Ольга и Евгения Фролкины, Игорь Кочарян — гости редакции «Чемпионата», эксклюзивное интервью

Кажется, что Олимпиада была вчера. Баскетбол неожиданно для многих принёс сразу две медали — и обе серебряные. В истории российского баскетбола такого успеха не было никогда. И всё это в виде спорта, к которому до Игр относились иронично и даже немного пренебрежительно. «У вас всего одно кольцо, половина площадки и вы играете на улице?» — спрашивали у будущих призёров Токио. Они не обижались, но своей игрой заставили восхищаться президента МОК Томаса Баха, который, несмотря на все нынешние запреты, подошёл к женской сборной после финала и песней поздравил сестёр Фролкиных с днём рождения.

Именно Ольга и Евгения пришли в редакцию «Чемпионата» вместе с генеральным менеджером сборной Игорем Кочаряном, чтобы после потока обрушившейся славы рассказать ещё несколько классных историй из Токио.

— Когда к вам пришло осознание, что вы заслуженные мастера спорта? Что это всё реальность?
Евгения Фролкина: Мы были невыспавшиеся, так как приехали в 2:30 в Олимпийскую деревню Токио после финала. Начали сразу собирать вещи, в 3:30 уже был выезд. Вещей было много, к тому же ведь ещё одеяла нужно было прихватить из номера.

— Погодите, какие одеяла?
Евгения Фролкина: Те, что в номере давали. Мы их сразу заприметили. Уж очень они красивые, а тут ещё зашёл наш доктор Игорь Павлович и сказал, что их можно забирать. Даже официальные пакетики дали, хотя мы тогда и место для них в багаже уже нашли. Помимо этого, мы закупили много разных подарков, так что по сбору вещей был целый квест.

— Кстати, а какие главные лоты были в магазине?
Евгения Фролкина: Маскотики, брелки. Представьте, всю Олимпиаду мы охотились за брелками с тематикой нашего вида спорта — баскетбола 3х3. Их было очень тяжело достать!

Ольга Фролкина: Я один ухватила в первый день благодаря Игорю Михайловичу, это он его достал.

Евгения Фролкина: Но он тоже был только один, а так с этим было всё не очень хорошо.

Игорь Кочарян: Открою вам страшную тайну — у девочек не было маскотов до финального дня. И вот перед финалом что мы делаем? Правильно, идём в магазин на их поиски, поднимать настроение. Как раз в тот день этих маскотов было много, так что радость была неописуемая. На всякий случай я сам купил их заранее и просто хотел вручить девочкам после финальной игры, в качестве сюрприза, но не пришлось.

— Вы же, наверное, мечтали в детстве сыграть на Олимпиаде? Сильно давила эта мысль от исполненной мечты?
Евгения Фролкина: Когда ты смотришь на всё со стороны, то совсем другие ощущения сейчас. Вот когда мы были маленькие, то часто смотрели Олимпиаду и думали, как же там вообще люди выступают? Такие ответственность, накал, атмосфера. На самом деле, когда ты находишься там, то ты просто делаешь свою работу. Нас отвлекали от всей суеты, так что мы чувствовали себя нормально.

Ольга Фролкина: Мне кажется, что нас правильно привезли заранее, за три дня, чтобы у нас прошла феерия.

Игорь Кочарян: Вообще-то мы приехали за пять дней. Всё было хорошо спланировано: мы прилетели во Владивосток и реализовали всё, что планировали. Подготовка через игры, временнáя, климатическая и психоэмоциональная адаптация. Это сильно помогло уже в Токио. За первые два дня произошло максимальное насыщение, и мы сказали девчонкам, что теперь можно выдохнуть, выровнять пульс и воспринимать всё спокойнее. А это было сложно сделать, потому что, когда ты видишь столько атлетов мирового уровня, довольно тяжело сразу сохранять концентрацию.

Ольга Фролкина: Конечно, Луис Скола и Руди Гобер рядом ходят.

Игорь Кочарян: Им было сложно, но они справились. Два-три дня ушло только на то, чтобы напитаться этой энергетикой.

— Знаем, что изначально тренерским штабом сборной планировалось участие только одной из вас. Каково это, когда твою родную сестру берут на Олимпиаду, а тебя нет?
Евгения Фролкина: Давайте мы лучше сразу расскажем историю о том, как это восприняла наша мама. Я ей позвонила, и это был огненный диалог:

— Мама, мы едем на Олимпиаду!
— Классно, а ты когда домой приедешь?
— Нет, мам, ты не поняла, мы вдвоем едем!
— А что, кто-то отказался?!
— Да, мам, у нас так принято, кто-то отказывается, и ты едешь. (смеётся)

— Она просто не поверила, что вы поедете вдвоём?
Евгения Фролкина: Потом она перезвонила, уточнила, точно ли это всё так, успела и поплакать, и посмеяться, рассказала, что уже всем знакомым позвонила.

— Как тогда ваша мама смотрела Олимпиаду, если она настолько эмоциональна?
Евгения Фролкина: Она не смотрела.

Ольга Фролкина: Да ну как, смотрела!

Евгения Фролкина: В смысле она была всё время на даче, там связь слабо ловит, только телевизор работает. Мама вообще наши игры не может нормально смотреть.

Ольга Фролкина: Когда она приезжает в Курск по ходу сезона, то постоянно выходит из зала во время игры, где-то гуляет, сидит с какими-то детьми…

Евгения Фролкина: Зато, когда она на трибуне, болеет так громко, что перекрикивает даже барабанщиков. Мы отлично слышим её поддержку!

— Как вы сами отреагировали, что поедете вдвоём? Ведь может быть не только радость за сестру, а ещё и какая-то ревность? Какие чувства испытывали сначала от одной новости, а потом от второй?
Евгения Фролкина: Мы готовились всемером, все были готовы ехать, но прекрасно понимали, что кто-то не поедет. Места всего четыре.

Игорь Кочарян: Для нас это был сложный вопрос, и очень интересно сейчас послушать эмоции спортсменов, кстати. Ведь мы на всё смотрели с одной стороны, а у них совсем другие ощущения.

— Так всё-таки ревность или радость?
Евгения Фролкина: У нас с Олькой уже давно нет никакой ревности.

Ольга Фролкина: А вот лет до 13 у нас было просто мясо.

Евгения Фролкина: Это да, не дай бог что-то — было очень жарко. Но потом сдружились, и сейчас всё хорошо.

— Давайте вернёмся немного к самой атмосфере в Токио. Вопрос Игорю Михайловичу: были ли какие-то ограничения для девчонок? Про Гобера и Сколу уже вспоминали, а просили ли вы девчонок сдерживать эмоции? Помните же историю с гандболисткой Анной Вяхиревой, которая летела к Луке Дончичу в столовой, снося всех на своем пути.
Игорь Кочарян: Работая в женском коллективе, мы никогда не накаляем обстановку выставлением каких-то строгих рамок, что там нельзя с кем-то общаться или что-то в этом роде. Всё в общепринятых цивилизованных рамках приличия, не более. Что касается Токио, то даже, наоборот, было желание, чтобы они общались со всеми как можно больше, но только тогда, когда нужно.

Например, вот в первые дни тогда они напитались энергией — отлично, теперь давайте поспокойнее. Надо отдать должное девчонкам, что они всегда прислушивались к нам и мы вместе подтягивали их психологическое состояние. И когда они видели спортсменов в столовой, то никакой проблемы в том, чтобы подойти пообщаться или обменяться значками, которых у них были полные карманы, не было. Кстати, эти все звезды довольно охотно шли на контакт и откликались на какие-то запросы.

Было просто время, когда нужно было готовиться к игре и решать поставленные задачи, а всё остальное время — пожалуйста. Это даже помогало, потому что Олимпийская деревня — это закрытая территория, выйти в город нельзя. Ты уехал из дома и находишься в закрытом социуме, нужно было переключаться, поэтому общение мы только приветствовали, и всё было хорошо.

Ольга Фролкина: Мы ещё и стеснительные если что.

Евгения Фролкина: Просто когда ставят какие-то ограничения… Если мне кто-то скажет, что «нельзя», то я же сразу сделаю всё наоборот, ведь «нельзя же» — эмоции, все дела.

— Ваша подруга по «серебряной» сборной Анастасия Логунова рассказывала насколько сильное впечатление на неё произвела поддержка Елены Исинбаевой, которая смотрела ваш матч с Китаем на трибуне, а потом подошла пожелать удачи.
Евгения Фролкина: Да, когда мы увидели Елену на трибуне, то это было очень-очень круто!

Игорь Кочарян: Если президент МОК пел девчонкам песни на день рождения, то о чём говорить? Там настолько стираются все границы между звёздностью спортсменов и чиновников, царит особая атмосфера, которая выравнивает все уровни. Если ты видишь человека в экипировке сборной России, то обязательно с ним поздороваешься. Все друг за друга болеют, поддерживают. Пример с Еленой Исинбаевой не является случайным, ведь к девчонкам подходили и другие именитые наши спортсмены.

— Сообщения в телефоне уже все прочитали?
Ольга Фролкина: Что касается сообщений, то их было очень много от старых друзей, с которыми начинали заниматься баскетболом в Пензе, до того, как мы в 15 лет уехали в УОР имени Гомельского.

Евгения Фролкина: Каждое сообщение было невероятно трогательным, и мы пускали слёзы умиления на каждое из них!

Игорь Кочарян: Мне кажется, что внимание к нашему виду спорта впервые вышло на такой уровень. Матчи показывали на федеральных каналах, многие увидели девчонок и даже узнали о том, что есть такой вид спорта.

Ольга Фролкина: Все знакомые сказали, что не могли оторваться, столько всего, говорят, происходит у вас за эти десять минут, так всё динамично!

Евгения Фролкина: Родственники бежали со всех ног на игры с моря, с планёрок, с работы, чтобы только посмотреть на нас. Мама тоже рассказывала много подобных историй.

— А где работает ваша мама?
Евгения Фролкина: Мама уже не работает.

— Это же Олимпиада «виновата»?
Евгения Фролкина: Ха, было бы прикольно, но она уже лет пять не работает. Она у нас теперь дачница! Очень любит это занятие, но, как бы она ни пыталась нас привлечь к этой деятельности, пока что не очень получается.

Игорь Кочарян: Девчонки, кстати, говорили, что сразу после Олимпиады поедут с медальками к маме на дачу.

— Получается, что вы только приехали и уже через несколько дней работали на даче?
Евгения Фролкина: Нет, в этот раз нас мама отпустила отдохнуть. Она нас увидела уставших и сказала, чтобы мы не напрягались, всё потом. А получилось, что уже же август был и нужно было только собирать урожай. То есть маме наша помощь нужна больше в посадке.

Ольга Фролкина: Или что-то покопать!

Евгения Фролкина: Недавно мы купили дополнительный участок на даче, потому что старый для мамы был очень маленьким. Так вот там есть дом, а рядом какой-то сарай, я даже не знаю, как его назвать. И вот пару дней назад я позвонила маме, и она сказала, что ей нужны молодые руки, потому что с этим сараем нужно разобраться. Так что работа у нас всегда там найдётся.

Ольга Фролкина: Мама уверена, что лучше нас помидоры на даче никто не посадит.

— Получится ли с вашей помощью перенести весь ажиотаж и внимание 3х3 на классический баскетбол? Представьте, что вы будете выходить на каждый матч курского «Динамо» и вас будут объявлять призёрами Олимпиады.
Ольга Фролкина: Я надеюсь, что да, но баскетбол 5х5 всегда больше на виду, а ещё меня продолжает трясти, когда 3х3 называют «недобаскетболом».

Евгения Фролкина: Мы всегда отвечаем, что для нас баскетбол 5х5 и 3х3 — это разные вещи. Мы любим оба вида спорта и хотим, чтобы все постоянно выступали на Олимпийских играх, развивались, получали больше внимания прессы и болельщиков, рекламы. В общем, чтобы всё было хорошо!

Ольга Фролкина: Мы поможем, чем сможем. Очень надеемся, что у нас получится!

— Задели жёсткие слова олимпийского чемпиона 1972 года Алжана Жармухамедова после Олимпиады? Он там как раз называл баскетбол 3х3 «недобаскетболом» и ставил под сомнение ценность ваших медалей.
Игорь Кочарян: Говорить во всеуслышание о том, что 3х3 — это «недобаскетбол», на мой взгляд, довольно некорректно. Это разновидность баскетбола, которая поможет привлечь детей в обычные секции. Чем больше будет ребят заниматься, тем лучше. Девчонки помогли поднять значимость баскетбола, и это нужно использовать. Женский баскетбол — это симбиоз и коммуникация двух видов спорта, которые не получится разделить. Мировой баскетбол 3х3 сейчас такой. Американки, например, привезли на Олимпиаду игроков из женской НБА.

— Что нужно сделать, чтобы теперь попасть на Олимпиаду в сборной 5х5 с вашим участием?
Ольга Фролкина: Надо у мамы спросить, может у неё есть идеи?

Евгения Фролкина: Если нас позовут, то мы, конечно, не откажемся. Будем делать всё, что в наших силах.

Игорь Кочарян: Если серьёзно, то одним из ключевых факторов успеха на Олимпиаде стало разделение сборных 5х5 и 3х3, которое в феврале сделало руководство РФБ. Из-за пандемии мы не смогли полететь на сборы во Францию, но провели домашний сбор и уже в мае не тратили время на коммуникацию между двумя сборными. Тренеры и спортсмены понимали кто где, и это был осознанный выбор каждого. В результате подготовка была целостной, и это одна из составляющих успеха. Все последние годы мы были в плотной коммуникации, и так или иначе многие девочки попадали из 3х3 в 5х5 именно в таких условиях. Это не хорошо и не плохо, просто факт.

— Мир изменился, вы изменились. Почувствовали ли вы момент, когда перелистнули страницу с тех времён, когда вас особо не знали, а потом вы стали звёздами и очутились в центре внимания?
Евгения Фролкина: Мы с детства хотели попасть на Олимпиаду. Когда ты туда приезжаешь, то уже не думаешь о каких-то мелочах вроде того, что тебя станут больше узнавать. У тебя есть конкретная цель в этот момент, и ты к ней идёшь. И потом, когда в итоге получился результат, мы не стали считать себя звёздами, мы даже не думаем об этом. Мы просто исполнили свою мечту.

Ольга Фролкина: Мы также тренируемся, живём своей обычной жизнью.

Евгения Фролкина: Да, нас больше стали приглашать на интервью, но это не вечно, и мы понимаем, что нужно продолжать работать. Да и мамин огород сам себя не вскопает.

— Сложно представить, что в мужском баскетболе топовые игроки 5х5 будут стремиться в 3х3, а в женском это уже реальность. С чем связана эта специфика?
Игорь Кочарян: Думаю, что это происходит из-за того, что у ребят достаточно большое разделение. У людей, которые занимаются 3х3, сложилась целая субкультура. Они живут этим, зарабатывают деньги, ездят на Мировой тур и имеют какой-то уровень дохода. У девчонок другие философия и подход к этому виду спорта. Всё-таки есть семьи, дом. У ребят очень большой пласт тех, кто по-настоящему живёт этим видом спорта и пытается в нём прогрессировать. У девчонок игроки высокого уровня практически все из 5х5.

Нам с тренерским штабом было волнительно за тех девчонок, которые не попали на Олимпиаду. Я даже подчеркну один момент, что мы два раза называли состав. Перед выездом во Владивосток мы обозначили четвёрку, которая попадает, чтобы снизить градус и сказать, что вот эти люди на тот момент едут на Олимпиаду. Изначально в этом списке не было Женьки.

— А какая четвёрка была выбрана в тот момент?
Игорь Кочарян: Настя Логунова, Оля Фролкина, Юля Козик и Маша Черепанова. Во Владивостоке, после того как Маша Черепанова не смогла продолжить подготовку, пришлось делать коррекцию, и это было очень сложно по-человечески. Но это спорт, раз уж так сложилась жизнь. Надо отдать должное Жене, у которой даже мысли не было, что вот в первый раз её не включили в список, а теперь она там есть.

— Евгения, сложно ли вам было в этот момент?
Евгения Фролкина: Мы всё лето играли вместе, поэтому сложно было поверить, что меня всё-таки взяли.

— В первых матчах со стороны показалось, что чувствовалось какое-то напряжение в ваших матчах. Вроде бы всё хорошо, давления нет, но что-то не так. Так ли это было?
Ольга Фролкина: Мне кажется, что первый день прошёл незаметно. Я первую игру вообще не помню. Мне сказали, что я забила первые очки в истории олимпийского баскетбола 3х3, а я вообще даже не думала о том, как это всё произошло!

— Два самых интересных момента баскетбольного турнира 3х3: порванный кроссовок Ильи Карпенкова в финале и Анастасия Логунова, просидевшая на замене почти весь матч с Монголией. Сейчас уже можно рассказать, что там произошло с Настей? Ведь играть в 3х3 без замен невероятно сложно.
Евгения Фролкина: О, это была фантастическая история!

Представляете, приехали мы на игру как всегда примерно за полтора часа до начала: пока затейпируемся, пока разомнëмся. За 30 минут до старта нас пригласили на разминку на запасную площадку. Всё идёт по плану. И тут Настя такая говорит, что у неё нет майки. Мы давай искать по пакетам, но, естественно, ничего не нашли. И больше всего мне понравилась реакция — никто не поднял никакой паники, ни один нерв не дернулся на лице тренера и Игоря Михайловича.

Не знаю, как в других командах, но у нас бывали раньше ситуации, когда начиналась какая-то нервозность по делу и нет, а вот тут вроде Олимпиада, где каждая игра важна, а все такие спокойные!

— Представляем, что чувствовал генеральный менеджер в этот момент.
Игорь Кочарян: Главное — нельзя было показать девчонкам своего переживания. Внутри всё кипело, но нужно было действовать решительно. Сначала мы попытались договориться с монгольской командой, против которой тогда и играли. Это можно было сделать, у них было два комплекта, и мы попросили их надеть второй, а мы бы сыграли в том, который у нас был. Но они отказались пойти нам навстречу. Общались они, кстати, с нами неспешно, как будто специально стараясь потянуть время.

Поняв, что разговор ни к чему не приведёт, взял ключи от номера и поехал на рейсовом автобусе. Сложность заключалась ещё и в том, что из-за всех ковидных ограничений транспорт и Олимпийская деревня работали совсем не так, как в обычное время.

По дороге позвонил в штаб в Олимпийской деревни, они предоставили машину, которая ждала меня на парковке возле входа, чтобы на ней уже с майкой вернуться на арену.

Однако сперва же нужно было забрать майку в номере, но ключ от него только один. Никто без ключа в него попасть не может — всё строго. Я приехал, прошёл досмотр и побежал в другой конец деревни в номер за майкой. На этаже меня ждал Олег Ушаков, который помог договориться со штабом о машине. Я схватил майку, бегом в машину и на игру, проверяя постоянно навигатор, чтобы он меня ещё вывел куда надо. В это время уже начинается игра и мне начинают звонить журналисты…

— А как это всё происходило, почему они сразу поняли, что что-то не так?
Игорь Кочарян: Когда было представление, то их было трое. Вот и всё.

Евгения Фролкина: А нам доктор говорит, что пять минут — и майка у Насти будет. Игра началась, прошло больше пяти минут, у нас тайм-аут, а мысли только о том, где майка. Начинается второй тайм-аут…

Ольга Фролкина: Юля Козик уже начинает орать Насте, где её майка. Не то что на неё, а просто вопрос в воздух.

Евгения Фролкина: У нас пульс уже зашкаливал, и вот, наконец, принесли майку, она её надевает, встает, а судья говорит, чтобы она её сначала заправила. Там уже был истерический смех. Идём втроём на замену, но понимаем, что можно поменять только одного игрока.

Ольга Фролкина: Да, мы бы и втроём посидели тогда, отдохнули бы!

— И как вы менялись в такой ситуации?
Евгения Фролкина: Олька пошла на замену.

Ольга Фролкина: Чего?! Я последняя поменялась!

Евгения Фролкина: А, ну да, Юлька первая ушла.

— По телевизору казалось, что всё очень штатно, будто вы договорились играть втроём весь матч и были максимально спокойны.
Евгения Фролкина: Просто они (показывает на генерального менеджера) внушили нам это спокойствие.

— Вы не помните, какой счёт был, когда была сделана первая замена?
Евгения Фролкина: Вроде мы уже 17 набрали.

Игорь Кочарян: Надо отдать должное, что они и втроём бы докатили, хотя Монголия до этого зарубилась с Францией и проиграла всего пару очков.

— Сколько раз Настя проверяла форму перед выездом на следующую игру?
Игорь Кочарян: Лучше спросите, сколько раз я её об этом спрашивал тогда.

— Забытая майка, порванный кроссовок. Получается, что экипировка в этом виде спорта превыше всего? Самый простой вопрос по поводу того случая с кроссовком: неужели ни у кого не было с собой запасной пары?
Игорь Кочарян: Думаю, что даже в баскетболе 5х5 никто не берёт с собой на игру по две пары.

Евгения Фролкина: Мы даже если берём на выезд две пары, то всегда одну оставляем в гостинице, а с другой едем на игру.

Игорь Кочарян: Одно дело, когда игра домашняя и там в раздевалке всегда стоят запасные кроссовки, а вот на выездной игре с этим другая ситуация. А в финале у него (речь про Илью Карпенкова. – Прим. «Чемпионата»), видимо, рассеклась карбоновой стелькой.

— А не могли найти где-то запасной кроссовок в тот момент?
Игорь Кочарян: Ну так у него же размер какой? Да и прямо в игре, когда всё так динамично, и времени нет. Один-два эпизода — и медали, хоть босиком выходи.

— Ваш финал с США получился очень нестандартным в плане большого количества свистков и нарушений. Всю Олимпиаду мы смотрели один баскетбол 3х3, а тут словно была какая-то другая игра. Нам показалось?
Евгения Фролкина: Судьи же тоже готовились к финалу, смотрели видео, разбирали команды.

Ольга Фролкина: В финальных матчах тяжело всем. Начиная от тех, кто сидит за стойкой, за табло, заканчивая судьями и игроками.

Игорь Кочарян: Это был первый матч за все годы игры нашей команды в 3х3, когда девчонки получили 10 фолов. Соперник пробивает штрафные и оставляет себе владение. Мы ничего не поменяли в игре, как играли, так и играли, а дальше вопросы не к нам.

— Вы проиграли финал, но ни одного намёка после игры на эмоциях не было на какой-то перекос судейства, никто не искал виноватых. Вы договорились?
Евгения Фролкина: Нет, мы сделали всё, что смогли, играли, как могли, отдали свои силы.

Ольга Фролкина: Что вообще говорить о судьях?

Игорь Кочарян: Стиль судейства никак не поменялся по отношению к нашей игре на групповом турнире, даже судья судил тот же. У нас молодая команда, поэтому никаких обид не было, девчонки просто разозлись и решили, что теперь обыграют американок в Париже. Это тоже опыт, очередной плюс в нашу копилочку, вот и всё!

— Слёзы были?
Евгения Фролкина: Больше от того, что нам песни пели.

Ольга Фролкина: Это было так мило!

Евгения Фролкина: Там сидела итальянка, которая уже давно играет в 3х3, мы с ней познакомились впервые в 2019 году на женской серии, когда только начинали играть за сборную. Она такая общительная, всегда с поддержкой, и она же начала петь нам песню, поздравляя с днём рождения.

Ольга Фролкина: Она уже возрастная, так что мы даже не знаем, может, это её последняя Олимпиада.

Евгения Фролкина: Было очень приятно, что она болела за нас, переживала. Слёз не было, как это объяснить?

Ольга Фролкина: После игры мы были на эмоциях, может быть, какая-то одна слеза просочилась на всю команду. В женском баскетболе всегда есть какие-то ссоры, упрёки, но на этом турнире я не помню вообще ничего такого!

Игорь Кочарян: Самая большая победа была после финала, когда генеральный секретарь ФИБА Андреас Загклис и президент МОК Томас Бах пели девчонкам песню про день рождения. И ведь они не сразу пели, а ещё и общались долго, пока американки стояли и ждали.

Евгения Фролкина: Да, нас подозвали, сказали, что с нами хотят пообщаться. Не американок первых позвали, а нас!

Игорь Кочарян: И это было долго, весь стадион хлопал, девчонкам сказали, как они будут побеждать в Париже, а я смотрел на американок, которые стеснялись и стояли сбоку, не знали, что им делать. Вроде бы они должны были идти общаться, а тут такое.

— Игорь Михайлович, наверное, года за два знал расписание и подгадал с днём рождения?
Игорь Кочарян: Женя так в состав попала вообще. У неё же день рождения будет в тот день, ну точно берём, подфартит!

Ольга Фролкина: Это было очень трогательно, мне кажется, что такого дня рождения у нас точно не будет.

— Самое крутое знакомство на Олимпиаде?
Евгения Фролкина: То, что мы сфотографировались со Сколой, — это было восхитительно. Мы пошли по стопам китаянок, которые были перед нами. Ну он сфотографировался и ушёл, ничего особенного.

— Довольно неожиданно, что Луис Скола для вас авторитет, ведь он выиграл свою золотую медаль Олимпиады, когда вы только пошли в школу!
Ольга Фролкина: Мы всю жизнь смотрим Евролигу, чемпионаты мира и Олимпиаду.

Евгения Фролкина: Просто он всё время на слуху был у всех.

Игорь Кочарян: Он сейчас лучше выглядит, чем семнадцать лет назад.

— Со Сколой сфотографировались и пошли дальше, так, а с кем познакомились и общались?
Ольга Фролкина: Познакомились с Софией Поздняковой. Она такая хорошая девочка!

Евгения Фролкина: Вот, кстати, про слёзы! Когда мы смотрели, как её отец обнимал после побед, тогда пару слёз пролилось.

— Почти ничего не сказали про тренера Александра Дирацуяна, а ведь вы готовились, что-то придумывали. Игорь Михайлович говорит, что всё сработало на Олимпиаде.
Ольга Фролкина: Да мы всю Олимпиаду переживали за тренера!

Евгения Фролкина: Мне кажется, что он с каждым днём там выглядел всё хуже и хуже. Мне было его так жалко!

Ольга Фролкина: Мы всё время говорили ему, что всё хорошо, и просили, чтобы он не нервничал. Сейчас встретились на сборах — он так здорово выглядит, аж помолодел!

Евгения Фролкина: Цвет лица хороший. Нет синяков под глазами и зелёного цвета лица из-за нас на Олимпиаде. Это мы так его доводили.

— Женские команды 5х5 иногда играют с полулюбительскими мужскими командами, чтобы почувствовать другой ритм. Борис Соколовский, например, устраивал такие спарринги даже с олимпийской сборной. Сталкивались ли вы с таким?
Евгения Фролкина: Во Владивостоке перед Играми! У нас не было спарринг-партнеров, как у мужской команды, которая играла с сербами. Поэтому к нам приходили ребята, и мы против них играли. У них другая сила, они быстрее.

Ольга Фролкина: Они нам подсказывали, где дать пас в пол, где ещё как-то сыграть. Все эти моменты, как мне кажется, нам очень сильно помогли!

Евгения Фролкина: Играли, кстати, довольно жёстко, по-настоящему.

Игорь Кочарян: Мы попросили их — не нужно что-то обозначать, играйте не грубо, но в хорошем контакте. Допустим, Оля в первой игре вообще не смогла играть с ними. Она дотрагивалась до мужской руки, и всё, но потом мы с ней поговорили, и во второй игре всё было совсем по-другому.

— Эти спарринги получились случайными или всё было по плану?
Игорь Кочарян: Было два варианта. Первый — привозить специально кого-то. Француженки хотели приехать, но им не разрешили из-за ограничений внутри страны. Нужна была сильная команда, с которой мы могли бы спарринговать. Привозить слабых не было смысла, поэтому выбрали второй вариант и сыграли с ребятами, чтобы получить нужный заряд энергии.

Ольга Фролкина: Одну игру даже выиграли.

Игорь Кочарян: Сыграли шесть матчей за два дня.

Евгения Фролкина: Одну игру выиграли, а вторую почти выиграли — 20:21.

— Какой самый трогательный момент на Олимпиаде?
Евгения Фролкина: Наверное, уже после. Когда столько людей приехали нас встречать в аэропорт! Мы даже не ожидали. Думали, будут только представители федерации и друзья, но было намного больше людей. Очень много! И все говорили тёплые слова, поздравляли, дарили цветы.

— Подарками вас завалили?
Евгения Фролкина: Их много не бывает.

Ольга Фролкина: Они приходят до сих пор. Это очень приятно. Недавно ЦСКА подарил нам абонемент на сезон. Так круто! Мы с детства смотрим баскетбол, обожаем его, а тут можно будет прийти на любой матч! Обязательно воспользуемся им, когда будем приезжать в Москву.