Известный российский баскетбольный комментатор – о противоборстве Александра Гомельского и Владимира Кондрашина, финале-1972 и советском поколении баскетболистов.
— Владимир Александрович, не можем не задать вопрос о фильме «Движение вверх». По сути, ту команду создал ваш отец, а на Олимпиаду в Мюнхен повёз Владимир Кондрашин. Ваше отношение к фильму?
— Мне фильм понравился. Главное его достоинство – он о баскетболе. Плюс картина получилась очень драматичной. Отец приехал со сборной СССР после чемпионата мира в Любляне с бронзовыми медалями, и на таможне у него после этой поездки были неприятности. Хотя последнее точно было подстроено: у нас в 1970 и 1971 годах в семье было четыре женских юбилея, и у отца на таможне отняли как раз четыре швейцарских золотых кулона. Он вёз подарки маме, двум бабушкам и маминой родной сестре. Папу сделали невыездным, причём пожизненно. А невыездной человек не мог быть тренером сборной. В июне 1970 года его освободили от должности, а Владимира Петровича Кондрашина, если я не ошибаюсь, тренерский совет рекомендовал в августе того же года. Так что сцены «передачи дел», что была в фильме, попросту не могло быть.
Про художественный вымысел в художественном произведении я сейчас говорю много. Имеют право. Автор сценария, послушав разные истории баскетбольные, понадёргал фактов и воткнул их в картину.
— Помните, как и где вы смотрели финальный матч Олимпиады-72?
— Мы смотрели его вместе с отцом. Матч закончился, мы победили. Сомнений в честности победы не было ни у меня, ни у папы. Я смотрел глазами игрока, он — глазами тренера. Выключаем телевизор и расходимся по комнатам, а отец мне в спину говорит: «Вот же везунок. С моей командой победил». Это он про Кондрашина.
Но, если посмотреть составы сборной 70-го и 72-го годов, то в состав при Кондрашине впервые попали Едешко, Дворный и Коркия. Они привлекались отцом, но никуда не ездили. Кондрашин – гениальный тренер. И победа на Олимпиаде в Мюнхене абсолютно тренерская, на мой взгляд.
— Можно ли рассматривать соперничество Александра Гомельского и Владимира Кондрашина как борьбу двух столиц, двух разных школ?
— Папа не был продуктом столичной школы баскетбола. Столичная школа баскетбола – это Константин Иванович Травин, Александр Михайлович Зинин, Юрий Иванович Бирюков. Начинал отец как раз в Питере, и они с Кондрашином играли в одной команде. Просто папа пошёл получать высшее образование, а Владимир Петрович продолжил карьеру игрока.
А. Я. Гомельский
Фото: РИА Новости
В Санкт-Петербурге мне недавно сказали, что папа предал город и уехал. Но он закончил военный факультет университета Лесгафта и получил назначение в латвийский город Румбула. Моя бабка и мама ходили в Ленсовет, просили оставить отца. Но не помогло.
— И этот отъезд стал началом большого пути великого тренера.
— Надо знать, что 1953 год – это год подписания маршалом Жуковым приказа о призыве в ряды вооруженных сил СССР мужчин не старше 28 лет, не служивших в армии по той причине, что находились на оккупированных территориях. И практически вся сборная Латвии была призвана в армию. А выдающиеся латышские тренеры отказались работать с армейской командой, считав нашу армию оккупационной.
Моя бабушка написала письмо начальнику физподготовки прибалтийского военного округа Александру Матюшенкову, учившемуся с ней в одной группе в Лесгафта ещё до войны. Она сказала, что у того в Румбуле есть готовый тренер. А папа практиковался у неё в «Спартаке» ещё в 1948 году. Та команда вообще была уникальная: мама с дочкой играли в одной команде – это были моя мама и бабушка. А тренировал её мой папа.
Так вот, его вызвали в Ригу, у них сложилась команда. Сильные игроки были кандидатами в сборную СССР. Отец выучил за год латышский язык, потом через год нашёл Круминьша, пришли молодые игроки. В 1955 эта команда уже была в медалях чемпионата СССР, а в 1956 году выиграла Спартакиаду народов. А по положению тренер команды чемпионов автоматически становился вторым тренером сборной. Вот так отец поехал на Олимпиаду в Мельбурн, даже несмотря на то, что дед сидел в тюрьме.
Заканчивая отвечать на вопрос, скажу своё мнение. Считаю, что «школа Кондрашина» и «школа Гомельского» — это всё фуфел. Не было никаких школ. Были два тренера, которые пошли в плане тактики в разных направлениях. И оба учились у американцев. Просто отец — одному, а Владимир Петрович — другому. И эта конкуренция двух тренеров в 70-х привела к развитию всего нашего баскетбола.
Александр Яковлевич и Владимир Гомельские
Фото: РИА Новости
— К золотым медалям Сеула Александр Яковлевич шёл долго. Сначала США бойкотировали московскую Олимпиаду-80, где СССР проиграл итальянцам, а после мы не поехали в Лос-Анджелес.
— Период с 1980 по 1988 годы был неоднозначным. В 1979 году отец перестал тренировать ЦСКА, сосредоточился на сборной и проиграл Олимпиаду. К слову, до последних дней он считал, что именно он её проиграл, и винил только себя за ошибку в матче с итальянцами в полуфинале. После — инфаркт, долгое лечение и возвращение в Москву. Удивительно, но из-за поражения на Олимпиаде его не сняли с должности. Желание доказать, что он был готов обыграть югославов, привело к победе на чемпионате Европы 1981 года, когда югославской сборной в том же составе, что и на Играх в Москве, просто головы «оторвали» в финале. А дальше началась какая-то чехарда. После победы на чемпионате мира 1982 года его сняли с работы.
— Как можно снять тренера, выигравшего только что чемпионат мира?
— Там было турне по США. На таможне всё было хорошо, а через три дня приходит анонимка в КГБ, и в ней написано, что Гомельский на три дня покидал расположение команды и летал в Израиль. В СССР быть главным тренером по любому виду спорта было не только пафосно, но и материально выгодно. А должность одна на всю страну. И за неё боролись. И если Гомельский и Кондрашин боролись своим отношением к баскетболу, то другие готовы были на любые методы. Мне потом один знакомый рассказал, кто эту анонимку написал – до сих пор на этого человека без плевка смотреть не могу.
— Победа в Сеуле случилась во многом вопреки, согласны?
— Многие не знают, но после победы на чемпионате мира-1982 отца сняли в первый раз, а в 1986 сняли во второй раз. И вот эти события 1986 года привели к тому, что папа – полковник со стажем в 39 лет – был вынужден уволиться из армии. Со слезами. Он был фанатик армейский.
— Как Александру Яковлевичу удалось сохранить свой пост в 1987 году, когда грекам был проигран чемпионат Европы?
— Там уже начался развал, перестройка, новые формы финансирования. Для того, чтобы эту сборную держать, нужен был отцовский авторитет и его энергия, целеустремлённость. У него не было конкурентов.
— Можно ли говорить, что победа 1988 года стала вершиной карьеры Александра Гомельского?
— Конечно. Во-первых потому, что победа. А они автоматически убивают дальнейший стимул продолжения борьбы на износ. Во-вторых, отец в принципе был мужчиной с сильным характером и выполнил своё обещание. Игроков не интересовала премия в три тысячи долларов, а отец обещал, что всем будет позволено уволиться и уехать заграницу. И слово сдержал. Все, в ком были заинтересованы иностранные клубы, уехали из страны. Последним это сделал отец.
— Всё, за что брался Александр Гомельский, переворачивало мир. Как это ему удавалось?
— Он всё доделывал до конца. Всё, за что брался. «Его бы энергию, да в мирных целях» — так про него говорили. Папа был волевой, харизматичный, упёртый. Баскетбол он считал делом своей жизни. Мне кажется, что свой вклад в развитие игры он внёс. И не только как стратег и тактик, а как личность.
И умер из-за баскетбола. В конце 2004 года ему был поставлен фатальный диагноз. Дети увезли его в Хьюстон, в самый передовой центр, специализирующийся на этом виде онкологий. К 8 марта 2005 года он был здоров. Не было ни одной опухоли. Ему нужна была лишь радиотерапия, которая должна была укрепить всё это дело.
Мы там возле него по месяцу дежурили. Так вот при мне папа из Хьюстона решал разные вопросы. Как вы помните, 2005 год – это кругла дата победы в Великой Отечественной войне. На празднование в мае к нам приезжали главы чуть ли не 60 государств. И параллельно в эти сроки проходил «Финал четырёх» в Москве. По условиям контракта нужно было предоставить пятизвёздочные гостиницы. А мест в них не было. Так вот папа решил этот вопрос. Он просил меня высчитать разницу во времени, чтобы понять, когда звонить мэру Москвы Лужкову. Юрий Михайлович нашёл возможность поселить команды в три разные гостиницы.
8 марта он приехал в Москву. Мы просили его оставить все вопросы, но он окунулся в них с головой. И я не могу забыть, когда он остался один на вип-трибуне после окончания матча за третье место. ЦСКА проиграл его, зал уже был пустой. Мне было до слёз больно, хотя я вообще не плачу. Через 11 дней он потерял сознание, и оказалось, что все эти опухоли возобновились. Везти куда-либо было поздно.
Через год ЦСКА выиграет Евролигу и повесит на улице баннер со словами: «Мы победили, Папа».
20 января паркет УСК ЦСКА примет Матч Легенд в честь 90-летнего юбилея Александра Яковлевича Гомельского.