Что такое успех для киберспортсмена? Чемпионские титулы, серии побед, миллионы призовых, сотни тысяч подписчиков в социальных сетях? Капитан Ninjas in Pyjamas Питер PPD Дагер в блоге на The Player’s Lobby рассказал, какие цели он ставил перед собой после победы на The International, чтоб двигало им последние три года и что теперь он считает настоящим успехом.
«Если вы спросите любого игрока в Dota 2, что для них значит успех, они, скорее всего, ответят, что победа на The International — это всё.
Перед победой на The International в 2015 году у меня были те же амбиции, та же цель. Я отдал всё ради победы. Я полностью посвятил себя Dota 2. Я даже не думал о том, чтобы сосредоточиться на чём-то, кроме победы на The International.
Я могу оглянуться назад и посмотреть на турниры, в которых участвовал с Evil Geniuses, и сказать, что нашей единственной целью было стать лучшими в мире.
Эта единственная цель создала нездоровый взгляд на мир. Нам нужно было занимать первые места на турнирах, что-либо ниже было для нас неприемлемо.
Изначально эта цель привела нас к тому, что мы стали лучшей командой в мире, и подарила лучшие эмоции. Этот драйв, эти амбиции и эта одержимость помогли нам стать чемпионами мира.
Но после того как я стал чемпионом, я начал задумываться, что я хочу делать теперь, когда добился своей цели. Что мне нужно сделать, чтобы добиться успеха? Мне нужно было найти новую цель.
Я всегда был заинтересован в развитии моего бренда, особенно теперь, когда у меня появился шанс заняться. Будучи одним из лучших игроков в Dota 2, я получил возможность реализовывать мои амбиции и сфокусироваться на том, что движет мной.
В течение долгого времени мало что могло сравниться с чувством соревнования на большой сцене за миллионы долларов. Моё сердце принадлежало конкуренции, так что я продолжал играть, зная, что однажды захочу сменить роль на более значимую, чем просто игрок.
Возможность изменить ситуацию в Evil Geniuses подвернулась, когда EG отделилась от Twitch. Вместе с моим лучшим другом Кодиаком Шроером мы заняли руководящие позиции в EG и стали для компании бухгалтерами, скаутами, менеджерами для игроков и отвечали за социальные сети. Моя совместная работа с текущим CEO Филом Арамом привела EG к тому, что она перешла из корпоративной собственности в руки игроков.
Вместе с долгосрочными планами организации, я принимал решения о спонсорах, поиске игроков и о том, в каких дисциплинах будет развиваться EG. Проделать такую революционную работу для EG — это невероятный опыт.
Будучи игроком, ты не участвуешь в серьёзных обсуждениях, касающихся управления организацией. Я многому научился в этих дискуссиях, и это помогло мне развить понимание бизнес-стороны киберспорта. Я бы не сказал, что моей мотивацией в это время в EG было желание добиться успеха. В основном я хотел учиться. Вот почему когда я решил взять перерыв, пришло время поиска новых возможностей.
Я решил переориентировать мои амбиции на то, чтобы снова стать чемпионом мира в Dota 2. Я захотел создать команду, которая сосредоточена на том, чтобы играть без огромного давления, которое я испытывал в EG. Как и другие игроки, я был намерен еще раз забрать Аэгис, но в этот раз мы просто наслаждались возможностью играть. Мы играли, чтобы играть, чтобы получать удовольствие от процесса и соревнований на высочайшем уровне. Неважно, занимали ли мы первое, четвёртое или восьмое место, мы воспринимали это как опыт и учились чему-то. У нас не было никаких ожиданий перед турнирами или квалификациями, дело было просто в том, чтобы показывать лучшую игру.
За несколько месяцев до TI я начал искать следующую цель. Игрокам, которые хотели бы начать профессиональную карьеру, особенно в Северной Америке, не хватало поддержки. Это одна из проблем, которая подтолкнула меня на решение создать North American Dota Challenger League. Я хотел построить свой бренд и связать свое имя с чем-то, к чему я действительно питаю страсть. Когда я работал в EG и позже, когда я играл в OpTic Gaming, я видел реальную необходимость в полупрофессиональной лиге.
Никто больше не создавал лиги для любителей в Северной Америке. Никто не хотел поддерживать игроков, которые хотят быть профессионалами. Так что создание NADCL показалось мне правильным шагом.
Думаю, на протяжении моей карьеры в Dota 2 я достиг квинтэссенции успеха для игрока в доту. Ну, или того, что поклонники считают таковым. Но я не уверен, что теперь я сам верю в это определение. Всё стало так размыто.
Сейчас я нахожусь в той точке, когда задаюсь вопросом: что такое успех? Я не думаю, что это соревнования или победа на определенном турнире. Сейчас я смотрю на успех как на состояние и драйв внутри меня.
В этом году моя очевидная цель как игрока — попасть на The International, которая включает в себя победу на квалификациях к нескольким мэйджорам, зарабатывание очков DPC и получение приглашения. Если я приеду на мэйджор и займу последнее место, это будет краткосрочным провалом. Но насколько я должен сосредотачиваться на этой неудаче и насколько я должен быть сфокусирован на успехе?
Я вижу это так: пока я делаю всё возможное, я успешен».