Игра по чужим правилам

Один из законов Мёрфи гласит: «Когда дела идут хорошо, что-то должно случиться в самом ближайшем будущем». В декабре мы не могли не нарадоваться на победы наших биатлонистов, заставлявших всю страну с восторгом наслаждаться картинкой на голубом экране. Трудно вспомнить, когда последний раз наша команда накануне чемпионата мира опережала по числу побед и немцев, и норвежцев (11 против 9 у соперников). И вот сказке пришёл конец.

Как бы ни было жаль трёх жертв очередной ВАДовской охоты, нужно понять, что мы потеряли их как минимум на два года. История показывает, что дальнейшие судилища и рядилища результатов не приносят, а только усиливают негатив по отношению к российским спортсменам.

Информация о том, что пробы «А» трёх российских биатлонистов дали положительный результат, поползли ещё с последних дней января: сначала в кулуарах, потом в прессе и, наконец, в официальных заявлениях руководителей российского спорта и Международной федерации биатлона. Представители IBU тянули со взрывом бомбы до последнего, лишь за пару недель до старта чемпионата мира прислав в СБР факс с уведомлением, а затем до самого старта растянули сценарий сериала про поимку «чёрных овец». Страсти разыгрались покруче латиноамериканских. Пока российские спортивные чиновники давали сбивчивые комментарии от «проблемы есть, но имён вам не назову» до «мы не располагаем никакими официальными решениями», уже изрядно поднаторевший в выпадах против нашего биатлона тренер шведской команды немец Вольфганг Пихлер потребовал стереть Россию с биатлонной карты мира. А немецкие, французские, шведские и норвежские спортсмены словно соревновались в том, кто громче объявит о своей чистоте и побольнее ударит опальных соперников. Журналисты в поисках жареного делали всё новые и новые разоблачения. Казалось, весь мир биатлона сошёл с ума и вот-вот рассыплется подобно карточному домику.

А ведь когда три года назад в Турине Ольга Пылёва попалась на карфедоне, а двое австрийских биатлонистов были дисквалифицированы за попытку скрыть средства для переливания крови, такого потока жесточайших обвинений не было, а на Олимпиаде в Солт-Лейк-Сити Стефания Бельмондо и вовсе выразила слова поддержки дисквалифицированным Ларисе Лазутиной и Ольге Даниловой. Сейчас же, по словам Максима Чудова, чемпионат предстоит жёсткий, кровавый, потому что все спортсмены обозлены друг на друга. Что же такое могло произойти за эти несколько лет?

Всё дело в том, что с избранием в 2001 году на пост президента профессионального врача Жака Рогге, МОК провозгласил борьбу с допингом одним из главных направлений своей политики. С тех пор количество допинг-проб увеличилось в разы, список запрещённых препаратов разросся до размеров «Ветхого завета», а главное, созданное в 1999 году Всемирное антидопинговое агентство (ВАДА) получило полный карт-бланш на вершение чемпионских судеб. До этого допинг-контроль в спорте был предсказуем и позволял отсекать лишь чрезмерных нарушителей негласных правил игры вроде стероидного чемпиона Бена Джонсона, в то время как остальные успешно избегали скандалов и в спорных ситуациях, как правило, защищали коллег. Скандал с Лазутиной и Даниловой стал первым сигналом о том, что времена изменились.

На наших спортсменках были опробованы новые методы ведения борьбы: внезапное использование методики обнаружения ранее неуловимых и даже не внесённых в запрещённый список препаратов, задержка оглашения результатов проб, отстранения спортсмена от старта за повышенный уровень гемоглобина и, наконец, изъятие медалей, выигранных до положительной допинг-пробы.

Все эти уже привычные сегодня приёмы были опробованы на наших спортсменках впервые, чем вызвали в российских СМИ истерию, активно подпитываемую официальными лицами, об антироссийском заговоре и незаконном отборе медалей. А раз незаконном, так давайте на них в суд подадим – в самый высокий и самый спортивный, тот, что в Лозанне! Чем это закончилось, помнят, надеюсь, все – у спортсменок отобрали последние медали Олимпиады-2002, да заодно под раздачу попал бедолага Йохан Мюллег, который до решения суда сохранял две из трёх выигранных золотых медали. Через два года попытку судиться предприняла очередная российская жертва ВАДовского правосудия Ирина Коржаненко. Прославленную толкательницу ядра поймали вовсе не на новом дарбипоэтине, а на стареньком станозололе, на котором бегал ещё Бен Джонсон, так и здесь спортсменка была готова отстаивать свою невиновность до самой Лозанны. Впрочем, её дело высший спортивный суд не стал даже рассматривать.

Следующая Олимпиада, на сей раз зимняя в Турине, также не прошла для нас бесследно. Ольга Пылёва была дисквалифицирована на два года за применение карфедона. Однако от признания своей вины и последующей антидопинговой пропаганды, которая могла бы сократить срок её дисквалификации, спортсменка отказалась. Накануне Олимпиады в Пекине семь российских легкоатлеток были отстранены от соревнований за подмену пробы годичной давности

И вот теперь очередной виток цепи, в очередной раз ставящий два вечных русских вопроса. С ответом на первый у нас проблем никогда не было — это и «всемирный антироссийский заговор», и беспредел ВАДА, и непрофессионализм врачей и тренеров, и бесхребетность спортивных чиновников. В общем, всё то, что мы уже слышали в далеком 2002-м. С ответом на второй вопрос пока беда. Надо же как удивительно получается: столько людей уже пострадало, столько спортивных карьер загублено, а воз всё никак не сдвинется! Хочется верить, что информация о создании Союзом биатлонистов России специальной комиссии по расследованию допингового скандала получит подтверждение реальными эффективными действиями.

А теперь обратим взоры в сторону враждебного, негодующего по отношению к нашим спортсменам Запада. Оказывается, всё это проходили и там. Ещё свежи в памяти безуспешные попытки велогонщиков отстоять свою невиновность в суде, акция по разоблачению неуловимого допинга американских спринтеров, разработанного лабораторией BALCO, попытки греческих легкоатлетов и австрийских биатлонистов скрыться от всевидящего контролирующего ока. Однако там убедились, что жить по старым правилам дальше нельзя, и гораздо эффективнее, чем судиться с ВАДА, построить антидопинговую систему на национальном уровне. По словам Николая Дурманова, на Западе борьба с допингом приравнена к вопросам национальной безопасности, всемерно культивируются программа нетерпимости к допингу (Zero tolerance). Нынешние выпады спортсменов в адрес нарушителей – тоже часть этой программы, как бы смешно ни выглядели слова о «благодарности» за каждую взятую допинг-пробу и о готовности сдать анализы хоть ночью.

Мы же идём проторенной дорогой по граблям. Представьте, как со стороны Запада выглядят интервью российских спортсменов, в которых они критикуют ужесточение допинг-контроля. Дескать, и спать не дают, и кровь всю попили – совсем спасу от них нет. Речь даже не идёт о проведении антидопинговых акций, рассказах детям о вреде запрещённых препаратов, реальном повышении уровня контроля на национальном уровне. Вот и говорит Бессеберг, что у России пока ещё не развита антидопинговая культура, а потому проверять их мы будем особенно тщательно. Пока наши спортсмены и тренеры не осознают, что борьба с допингом стала частью их профессии, они так и будут главными подозреваемыми в глазах спортивной общественности.

Может, вместо того, чтобы списывать всё на несчастный случай, ошибку врача или то, что «колются все», принять наконец те правила игры, на которые уже несколько лет перешёл весь спортивный мир?

Как бы ни было жаль трёх жертв очередной ВАДовской охоты, нужно понять, что мы потеряли их как минимум на два года. История показывает, что дальнейшие судилища и рядилища результатов не приносят, а только усиливают негатив по отношению к российским спортсменам. Так, может, лучше поискать причины в себе, признать свои ошибки и принять меры к их предотвращению в дальнейшем? Может, вместо того, чтобы списывать всё на несчастный случай, ошибку врача или то, что «колются все», принять наконец те правила игры, на которые уже несколько лет перешёл весь спортивный мир? Примеры финнов и австрийцев, массово попадавшихся на допинге, но вскоре восстановивших свое реноме в лыжных гонках и биатлоне, показывают, что работу над ошибками провести никогда не поздно.