Биатлон. 16 января на Кубке мира. Как это было.
Евгений Гараничев сегодня провёл одну из лучших гонок в сезоне. Почти всю дистанцию он на равных сражался с Мартеном Фуркадом и только на финише уступил легендарному французу. В общем зачёте Евгений поднялся на шестую позицию и с хорошим настроением пообщался с журналистами, среди которых был и корреспондент «Чемпионата».
— Очень рад подняться на подиум. Не думаю, что это лучшая моя гонка в сезоне. Она уже шестая за девять дней, и я рад попасть на подиум в такой тяжёлой борьбе. Не было ощущения, что убегу от Мартена на последнем круге. Он не тот спортсмен, который даст легко оторваться, но мне хотелось догнать Эрика Лессера, и я пытался приблизиться к нему. Плана как такового у меня нет, но хорошо, что с первого этапа я показываю хорошую скорость и высокие результаты в Кубке мира.
— Рупольдинг для вас особое место?
— Когда берёшь медаль, можно любое место назвать особым, но я так не думаю. Сегодня настраивался на борьбу, самочувствие на разминке и пристрелке было другим. Я ушёл в себя и сосредоточился на гонке.
— Была ваша погода?
— Да, я уже говорил: чем сложнее, тем для меня лучше. Тяжёлая трасса, со снегом и дождём, — для меня самое то.
— Что помешало убежать от Фуркада?
Думал, Фуркад кинется в борьбу на последнем круге, но он почему-то не побежал за Лессером. Сначала дёрнулся на равнине, а потом решил оставить силы на финиш
— Я не пытался от него убежать. Думал, он кинется в борьбу на последнем круге, но он почему-то не побежал за Лессером. Сначала дёрнулся на равнине, а потом решил оставить силы на финиш. Я не понял его действий. Думал, он пойдёт на крутом подъёме в атаку, как на предыдущих кругах. До этого только я держал его темп, а Эрик отставал. Думал, так будет и в этот раз. А он и сам не дёрнулся, и меня защемил. Дальше уже не получилось работать в свою силу.
— Где он вас обошёл?
— За двести метров до финиша, довольно на крутом повороте. Там было мало места, но он втиснулся между мною и рекламным щитом. Пришлось поднять палки, чтобы он не уронил меня и сам не упал. Можно было с ним пожёстче, но решил поступить разумнее и уступить ему место. Сейчас надо работать над последним рубежом, чтобы получались все выстрелы.
— Показалось, вы чуть-чуть поспешили.
— Нет. Я не спешил, стрелял в своём темпе. Если бы спешил, промазал первым или четвёртым выстрелом. Чего-то мне не хватило.
— Слышали, как Фуркад допустил промах?
— Нет. Сегодня я был в своём замкнутом пространстве и не чувствовал, что рядом со мной кто-то есть. Бежал в своей сфере. Рикко мне давал такие же наставления — не смотреть ни направо, ни налево. Мне удалось это применить.
— Насколько тяжело это реализовать на практике?
— Непросто. В других гонках это в полной мере не удавалось. В Рупольдинге прошли уже шесть гонок, и эта далась крайне непросто. В индивидуальной гонке тоже чувствовал себя неплохо, но там не было контактной борьбы.
— Вчерашнее соперничество с Фуркадом помогло настроиться на такой лад?
— Самочувствие было хорошее. Вчера он также дёргал в эстафете, но тогда последний круг мне дался тяжелее. А сейчас силы были, и я старался не упускать его и идти до конца. На крутых подъёмах я держал его темп.
— Испытываете к нему внутренний пиетет?
Думал, Фуркад кинется в борьбу на последнем круге, но он почему-то не побежал за Лессером. Сначала дёрнулся на равнине, а потом решил оставить силы на финиш
— Есть чувство, что он может сделать всё что угодно. Смотришь по телевизору, как он работает на дистанции, играет в кошки-мышки, лезет вперёд или пропускает. Его рывки всегда опасны. Но не ожидал, что он не будет бороться за первое место в этой гонке и сделает ставку на финишный отрезок.
— Что самое ценное вынесли из сегодняшней гонки?
— Наверное, что с Мартеном можно бороться и быть не хуже него. Надо понимать, что он тоже человек, а не супермен.
— О чём вы говорили после финиша?
— Он извинился, я тоже извинился, потому что наступал ему на палки, а он меня подрезал на повороте. Мы могли столкнуться и упасть.
— Насколько тяжело с ним физически бороться?
— Ещё никогда мне не удавалось пройти всю дистанцию за Мартеном. Первая моя задача была не отпустить его. Была эйфория в душе, которая помогала мне вдвойне. Я цеплялся на зубах за ним, не думая о стрельбе.
— После рождения ребёнка трудно расставаться с семьёй?
— Конечно, я очень скучаю. Но стараюсь не думать об этом. Постоянно переписываюсь с супругой, она не даёт мне скучать, всё время подбадривает. Каждый день показывает фотографии сына.