«Наша цель – шуметь»
— Для команды из СНГ Albus NoX Luna 2016 год оказался успешным. Восьмое место на чемпионате мира, дважды победители Континентальной лиги. Чем может похвастать российская команда Riot Games?
— Мы запустили собственную профессиональную лигу. В 2015 году мы проводили соревнования, но не в классическом райатовском формате. В 2016-м у нас появилась собственная студия, регламент, полное соответствие всем глобальным требованиям Riot Games. Мы сами стали проводить финалы, которые, как нам казалось, уместны для игроков. Мы начинали строить планы и затем уже по порядку шли по ним.
Были задачи собрать киберспортивную команду Riot, сделать мероприятие, которое запомнилось бы зрителям, сподвигнуть организации на создание фанатских баз. Смотрим на паблики команд Континентальной лиги, движуха идёт. Если сравнивать, что было год назад и сейчас, мы сделали не только количественный скачок, но и качественный. Мы серьёзная крепкая киберспортивная ячейка на международной арене.
— В России League of Legends, как и Континентальная лига, пока не может заявить о широкой популярности, в отличие от Dota 2 и CS:GO. Насколько проведение соревнований приоритетно для вас?
— Проведение регулярного географического чемпионата – одно из фундаментальных основ нормальных спортивных достижений. Можно курсировать по всему свету по различным турнирам. Но когда ты регулярно играешь в определённом формате с определёнными соперниками, а потом выезжаешь на международную арену — это нормальный поступательный прогресс.
— Как вы относитесь к тому, что LoL в русскоязычном сообществе занимает только третье место по популярности?
— Это наше рыночное положение на текущий момент. Как к нему можно ещё относиться? Как к факту.
— То есть вы спокойно смотрите на это?
— Да. Есть задачи по росту, есть определённая маркетинговая стратегия, которой мы придерживаемся. От того, что мы третьи, а кто-то первый, в окно не выпрыгиваем. Мы спокойно создаём собственную стратегию, адаптируем её под рыночную позицию. Да, у нас обратная ситуация, нежели на глобальном рынке. Локально мы далеко не номер один. Мы не ведём себя как лидер на рынке с точки зрения численности игроков. Но, мне кажется, мы серьёзно заявили о себе на киберспортивной арене.
— Самые популярные стереотипы в Интернете: LoL — игра для анимешников, казуальщина для тех, кто не смог в Dota 2. У аудитории большого спорта любая киберспортивная игра вызывает исключительно рвотные рефлексы. Люди не понимают, что это такое и зачем это нужно. Как вы работаете с аудиторией и пытаетесь ли переубедить её?
— Есть стереотипы. И с ними тяжело бороться. «League of Legends – анимешная игра». У каждого собственное восприятие, оно субъективно. Киберспорт хорош чем? Это спорт. Не важно, анимешный он или нет. Это игра, где все на старте имеют равные шансы, но выигрывает всего одна команда. Дальше всё зависит от стратегии, мастерства, коммуникации. Стереотипы относительно геймплея и киберспорт – для нас это разные вещи. Ну и как со стереотипами можно бороться?
— Создавать новые.
— Мы и создаём стереотип зрелищной киберспортивной игры.
— Riot Games — компания, которая редко делится цифрами. Но всё же: насколько изменилась активность игроков аудитории после создания Континентальной лиги? Рост есть?
— Скажем так. Мы ощутили позитивное влияние Континентальной лиги на сервере.
— То есть всё больше людей готовы участвовать в соревновательных активностях?
— Регулярный спортивный чемпионат создаёт контент. Когда это происходит здесь на постоянной основе, то, естественно, подогревает интерес. Ты играешь в игру, в которой есть несколько уровней. Да, ты не про, но есть профессиональный сегмент по аналогии с хоккеем, футболом и прочими видами спорта.
— Ваши философские киты, на которых держится лига?
— Мы их формально не формулировали, так что я додумаю сходу. Мы однозначно являемся неотъемлемой частью глобального киберспорта League of Legends. Мы всегда были уверены в своём статусе, но после того шума, который устроили на чемпионате мира, закрепили свои позиции. Если раньше зрители хотели видеть корейцев, американцев, то сейчас им интересны команды из СНГ. Мы – часть международного киберспортивного ландшафта. И это серьёзная фундаментальная вещь.
Что ещё такого явного? У нас самый жёсткий регламент относительно других дисциплин. И это тоже часть нашей философии. Мы серьёзно относимся к тому, чем занимаемся. Для нас League of Legend – профессиональный спорт. Поэтому у нас и жёсткий список запрещённых спонсоров. Мы принципиально не появляемся в некоторых сегментах, в которых спокойно играют другие дисциплины.
— Например?
— Ставочный сегмент. У нас нет спонсоров оттуда. То есть это некое внутреннее регулирование. Но оно глобальное и одинаково относится ко всем лигам Riot Games. Вне зависимости от того, какой спортивный или киберспортивный бренд захочет поучаствовать в Континентальной лиге, ко всем будет одинаковое отношение.
«Сообщество требует и правильно делает»
— Правильно ли я понимаю, что новая студия находится в Москве?
— Практически, территориально она расположена в Московской области, несколько минут езды от ближайших станций метро.
— Насколько она отличается от предыдущей? И почему болельщики не смогут прийти и посмотреть на матчи любимых команд?
— У нас не просто студия. Мы построили арену для проведения регулярного чемпионата в формате оффлайн, как LCS в Европе. Когда мы опубликовали новость об открытии студии, люди требовали. Говорили: «Что такое? Студия есть, а мест для зрителей нет. Поставьте хотя бы стулья». Сообщество требует и правильно делает. Наша финальная цель – полноценная студия с болельщиками. Как и когда мы к этому придём – следите за анонсами.
— Если бы у ESforce получилось построить и открыть арену сейчас, она бы подошла?
— Не знаю. Детально не знаком. Она бы подошла, если бы там была возможность проведения матчей 5 на 5 и вмещала от 100 до 400 человек.
— В русскоязычном сообществе Dota и CS:GO не первый день ходят дискуссии о том, как нужно показывать игры, что говорить в эфире и т.д. В Riot Games борются за чистоту русского языка?
— Конечно. Я считаю, что мы сделали большой прогресс в этом году. Наша команда комментаторов — одна из носителей чистоты эфира. В офисе доходит до анекдотических случаев, когда ребята, услышав, как кто-нибудь говорит «скины», поправляют, мол, правильно говорить не «скины», а образы. Мы очень много времени и ресурсов тратим на профессиональное развитие эфирной команды. У нас ребята проходят тренинги. Этот процесс постоянный. Замена терминов – ещё одна из вещей, на которую мы тратим время. Это не может происходить мгновенно и не должно полностью. Есть разные сегменты аудитории. Хардкорная часть говорит, что нам не нужны термины для новичков. Но мы не можем привлекать новую аудиторию, если сохранится хардкорный сленг. Мы ищем разумный баланс. Мы чистим лексикон, а на важные мероприятия устраиваем трансляции для новичков, где всё просто и доступно. На них не очень большая посещаемость, но отзывы хорошие.
— В будущем лига будет выглядеть самобытной или попытается подражать другим региональным чемпионатам от Riot?
— Глобальных стандартов нет. Мы ищем как в других лигах, так и в традиционных видах спорта инновации в сфере трансляций, которые мы могли бы привнести. Затем просто смотрим, как зритель реагирует на изменения. У нас нет задачи стать самобытными, зрители делают нас такими.
— Как вы оцениваете работу своей студии?
— Лично я хорошо. Нам удалось создать команду. Оборудовали студию и с умом её использовали. Помимо живых трансляций мы создавали много видеоконтента. Ребята проделали большой объём работы и совершили качественный скачок.
— Но при этом в течение года возникали то проблемы со звуком, то картинка подвисала.
— Конечно, было и такое. С этим боремся, для нас подобные технические недочёты неприемлемы.
«Riot готовы помогать клубам искать спонсоров»
— Вы объявили о расширении финансовой поддержки участников Континентальной лиги во всех компонентах. Можете назвать цифры?
— Так как мы перевели лигу в оффлайн-формат, то наличие игрового дома стало обязательным. Причём не где-то, а в Москве. Мы понимаем, что с этим связаны определённые затраты, их мы и компенсируем. И по этой статье у нас существенное увеличение. Второй пункт – институт тренерского штаба. Мы понимаем, что для нормального функционирования клуба нужен не только тренер, но и штаб – аналитик, психолог, менеджер. Так что субсидии для тренеров – второй компонент, по которому мы увеличили выплаты.
Компенсация зарплат игроков осталась на прежнем уровне, но мы продумываем новую схему. Пока я не готов поделиться конкретикой, но это касается доходов с продаж внутриигровых предметов.
В 2016 году киберспортсмены получали 168 тысяч рублей за выступления во всех матчах лиги одного этапа. Призовой фонд весеннего и летнего сезонов – 9 миллионов рублей.
— Вы будете помогать развивать институт тренерства?
— Идея проведения конференций есть, но пока до неё не доходят руки. Просто организовать мероприятие для галочки мы не хотим. К таким вещам стоит подходить серьёзно. Если выбирать между приоритетами – создать студию или провести конференцию, мы сначала построим студию, в которой уже можно и слёт тренеров проводить. Пригласить специалиста из Южной Кореи было бы здорово. Тяжело ли это сделать? Наверное, нет. Окажет ли это позитивное влияние? Возможно. Есть ли у нас состоявшийся костяк тренеров? Нет. У нас всё ещё идёт ротация между игроками, тренерами, лигами. Хочется сначала достичь стабильности. Актуальность проведения конференции, думаю, появится к концу года.
— В Южной Корее у лиги LCK появились первые спонсоры. Когда ожидать подобных новостей из России?
— Спонсорство – область, где мы вели себя пассивно в 2016 году. В 2017-м начинаем делать первые шаги. Надеюсь, у нас появятся первые партнёрства. Но я не могу сказать, что мы активно займёмся поиском спонсоров. Это не задача номер один. Нам гораздо важнее, чтобы клубы имели спонсоров. Мы бы лучше в эту область вложили энергию. Мы – молодая лига, так что пока находимся на этапе становления.
— То есть вы готовы помогать искать варианты для заработка?
—Да, в первую очередь. Если выбирать между спонсором для лиги или клубов, мы, однозначно, сделаем ставку на второй вариант.
«У нас есть стратегия, и мы её придерживаемся»
— Есть мнение, что Riot предпринимает шаги не для развития глобального киберспорта, а для собственной франшизы. Вы с этим согласны?
— Естественно, мы делаем шаги для развития собственного бренда. Действовать против этого как раз неестественно. С точки зрения развития киберспорта у Riot есть собственный путь, по которому мы идём и не меняем курс. Это кому-то нравится, кому-то нет. Нас отличает от остальных то, что мы слышим мнение сообщества относительно нашего курса и реагируем на него. В прошлом году было несколько показательных случаев, когда мы прислушивались к общественности.
— Как вы прокомментируете ситуацию с М19?
— История непростая на самом деле. Я не хотел бы говорить, кто виноват во всей этой шумихе. Молодая индустрия. Понятное дело, что проще взять раскрученный бренд. И если он не зарегистрирован, то есть большой риск, что его кто-то возьмёт. Вот это хорошо или плохо?
— Вопрос дискуссионный.
—Он и получился таким. У нас не может быть позиции по этому поводу. Бренд нам не принадлежит. У нас играет команда в лиге, тег которой принадлежит определенной организации. То есть, формально никаких противоречий нет. К нам не приходит команда с чужим товарным знаком. Почему так получилось? Это часть истории, к которой Riot не имеет отношения.
— Футбольные клубы и киберспорт – вечная тема. Команды из РФПЛ проявляли интерес к Континентальной лиге?
— У нас были аккуратные разговоры с представителями различных клубов. Ни для кого не секрет, что ROX сотрудничает с московским «Динамо». Есть клубы, которые проявляют первичный интерес. Есть примеры в Турции, в Европе. Всё это формирует некий тренд, к которому присматриваются. Но дальше этого не заходит пока.
— Можете сказать, кто интересуется?
— Это было бы не совсем корректно с моей стороны.
— По вашим прогнозам, каким будет киберспорт в России через пару лет?
— Я искренне верю в рост количества зрителей, в широкое освещение индустрии в медиа. Думаю, киберспорт завоюет собственную нишу на телевидении, и он станет легитимной частью нашего образа жизни.
— Может ли киберспорт стать национальной идеей? Скоро всё-таки выборы президента, а в спорте у нас такой провал, что лучше и не вспоминать.
— В такой короткой перспективе, нет. Пока сохраняется баланс поколений, ничего не произойдет. Да, постепенный рост будет, но какого-то взрыва ожидать не стоит. Не думаю, что президентские выборы что-то изменят для киберспорта. Даже если будет существенный серьёзный административный ресурс, изменение мнения поколений не произойдет.
— Зато бы не было мельдониевых скандалов.
— Были бы другие. Вот М19 взять тех же. Спорт – серьёзная часть социальной жизни. Поэтому к нему такое пристальное внимание. Это всегда конкуренция между странами.
— Если оглянуться, то можно увидеть, что киберспорт стал популярным и самодостаточным без поддержки государства и футбольных клубов. Исключение – Южная Корея. Возникает вопрос: может, мы и дальше как-нибудь сами?
— Конечно, мы и сами справимся. Но с административной поддержкой скорость движения будет выше. Это социальное явление. Его невозможно взять остановить, запретить. Если оно идет вместе с ростом нового поколения, то и дальше будет. Если дети раньше играли во дворах в футбол, а сейчас практически нет, в том числе и потому, что не было никаких компьютерных игр. Сейчас они есть. Начался новый виток эволюции.
— Вы верите в то, что со временем люди прекратят играть в футбол?
— Физическая культура тоже неотъемлемая часть. Вопрос доступности. Многие любят смотреть теннис, а играть в теннис очень дорого. Очень мало людей могут позволить себе это. Стать профессионалом стоит примерно миллион долларов. Если готовы вложить столько денег в ребёнка и у него есть талант, он, скорее всего, попадёт в топ-200. С футболом тренд аналогичный. Почему киберспорт так быстро развивается? Он доступен. Каждый, у кого есть Интернет и компьютер, может находиться в соревновательной среде. Дальше всё зависит от таланта, от навыков, от упорства. Миллиона не нужно в отличие от тенниса. Дешёвая инфраструктура, доступность – вот что подкупает в киберспорте.