В те годы, когда Пеле выигрывал свои чемпионаты мира, футбол в Африке находился в зачаточном состоянии. Ничего удивительного, если учесть тот факт, что только в 1957 году обрела независимость Гана, а Нигерия, Мали и Кот-д’Ивуар стали суверенными государствами в 1960-м. Примерно в то же время признала свободу своих северных колоний Франция.
За африканцами прочно закрепилась репутация ленивых и с большим трудом вписывающихся в командную игру футболистов.
И после этого почти 30 лет африканские футболисты искали путь в Европу. Причин этому есть несколько. В первую очередь стоит отметить существовавший в Старом Свете лимит на легионеров, когда в заявке на игру могло находиться только три иностранных футболиста и никаких общих границ для граждан Евросоюза не существовало. Зачем, спрашивается, покупать камерунца, если есть бразильцы и аргентинцы в большом количестве?
Впрочем, дело не только в этом. За африканцами прочно закрепилась репутация ленивых и с большим трудом вписывающихся в командную игру футболистов. Несмотря на отменные физические данные, выходцы из Африки были крайне недисциплинированны и большинству из них напрочь сносило крышу после первой же европейской зарплаты. И сейчас ещё многие африканцы ведут себя в быту абсолютно непредсказуемо, а многие континентальные сборные не могут ничего добиться на чемпионате мира из-за того, что игроки предпочитают играть сами и не очень-то хотят взаимодействовать с партнёрами по команде.
Не будем забывать и про расизм, который существует в Европе и сейчас, что уж там говорить про 70-е. Джордж Веа сталкивался с проявлениями расовой нетерпимости во Франции, Эммануэль Амунике страдал от этого в Барселоне. Легче перечислить тех, кого это ни разу не коснулось. Не очень просто сосредоточиться на футболе, когда в тебя летят бананы, на воротах твоего дома рисуют нацистскую символику, а «полицейские постоянно останавливают твой белый „мерседес“, потому что чёрный за рулём кажется им подозрительным». Это цитата от Джорджа Веа.
Первой африканской ласточкой в Европе стал человек со звучным именем Салиф Кейта Траоре. Этот малийский футболист, первый обладатель африканского «Золотого мяча» был востребован французским «Сент-Этьеном», который в те годы был лучшим клубом своей страны. Во Франции Кейта стал четырёхкратным чемпионом страны и получил «Серебряную бутсу» как второй бомбардир Европы. Далее форвард поиграл в «Марселе», «Валенсии» и «Спортинге», а завершал карьеру в США. После окончания карьеры Кейта открыл футбольную школу своего имени, а позже стал министром спорта Мали. История умалчивает о сумме, которую заплатил французский клуб «Реалу» из Бамако, но, по разным сведениям, она не превышала 10 тысяч долларов.
Майкл Эссьен
Надо сказать, что французские клубы уже тогда активно привлекали в свои ряды африканских игроков из бывших колоний и тенденция, когда в составе «трёхцветных» нет ни одного коренного француза, начала формироваться в середине 70-х. Скажем, Жан Тигана родился в столице Мали Бамако, а Мариус Трезор был выходцем из Гваделупы. Среди партнёров по сборной Мишеля Платини приходилось искать африканцев, а сейчас среди африканцев приходится искать французов. И это произошло за какие-то 20 лет.
Чаще всего эти игроки ничего не стоили своим клубам, их семьи стремились к лучшей жизни во Франции, а футболисты автоматически получали гражданство и работу в каком-то из местных клубов. Только кто-то предпочитал играть за сборную своей родины, а кто-то решал для себя больше никогда, даже на пару недель в году не возвращаться в голодную и вечно воюющую Африку из сытой и благополучной Европы,
Основным поставщиком футболистов в Европу является Центральная часть Африки, самая малоразвитая и отсталая.
Впрочем, Кейта был в те годы скорее исключением. Лучший игрок Африки 1971 года Ибрахим Санди пробовал себя в «Вердере», но ничего у ганского игрока не вышло. Даже легендарный по африканским меркам Роже Милла был в Европе обычным середняком, вдоволь поскитавшись по французским клубам, он нашёл себя лишь в скромной «Бастии». И хотя его переезд во Францию не был окончательным, камерунский футбол на этом игроке ничего не заработал.
Самуэль Это'О
Вторую африканскую волну ознаменовали собой герои чемпионатов мира 1986 и 1990, марокканский и камерунский голкиперы Томас Н'Коно и Баду Заки, открывшие представителям своего континента дорогу на Пиренеи. Н'Коно почти 10 лет отыграл в «Эспаньоле», в активе Заки шесть сезонов в составе «Мальорки». В соседней Португалии геройствовал Рабах Маджер, герой Кубка европейских чемпионов-1986/1987, в котором алжирец стал лучшим бомбардиром, а в финальном матче забил красивейший гол пяткой.
До полевых темнокожих игроков, заметьте, мы ещё не дошли. Впрочем, представители мусульманской Северной Африки, в которую входят Алжир, Марокко, Ливия, Тунис, Египет, квалифицированных футболистов всегда производили крайне мало. Даже если говорить про новое время, то кого из «засветившийхся» в Европе игроков мы можем вспомнить? Мидо. Трабелси. Амр Заки. Нуреддин Найбет. Мустафа Хаджи. Маруан Шамах. Всё, дальше пальцы не загибаются. Трудно припомнить ярких личностей с юга континента, хотя у сборной ЮАР были определённые футбольные успехи, в том числе и проведение чемпионата мира. Так что основным поставщиком футболистов в Европу является Центральная часть Африки, самая малоразвитая и отсталая.
Не очень просто сосредоточиться на футболе, когда в тебя летят бананы, на воротах твоего дома рисуют нацистскую символику, а «полицейские постоянно останавливают твой белый мерседес, потому что чёрный за рулём кажется им подозрительным». Это цитата от Джорджа Веа.
Ладно, мы отвлеклись.
Ивуариец Юсуф Фофана, семь лет отыгравший на высоком уровне в «Монако», и замбиец Калуша Бвалия, сначала игравший за «Серкль Брюгге», а затем за «ПСВ Эйндховен», показали европейским селекционерам, что темнокожие африканцы могут быть дисциплинированными, коммуникабельными и легко вписывающимися в командную игру. За Бвалия, к слову, «Серкль Брюгге» заплатил аж 25 тысяч долларов, после чего перепродал в Голландию втрое дороже. Но ведь и Рууд Гуллит в 1987 году стоил 6 миллионов долларов, а «Ювентус» в 1990 году купил Роберто Баджо за 8 миллионов.
Словом, Африка была открыта. Европейские селекционеры стали активно прочёсывать местный рынок в поисках талантов и оказалось, что этих талантов на континенте более чем достаточно. Европа узнала Энтони Йебоа, Абеди Пеле, Джорджа Веа. Последний, став лауреатом европейского «Золотого мяча», окончательно уравнял статус африканских игроков с местными кадрами. Темнокожие представители Африки стали получать миллионные контракты и их трансферная стоимость возросла чуть ли не в десятки раз.
Джордж Веа
Нашлись и люди, которые вовремя смекнули, что у этого бизнеса большое будущее и стали вкладывать деньги в детские школы «чёрного континента», впоследствии получая свой процент с выращенных на продажу в Европу звёзд. В результате чего африканские игроки стали приезжать в Европы более тактически обученными и вполне готовыми для европейского футбола. В конце 80-х ганцы, камерунцы, ивуарийцы могли похвастаться в основном роскошными физическими данными и нестандартной техникой, не более того. Скажем, ивуарийский клуб «АСЕК Мимозас» (24-кратный чемпион своей страны) поставил производство квалифицированных игроков на поток. С этого конвейера сошли такие футболисты, как Аруна Диндан, Дидье Зокора, Яя и Коло Туре, Эммануэль Эбуэ, Ромарик и Саломон Калу.
В новое время «Челси» платит 26 миллионов фунтов (47 миллионов долларов) за Майкла Эссьена и 24 миллиона за Дидье Дрогба, «Барселона» заплатила 24 миллиона евро за Самуэля Это О, а «Анжи» предложил за камерунца «Интеру» 21 миллион. И это уже никого не удивляет.