На финишном этапе Иван Черезов успел выбыть из тройки лидеров, вернуться в неё и выиграть напряжённый поединок за серебряные медали. По окончании соревнований он ответил на вопросы корреспондента «Чемпионат.ру».
— Когда вы выпали из призовой тройки после третьего огневого рубежа, тяжело было психологически?
— Я понимал, что впереди ещё одна стрельба и надо работать до конца. Тем более что ближайшие соперники не успели далеко убежать. Старался отключиться от всего, кроме стрельбы стоя. Этот результат – наше высшее достижение в эстафетах этого сезона.
Разница прежде всего в том, что я бежал разные этапы здесь и в Ванкувере. Там первый, а здесь – четвёртый. Мне это пока еще в новинку. Чтобы привыкнуть к каждому этапу, его надо бегать регулярно. Сложность была в том, что за мной уже не было никого и на мне лежала ответственность за всё выступление команды.
— Можете сравнить ход нынешней гонки с олимпийской эстафетой в Ванкувере?
— Разница прежде всего в том, что я бежал разные этапы здесь и в Ванкувере. Там первый, а здесь – четвёртый. Мне это пока еще в новинку. Чтобы привыкнуть к каждому этапу, его надо бегать регулярно. Сложность была в том, что за мной уже не было никого и на мне лежала ответственность за всё выступление команды. Кроме того, на домашнем чемпионате мира за нас все усиленно переживают.
— Как вам удалось так уверенно пройти стрельбу стоя?
— Стоя все получилось, но я недоволен тем, как стрелял лёжа. Не могу сказать, что сильно волновался и меня трясло, но после первых двух промахов я понял, что что-то происходит не так, и пришлось долго выцеливать последнюю мишень.
— Каков был ваш план на последнем круге?
— На последнем круге была тактическая борьба, но я чётко знал, что сзади в 10 секундах идёт Ферри. Поэтому я решил, что буду разбираться с Седневым на последнем подъёме, и мой план удался. На спуске я его обошёл, хорошо сработали лыжи, а на решающем подъёме я сумел от него убежать. Развернувшись на эстакаде, я увидел, что он отстал, и понял, что серебро у нас не отнять.
— А резерв в борьбе с Седневым у вас оставался?
— Конечно. Я же распределил силы до финиша, не атаковал серьёзно до последнего подъёма.
— С чем может быть связан провал Михаэля Грайса на «лёжке»?
— Когда я изготавливался, ветер был умеренным и ничего экстраординарного я не заметил. Возможно, он промазал из-за того, что подошёл на огневой рубеж на высокой скорости вслед за Бё и слишком увлёкся гонкой. Но нам от этого стало только хорошо.
На последнем круге была тактическая борьба, но я чётко знал, что сзади в 10 секундах идёт Ферри. Поэтому я решил, что буду разбираться с Седневым на последнем подъёме, и мой план удался. На спуске я его обошёл, хорошо сработали лыжи, а на решающем подъёме я сумел от него убежать.
— Теперь хотите стать «финишёром» на постоянной основе или вам этот этап не совсем по душе?
— Во многом это зависит от формы. В хорошем состоянии можно выступать на последнем этапе, и я думаю, что на Кубке мира нужно пробовать различные варианты. За многие годы выступлений на первом этапе у меня уже начала теряться острота ощущений.
— Перед гонкой вы подсказывали Антону какие-то секреты борьбы на первом этапе?
— Антон сам в юниорах много бегал первый этап и знает, как там себя вести и что нужно делать. Пробежал он его великолепно.
— Когда Максимов на последнем этапе бежал против Свендсена и Пайффера, было видно, что он им проиграет. Какой проигрыш был бы для вас приемлемым?
— Когда он ушёл на свой этап, я разминался и заметил, что он ушёл первым после «лёжки». Затем, когда увидел, что он начал сильно проигрывать на последнем круге, немного расстроился. Но ребята эти очень сильные. Они сегодня показали лучшую скорость на дистанции.
— На масс-старт силы ещё остались?
— Есть желание и силы, которые мне должна придать эта медаль. Завтра постараюсь отработать всё чётко на рубежах, и тогда борьба на дистанции будет очень интересной. Сутки на восстановление – достаточно для меня. Бывало и по три дня подряд бегали.
— Заметно, что у вас в российской сборной лучше всех развиты спринтерские качества. Вы работаете над их развитием?
— Наверное, это связано с тем, что раньше занимался лёгкой атлетикой и ускорения на 100-200 метров мне хорошо знакомы. Также занимался пожарно-прикладным спортом, и взрывные качества могли прийти оттуда.