Томаш Сикора, в этом сезоне уже поговаривавший о завершении спортивной карьеры, внезапно стал не только лидером поляков, но и их тренером. После того как норвежский специалист Арне Эневолдсен покинул пост главного тренера национальной сборной Польши по собственному желанию, вакантное место пустовало недолго. Должность была предложена Сикоре, и он после долгих размышлений и колебаний согласился встать у руля команды.
Надеюсь, что ближайший месяц нам удастся потратить с пользой для всех. У нас действительно не очень много времени. В будущее я смотрю с оптимизмом, хотя всё это, безусловно, огромный вызов для меня.
— Томаш, как вам новая должность?
— Прежде всего это огромная ответственность. Я бы даже сказал, настоящий риск.
— Какие планы на ближайшее время? Я имею в виду не как спортсмена, а как тренера.
— Надеюсь, что ближайший месяц нам удастся потратить с пользой для всех. У нас действительно не очень много времени. В будущее я смотрю с оптимизмом, хотя всё это, безусловно, огромный вызов для меня. Я ведь привык беспокоиться только о себе, гораздо легче составлять тренировочный план для одного спортсмена, нежели заботиться обо всей команде и быть ответственным за общий результат.
— Что скажете о норвежском специалисте?
— Эневолдсен был хорошим человеком, но у нас оказалось разное видение подготовки. В последнее время я тренировался с Томом Бернатом, однако ничего плохого о норвежце сказать не могу. Наоборот, я был за то, чтобы он продолжил работать с командой, даже несмотря на то, что у нас с ним были довольно прохладные отношения. Хотя некоторые спортсмены продолжают утверждать, что Эневолдсен – великий тренер.
— Вначале вы очень высоко оценивали Эневолдсена.
— Это правда. Летом, когда он только приступил к своим обязанностям, мне очень нравились его тренировки. Наши расхождения во взглядах начались сравнительно недавно, когда стало ясно, что у него совсем другое видение отдельных тренировочных моментов. Тогда я сказал ему, что хотел бы готовиться по своей методике. Он принял моё предложение без всяких споров. В последнее время мы с ним контактировали гораздо меньше, чем раньше, но по-прежнему относились друг к другу с уважением.
— Правда ли, что причиной увольнения Эневолдсена послужили низкие результаты польской команды?
— Тренера никто не увольнял, это всё слухи. На самом деле он ушёл сам, это было его личное решение.
— Вопрос о назначении нового тренера рассматривался, по сути, на заседании ассоциации биатлона Польши. Вы присутствовали на нём?
— Разумеется. Я член совета, поэтому моё присутствие там было обязательным.
— Предполагали, кто может заменить Эневолдсена?
— Нет, совершенно не думал об этом. Я совершенно не собирался высказываться по этому поводу, чтобы мои слова не вызвали ненужного эффекта. Я с самого начала был одним из главных сторонников приглашения иностранного специалиста и гарантировал, что норвежец справится со своей задачей. И что из этого вышло? В любом случае я принял решение, что кто бы ни был назначен новым наставником, лично я буду тренироваться с Томом Бернатом.
— Вам не приходила мысль, что могут назначить вас?
— Приходила.
— И что вы собирались ответить?
— Я хотел отказаться.
— Почему?
— Во-первых, я полагал, что не смогу совместить свои собственные тренировки с обязанностями наставника. Во-вторых, я считал, что моё назначение может вызвать разлад в команде, потому что некоторые спортсмены не хотели тренироваться под моим руководством.
В этом сезоне получился очень неудачный старт. Да, сначала я простудился, потом отравился, а под конец вообще схватил бронхит. Но сейчас всё это позади, и я уже начал полноценную подготовку к чемпионату мира.
— Давайте поговорим о вашей спортивной карьере. Ваши неприятности со здоровьем закончились наконец?
— В этом сезоне получился очень неудачный старт. Да, сначала я простудился, потом отравился, а под конец вообще схватил бронхит. Но сейчас всё это позади, и я уже начал полноценную подготовку к чемпионату мира.
— Но хватит ли вам времени? До Ханты-Мансийска осталось меньше месяца.
— Если ничего непредвиденного не произойдёт – то в самый раз. Я немного отдохнул у себя дома и сейчас готов приступить к тяжёлым тренировкам.
— На последнем этапе Кубка мира в Антерсельве вы, по понятным причинам, на дистанции выглядели не лучшим образом. А что помешало хорошо стрелять?
— Когда соревнования проходят в обычных условиях, я совершенно спокоен и уверен в своей стрельбе. Но гонки в Антерсельве были на высоте 1700 м над уровнем моря, и это, с учётом моего не совсем здорового организма, стало дополнительной проблемой. Впрочем, много спортсменов на стрельбище испытывали трудности из-за непривычного давления.
— Это правда, что у вас есть особое заклинание и во время стрельбы вы повторяете его про себя?
— Никакой магии здесь нет. В этом сезоне я на самом деле кое-что произношу про себя. И хотя это латынь, заклинания тут ни при чём.
По материалам sports.pl.