То, что давно ждали и даже уже устали ждать, свершилось. Антидопинговая комиссия Международного союза биатлонистов вынесла вполне логичное и не оставляющее никаких перспектив решение – два года дисквалификации с отсчётом от 5 декабря 2008 года.
В принципе, по нынешним антидопинговым законам особой разницы между двумя годами или, скажем, пятью не было. В любом случае на олимпийских перспективах Альбины Ахатовой, Екатерины Юрьевой и Дмитрия Ярошенко можно смело ставить жирный крест. Ничего удивительного. Гораздо удивительней было бы, вынеси комиссия срок дисквалификации, завершающийся до начала Олимпиады в Ванкувере. В ней нашим спортсменам всё равно бы не пришлось участвовать, но зато они могли бы стартовать в Сочи. А теперь и Олимпиада-2014 для них закрыта – в полном соответствии с решением исполкома МОК о том, что все, дисквалифицированные на срок более шести месяцев, пропускают следующую после дисквалификации Олимпиаду.
Так что всё оказалось и логичным, и предсказуемым. Хотя и вопросов это дело оставило весьма немало. И вопросов весьма неудобных как для руководства IBU, так и для наших функционеров.
Чем больше времени проходит с того чёрного для всего нашего биатлона дня, тем отчётливее становятся несколько непреложных фактов. Например, таких: точно знали, когда и у кого пробы брать (а у кого, соответственно, ни в коем случае НЕ брать), куда их отправлять и что в них искать. Как проконсультировал на условиях анонимности один специалист в этой области, «ещё день-два – и уже никто, никогда и ничего бы не нашёл». И отправили пробы пожарным порядком в единственную на тот момент лабораторию, способную выявить рекомбинантный эритропоэтин (rEPO). Даже не лицензированную в тот момент Международным олимпийским комитетом, но аттестованную задним числом руководством IBU. И проверка проб проходила по новой, официально не утверждённой на тот момент технологии.
Искать здесь вселенский заговор против наших биатлонистов? Бессмысленно, поскольку почти любой поступил бы в подобном случае таким же образом. Как говорится, у соседа сдохла корова – у нас праздник. Как бы ни делал грустное лицо президент IBU Андерс Бессеберг, но праздник случился и на норвежской, и на немецкой улицах.
Столь же бесполезно плакать и возмущаться. России показали её шесток – с которого можно иногда выигрывать отдельные гонки, даже регулярно бывать на подиуме, но на мировую гегемонию замахиваться не стоит и думать. И теперь, в преддверии выборов нового руководства Международного союза биатлонистов, вряд ли у кого-то поднимется рука предложить кандидатуры из «облажавшейся» России. Какими бы «железными» они ни казались до этого допинг-скандала.
Что же нам остаётся делать? Прежде всего – разобраться внутри себя. Ответить на вопрос: что нам надо? Продолжать участвовать в фармакологической гонке «на тоненького», как это делают ведущие державы? Когда твоя команда находится на шаг-другой впереди антидопинговых лабораторий, мгновенно отказываясь от всего того, что официально переходит из разряда «неведомое» в разряд «запрещённое». Так ведь не дадут – и нам это наглядно показали. Перейти на «чистый» спорт – и довольствоваться местами в третьем-четвёртом десятке? Выбор, как мы видим, не из лёгких.
Мы проиграли норвежцам и немцам. Первые «прикрыты» могучей спиной президента IBU Бессеберга. Вторые – не менее могучим титульным спонсором IBU компанией «Рургаз». Мы можем не сомневаться: в крови и моче и первых, и вторых не найдут ничего предосудительного даже в том случае, если они начнут прилюдно, за пять минут до старта «ширяться» из ампул с надписями: «Achtung! Doping». По крайней мере, до тех пор, пока в их руках власть официальная и финансовая.
Нам остаётся только рутина. Ежедневный труд по воспитанию нового биатлонного поколения. В надежде, что кто-нибудь из них сумеет в «чистом» виде обойти «нечистых». Или в ещё более призрачной надежде на то, что рано или поздно правила станут едиными для всех. Без поправок на «астматиков» и без замеров рулетками срезанного пути.
P.S.
В 2018 году Ахатовой и Ярошенко будет по 42 года, Юрьевой – 35. Это будет их первая зимняя Олимпиада, на которой им можно будет выступать после дисквалификации. Что означает: их последняя Олимпиада уже прошла.
Мы это запомним. Очень хорошо запомним. Земля ведь круглая, и очень часто твоё отношение к другим людям возвращается к тебе самому. Тем же концом и по тому же месту.
А ребят наших простим. Они пошли на это не корысти ради. Другого выхода у них не было…