На послематчевую пресс-конференцию после поражения в полуфинале чемпионата Европы главный тренер сборной России Сергей Базаревич пришёл в сопровождении Андрея Зубкова. С форварда и начали.
— Тяжелая игра, в полуфинале не бывает других. Мы настраивались на этот матч, но неважно сыграли в первой половине, пропустили 48 очков. Потом не смогли догнать. Бились, старались, был шанс, но мы им не воспользовались. Не опускаем голову, впереди Испания. Будем стараться! — сказал Зубков.
Базаревич следом отметил, что у сборной Сербии отлично сыграли запасные игроки.
— Поздравляю соперника, сербы провели очень хорошую игру. Многие провели отличный матч, но мы это ожидали и пытались спрятать наши слабые стороны. Сербия наказала нас «скамейкой». Но я верю в свою команду и считаю, что люди, которые нас поддерживали, могут быть горды за результат. У нас был шанс, но это баскетбол.
Вопросов тренеру российской команды не последовало, и он покинул зал. Зато у собравшихся неподалёку российских журналистов к Базаревичу вопросы были.
— Сербы отлично играли, а мы, как я уже сказал на пресс-конференции, можем гордиться результатом. И все, кто нас поддерживает, могут гордиться этими игроками, потому что в тяжёлой ситуации мы бились и не опускали руки. Вернулись в игру и были в одном броске от того, чтобы получить лидерство. Для сербов это мог быть психологический момент, но, к сожалению, мы промахнулись, а у них игроки, от которых мы пытались обезопасить себя, попали критические броски. С концентрацией проблем не было, просто Сербия — отличный соперник, превосходящий нас в габаритах. В каких-то вещах, которые мы пытались компенсировать, мы совершили ошибки.
— По ходу матча вы постоянно пытались перетерпеть сербов и найти варианты, при которых можно было бороться. Как считаете, получилось?
— Если мы были в одном броске от соперника, то, наверное, получилось. Конечно, нам было тяжело. Получилось так, что мы всё время уступали и уступали прилично. Поэтому не получилось расширить ротацию, но, на самом деле, сербы в концовке выглядели более уставшими, чем мы. Хотя они-то как раз могли менять игроков, и Джорджевич это делал. У нас же постоянно так получалось, что мы отыгрывались, и у меня не получилось дать время всем баскетболистам.
Мы проиграли микродуэли, а в отношении Марьяновича нужно было делать кое-что, что мы не сделали, — становиться под правую руку, а мы ему давали разворачиваться в эту сторону.
— В концовке вы выпустили Курбанова вместо Мозгова…
— Нам нужно было рискнуть, на самом деле. Я думал, что мы при игре «маленьким» составом станем играть более агрессивно. Возможно, не сработало, хотя, сыграй мы чуть поумнее, всё могло бы быть по-другому. Не всегда читали ситуации.
— Почему не получилось сыграть под кольцом против Марьяновича?
— Он забил всё, что забил, — тяжёлые пик-н-ролы, навесы и так далее. Мы пытались по-разному играть на пик-н-ролах, хотя это может быть и незаметно. Он забил тяжёлые броски! Мы проиграли микродуэли, а в отношении Марьяновича нужно было делать кое-что, что мы не сделали, — становиться под правую руку, а мы ему давали разворачиваться в эту сторону.
— Насколько травма, которую Кулагин получил в матче с греками, повлияла на него?
— Я думаю, сильно повлияла. Было видно, что он вроде бы хочет играть, но, скорее всего, нога у него болела. Это не давало ему сконцентрироваться, он переключался на боль. Но это моя теория. Та же ротация пострадала из-за этого.
— За счёт чего во второй половине лучше сыграли в защите?
— Мы удачно сыграли «маленьким» составом, когда Зубков и Воронцевич были на площадке. Мы были более агрессивны. Тяжело сейчас так всё анализировать. Почему лучше? Понятно, что, когда ты уступаешь 14 очков, горит уже в одном месте и надо активизироваться. Игроки хотели и верили в то, что мы можем вернуться. Мы и вернулись.
Сербия наказала нас «скамейкой». Но я верю в свою команду и считаю, что люди, которые нас поддерживали, могут быть горды за результат.
— Сербы разрушили очень много наших взаимодействий. Что стало самым неприятным сюрпризом?
— Еще один матч сыграем, может об этом лучше тогда поговорить? (Улыбается.) Когда мы играли терпеливо, у нас тогда всё получалось. У нас было 5 «ассистов» за всю первую половину и 9 за третью четверть. Мы начали играть более терпеливо, могли попасть ещё пару «трёшек», было бы получше. Но в первой половине были некоторые проблемы даже не столько в нападении, сколько в защите.
— В футболе, например, на чемпионатах Европы не проводятся матчи за третье место. Насколько сложно вам будет настроить ребят?
— У каждого, кто проигрывает полуфинал, велико разочарование. Я помню, как сам будто бы со стороны смотрел матч за третье место в 1992-м году на Олимпийских играх. Но, с другой стороны, у нас давно не было медалей, поэтому сейчас говорить, что такая игра нас не интересует, было бы странно.
— На площадке очень много разговоров. Вас это не смущает?
— Знаете, по сравнению с тем, что когда-то было, сейчас вообще нет разговоров. Я абсолютно не согласен здесь. Если эта проблема и была, то мы её решили. Это ведь эмоции.
— Как обыгрывать Испанию со всеми её звёздами?
— Да, это проблема. Трудно ожидать, что со сборной России испанцы будут играть так же, как со Словенией. Они помогли словенцам, играя очень плохо, и теперь вряд ли будут играть вальяжно. Посмотрим, будем решать.