начали тренировать маленькую группу, и Юля как раз в ней была. За столько лет она дважды уходила, но очень быстро возвращалась обратно. Думаю, чувствует, что у нас она в надёжных руках. Я её очень хорошо знаю, и со мной Юля поднялась от основ до самого высокого уровня.
— Тренировать маленькую девочку и спортсменку международного уровня – совсем разные вещи. Не правда ли?
— Да. Но пока Юлия росла, мы тоже росли вместе с ней. У меня были и другие ученики: Тамара Дорофеева, Диана Пот и другие спортсмены, которые выступали на чемпионатах мира. Сейчас мой сын, Тигран Варданян, стал достаточно успешно выступать. Он вырос, стал настоящим мужчиной, очень ответственно относится к тренировкам. Я очень рад этому. (Тигран Варданян стал трёхкратным чемпионом Венгрии. — Прим. «Чемпионат.ру»).
— Возможно, раньше его расхолаживало то, что он катался у своих родителей, а они ведь могут быть более снисходительны…
— Я с ним очень строг и всегда был. И моя жена тоже. Скорее, до своего ребёнка у нас не доходили руки. Ну и ему надо было подрасти, чтобы стать более сознательным.
— Алексей Мишин говорил, что лучше 10 средних мальчиков, чем одна хорошая девочка. Мол они капризные, непредсказуемые. Что скажете вы, с кем легче работать?
— В каком-то смысле он прав. Но в Венгрии мальчиков не так много. Раньше венгерские одиночники неплохо выступали на чемпионатах мира и Европы, но сейчас катаются в основном для собственного удовольствия. С девочками трудно, но у меня получается. Надеюсь, и дальше будет так.
— Вы говорили, что Юлия дважды уходила. Вы сразу соглашались взять её обратно?
— Да, сразу. Мы столько лет работаем вместе, что она мне уже как дочь. К тому же уходила Юля не сама, это родители уводили ребёнка. Там были проблемы, некоторая ревность к другим спортсменам, как обычно бывает в спорте, я это понимаю. Но потом решение о переходе оказывалось неправильным. В последний раз Юля уходила перед Олимпиадой в Турине, результат себя не оправдал. Поэтому она попросилась обратно перед чемпионатом мира. Мы совсем немножко успели поработать, что-то исправить перед тем чемпионатом.
— Пришлось что-то менять в технике?
— Очень много. За то время, что она каталась у другого тренера, накопилось много ошибок, надо было возвращать её к изначальной технике, к которой она привыкла, когда занималась у нас. А исправлять ошибки всегда сложнее, чем учить новому. Сейчас ошибок существенно меньше, на тренировках всё хорошо, но когда Юлия начинает волноваться, например, на соревнованиях, появляются ошибки.
— Сейчас соревнуется много совсем юных девочек, которые даже не застали старую систему. Юле проще или сложнее?
К тому же уходила Юля не сама, это родители уводили ребёнка. Там были проблемы, некоторая ревность к другим спортсменам, как обычно бывает в спорте, я это понимаю.
— Новую систему вводили постепенно, было время приспособиться к изменениям. Для неё были преимущества и при прежней системе, в новой системе тоже есть плюсы.
— Но сам тренировочный процесс пришлось менять?
— Конечно. Надо было много работать над вращениями, дорожками. Мне приходилось менять в основном подход к тренировке этих элементов. Общая структура осталась, меняли только детали.
— Как вы оцениваете состояние женского одиночного катания?
— Есть много хороших сильных спортсменок. Но всё же правила ещё не совершенны, хотя и улучшаются со временем. Надеюсь, когда систему отшлифуют до конца, то одиночницы смогут показать всё, на что способны, и это будет оценено по достоинству. Пока правила накладывают много ограничений. Но уровень очень высок.
— А что можете сказать о других видах фигурного катания?
— Я очень болею за российских фигуристов, я очень предвзят, очень их люблю и хотел бы, чтобы они завоевали весь пьедестал, и Юля тоже. Они хорошо подготовлены, но все хотят выигрывать. Не хочу делать прогнозов, спорт есть спорт, лёд скользкий и скользкий для всех. Желаю всем удачи и победы.
— Вы сами начали кататься довольно поздно, в 13 лет.
— Так произошло, потому что в то время в Ереване открылась школа фигурного катания, и я в первый раз встал на коньки. До этого занимался плаванием, учился в музыкальной школе, хорошо играю на пианино. Когда открылась школа, желающих было очень много, вы не представляете сколько. Меня взяли, и у меня всё стало получаться довольно быстро. Те фигуристы, с кем я потом соревновался, в 13 лет уже прыгали тройные прыжки. Но я тоже начал их прыгать уже через два с половиной года. Я начал тренироваться в 1975-м, а в 1978-м уже выиграл Кубок СССР среди юниоров.
Тренировался сначала под руководством Елены Николаевны Слеповой, известной фигуристки и судьи, её хорошо знали в СССР и в России. По её рекомендации в 15 лет переехал в Москву и продолжил тренировки вместе с сестрой Асмик Варданян в группе Эдуарда Плинера. С 1978 года попал в сборную СССР, перешёл в группу Елены Анатольевны Чайковской. Через два года получил звание мастера спорта, потом мастера спорта международного класса, участвовал во многих международных соревнованиях и довольно успешно, поднимался на пьедестал.
— А как вы стали тренером, да ещё и в Венгрии?
Когда мы приехали подписывать контракт, то нам показали открытый каток и сказали, что здесь тренируются дети. Мы сказали: как хорошо, что у вас есть открытый каток. Нам ответили: да, и вы здесь будете работать. Мы были очень удивлены, хотели даже расторгнуть контракт и уехать.
— В 1987 году я закончил спортивную карьеру и вернулся в Ереван, был тренером, потом заместителем директора дворца спорта, продолжая тренировать. Через два года мы с женой получили два приглашения — в Нидерланды и в Венгрию. Выбрали Венгрию, потому что там жила моя тётя с дочками, приехали и так там и прижились.
— И каковы были условия работы? Я знаю, что Юлия долго тренировалась на открытом катке.
— Когда мы приехали подписывать контракт, то нам показали открытый каток и сказали, что здесь тренируются дети. Мы сказали: как хорошо, что у вас есть открытый каток. Нам ответили: да, и вы здесь будете работать. Мы были очень удивлены, хотели даже расторгнуть контракт и уехать, потому что не ожидали такого. Но всё же начали работать с декабря 1989 года. Потом переехали в Будапешт, вот там были уже достаточно хорошие условия, хотя, конечно, всегда можно на что-то пожаловаться, всегда можно хотеть большего.
— Сложно ли было переходить к тренерской работе?
— Я люблю тренерскую работу, меня любят дети, хотя я очень требовательный. Что ж, это же прекрасно, когда работа любима.