Назвать минувшее лето для форварда Бориса Диао удачным сложно при всём желании. В июле расчищавший место в платёжной ведомости ради подписания Пау Газоля «Сан-Антонио» обменял форварда в «Юту» на малоизвестного разыгрывающего Оливье Хэнлана, что фактически предопределило старт заката его карьеры; а в августе вместе с партнёрами по национальной команде был вынужден как минимум до Пекина-2020 расстаться с мыслью о первой олимпийской медали, ввиду поражения в четвертьфинале Игр в Рио-де-Жанейро от испанцев с разницей в 25 очков. Тем не менее вешать нос один из самых умных и харизматичных европейцев своего поколения не собирается, понимая, что жизнь похожа на окрас зебры – чёрные полосы неизменно будут сменяться белыми.
И отпуск в лагуне Ко-Олинг на одном из островов гавайского архипелага, где Диао завершил съёмки своего короткометражного фильма, который будет представлен на кинофестивале в Лос-Анджелесе в начале сентября, сродни тому.
К слову, известен остров Оаху прежде всего тем, что утром 7 декабря 1941 года японские войска напали на американские военно-морскую и воздушные базы, расположенные в окрестностях Пёрл-Харбора, до которого от места отдыха француза всего ничего – 25 км.
Словом, неудивительно, что именно здесь прошли съёмки одноимённого фильма, удостоившегося Оскара за лучший монтаж звука. Интересно, что на острове также снимали нашумевший телесериал «Остаться в живых» и научно-фантастическую ленту Стивена Спилберга «Парк Юрского периода».
Несмотря на то что Оаху – рай для сёрферов, вряд ли Борис испытывал себя на прочность. Во-первых, по контракту ему вряд ли разрешено подвергать своё здоровье риску. Во-вторых, он не слишком пластичный в связи с большой массой тела. А в-третьих, самые высокие и опасные волны возникают именно на северном берегу.
Впрочем, 34-летний уроженец явно чувствовал себя комфортно не столько в воде, сколько на берегу, наслаждаясь вкуснейшими изысканными завтраками (обратите внимание на скромную порцию!) и прелестными видами, открывающимися из ресторана.
Находил время Диао и на поддержание формы, причём своим примером подвигал на активные действия гревшегося на мелководье белобрюхого тюленя. Тот, правда, остался глух к просьбам и едва не позволил наступить себе на хвост.