Хасиков - о бое с Замбидисом и завершении карьеры

Бату Хасиков в гостях у «Чемпионата». Фоторепортаж.

Опрос: как вы относитесь к решению Бату Хасикова завершить спортивную карьеру?

Матч-реванш Хасиков — Замбидис. Лучшие фото

28 марта в Москве российский кикбоксер Бату Хасиков одержал победу в матче-реванше над греческим бойцом Майком Замбидисом и объявил о завершении спортивной карьеры. В понедельник Бату стал гостем редакции «Чемпионата», где поведал о ранее неизвестных деталях прошедшего боя, а также рассказал о своих внеспортивных планах.

– Что вы почувствовали после окончания боя, который стал в вашей профессиональной карьере последним?
– Меня пронзила мысль: мы это сделали! Это не только моя победа, но и победа моей команды, победа России, победа жителей Республики Калмыкия, победа всего спортивного сообщества.

Доктора сказали, что нельзя продолжать поединок, но Майк попросил, чтобы ему дали закончить бой.

– Что было сложнее – готовиться на протяжении месяцев к этому бою или выйти на ринг и, преодолевая волнение, выиграть у соперника?
– Эти вещи неразделимы. Во-первых, в связи с общественно-политической деятельностью на самом высоком уровне мне сложно было принять решение снова выйти на ринг. Второе – нужно было со всей ответственностью настроиться на тренировочный процесс, поскольку для подготовки к такому серьёзному сопернику в твоей жизни не должно было существовать ничего иного. Ну и волнение, конечно, было. Было осознание того, что вдруг не получится, вдруг произойдёт осечка, вдруг не хватит сил. Это тоже очень сильно давило. Но если ты серьёзно готовишься, если с тобой работают специалисты такого высокого уровня, это тебе даёт серьёзный запас прочности в психологическом смысле. Поэтому непосредственно перед боем я вышел с твёрдой мыслью, что никогда не сдамся, ведь русские не сдаются. Я был уверен, что сильнее своего соперника. Я думал о том, что покажу класс. Хотя в целом, действительно, было непросто. Также я думал, что мы с Майком являемся воинами, бойцами, поэтому во время схватки мы оба будем находиться в своей стихии. Я благодарен судьбе, что у меня была возможность всё это пережить, испытать себя, доказать себе, что при правильном подходе и при вере в себя можно достичь всего.

– Мы смотрели на бой со стороны, а как всё происходило и воспринималось на ринге? Расскажите об этом.
– Я планировал, как и в первом бою, навязать сопернику прессинг и работать первым номером, то есть заставлять его постоянно идти назад, пятиться, лишать его точки опоры. Но в то же время я понимал, что Майк будет готов к этому и что-то противопоставит. Так оно и случилось. Когда я попытался его сталкивать, понял, что он находится в отличной физической форме и заставлять идти его назад будет непросто. Также в бою было много возни и сумбура, и я опасался пропустить на ближней дистанции его фирменный удар коленом. Но я чувствовал, что я более собран, более прикрыт, и бил точнее, чем он. Несколько моих атак достигли цели. Стартовое волнение прошло, и я понял, что контролирую ситуацию. Осознав, что более комфортно чувствую себя на дальней дистанции, расстреливая его прямыми ударами – джебом, правым прямым и прямыми ударами ногами. Я успевал, хорошо чувствовал дистанцию и запутывал его своими финтами. Я использовал две манеры ведения боя: где-то давил, шёл в натиск, а затем тут же перестраивался и начинал тянуть его на себя, держа на дистанции. Много работал левой рукой. Я видел, что Майк немного обескуражен. Он не мог ко мне подобраться, и это его постоянно расстраивало. Я понимал, что выиграл первый и второй раунды, поэтому в третьем раунде целенаправленно чуть-чуть снизил темп. У меня немного не шёл удар коленом. Я подходил близко, но коленом попасть не мог. И тогда я решил успокоиться и меньше атаковать. После этого Майк активизировался. Те, кто болел за меня, стали переживать, что я отдаю инициативу. Но я ведь не пропускал его удары, все они приходились по защите. Я выждал момент и во второй половине третьего раунда, наконец, выстрелил коленом, нанеся ему удар в бровь. Вследствие этого у Замбидиса и возникло рассечение. В этот момент он был раздосадован, заметив, что у него течёт кровь. Но Майк не тот спортсмен, которого может смутить рассечение. Он всё равно шёл вперёд, пытался попасть. В общем, бой продолжался. В четвёртом раунде я, потянув его специально на канаты, затянул в ловушку. В одном из моментов я снова выстрелил правым коленом и попал ему в бровь, что вызвало второе рассечение у Майка. Зрители его не заметили, но его видели рефери и доктора. Из-за этого бой был приостановлен, и его отвели в угол на осмотр к врачам. Доктора сказали, что нельзя продолжать поединок, но Майк попросил, чтобы ему дали закончить бой.

– Не удивил ли счёт одного из официальных судей, который выставил 49-48 в пользу греческого бойца?
– Такие ситуации вызывают недоумение. Греческий судья продемонстрировал свой непрофессионализм. Хотя его можно понять. Для Майка этот бой очень много значил – это был реванш, на него смотрела вся Греция. Естественно, его соотечественник-судья всем сердцем был на стороне Майка. Он выставил такой счёт, видимо, исключительно из солидарности с Замбидисом, даже понимая, что жертвует репутацией честного судьи. Когда я услышал во время объявления результатов, что один судья отдал победу сопернику, то кто-то из наших тут же сказал мне: «Бату, не обращай внимания».

В жизни Бату Хасикова начинается новый этап.

– Насколько помогла поддержка родных стен, и в частности болельщиков из Калмыкии? И действительно ли при поддержке своих трибун драться легче и приятней?
– Это кому как. Когда за тебя все болеют, это дополнительный груз ответственности и ты можешь переволноваться. И наоборот, когда все болеют против тебя, в тебе рождается сильная спортивная злость и ты можешь сделать гораздо больше, чем можешь. Это всё зависит от психологии. Мне в этом отношении всё равно где драться. Я был в разных ситуациях. Сейчас я дрался при поддержке своей публики, и это меня вдохновляло. Я стремился показать всем этим людям, что я умею и на что способен. Когда же я боксировал в такой ситуации, когда вся публика была против меня, я думал: «Ага, вы все против меня. Ну тогда я вам всем сейчас покажу!». Было и такое. Это вопрос профессионализма, опыта и психологии каждого спортсмена. А если говорить о моих земляках, то из Калмыкии поболеть за меня приехало несколько автобусов людей, которые были наполнены энергией поддержки. Также пришли поддержать меня и те мои земляки, которые живут в Москве. И этот бой, эту победу я посвящаю своим болельщикам. Этот бой я сделал в большей степени ради них. В особенности это касается и болельщиков из Калмыкии. Поэтому здорово, что я смог подарить столько положительных эмоций и вдохновить всех моих болельщиков.

– Что вам сказал Майк Замбидис после окончания боя?
– К сожалению, нам не удалось плотно пообщаться. Майк меня поздравил с победой, вот и всё. Видно было, что он расстроен, для него это поражение, очевидно, является трагедией. Но я знаю, что Майк сильный человек, что он боец. Недаром же его называют Железным Майком. Поэтому я думаю, что он справится, и я искренне желаю ему дальнейшей успешной карьеры, чтобы он восстановил свой статус-кво. А я ему сказал, что он может на меня рассчитывать. Для меня Майк стал уже близким человеком, мы с ним, можно сказать, побратались кровью.

Я сказал себе: если я проиграю, то будет третий бой.

– Если бы не удалось выиграть у Замбидиса, был бы третий поединок?
– Был бы, однозначно. Я сказал себе: если я проиграю, то будет третий бой. Майк в интервью тоже говорил, что выиграет у меня и затем мы продолжим эту историю.

– Не обидно ли уходить из спорта в тот момент, когда ты выходишь и полная чаша арены заполнена болельщиками? Когда все ведущие телеканалы только и говорят об этом бое, а все ведущие СМИ пишут о нём? Когда поединком и его участниками интересуются даже люди, далёкие от спорта. Стоит ли уходить на этом пике?
– Если я ухожу, значит, стоит. Чтобы понять моё решение, стоит понять, какие у меня мысли, как я к этому шёл, какие планы на будущее. Во всём должна быть мера. Но самое главное, что я сейчас чувствую в себе потенциал, что и в других сферах я могу достичь довольно-таки высокого уровня. Но чтобы это сделать, нужно много работать. И у меня для этого есть энергия. Здорово, что я сейчас направлю её во что-то новое. И я буду испытывать, наверное, не меньший драйв, когда буду двигаться к своим новым целям. Да, я закончил выступать на ринге, но ведь я не заканчиваю заниматься единоборствами, ими я буду заниматься всю жизнь. Это моя природа, это возможность моей самореализации, и учиться чему-то новому можно в любом возрасте. Я благодарен всем своим педагогам и особенно моему первому тренеру по карате кёкусинкай, который привил мне это отношение к занятиям единоборствами. Это для меня никогда не было только спортом, это образ жизни. Это возможность совершенствоваться, возможность доказывать себе, что ты можешь больше, можешь лучше. Сейчас я решил уйти на пике, я этого не скрываю и этим только горжусь. У меня есть чёткое понимание, куда я направлю свою энергию. Тем более что я буду делиться опытом со своими младшими товарищами по цеху.

– Это будет тренерская деятельность, какие-то консультации? В какой ипостаси вы будете представлены?
– Сейчас это проходит в качестве мастер-классов. В каком бы статусе я ни был, я хочу делиться своим опытом, потому что у меня есть своё видение, есть что сказать и чему научить, и для себя, для души я буду преподавать. В какой форме это будет выглядеть – не знаю, но уж два раза в неделю я буду находить время. Сейчас я исполняю обязанности сенатора, это очень большая работа. Но я уверен, что смогу находить время.

Хасиков нанёс Замбидису две глубокие сечки, после боя греческий боец был доставлен в больницу, где ему наложили 15 швов.

– Не жалеете, что не удалось встретиться со многими известными представителями К-1, например с Джорджио Петросяном, Энди Сауэром, Буакао?
– Люди смотрят со стороны и не знают многих нюансов. В своё время мы предлагали бой всем. Но в итоге согласился драться только Альберт Краусс, все остальные сказали, что им не интересно драться в России. Мы развиваем индустрию профессиональных единоборств в России. Мы организуем такие крупные события именно для нашего отечественного зрителя, который может прийти на арену и вживую всё это увидеть. Это очень непростая и многогранная работа — создавать эту индустрию. Поэтому я знаю, что представляю для зрителей и болельщиков какой-то интерес именно как боец. Я делаю это осознанно, чтобы внести свою лепту в развитие спорта здесь, в России. Сейчас в мире кикбоксинга нет чёткой организованности. Есть несколько организаций, которые проводят свои турниры, приглашают бойцов разного уровня. Каждый тянет одеяло на себя. Но у меня так сложилось, что я не только был бойцом, но и до того, как меня назначили в Совет Федерации, я был продюсером. Поэтому в моих интересах было делать так, чтобы значимые бои проходили именно под эгидой этой компании, что дало нам возможность вырастить и других не менее выдающихся спортсменов, которые сейчас находятся на пути к спортивным вершинам. Так что, может быть, и жаль, что я не смог сразиться со многими выдающимися зарубежными бойцами, но, пройдя весь свой путь в профессиональной карьере, я сейчас понимаю, что если надо будет, если я захочу, то мне будет всё по силам. Мы, российские спортсмены, можем побеждать сейчас любых бойцов. Но у этих людей тоже свои планы, своё видение развития карьеры. Да, в К-1 они дерутся постоянно, роняют, нокаутируют друг друга. Но вот таких историй, которые цепляли бы людей, не только интересующихся единоборствами, но и далёких от этой сферы, мало. И наша задача как спортивных функционеров создавать такие истории, и именно на российской площадке.

— Самый памятный бой?
— Тот, который случился 28 марта 2014 года (улыбается).

Моя мама всегда переживает, когда я выхожу на ринг, хотя вида особо не показывает, держится мужественно. После победы я сказал ей, что больше она переживать не будет.

— Что сказали родители после того, как всё закончилось?
— Они находились в тот день на арене. Родители верили в меня, впрочем, как и всегда. Моя мама всегда переживает, когда я выхожу на ринг, хотя вида особо не показывает, держится мужественно. После победы я сказал ей, что больше она переживать не будет.

— Сегодня понедельник. Каково было проснуться утром и отправиться не в привычный тренировочный зал, а на деловую встречу?
— Дело в том, что я уже успел почувствовать вкус своей внеспортивной жизни в тот период, когда я совмещал общественно-политическую деятельность и спортивную. Для меня моя новая жизнь, по сути, не новая. Никакой эйфории у меня по этому поводу не было. Я выполнил работу по части одного из своих жизненных этапов и сейчас переключаюсь на очередной. Было непросто заниматься совмещением, но я это делал, потому как испытывал к спорту настоящую страсть. Сейчас я понимаю, что необходимо продолжать выполнять свою миссию, только в несколько иной ипостаси.

— Какова ваша цель вне спорта?
— Целей на самом деле много. Это как локальные, так и глобальные задачи. Все они по-своему интересны, и я нахожусь в состоянии предвкушения. Будет непросто, и я понимаю, что что-то из запланированного может не получиться, нужно хорошенько постараться, чтобы задуманное осуществилось. Сейчас я предпочту не говорить о том, что я хочу, а лучше буду пытаться это делать, и когда это будет осуществляться, я с удовольствием об этом расскажу.

— Что можете пожелать своим болельщикам?
— Низкий им поклон. Без болельщиков не имело бы смысла всё это делать. Я благодарен всем, кто поддерживал меня на протяжении всей спортивной карьеры. Всё это вселяло в меня уверенность и каждый раз напоминало, что я выбрал правильный путь и занимаюсь нужным делом. Приятно, что эту аудиторию я не разочаровал, а сумел поделиться с ней положительными эмоциями. Желаю всем заниматься спортом, правильно жить, находясь в постоянном состоянии созидания, получая от этого вдохновения. Только вперёд!