«Ты ни черта не защищаешься! Он ни хрена не защищается! И что я вижу в итоге? Один человек возит нас чуть ли не в каждой атаке, засовывая сраный мяч в кольцо!» – негодовал наставник столичных «армейцев» Димитрис Итудис ещё в середине первой четверти. Главком видел корень зла в плеймейкере «Кутча» Дариусе Адамсе, который на скорости регулярно уходил от опекуна, а затем – после стяжки страхующего – пасом находил освободившегося партнёра. Баски следом образцово разыгрывали «лишнего», сохраняя взятые со стартового спорного лидерский темп и статус. «Армейцам» же вновь и вновь приходилось искать варианты по нейтрализации пиренейского вожака.
Говоря начистоту, задача эта оказалась невыполненной. Отчасти потому, что Адамс брался генерировать атаки ещё до того, как переходил на красно-синюю половину. «Лабораль» образцово переходила в транзитное нападение, обращая каждую потерю конкурентов или съём на своём щите в начальную фазу забега к вражеским владениям. «Армейцы» за «трансформерами» не успевали, запаздывая то с заглушкой плеймейкера, то с подрезанием крыльев, расправлявшихся чужими флангами. Результат? Выходы басков «4 в 3» или «3 в 2», завершавшиеся набором лёгких баллов. Обидно, что москвичи в чужом тылу ошибались для матчей такого уровня не так уж много – за полчаса в их пассиве значилось лишь пять проколов. Но ляпы под занавес встречи, посыпавшиеся как из рога изобилия, внесли дисбаланс в относительно равный ход противостояния.
Помимо транзитной защиты уязвимость ЦСКА обнаружилась в противодействии атлетичной передней линии оппонентов. Три относительно быстрых фола Воронцевича не просто ограничили Итудиса в выборе исполнителей под кольцом (Фрилэнд и Коробков снова пропускали матч из-за травм), но лишили центральную ось обороны несущей опоры. Попытки же Хряпы с Хайнсом возвести баррикады на пути движения Бурусиса или же вломиться в дом к хозяевам через зону ответственности грека обламывались о могучий торс великана. Центровой, выбравшийся на второе место в истории Евролиги по блок-шотам, держал удар, как в контактных противоборствах, так и в работе ногами при неравноценных разменах. Лишь несколько раз москвичи отправили мяч в кольцо через Иоанниса – да и то, скорее, благодаря гению отдельно взятых исполнителей, нежели коллективным взаимодействиям.
Здесь же подчеркнём выдающуюся роль грека в наступлении: всякий раз отвоёвывая подбор на чужом щите, он сразу же умно возвращал мяч на периметр, обнуляя эффект от сдвоенной опеки россиян. Если же его оставляли под корзиной один в один с кем-то из соперников, то гигант грамотно пользовался мощью тела – и, оттирая визави, вылавливал воздушные пасы-забросы через голову поверженного «армейца». Любопытно, что передачи Иоаннису шли не только от защитников, но зачастую от четвёртых номеров: вытягивая таким образом условного Воронцевича или Курбанова на периметр, испанцы оставляли своему наконечнику атак максимум свободного пространства в «краске». Там же ЦСКА было сложно спасать ситуацию: с пятёркой, где самым высоким игроком был 203-сантиметровый Хряпа, ущерб очевиден по умолчанию.
Впрочем, «провисы» московской обороны вряд ли бы бросились в глаза, попадай гости чуть чаще с периметра. 0 из 10 в дебюте и 6 из 26 по итогам вечера с дальней дистанции – процент, при котором проигравшая сторона имеет полное право сетовать на невезение. Ведь вскрывали оборону соперника москвичи, словно по хрестоматии. Даже без занедужившего Нандо де Коло двигали мяч, исключая лишние движения. Вскрывали углы и позиции «под 45» для открытых бросков. Улучшали друг другу атакующий плацдарм дополнительными передачами и скидками. Но не «летело», хоть ты об стену бейся – ни у Воронцевича, ни у Кулагина, ни у Теодосича.
Последний, правда, в концовке завёлся, включив спасительный режим и подтянув команду к переломному моменту всего матча. Но затем сам же команду и похоронил, сначала потеряв мяч на чужой половине, а затем заработав дисквалифицирующий фол при споре с арбитрами уже на своей. Конечно, предпосылка к ругани с судьями у Милоша имелась, причём достаточно весомая: при получении мяча из-за лицевой Тилли швырнул его на паркет, и театральной постановкой падение серба не выглядело. Но суть в том, что даже после этого шансы на спасение у ЦСКА оставались. А вот после нескольких штрафных и дополнительного владения «Лаборали» – уже нет.
Кстати, хладнокровие – это то, чего целому ряду «армейцев» не хватило для повторного возвращения во второй половине встречи. Если до антракта москвичи ещё нашли в себе силы стиснуть зубы, зацепиться за подбор на чужом щите, вспомнить об эффективности работы от прохода (даже Хайнс спуртовал с дуги к корзине!) и ликвидировать «-10» за неполную четверть, то после большого перерыва нервы начали сдавать. Обидная потеря Кулагина, когда москвичи набирали темп на победном марше, ненужный фол Воронцевича в чужой зоне владения при не стремившемся к обострению Тилли, желание Хиггинса перестраховаться и переложить ответственность за важный бросок на плечи партнёра… Всё это как-то не вязалось с идеей того, что ЦСКА готов оставить за собой последнее слово. Когда же Милош вызверился на арбитров, заработав удаление, Москва запустила механизм автоматического самоуничтожения.
Понятное дело, ничего фатального не произошло: до конца стадии ещё полно матчей, в которых «армейцы» смогут сполна реваншироваться. Однако тревожит сама тенденция: на чужой площадке отечественный гранд второй тур кряду терпит поражение, хотя подходит к поединку с чётким пониманием сильных сторон соперника и планом по их аннигиляции. Однако и в битве против «Химок», и в матче против «Басконии» гости пропускали свыше 90 (!) очков, прогибаясь ровно по тем направлениям, которые обещались укреплять яростнее всего. С делом у тренера Итудиса слова пока расходятся. Тогда как правила Топ-16 учат, что за последние в каждом поединке надо держать ответ.