Так уж вышло, что биатлон я начал осмысленно смотреть почти одновременно с футболом. Первый крупный футбольный турнир, отчётливо отложившийся в моей памяти, — чемпионат мира-86. Со стреляющими лыжниками я познакомился два года спустя, на Олимпиаде в Калгари.
На лыжах я кататься умел, а вот чтобы на лыжах, да ещё и стрелять — это казалось делом сложным, а потому и привлекательным. Добавляло интереса, конечно, и то, что вид спорта для сборной СССР оказался медальным — в Калгари мужская сборная взяла два серебра и бронзу в двух индивидуальных гонках, а затем победила в эстафете. Словом, я решил следить за биатлоном, как следил тогда, в меру небогатых возможностей, за Формулой-1, НБА и НХЛ. Из газет тогда в стране был только «Советский спорт», а об Интернете ещё никто и не догадывался. Про «их» спорт у нас писали нечасто. На мой вопрос «почему?» родители отвечали лаконично: «Так надо».
Мы катались на лыжах в Битцевском лесопарке, на Лысой горе, и брали с собой стреляющие маленькими шариками игрушечные винтовки «Made in China». После пары километров на лыжах в высоком темпе попасть из такой винтовки по достаточно крупным мишеням казалось задачей нереальной. На восстановление дыхания уходило до 10 минут, хотя в обычных условиях стрелял я неплохо.
Через четыре года Советский Союз перестал существовать, и на Олимпиаду в Альбервиль наша команда приехала под загадочным названием СНГ. Тогда я уже знал, почему возбранялось много писать про зарубежный спорт и много всего другого. Ещё меня порадовало, что биатлона станет больше, поскольку в программу Игр включили женскую часть. Я был в восторге, что Олимпиады решили разнести, а значит, следующая зимняя будет уже через два года! Столько биатлона и лыжных соревнований за два года! Лыжными гонками, к слову, я тогда интересовался больше. Но Альбервиль окончательно перетянул чашу весов в пользу биатлона. Я тогда буквально влюбился в Анфису Резцову, только накануне Игр перешедшую из лыж. Она не умела стрелять, но бежала так быстро, что всё равно приходила первой. В Альбервиле она выиграла золотую медаль, вторую для команды СНГ принёс Евгений Редькин, малоизвестный гонщик из Белоруссии. Он вспыхнул только один раз в жизни и после Олимпиады пропал с небосклона. Зато какая вспышка!
К зимней Олимпиаде в Лиллехамере я знал про биатлон всё. Знал фаворитов, аутсайдеров, их слабые и сильные стороны. Что нужен баланс между стрельбой и бегом. Что очень трудно восстановить сбитое перед стрельбой дыхание. Сам попробовал. Мы катались на лыжах в Битцевском лесопарке, на Лысой горе, и брали с собой стреляющие маленькими шариками игрушечные винтовки «Made in China». После пары километров на лыжах в высоком темпе попасть из такой винтовки по достаточно крупным мишеням казалось задачей нереальной. На восстановление дыхания уходило до 10 минут, хотя в обычных условиях стрелял я неплохо.
На Олимпиаде-1994 россияне взяли три золота. Можно было порадоваться за Сергея Чепикова, с которым позже я познакомлюсь, а вот моя любимица Анфиса Резцова до поры до времени меня огорчала. Она по-прежнему плохо стреляла и быстро бежала, но соперницы стали бегать не хуже, и для победы Анфисе уже не хватало только скорости. Как я болел за российскую женскую сборную в эстафете! Резцова бежала последней, у неё было солидное преимущество, но всех волновала стрельба. И крик тренера: «Анфиса, быстро стреляй мимо и беги», — был лучшим подтверждением того, как не верили в её меткость. Но Анфиса справилась. Пусть с дополнительными патронами, но закрыла все мишени и привезла конкуренткам ну очень большое преимущество.
Мне тогда подумалось, что это нам, у экранов телевизора, кажется, что всё там интересно и замечательно. Непредсказуемость, интрига, калейдоскопическая скорость. Для спортсменов, наверное, всё менее весело. Приевшаяся работа, рутинные обязанности, заведённый на годы вперёд распорядок дня, месяца и года.
После Лиллехамера в биатлон пришло новое поколение, а у меня сменились пристрастия. Я перестал смотреть Формулу-1 после гибели Айртона Сенны, НБА — после ухода Майкла Джордана и НХЛ — Марио Лемье. Хотя доступ к этим турнирам стал гораздо проще — видимо, интерес к ним возбуждался ещё и их недоступностью. Футбол к тому времени успел стать моей работой, а биатлон остался просто так, для души. Самое интересное, что «побиатлонить» самому мне ни разу в жизни не удалось. Хотя однажды я всерьёз озадачился поиском винтовки. Не нашёл…
С Сергеем Чепиковым мы познакомились случайно. По совершенно невероятному стечению обстоятельств оказались вместе в определённом месте. Знакомство не имело продолжения, оно изначально никого из нас ни к чему не обязывало. Я что-то спросил, он в тон ответил. Потом я поинтересовался, зачем ему все эти эксперименты с уходом в лыжи и возвращением обратно, на что он ответил: «Интересно, решил попробовать». И рассказал о причинах.
Мне тогда подумалось, что это нам, у экранов телевизора, кажется, что всё там интересно и замечательно. Непредсказуемость, интрига, калейдоскопическая скорость. Для спортсменов, наверное, всё менее весело. Приевшаяся работа, рутинные обязанности, заведённый на годы вперёд распорядок дня, месяца и года. Хотя про сами гонки Чепиков сказал так: «Наскучить это не может. Когда ты соревнуешься на лыжне, когда подъезжаешь к стрельбищу — это неповторимые эмоции. А когда ты победил, тут и говорить не о чем».
А ещё мне очень хочется побывать на биатлоне. По телевизору его научились показывать, конечно, неплохо — со всеми информационными выкладками и переключением камер. Но на стадионе, наверное, это смотрится немного иначе. Немцы вот, например, проводят в дни биатлонных гонок на стадионе весь день. С детьми. Едят колбаски и греются… пивом! Атмосфера царит самая замечательная. Но и в Ханты-Мансийске греются (правда, судя по всему, другими напитками), и атмосфера на стадионе наверняка не менее замечательная.
В общем, надо будет съездить…