Интервью с Марком Авербухом и Александром Заволокой

Марк Авербух и Александр Заволока — дуэт журналистов, который освещал киберспортивные турниры в 2000-е. Спустя много лет они сколотили компанию Epic Esports Events под крылом холдинга ESforce и начали проводить турниры серии Epicenter по Dota 2 и CS:GO. Со временем их пути разошлись. Сейчас Заволока возглавляет компанию спортивного питания Runtime, а Авербух совсем недавно покинул EEE.

Мы поговорили о разнице между Epicenter и The International, поведении знаменитостей в публичном пространстве, появлении новых проектов в киберспорте, вреде отчетов Newzoo, киберспортивном мерче и проблемах медиа.

Об уходе из компании и высказываниях на публике

— Вы оба ушли из Epic Esports Events. Почему?

Саша: После второго турнира нам представили Максима Маслова как нового руководителя EEE. Так получилось, что мой контракт не продлили, — и все. Не только мой, но и Кристиана (сейчас Кристиан Дука работает в FACEIT — Прим.ред.). Поэтому с 1 января мы оба перестали там работать. Это нормально, спустя время никаких обид у меня нет. За последние полтора года я набрался гораздо больше опыта, стал лучше как специалист и сделал намного больше, чем если бы остался на старом месте работы.

Марк: У меня история другая. У холдинга появился новый владелец, некоторые вещи поменялись, в частности взгляды на турниры, чем я и занимался последние 1,5 года. Думал, что поработаю еще один Epicenter, но вышло иначе.

Я где-то даже доволен таким поворотом, потому что большую часть того, что я мог сделать на турнирах, я уже сделал. Оцениваю свой вклад как 85-90 процентов из 100. Насколько я мог улучшить турнир, сделать его интереснее, я сделал.

У меня стало больше общения связанного с киберспортом, как правило, это несколько встреч в неделю, где я делюсь своей экспертизой с людьми которые, надеюсь, сделают киберспорт лучше. Сейчас много возможностей, есть куда развиваться. Знай я это, находясь еще в ЕЕЕ, может быть, мы бы и расстались раньше.

В «Эпиках» я фокусировался на Epicenter и всем, что с ним связано, был сфокусирован на одной конкретной цели — сделать турниры лучше. Я сохранил отличные отношения с командой, по возможности стараюсь помогать им, если есть запрос. Сейчас я смог взглянуть на турнир со стороны, оценить его так, как раньше не было возможности. Он все такой же офигенный.

С: Марк прав. Когда ты фокусируешься на чем-то одном, и потом выбираешься куда-то — вот в мае я посетил Epicenter — это был как глоток свежего воздуха. Ты сразу пообщался с разными людьми, узнал много новой информации, и понял, что вокруг много чего происходит, захотелось всем заниматься. А когда ты занят плотно чем-то одним, то часто у тебя нет времени даже с кем-то поговорить. В моем случае фокус был строго на развитие компании, торговле в интернете и все такое. Немного выпал из движений.

— Как часто вам прилетало за высказывания на публике и за что?

М: Прилетало. Не могу сказать, от кого именно, но те, кто читают мой Telegram-канал, догадаются. Не все были счастливы от того, что я пишу и как. Кто-то в меньшей степени, кто-то в большей.

С: Мне ничего не прилетало. Но когда я давал тебе интервью, была какая-то негласная договоренность этого не делать (работать с cyber.sports.ru), что-то такое. Была корпоративная политика, которую исправили потом. Но я помню, какой там хаос был поднят. Я как раз вернулся в Ригу, и Марк просто оборвал телефон, что все — пожар, все очень плохо. Была одна из главных трагедий на первом турнире. С тех пор ничего не было.

— Вам как репортерам старой школы насколько было комфортно работать в большой корпоративной структуре?

С: У меня был фильтр — Марк. Он помогал, потому что фильтровал всю информацию, которая приходила сверху. Я не сидел ежедневно в офисе, поэтому не приходилось жить в корпоративном мире. В момент структурирования корпорации еще не было такого бюрократического ада, все только начинало выстраиваться. Потом, как я понимаю, все стало слишком серьезно. У меня просто больше стартаперское мышление. Мне хочется больше заниматься делом, а несогласованием каждого шага. Марк как-то приобщился, влился в процесс.

М: Мне нормально жилось, я не заметил больших отличий ни от работы в Na’Vi, ни от того времени, когда пилили Coverage.su. Допускаю, что различия имели место быть, но, возможно, я просто не обращал на них внимания, так как всегда горел желанием что-то делать.

«Если честно, я бы Mind_Control вынес гораздо более жесткое наказание»

— Про сообщество часто говорят, что оно токсичное. Кто виноват и что делать?

С: Сообщество — это мы с вами. Мы часть этого сообщества. Надо понимать, что те же комментарии на сайте — это мнение меньшинства. Как и с обзорами ресторанов: чаще хочется написать о плохом, чем похвалить. Это нормальная черта людей. С ростом любого сообщества токсичность возрастает. Но не думаю, что в процентном соотношении относительно всех остальных что-то меняется.

Я бы еще добавил, что здесь тоже будет иметь силу теория «разбитых окон». Многие «каналы» на Reddit сохраняют хорошее сообщество только благодаря жесткой модерации и «минусованию» негативных комментариев. Наказание за токсичность будет дисциплинировать. Но везде должна быть мера, а то и за мемасики начнут в суд вызывать. Oh wait.

— Не так давно Riot Games вынесла предупреждение одному из игроков Gambit Esports за то, что он назвал союзника «безмозглым куском дерьма» и «недочеловеком». При этом, как он утверждает, непрофессионалы ведут себя не лучшим образом: и ругаются, и руинят катки, но на них всем плевать. В то же время в Dota 2 выходит Иван Mind_Control Иванов, который в порыве гнева пишет про русских и Гитлера и отделывается штрафом от Team Liquid. Деньги уходят на благотворительность, конфликт якобы улажен. Вам не кажется, что это две грани, где одни перегибают с желанием казаться лучше, а другие даже не пытаются работать с аудиторией?

C: Два интересных примера. Сюда же можно добавить чрезмерную озабоченность даже малейшими проступками в Overwatch League. Это глобальный тренд. Он направлен на то, чтобы люди уважали друг друга, иначе их ждут жестокие последствия. Особенно, если ты человек публичный. Вот компания «Дисней» уволила Джеймса Ганна (режиссера «Стражей Галактики») за комментарии/шутки в «Твиттере» десятилетней давности. Перебор? Да, но спускать все и всем с рук — тоже неправильно. Если честно, я бы Mind_Control вынес гораздо более жесткое наказание. Разница только, что Riot — это не команда, а разработчик.

— Раз в наше время так просто оскорбить человека, не поэтому ли в СНГ все такие чувствительные в отношении критики и оценочных высказываний?

М: Я считаю, что это связано с русской ментальностью, а вообще это зависит от конкретных людей и случаев. Как правило, какие-то высказывания допускаются одним в сторону других, когда они мало знакомы. Один человек знает немного про другого: видит его деятельность в интернете, пару раз пересекались. Поэтому его анализ нельзя назвать глубоким. То, что люди обижаются на мнение, которое может быть ошибочным, я считаю, детской чертой характера. «Вот про меня говорят плохо, и даже если это неправда, я буду возмущаться».

Если про тебя плохо говорят и это неправда, то опровергни или пройди мимо. А если правда, чего обижаться? И, конечно, никому не нравится, когда на него нападают, а в интернете так и происходит. Из этого клубка выбраться достаточно проблематично.

Когда индустрия в СНГ подрастет, когда прокачаются люди, которые занимают высокие посты, тогда, возможно, эти реакции не будут такими болезненными. Если там действительно какая-то серьезная клевета, которая может повлиять на имидж компании, на ее развитие, несомненно, нужно отвечать, точнее привлекать к ответу, желательно в суде, чтобы всем сразу стало понятно — так делать нельзя. Но, грубо говоря, если человек поставил против твоей команды, а ты на это агришься, то это больше к тебе вопросы. Есть такой эффект Стрейзанд, о котором всем полезно знать.

С: Я уже сказал, что это часть глобальных изменений. Если в Европе или Америке сейчас более сдержаны в высказываниях в социальных сетях, потому что были случаи и прецеденты (и до сих пор встречаются). Я даже пару раз шутил в офисе, что понимаю, как эти скандалы происходят.

Грубо говоря, одна-две шутки, кто-то их не понял — и пошло-поехало. Или ты просто пошутил, для тебя это ничего серьезного, а человека задел. Более серьезно к этому относятся. Стали внимательнее к словам.

В России каких-то ярких наказаний за такое почти нет. Сейчас у каждого человека есть трибуна, где он может высказаться, и он считает своим правом это сделать. Все перед телевизором сидят и внезапно становятся экспертами по футболу или по криптовалютам. Нет никакого наказания, нет никакого этикета. Донести свое мнение сейчас гораздо проще, чем 20 лет назад. Мне тоже иногда хочется высказаться по какой-то теме, но я предпочитаю этого не делать, может, просто я ноунейм.

Если бы у меня была такая ситуация, как у Марка, когда каждый его пост в Telegram появляется на Cybersport.ru со всеми комментариями, я бы уже давно сгорел и перестал писать, а он продолжает. Мазохист.

М: Хочу дополнить. Если в СНГ-киберспорте у нас таких кейсов нет, то вообще по стране, когда люди переходят границу, есть. Был скандал, связанный с «Леруа Мерлен». И если я на 5-м уровне в моих отношениях с определенными людьми, то это 81-й уровень. И там был задет не один человек, а большое количество людей, которые сочли себя оскорбленными, которые призывали к бойкоту компании, что, конечно, полный бред. Потому что ни один из этих людей при возможности сэкономить пару сотен рублей в «Леруа Мерлен» не пойдет в другой магазин. Но, тем не менее, девушку, главного пиарщика компании, из-за которой и произошел скандал, отстранили от работы.

— Она уволилась.

М: Да, она уволилась или ее заставили уволиться. Были и другие кейсы. Но это истории, которые выходят на федеральный уровень, когда все начинают их обсуждать. А не так, что кто-то кого-то в твиттере обидел — и давайте теперь это обсудим в уютном киберспортивном сообществе. Никому до этого вообще дела нет. Ну, кроме хайпожоров с cybersport.ru.

С: Да, я согласен, но я рассуждал в глобальном смысле. Сейчас я больше слежу за языком, потому что все, что ты скажешь, может быть использовано против тебя. И люди так делают, потому что это легко. Они даже не думают о последствиях.

М: Согласен. Я стараюсь смягчать посты. Там, где я раньше написал бы более грубо, сейчас стараюсь попроще сделать. Хотя бы потому, что если ты грубо нападаешь на человека, то люди обратят внимание скорее на ненависть и твое желание обидеть, чем на то, что ты на самом деле этим постом хотел сказать.

— Если бы Дмитрий Inmate Филинов не работал в RuHub, а в компании посерьезнее, его бы оштрафовали за его выступление на стриме? Вообще насколько адекватно так выходить в публичное поле и высказываться о коллегах?

С: Я думаю, у Дмитрия пригорело, и он решил высказаться. Его можно понять, но я не думаю, что это прибавило ему «очков». От его записи он не завел себе больше друзей, Valve не извинилась и не позвала его на турнир. Это обида, злоба, ребячество. Я бы не называл это поступком профессионала.

М: Дима, насколько я понял, достаточно прямой человек. Кроме этого, все таланты немножко шоумены. Этот микс, видимо, и привел к такому результату. С моей точки зрения, конечно, так делать не стоило. Потому что, какое бы сообщение не было скрыто за словами Димы, разглядеть его способны единицы. Большая часть сообщества заострило свое внимание не на том, что он хочет сказать, а на том, как он это говорит. Но это к вопросу о том, хотел ли вообще Дима донести свою точку зрения или, как сказал Саша. У него пригорело. Пригорел — проиграл.

— Как в идеале должен выглядеть набор сотрудников в русскоязычную студию The International, чтобы ни у кого не горело? Или это, в принципе, невозможно из-за высоких гонораров за работу на турнире?

С: Нет понимания, если честно. Всегда будут недовольные. Есть же фильм The Expandables, где Сталлоне собирает всех героев боевиков последних 20-30 лет. Но становится ли от этого кино крутым? Если дать выбор сообществу, то мы тоже не получим идеальный состав: победят самые популярные личности. Пускай остается так, как есть. Valve платит, значит, они и имеют право заказывать музыку.

М: Должна быть прозрачная система, как сейчас с DPC. Критериев может быть несколько, но все они, как мне кажется, должны мотивировать комментаторов двигаться вперед. Количество отработанных игр, база поклонников, единицы контента, сделанные вне трансляций и так далее. При этом, если вы заметили, среди англоязычных талантов особой драмы нет.

«Нельзя сравнивать турниры с „Интом“»

— Epicenter — исключительный турнир? Лучше The International?

С: EPICENTER — это хорошая серия турниров, которые выгодно отличаются от достаточно однообразных турниров у других организаторов. Он не лучше The International хотя бы потому, что у них разные бюджеты и задачи. Я считаю, что с нуля, даже с первого турнира, удалось создать узнаваемый и качественный бренд.

М: Нельзя сравнивать турниры с «Интом», призовой фонд которого легко подавляет любые достижения других ТО (турнирных операторов — Прим.ред.). Что там у тебя? Сцена хорошая? А на «Инте» призовой $ 23 млн. А, интро, говоришь, сделал? А на «Инте» за первое место $ 10 млн. Сцена, интро и т.д. — субъективные оценки, кому-то нравится, кому-то нет, а $ 23 млн, подозреваю, способны впечатлить кого угодно.

— В чем главная проблема The International?

C: Интересный вопрос. Быть может, в слишком большом призовом фонде и не самом оптимальном формате турнира? Я просто не люблю Best of 1, а слишком большой призовой фонд автоматически делает остальные турниры низко приоритетными. Главное — попасть на «Инт». DPC система — ок. В следующем году будет еще лучше.

М: В том, что при таком раздутом призовом фонде он, на мой взгляд, проходит слишком часто. «Инт» это главный драйвер развития киберспортивной части Dota 2, который в течение нескольких лет держит сцену раскаленной.

Зарплаты растут, призовые на других турнирах растут, игроки в командах меняются и то, с какой скоростью это происходит, — прямое влияние TI. Мне кажется, что сцена была бы более устойчивой при проведении такого масштабного турнира раз в два или три года.

— У The International нет никаких партнеров и спонсоров. Это упущение или наоборот плюс?

C: Спонсоры есть, просто они не такие заметные. Это не может быть упущением, потому что Valve проводят этот турнир с 2011 года. Значит, так надо.

— Почему в киберспорте такое резко негативное отношение к рекламе?

С: Все хорошо в меру. Если рекламы не слишком много, то я не думаю, что большинство будет против нее. Все понимают, что без рекламы не будет турнира. Но если тебе крутят одни и те же ролики каждые 15-20 минут, то тут уже никакого терпения не хватит.

M: Если бы все понимали, что без рекламы не будет, допустим, турнира, то количество установок «адблока» не росло бы такими темпами. Саша верно сказал, что все зависит от агрессивности рекламодателя и его способности хорошо попасть в аудиторию. Возможно, что раньше агрессивная реклама работала. Сейчас, мне кажется, нужен более дружелюбный подход, смещение в нативную зону и тонкая настройка. Отличным примером было сотрудничество «Мерседеса» и ESL. Рекламы было не так много, а все только и обсуждали, кому же достанется очередной «Мерседес». Чего хотят партнеры, новые проекты и проблемы отчетов Newzoo

— Что больше всего хотят партнеры, когда интегрируются в турниры?

М: Наверняка хотят повысить узнаваемость бренда среди аудитории турнира, но это достаточно стандартный ответ. Я думаю, что это больше вопрос к партнёрам.

С: Я бы посмотрел на это с другой стороны. Любая презентация, любой Telegram-канал про киберспорт-бизнес, конференции будут показывать данные Newzoo. Они, кстати, ужасно влияют на рынок. Естестественно, люди видят: «О, это крутая целевая аудитория». Опустив весь поток bullshit bingo, момент с целевой аудиторией действительно сильный. Ее действительно больше нигде не получить.

Мне кажется, что, кроме узнаваемости бренда и лояльности, компания ничего не получает… Продажи моментально не взлетят для всех спонсоров. Для некоторых могут, но не так сильно, как они того ожидают. Если учитывать цены, которые выставляются командами и турнирами, некоторым эффективней купить рекламу в прайм-тайм на телевидении, чем крутиться в киберспорте, или скупить всех стримеров.

— В чем проблема отчетов Newzoo?

С: Данные тиражируются всеми. В Runtime ежедневно приходят пять писем из серии «Здравствуйте, мы команда „Три Властелина и Телевизор“, вот посмотрите вот это киберспорт, вот это данные Newzoo, это финал по League of Legends». Иногда они все же набираются смелости, и пишут: «Вот наши социальные сети. У нас 12 человек в „Твиттере“. Дайте, пожалуйста, денег».

Эти данные используются всеми подряд. И это проблема. На бумаге все круто, но когда начинаешь копать глубже, то выясняется, что реальная аудитория гораздо меньше, а методики подсчетов сомнительны.

Вторая проблема: у некоторых спонсоров могут возникнуть завышенные ожидания. Это как хайп с блокчейном в 2017. Трешового ICO столько же, сколько и трешового киберспорта. В Америке чуть проще поднять венчурные инвестиции, чем в Европе. И еще проще, чем в России. И вот ты приводишь венчурного инвестора, показываешь ему данные Newzoo. Они же нормальные люди, смотрят на цифры: «Ну да, работает». Потом посмотрели отчеты других компаний. Все нормально, все сходится. Тема рабочая.

Проблема в том, что к ним стучатся люди, но они не умеют ничего. Они в киберспорте побыли год, решили сделать команду или никому не нужный сервис и поднять инвестиций, а люди на хайпе ведутся. Это, конечно, проблема инвесторов, в первую очередь. Но потом они обожгутся и пропустят какие-то стоящие вещи. Но это нормально, это жизнь, и это бизнес. Без обид и без слез.

— Сейчас мы столкнулись с такой ситуацией, когда разные компании заимствуют друг у друга идеи, как PUBG и Fortnite, доводя их до совершенства. То же самое было с Twitch: много кто хотел, как у них, например, «Луч», Azubu и прочие, но никто не преуспел. Какой продукт можно сейчас сделать в киберспорте, чтобы тебя заметили?

С: Если посмотреть на большинство киберспортивных стартапов, то они нацелены на монетизацию аудитории в том или ином виде. Можно делать разное, но что касается стрим-платформы, то надо смотреть отчетность по прибыли «твича», к которой у нас нет доступа. А идеи есть, даже у меня.

Главное правило — если хочется создать что-то в киберспорте, то они должны решать какую-то проблему. Часто придумываются сервисы, в которых потребности нет.

Яркий пример — это стрим-платформа Play2live, в которой нет потребности. Безусловно, идея нормальная, но нет такого, что стримеры не получают деньги. Они получают деньги через подписки, спонсорскую поддержку и другие каналы. Просто дополнительно предлагается «костыль» в виде криптовалюты, которую необходимо выводить отдельно, потому что ею нельзя расплатиться.

FACEIT выстрелил, потому что была потребность в правильном и качественном матчмейкинге. Единственный сложный момент во всем этом — когда я смотрю новые проекты, то идея может быть неплохой, но непонятно как привлекать пользователей. У DMarket идея классная, но надо ее правильно продавать. DreamTeam – отличная тема, если Саша реализует все свои задумки.

М: Поддержу Сашу в том, что продукты должны решать текущие или будущие проблемы аудитории. Дать им то, что сделает их жизнь лучше. Я уверен, что можно поставить во главу угла не монетизацию пользователей, а влияние продукта на развитие киберспорта.

Многие идут в киберспорт по пути команда-турниры-сайты, а ничего из этого уже не требуется киберспорту для роста. Любая идея, реализация которой приведет к росту киберспорта, способна принести больше, чем новые твичи, фейситы с блэкджеком и, ну, вы поняли.

— Насколько перспективна история с Double Dimension и их желанием создать «народную команду» с криптовалютой?

С: Мне очень не понравилась вся история. Появляется анонс потенциального ICO, в одной картинке смешались кони, люди, факты про The International, состав команды и прочее. После шквала адекватной критики Юрий пошел на попятную: мол, это там просто исследование рынка, это не инвестиция, это просто так, токен подержать. Другими словами, то, что изначально пытались продать под соусом «получишь 50% призовых», на деле оказывается желанием собрать с миру по нитке (точнее, с миру по центу, и два миллиона всего).

Понятное дело, что на два миллиона нельзя построить боеспособный состав, который просуществует больше года. Более того, дело даже не в деньгах, тогда бы уже все топовые команды построили лучшие составы по Dota 2. Не так это делается. Последующие ответы в блогах и комментариях и вовсе разочаровали. Часть меня говорит «да забей, если люди хотят дать кому-то сто евро, то пусть дают, их право», а другая все же расстраивается, когда такое происходит под самым носом. Некрасиво это. Идея может и хорошая, так, чисто без привязки к региону или бренду, но не в таком ключе.

«Стривир — круто, линейка от Winstrike & Outlaw — нет»

— В последний месяц активно обсуждают формы команд. Стритвир от Winstrike — круто?

С: Идея отличная, реализация – «на любителя». Я не был знаком с этой маркой одежды, поэтому мне сложно судить. Вообще, подобные «коллабы» – крутая идея. Я бы начинал с них, а потом делал собственную марку одежды.

М: Стривир — круто, линейка от Winstrike & Outlaw — нет. Саша что-то круто взял. Давайте сразу свой звукозаписывающий лейбл откроем, может? Первый блин, как обычно, комом. Уверен, что следующая попытка будет лучше.

— А то, что сделала Virtus.pro? Роман Дворянкин хоть и признал, что это альтернативная форма, но большинство восприняло переход на фиолетово-зеленые цвета как предательство.

С: Как там уже верно подметили, бывает такая практика, и это нормально. Единственная проблема — цветовая гамма. К ней сложно привыкнуть, но такие цвета у «Мегафона», ничего не поделаешь.

М: Не шляпа красит человека. Предательство — закончить групповую стадию 0-9. Реакция аудитории показывает, что у большинства отсутствует понимание того, что киберспорт, как и многое другое, существует благодаря рекламодателям. Временная форма или нет — не важно. Менеджмент выбирает то, что позволит команде быть успешной в финансовом плане. Когда продажи мерча будут достигать цифр спонсорских контрактов, тогда менеджмент и будет задумываться о том, стоит ли менять дизайн или нет. Куда более забавным я нахожу то, что новый дизайн формы напоминает текущий дизайн SG E-Sports.

— Насколько вас устраивает мерч, который предлагают купить киберспортивные команды?

С: Мне нравится только то, что делают Fnatic и FaZe. Считаю, что уже давно следовало бы серьезно над вопросом поработать, особенно командам из СНГ.

М: Есть удачные примеры дизайна, есть неудачные. Меня не устраивает по большей части из-за синтетических материалов. Не могу сказать, что с удовольствием носил что-то из существующего на данный момент. Простая, белая футболка из хлопка — мой выбор.

— Когда мы уже дорастем до спорта с их эксклюзивными лимитированными линейками и коллаборацией с большими брендами?

С: Я готов скупить всю капусльную коллекцию adidas x Na'Vi хоть завтра. Условный Off White x TSM оказался бы слишком дорогим. Даже такие линейки должны оставаться доступными для основной массы фанатов команд. Предположу, что в следующем году мы точно увидим такие анонсы.

М: Как человек, одевающийся в простые белые футболки, воздержусь от ответа.

«Синдром такой — высказаться, чтобы повысить цитируемость»

— Марк, в 2016 году вы говорили в интервью Майкеру, что больше не собираетесь писать. Тем не менее, у вас свой канал в Telegram. Что изменилось за эти два года?

М: В 2016 году мы начали историю с Epicenter. Моральных сил и энтузиазма писать не было. Они отсутствовали достаточно долго, пока Epicenter не встал на рельсы. Челлендж турнира был пройден, и, когда он закончился, появились силы и возможностей писать. Я почувствовал, что следующие турниры не так сильно грузят меня. Я всегда любил делиться своими мыслями.

— Почему вам так важно постоянно высказываться и вести диалог с аудиторией?

М: То, что я пишу в Telegram, не предполагающим обратной связи, как раз связано с тем, что именно диалог для меня не является обязательным.

Это из-за того, что около 10% из сообщества — это достаточно злые тролли, которые ничего конструктивного не скажут. Достаточно зайти в любой топик на Cybersport.ru с моим текстом и почитать комментарии.

Пишу, потому что у меня есть мысли, которых я не стесняюсь. Обратная связь периодически нужна, потому какой-то интерактив необходим. Комментарии, наверное, нет, а голосования — да.

C: Марк, наверное, хочет стать блогером. Это сейчас модно. Синдром такой — высказаться, чтобы повысить цитируемость. Когда на работу будет устраиваться, скажет у меня успешный Telegram-канал. Потом заведёт своё шоу на Youtube.

— Кстати, про блогеров. Где они все? Почему нет ни одного нормального блогера по киберспорту, одни стримеры?

С: Можно ли считать ведущих Телеграм-каналов блогерами? Тогда их довольно много. Сейчас просто блогеры — вымирающий вид. Потребление контента переходит из текста в видео.

— Какой контент сейчас востребован?

С: Хорошие интервью, с проработкой вопросов, развернутыми ответами, качественным монтажом.

M: Думаю, что, как и раньше, любой контент, сделанный с интересом. У многих просто произошло выгорание, и они производят уже не потому, что им интересно, а потому что надо. Аудитория это чувствует.

— «Сейчас аудитории важно, чтобы был хайп, без него сложно». У вас есть объяснение, почему так вышло?

С: Медиа построили такой приём информации. Сейчас мы потребляем информацию в таком виде и сильнее на неё реагируем. Когда дают какую-то стерильную новость, то она тебе не интересна. Нужно захватывать внимание. Чтобы его захватить, то необходимо что-то броское. Для примера можно посмотреть насколько цветастые клипы сейчас делают, а потом на их фоне выделяются какие-то монохромные вещи. Просто СМИ такими становятся.

Вот был прикольный материал про американский рынок, но он был классным для меня, потому что мне это интересно. Но больше кликов наберёт хайп.

Мы как общество голосуем за трешовый контент. Это общий глобальный феномен. Возвращаясь к теме трибун, то заметят того, кто громче кричит. Ты можешь написать что-то на «Чемпионате» и это соберёт меньше кликов, чем какой-нибудь скандал, который вызывает бурление. Был похожий фильм «Идиократия» про недалёкое будущее. И иногда немного грустно смотреть, как это все сбывается. Надеюсь, что когда-нибудь это сменится чем-нибудь более интересным.

М: Я считаю, что это из-за того, что поток информации с каждым месяцем увеличивается. И, грубо говоря, если в медиа-составляющей нет хайпа, то ты просто это пропускаешь. Если бы поток информации был таким же, как 10 лет назад, то можно было бы говорить, что и без хайпа нормально живём. А сейчас с тем же хайпом ты будешь в тренде 2-3 дня в лучшем случае.

С: Недавно слушал хороший подкаст. Там обсуждали поток информации. Когда заходишь почитать новости и скроллишь, то у тебя уже другая новость открывается. Тебе скармливают еще больше информации, чтобы на более долгое время захватить твоё внимание. Из-за этого у подрастающего поколения рассеянное внимание.

Раньше был один источник информации — телевизор. Дальше доступны только книги и журналы. Сейчас появились мобильные устройства, в которых постоянный доступ в интернет. Из-за этого не прекращается этот поток информации.

— Вам-то самим сейчас какого контента не хватает?

М: Я бы не сказал, что мне какого-то контента не хватает. Сейчас при желании можно все найти в интернете. Если коснуться киберспортивного контента, то хочется больше лонгридов читать. То, что, например, ты делаешь или Яна. У нас что-то появляется на Cybersport, иногда Ричарда Льюиса читаю. Я понимаю, что такого больше быть не может, потому что это отнимает много времени.

Я уверен, что рядовым пользователям киберспортивных порталов необходимо давать более осмысленные тексты. Не превращать их жизнь на сайте в чтение вечной ленты, а как-то работать с аудиторией. Сейчас когда заходишь в комментарии на Cybersport, то они по большей части злые. Сплошной негатив, злость, ругательство. Сложно сказать, является ли причиной этому то, что они просто дают пользователю жвачку, которую человек просто пожевал, выплюнул и пошел дальше, или что-то другое.

Это то, о чём я 100 лет назад спорил с Антоном Черепенниковым (основатель холдинга ESforce — Прим.ред.), что есть два вида развития: можно спуститься на уровень аудитории для большого охвата, и второй вариант — пытаться подтянуть аудиторию на свой уровень. Это вызов, работа не на 1-2 года и не факт, что получится достигнуть чего-то. Но если выбирать между этими двумя путями, то мне ближе второй вариант.

Писать так, чтобы заставлять аудиторию думать. Проблема кроется в том, что все движется к упрощению. Чем меньше ты напрягаешь людей, тем больше ты им нравишься. Так мозг устроен. Он не хочет напрягаться. Хочется отдохнуть, поэтому когда начинаешь что-то учить, то появляются мысли что-то пропустить и т.д. С этим надо бороться, иначе мы через 50 или 100 лет мы все будем как тролли из комментариев.

Это, кстати, одна из причин, по которой я веду свой Telegram и вел свои блоги. Если посмотреть на мой канал, то я высказываю какие-то свои мысли и идеи по поводу того, каким может быть киберспорт в будущем. По реакции людей в голосовании понятно, что они не считают, что он будет таким через десятилетие. Когда после прочтения твоего поста человек задумывается — это и есть победа. Это то ради, чего я пишу. А не для того, чтобы Cybersport в очередной раз скопипастил, не для того, чтобы читать «кто это такой этот Марк Авербух», а чтобы человек задумался. Я не могу сказать, что это делает меня счастливым, но я очень рад этому.

С: Мне бы про бизнес-сторону киберспорта почитать хотелось, подробности развития проектов и компаний, их путь к прибыли, и другим KPI. Другими словами, более серьезные материалы. Вот, The Esports Observer есть, и на том спасибо.

— Не было желания смахнуть пыль с камеры и микрофона и, как это делают рок-группы, тряхнуть стариной в последний раз?

М: Слушай, я предлагал ему поехать на The International, но он отказался. У него была уважительная причина. В целом, иногда хочется так сделать, особенно посмотреть какую-нибудь репортажную работу. Вот прошёл ESL, где выиграли Na’Vi. Есть RuHub, Cybersport.ru, Maincast, и репортажная сфера им очень подходит. Люди хотят знать, что происходит на турнирах, кроме матчей. Им это интересно, и эта ниша до сих пор пустует. Никто не делает репортажи, не снимает, не монтирует на постоянной основе. Речь не о смешных форматах как у RuHub, а о серьёзной репортажной деятельности. Как день команды на турнире проходит? Кто что предпочитает? Что произошло между матчами? Этого никто не делает, и это удручает, потому что я уверен, что в сообществе есть запрос на эту информацию.

С: Я рад, что есть еще люди, которые помнят наши репортажи, но если делать, то надо это делать очень качественно. С момента, когда мы ездили на турнир (это 2011/12 год), очень многое изменилось. Повысился уровень продакшна и формат потребления контента. Во многом благодаря тому, что у нас есть постоянная трансляция с турнира, роль репортажа и эксклюзивного контента очень мала. Если и делать что-то снова, то уже в другом формате — эдакая гонзо-киберспортивная журналистика.