— Александр Иванович, каковы главные итоги конгресса IBU в Санкт-Петербурге для российского биатлона?
— Сам конгресс я не видел. Могу сказать только, что я за то, чтобы в спорт приходили профессионалы. Во многих видах спорта мы уже имеем плачевные результаты. Но биатлон всё равно не умрет, кто бы им ни управлял.
Я считаю, что наши вновь избранные товарищи уже сделали первую ошибку. Чемпионат мира-2015 получил Контиолахти, а норвежцы второй раз подряд пролетели. Нам нужно было поддерживать их изо всех сил, потому что за два года Бессеберг сделает всё, чтобы Норвегия получила чемпионат мира.
— Как вы оцениваете избрание Виктора Майгурова в технический комитет?
— Он является министром спорта Ханты-Мансийского автономного округа, а работа в техкоме требует много внимания и времени, поэтому ему придётся уделять его либо одному, либо другому. Если бы он работал тренером, было бы проще. Но Виктор профессиональный спортсмен, поэтому дай бог, чтобы у него получилось работать на благо российского биатлона.
— Конгресс посетил губернатор Камчатского края Алексей Кузьминский. У Петропавловска-Камчатского есть шансы получить чемпионат мира-2016?
— Я считаю, что наши вновь избранные товарищи уже сделали первую ошибку. Чемпионат мира-2015 получил Контиолахти, а норвежцы второй раз подряд пролетели. Нам нужно было поддерживать их изо всех сил, потому что за два года Бессеберг сделает всё, чтобы Норвегия получила чемпионат мира. Сколько его здесь ни корми, он всё равно повернётся к России спиной. Это была недопустимая ошибка нашей делегации на конгрессе. Тем более в Холменколлене мы встречались с президентом норвежской федерации биатлона в присутствии Бессеберга и договорились, что если я буду на конгрессе, то постараюсь поддержать Норвегию. Но первый шаг уже сделан, и теперь нам надо будет выкарабкиваться из этой ситуации.
— С каким настроением покидаете биатлон?
— Я ухожу со спокойной душой. У меня очень много работы. Напрасно кто-то думает, что Тихонов переживает. Мне достаточно вспомнить, что, когда я закончил выступать в 1980 году, старая бригада в лице Мелихова, Раменского и других 16 лет не давала мне работать в биатлоне. Потом, когда всё развалилось до основания и не стало ни денег, ни одежды, они меня избрали президентом СБР единогласно. Я тогда ставил условие, что если будет хоть один воздержавшийся, то откажусь. На протяжении последующих 11 лет мы неплохо поработали: были медали, все были одеты и обуты, вновь заработали старые биатлонные комплексы и были построены новые. Сейчас у меня плотный рабочий график. Я нахожусь в аэропорту, лечу в Вену, потом в Мюнхен, дальше у меня в планах Бразилия, Мексика, Малайзия, Корея. Эти поездки связаны с моим производством, не очень уважаю слово «бизнес».
— Есть что-то, что вам не удалось воплотить в жизнь в биатлоне?
— В нашей стране, чтобы что-то воплотить в жизнь, нужно быть по меньшей мере президентом России, и то не всегда всё получится. Пока соберёшь документы и справки, тебе исполнится ровно 100 лет, если доживёшь. Та бюрократия, которая была, не только не уменьшилась, но и мешает исполнять постановления президента и правительства. С тех пор как в 1965 году я пришёл в большой спорт, постоянно слышу на отчётах о том, что построено 4200 спортсооружений, через год ещё 1000, потом ещё 500 и так далее. Такими темпами у нас за 40-45 лет не должно остаться жилого фонда, должны стоять одни спортивные сооружения, но их нет. Они существуют только на бумаге, а если и строятся, то часто некачественно.
Четыре года назад моя команда потратила массу усилий, чтобы провести второй отчётно-выборный конгресс подряд в России. Я просил Прохорова выставить кандидатуру от России. Пусть это был бы Кущенко, нам был важен пост президента. Но Прохоров и его команда сделали выстрел в спину всему российскому биатлону. Другого шанса получить своего президента у нас никогда не будет. У меня нет желания разговаривать с Прохоровым, но мне интересно, о чём он тогда думал?
В нашей стране, чтобы что-то воплотить в жизнь, нужно быть по меньшей мере президентом России, и то не всегда всё получится.
Где же его патриотизм, уважение к земле, которая его родила? Как можно было поддержать Бессеберга, который ненавидит Россию, как бы хорошо его здесь ни принимали? Он ставит жуткие тормоза на пути летнего биатлона. Слышали, как он отреагировал, когда я предложил закрепить за первым вице-президентом ответственность за развитие летнего биатлона? Сказал, что они никого не собираются назначать ответственным ни за зимний, ни за летний биатлон. Теперь им удастся его похоронить.
— Он сказал, что в большей степени вопросами летнего биатлона будет заниматься Готтлиб Ташлер.
— Готтлиб Ташлер на исполкомах краснобай, а в работе бездельник. Об исполкоме у меня сложилось такое впечатление: что ни соревнования, то изменения в правилах. Взять хотя бы неправильное прохождение трассы в Корее. Как может президент, гарант конституции IBU, вмешиваться в процесс, кричать, ругаться и защищать незаконную победу Бьорндалена? И никто ничего не смог с этим поделать. В этом все методы правления Бессеберга. На конгрессе вместо того, чтобы заслушивать мнения национальных федераций малых стран, они занимаются изучением правил. Гораздо важнее было лучше проработать бюджет, обосновать, почему здесь потратили такую сумму, почему купили по такой цене акции, а не по другой. За восемь лет я так и не услышал ответа на эти вопросы. Остальные сидят и боятся спросить, как будто ждут наступления вечера и ужина с вином.
— Какой-то замкнутый круг получается…
— Именно замкнутый круг. Но и у нас в российском спорте, чего лукавить, проблем не меньше.
— Будете ли вы посещать биатлонные соревнования в качестве гостя?
— Я могу приехать и в качестве гостя, и в качестве туриста. Могу позволить себе посетить пару Кубков и чемпионат мира. Также буду смотреть биатлон по телевизору, наблюдать, болеть.
В этом все методы правления Бессеберга. На конгрессе вместо того, чтобы заслушивать мнения национальных федераций малых стран, они занимаются изучением правил. Гораздо важнее было лучше проработать бюджет, обосновать, почему здесь потратили такую сумму, почему купили по такой цене акции, а не по другой. За восемь лет я так и не услышал ответа на эти вопросы. Остальные сидят и боятся спросить, как будто ждут наступления вечера и ужина с вином.
— Ранее вы говорили, что можете стать консультантом одной из зарубежных сборных. Эта возможность сохранилась?
— У меня есть любые возможности. Россия – единственная страна, которой не нужен опыт прошлых лет. У нас нужен опыт таких людей, как Малин. Они ездят по конгрессам, по Олимпиадам, а своя московская федерация полностью развалена, её фактически не существует. На отчётно-выборной конференции в Туле, когда ему сообщили, что время на его выступление истекло, он сказал: «Дайте мне ещё пять минут, я же даю семь миллионов долларов». Но когда я раздавал лыжи, первой прибежала московская федерация.
— Скоро увидит свет ваша новая книга. Что в ней можно будет почерпнуть?
— Правду. Первая моя книга «Штрафной круг» людям понравилась, читали её с удовольствием, а вторая книга будет об интересных моментах на наших конференциях, о том, как кто себя вёл, и о том, зачем люди, которые не имеют отношения к спорту, приходят в спорт. У меня мнение такое, что в российский спорт лезут люди, которые нигде не нашли себе применения. Из-за этого мы получили результат в Ванкувере. Это только в биатлоне у нас более-менее нормальная ситуация, есть первый вице-президент, но я не сомневаюсь, что результата, который мы ждём, мы так и не дождёмся, потому что эти люди занимаются другими делами и решают в жизни другие задачи. Как можно было отказаться от летнего чемпионата мира в Уфе? У меня есть подтверждение готовности комплекса провести соревнования, я нашёл спонсоров, но Прохоров и Кущенко отказались. Может быть, потому что там не было прибыли? Но я проводил в Уфе и зимний чемпионат Европы, и летний чемпионат мира на самом высочайшем уровне. Зрителей было столько, что трибуны не вмещали, а с такой политикой мы оставим наши комплексы ни с чем. Теперь посмотрим, как будем воевать за чемпионат мира-2016 на Камчатке. У меня в жизни такой принцип: если я чего-то не знаю или не понимаю, то всегда спрашиваю у тех, кто хорошо знает этот вопрос. А у нас собралась команда таких, как Дима Васильев. Знаете, почему он вегетарианец? Потому что мясо резать тяжело. Он лентяй и поэтому не нашёл себе нигде применения. На таких людей просто тратятся деньги, а толку нет никакого. Вот об этом я и буду писать. Ещё отмечу, что, когда наше руководство перестанет следовать советам Мелихова, им будет гораздо легче жить.