Интервью с Вячеславом Борщёвым, эксклюзив, UFC 295, бой с Назимом Садыховым, Ислам Махачев, Дана Уайт, Алекс Перейра

Вячеслав Борщёв — один из самых ярких российских бойцов в UFC. Его бои всегда гарантия зрелищности, и последний поединок с Назимом Садыховым на UFC 295 не стал исключением. В интервью Слава Клаус подробно рассказал о нокдауне во втором раунде, отдал должное сопернику и рассказал о своём подходе к боям. Кроме того, Борщёв рассказал, что его отличает от многих других российских бойцов и оценил шансы легковесов в конкуренции с Исламом Махачевым.

• Как катмен спас бой Борщёва с Садыховым
• За счёт чего Борщёв подтянул борьбу и чем удивил соперник
• Почему не получается драться спокойнее и как согласился секундировать товарища
• Какие были сложности при переезде в США
• Борщёв — о мотивации в UFC
• Как относится к успехам Алекса Перейры и что нужно кикбоксёру в ММА
• Видит ли Борщёв конкурентов для Махачева

Как катмен спас бой Борщёва с Садыховым

— Как вообще самочувствие после поединка с Садыховым?
— Сейчас уже хорошо, неделька прошла, восстановился. Пару раз по-человечески, нормально поспал, теперь всё хорошо.

— Сечка выглядела очень страшно? Когда момент крупно показывали на экране, то зрители на арене были шокированы.
— Во время боя — нет, а потом заметил. Я даже переписывался с катменом, благодарил его. По сути, он спас бой. Могли остановить, конечно, там ужас что было. Я вообще удивился, и хорошо, что не остановили. Наверное, не остановили, потому что кровь уже не текла. У меня вообще хорошо то, что в таких моментах куча крови вытекает, а потом останавливается. Будто она там хранится. В этом повезло, а так рассечение было жуткое. Я когда там сидел, то не знал же, что там такое. Катмен даже правила нарушил, я услышал звук, что раунд сейчас будет начинаться, и пытаюсь встать, а он такой: «Сиди, не двигайся». Я думаю ещё, чего он докопался, я драться хочу уже. А потом посмотрел, там такая сечка, конечно, и он прям залепил её.

— Какие впечатления остались от боя? Каково это выступать в «Мэдисон Сквер Гарден»?
— Я провёл очень хорошую работу над тем, чтобы об этом не думать, не перевозбуждаться по этому поводу. И я сделал слишком хорошую работу, очень холодно подошёл, вообще было без разницы, «Мэдисон Сквер Гарден» это или нет. Были, конечно, мандраж и всё такое, но внимания не обращал. А потом, когда всё закончилось, об этом думать приятно. Особенно когда бой смотрю в повторе, видно, какая арена, как много людей, пытаешься объединить это с памятью, и так прикольно.

— Поначалу выглядело так, что спокойно разбираешься с Садыховым. Что случилось во втором раунде?
— Я вот даже позвонил Дмитрию Владимировичу Соломину, тренеру своему, мы с ним момент разбирали. И вот либо ему реально фартануло, либо он суперкрасавчик и прочитал меня. Дело в том, что он два раза поймал меня на одной и той же ерунде. Он и в первом раунде так поймал, просто я этого тогда не почувствовал. Смысл такой. По классике кикбоксинга, когда ты бьёшь ногой, то, если близко к сопернику, заканчиваешь рукой. Если соперник отходит назад, то бьёшь ногой. Рука-нога, постоянно меняешь. И я по классике делал всё правильно. Попал коленом, причём действительно попал, и, чтобы разорвать дистанцию, я до этого нырял и уходил, а в этот раз знал, что он кидает руку, и хотел ударить на опережение, то есть это классика. Но непонятным образом он попал куда-то за ухо, меня заболтало, я даже, не думая, на автопилоте хотел кинуть левый сбоку на случай, если он быстро подойдёт. А он подошёл хладнокровно и просто кинул ногу, попал — и всё. И я до сей поры не знаю, либо он такой камень и шёл напролом, делал свою работу, и ему повезло, либо он меня просчитал за секунды, потому что делал я всё правильно. Не знаю, как он так попал.

— Когда лежал на канвасе, то не мелькали ли мысли, что уже всё?
— Конечно. Когда он ударил локтем и у меня глаза кровью залило, то в какую-то секунду ощущение было, будто душат, начал подзасыпать. Очень испугался, что бой остановят, ничего не видел, кровью залило, вслепую пытался там что-то найти, нащупать. Там видно на повторе, что он бьёт, а я пытаюсь что-то нащупать, ничего не вижу.

За счёт чего Борщёв подтянул борьбу и чем удивил соперник

— Какая работа велась в лагере? В основном готовился к борьбе?
— Да, я только борюсь. Ударке почти внимания сейчас не уделяю.

— Садыхов удивил чем-то вообще?
— Меня удивила его настойчивость. У меня реально после боя обе руки разбиты и болят. Я попадал очень жёстко и много, но ему хоть бы хны. Не дёрнулся даже ни разу. Мне кажется, он только моргал от ударов, это очень удивило.

— В этом бою ты уверенно поднимался из партера, то есть борьбу подтянул, плоды этой работы есть? Тренировался с чеченцами также и с Фейбером?
— К сожалению, Шайхаевы уже уехали и в этот раз в лагере не были, но принцип тот же, как они тогда показали. И в целом это помогло. Самое главное, что я в очередной раз убедился, что с такой подготовкой я в идеальной физической форме. Дышу как паровоз, это, наверное, самое главное. Не знаю по поводу того, есть ли у меня какой-то суперпрогресс в борьбе, но главное, что я правильно функционально подхожу к боям. Функционал — 80% успеха, все ошибки, всё начинается именно с момента, когда ты устаёшь. Где-то руку чуть ниже опустил, поленился, где-то таз не довернул, где-то ноги назад не отбросил, где-то понимаешь, что сделают болевой, и вместо резкого движения начинаешь какие-то хитрые, ленивые движения делать. Вот так обычно бои заканчиваются.

— Раньше ты говорил, что Фейбер задушил вас 15 раз за пять-шесть минут, сейчас дела получше?
— Да, это на первой тренировке так было. Я вообще не помню, когда меня Юрайя душил в последний раз. Но я и не так часто с ним борюсь.

— Как родилась идея станцевать лезгинку после боя? Договаривались с Назимом или просто спонтанно?
— Ну я же давно танцую, что-то да танцую, а он как кавказец поддержал: «Лезгинка? Давай». Назим очень приятное впечатление оставил, на самом деле. С самого начала был очень уважительный, настоящий профессионал. Никакой грязи, и в бою всё чётко, чисто, ни пальцы в глаза, ничего. Очень классный бой провели, приятное впечатление оставил.

Почему не получается драться спокойнее и как согласился секундировать товарища

— Бонус за предыдущий бой пошёл на погашение долгов, а сейчас какие планы?
— Ну, сейчас уже поинтереснее. Есть кое-какие планы интересные. Я вообще человек несуеверный, однако складывается впечатление, что у меня жена суеверная, не разрешает ничего говорить. Но планы интересные есть, скоро, может, расскажу, поделюсь.

— Был ли разговор с руководством UFC после этого боя? После предыдущей победы Дана Уайт подходил к тебе, хвалил.
— Кстати, нет. Но мне понравился забавный момент, что когда Дана объявлял бонусы, то он просто сказал: «Бой Славы». Я такой, подожди, мы же вдвоём дрались. Это было прикольно.

— Ну все отмечают, что за твоими боями интересно наблюдать. Не было мыслей, чтобы биться прагматичнее в угоду результату, или просто ловишь кураж и об этом не думаешь?
— Если бы я мог. Проблема в том, что в этом плане я такой, супернастоящий. Особенно в ММА. Мне чем с самого начала смешанные единоборства понравились, я там не могу думать об очках. По бою последнему вот понимал, что, скорее всего, выигрываю, но само впечатление, что тебя там чуть не убили, несмотря на то что ты вроде уверенно разбирался с соперником, не даёт покоя, мешает. Из-за этого не можешь насладиться. В ММА мне всегда хочется финиша. Ловится кураж, такое ощущение настоящей драки. Вроде хочется и красоту показать, кикбоксинг и всё такое, но кураж чуть мешает даже, ощущение диковатое. Но ММА этим захватил с самого первого боя.

Первый раз когда вышел, сразу ощущение реальной драки. Вроде и хорошее, и плохое одновременно. Я пытаюсь всегда подходить хладнокровно ко всему, профессионально, прагматично, грамотно. У меня первый бой был в 2002 году, то есть и опыта в принципе набрал, но, как был эмоциональным человеком, так и остался. Никуда не денешься.

— Ты спустя неделю после своего боя ещё вышел секундировать Мыктыбека Оролбая. Это что-то вроде ответной услуги, потому что он с тобой работал над борьбой?
— Я бы не сказал, что это ответная услуга. Он мне нравится очень, достойный парень. Мы давно знаем друг друга, он всегда очень скромный, воспитанный. Мне так смешно от того, что я приехал к нему и он настолько был благодарен, что смотрит на меня, как на старшего брата. Я смотрю на этого монстра, на эту машину и неловко чувствую себя. Он настолько физически сильный, это сложно передать, я же борюсь с ним постоянно. И он такой скромный, такие люди один на миллион. Ну очень приятное впечатление от него, он всегда тоже помогает, никогда не отказывает. Если нужно побороться — поборется, поэтому я хотел его поддержать. Хотя мне тогда обкололи глаз, он надулся и чесался постоянно, неприятно было. Да и устал я, хотел с семьёй побыть, не хотел никуда дёргаться, но отказать ему не мог.

Какие были сложности при переезде в США

— У тебя отличный английский, ты за годы в США хорошо его подтянул. Хотя некоторые русскоговорящие бойцы зачастую в своей среде общаются, и такого же прогресса нет. И тебя зовут на интервью к Хельвани, например. Ощущаешь, что при этом медийность растёт, может, узнают чаще?
— Конечно. Без английского тут вообще нечего делать. Тут есть такой момент, большая разница между мной и многими российскими бойцами. Кстати, в отличие от дагестанцев. Они вот именно здесь карьеру делали, а сейчас, когда дорожку проложили, многие русскоязычные бойцы в России бóльшую часть времени проводят, у них свои менеджеры, свои спонсоры. У меня не было никого, я приехал сюда как колхозник, тупо напрямую и сквозь стены бился. И у меня английский, потому что мне в Америке и работать приходилось. Я прошёл, наверное, всё — и огонь, и воду. У меня до сей поры нет спонсора и не было, меня поддерживали семья, родные, близкие. Весь мой путь в Америке я силой толкал, не было вариантов. Во время пандемии в полях работал, там на русском никто не разговаривает. На испанском, может быть, да. Плюс в зале поначалу было мало русскоязычных, сейчас появились. Мне Юрайя почти сразу, до пандемии, дал работу тренером, а как тренировать без английского? Вот мне приходилось. И, кроме зала и по каким-то делам, я особо ни с кем время не проводил. Поначалу была группа эмигрантов, классные ребята, брали меня на какие-то мероприятия. У них здесь была такая жизнь уравновешенная, спокойная. Они вот ходили на работу, а после собирались, отдыхали. У меня такой возможности не было, я пахал 24 часа в сутки. Многим россиянам здесь этого и не нужно, они живут своей жизнью, в своей каше варятся, приезжают сюда, тренируются. Им лагерь оплатили, они потренировались и уехали. То есть не было необходимости коммуницировать.

— Ты вот говоришь, что и сам тренируешь в Team Alpha Male. Было такое, что другие бойцы UFC или других промоушенов просят подтянуть им ударку?
— Да, вот сейчас я буду тренировать Ядонга Сонга перед его боем с Крисом Гутьерресом. Не дают мне кайфануть, так хотел отдохнуть, но ему тоже вроде неудобно отказывать. Я всё время в зале, стараюсь помогать всем, насколько возможно. Единственное, мне стыдно, что у меня тут мой «чеченский сын» Сайфулла. Каждый раз обещаю ему, что после своего боя буду с ним, и не получается. Хотел его отсекундировать, а меня Мыктыбек позвал, у него было короткое уведомление. И сейчас вернулся, вроде могу время уделять, но посмотрим. Сонг просит его секундировать. Просто декабрь это месяц дней рождений. Там у дочки, у жены, так что надо с этим успевать.

Борщёв — о мотивации в UFC

— Ты называешь Юрайю Фейбера своей путеводной звездой. Не говорите с ним о рейтинговых соперниках, о титульных перспективах?
— Мы в этом плане с Юрайей на одной волне. У нас подход чисто денежный, нас интересуют деньги. У меня семья, у него семья, мы понимаем, что не за медальки дерёмся, не за то, чтобы сказали: «О, Слава — красавчик, великий!» Хотя, чего греха таить, это приятно. После последнего боя было очень приятно, ни разу не было такой отдачи от фанатов. Так много приятных слов и поддержки, люди узнают на улице. Никогда такого не было. Было, что периодически узнавали, а в этот раз, куда ни пойду, люди подходят, фоткаются, говорят приятные вещи.

— Все были впечатлены, говорили, что поединок тянет на звание «Бой года».
— Кстати, в этом плане нам с Назимом повезло, что год почти закончился и есть шансы. Уже 14 декабря будет голосование. Но мне кажется, справедливости ради, что может первый бой Махачева с Волкановски обойти. Там были, конечно, скучные раунды, однако позиция нереальная. Я к тому, что гораздо больше фанатов знает, кто такой Махачев, кто такой Волкановски. А голосуют-то фанаты.

— До боя с Садыховым твои высказывания, что дерёшься не за страну, а за деньги, разлетелись по всем сайтам. Было, что пришлось объяснять, что имел в виду? Или были те, кто писал и обвинял в предательстве?
— Знакомые писали сразу же. Я почему второй раз и заговорил об этом, потому что писали: «Ты правда такое сказал?» Мне писали, не верили. Думали, что кто-то обманывает. А я сижу и не догоняю, что я такого сказал, что не так сказал. Ну и было такое, да, что я смотрел комментарии. Я их не то чтобы часто читаю, жена меня посвящает в это. Но иногда тоже читаю и видел, что пишут всякие гадости. Однако интернетные гадости меня особо не затрагивают, поэтому без разницы.

Как относится к успехам Алекса Перейры и что нужно кикбоксёру в ММА

— Ты пришёл в ММА из кикбоксинга. В одном карде с тобой дрался Алекс Перейра, тоже титулованный кикбоксёр. Как его уровень оценишь? Потому что много споров о его боях бывает. Кто-то считает, что ему везёт, его ведут, что была ранняя остановка в бою с Прохазкой, например.
— Везёт тому, кто везёт. Он красавец. Мне он именно как кикбоксёр не нравится. Вахитов его бил оба раза, я считаю, хотя отдали только одну победу. Я вообще таких не люблю кикбоксёров, он такой кривой, затянутый, мне визуально не нравится на таких смотреть, но не признавать его заслуги в ММА — это надо быть каким-то обрубылем. Чувак пришёл, получил титул. Отобрали пояс, он пошёл в другой вес и опять забрал титул. Пришёл настоящий чемпион, он у него и забрал титул. Не зря говорят, что собаки лают, а караван идёт. Ему это по барабану. Мы можем любить или не любить, но он делает своё дело и делает это хорошо. Я вот тоже считаю остановку ранней, особенно на фоне моего боя.

— Да, были именно такие аргументы, что бой Борщёва не остановили, хотя он просто выживал, а тут вот так. Но на повторах видно, что Прохазка обмяк, и сам он сказал, что отключился.
— Всё может быть, но даже если это ранняя остановка, то Перейра тут причём? Он просто делает свою работу, выходит и всех бьёт. Самое забавное, что я был с ним в одной раздевалке. В первый день, когда мы гоняли вес, то тренировались вместе. И я видел, как он отрабатывал этот непонятный полуснизу-полусбоку. Я ещё думал, вот он кривой. Но это же реально работает. Такой удар есть в принципе, мексиканцы такой применяют, но то, как он его пробивает за счёт своей антропометрии, это так странно. И он прямо этим ударом и попал.

— Вообще, это уже чуть ли не новая тенденция, что кикбоксёры начали идти в ММА. Ты можешь выделить кого-то, кто может ярко себя проявить?
— Тут сложно. Всё зависит от того, как будет осваивать борьбу. Без борьбы в ММА вообще делать нечего, какой бы ты крутой кикбоксёр ни был. Нет смысла тратить на это время. Так-то много есть кикбоксёров, один из моих любимых — Чингиз Аллазов. Мне очень нравится его техника, то, как он разнообразно работает. Алим Набиев, но не знаю, как насчёт борьбы. А вот тело Аллазова такое, как будто он борьбу мог бы освоить. Не знаю, почему мне так кажется.

— Сколько весишь в межсезонье? Чисто визуально кажется, что мог бы и на категорию ниже драться.
— Проблема в том, что я действительно довольно худой, больше 80 не вешу почти никогда. И даже чтобы быть 80-83 кг, я качаюсь. Если перестаю, то худею. Приходится чуть подкачиваться, чтобы быть более-менее в лёгком весе. Физически я себя чувствую нормально, с Садыховым боролись, и я чувствовал себя если не сильнее, то наравне. Не было проблем выходить. И, в принципе, во всех боях только с Диакеси, когда я устал, казалось, что он физически помощнее. А так не было такого, что чувствую, будто кто-то сильнее физически. Я ещё ненавижу вес гонять, терпеть не могу. В лёгком весе при сгонке я чувствую только последний килограмм разве что, и всё. А в полулёгком я переживаю, нормально ли это для здоровья. Мне гонять особо нечего, я и так худой. Не хочу превращать весь бой в весогонку. Я бы дрался в 75 кг, если бы такой вес был.

Видит ли Борщёв конкурентов для Махачева

— В лёгком весе чемпион Ислам Махачев. Есть у него конкуренты в своём дивизионе сейчас? На бумаге кажется, что нет.
— Я вот до боя Ислама с Оливейрой верил, что Чарльз может что-то преподнести. А когда был первый бой с Волкановски, то думал, что у Алекса вообще нет шансов. В их реванше думал, ну, может быть, сейчас что-то зайдёт, а Ислам опять его убрал. Сложно про Махачева что-то размышлять. Он и в стойке, и в борьбе. Так, чтобы заголовок был красивый, может, сказать, что я уберу Махачева (смеётся), но, пока я доберусь до топ-15, топ-10, дай бог голову сохранить.

— В Россию планируешь съездить в ближайшем будущем? Дети и жена не просятся сюда?
— Жена очень хочет, и сейчас появилась возможность наконец. Наверное, я обязательно приеду, но буду это держать в секрете. Не до конца понимаю, особенно в Волгограде, какой будет ажиотаж, если я объявлю, что условно завтра приеду. Поэтому если приеду, то очень тихо.

— Обычно русскоговорящие бойцы стараются попасть в кард турнира в Абу-Даби. Ты не хотел?
— Мне предлагали, я должен был быть в том карде. Мне даже нашли соперника, но у меня не было на руках грин-карты, я не решился.

— Кто должен был быть соперником, если не секрет?
— Боец из Индии, он по-моему первый оттуда (Аншул Джубли. — Прим. «Чемпионата»). Он проиграл? Тогда надо было брать бой. Мне говорили, что есть варианты спокойно вернуться в США, но я рисковать не стал.

— Какие планы сейчас? Желаемый соперник, желаемая дата возвращения?
— Нет, желаемой даты нет. Минимум пару месяцев меня никто не увидит, только если в углу у кого-то, а там посмотрим. Я не обращаю внимания на соперников, если честно. Это не из неуважения, я просто не очень понимаю, как это работает, кого я должен вызывать или не вызывать. В UFC, думаю, лучше знают. Кого дадут — с тем буду драться. Мне главное — сумма. Чем больше нулей или циферок, тем интереснее. А так бойцов, с кем хотел бы провести бой, нет. Мне вот в глубине души хочется побороться самому. Это покажется смешным, но я в атаке по борьбе точно не хуже, чем в защите. Иной раз хочется побороться, и вот поэтому хотел бы взять такого человека, который не хотел бы со мной бороться сам. Но я боюсь, что инстинкты пересилят и начну драться.

— Ты подписал новый контракт после предыдущего поединка, тоже на четыре боя? Сумма значительно выросла?
— Да, ну уже на три. Суммы выросли в два раза. И бонусы, да. Забавно, что в пяти моих боях в UFC, кроме двух поражений, я получил бонусы. Буду бонусмейкером.