Минувший сезон оказался для Кевина Лава весьма противоречивым. Формально он совершил настоящий прорыв, впервые в карьере выйдя в плей-офф и закончив сезон в качестве игрока финалиста. Но на самом деле из-за обидной травмы плеча принял участие всего в четырёх матчах нокаут-раунда, причём с самым слабым соперником. А по ходу чемпионата Лаву пришлось привыкать не только к новым партнёрам и тренеру, но и к совершенно незнакомой ему роли третьей опции нападения. Адаптация проходила отнюдь не гладко, что и породило сомнения в желании Кевина продолжить карьеру в «Кливленде». Форвард даже стал объектом шуток о том, что он станет уникальным игроком, не проигравшим ни одного матча в плей-офф. Однако Лав всё же чётко дал понять, что, несмотря на все трудности, он и в дальнейшем готов жертвовать частью личных амбиций ради успехов команды.
– Какой была ваша реакция на травму в матче с «Бостоном»?
– Я с нетерпением ждал первого в карьере плей-офф. И эта травма плеча стала одним из худших моментов моей жизни. Никому не пожелаю испытать то, через что я прошёл. Когда это случилось, я сразу понял, что сезон для меня окончен. Но после того как узнал, что понадобится операция, а восстановление после неё займёт от четырёх до шести месяцев, был шокирован ещё сильнее.
– В тот момент вы не смогли сдержать эмоций...
– Конечно, я был крайне разочарован. Реакция оказалась очень эмоциональной. Все видели и слышали, что я сказал Келли Олинику о его грубой игре. Я так хотел удачно выступить в плей-офф с «Кавальерс». С чисто человеческой точки зрения это был тяжёлый психологический удар.
Если бы меня в прошлом попросили попозировать для фото без одежды, то получили бы отказ.
– Поначалу вы даже не хотели разговаривать с Олиником. Злость на него уже прошла?
– Я не хочу портить отношения ни с кем в НБА. Всё-таки лига – это элитное братство баскетболистов. Несомненно, в первые минуты и дни я был расстроен. Но со временем понял, что в один прекрасный день смогу сказать Олинику: «Да ладно тебе. Всё в порядке» — и мы забудем об этом инциденте. Поэтому я попросил своего агента достать мне номер Келли и просто написал ему смс: «Хочу, чтобы ты знал. Я зла не держу. Это часть игры». Это были искренние слова. И Олиник ответил, что очень ценит такую реакцию. Мне было не с руки, чтобы он принимал близко к сердцу то, что говорилось о нём в те дни после моей травмы. Да, поначалу я был очень резок, но думаю, такое моё поведение вполне объяснимо. Я не считаю, что Келли действительно грязный игрок. В общем, мы всё уладили.
– Какие последствия для вашего организма имела травма плеча?
– После травмы я довольно серьёзно потерял в весе. Примерно семь килограмм, и моя масса снизилась до 108. Но на протяжении всей своей карьеры я воспринимал повреждения как шанс для самосовершенствования. Само собой, терять время – это плохо. Но в такие периоды я спрашиваю себя: «Что я могу сделать, чтобы стать лучше с точки зрения баскетбола и своего организма?» Тогда я смотрю на других игроков и учусь на их примерах.
– У вас действительно были проблемы с лишним весом?
– С шестого по восьмой класс меня было не оттащить от холодильника. Я всегда чувствовал голод. Таков был процесс роста. При этом моя мама восхитительно готовила. В детстве я был очень избалован в кулинарном плане. А её паста «феттучини Альфредо»… Когда ешь такое блюдо регулярно, то проблем с недостатком веса не может быть в принципе.
– Это как-то отражалось на взаимоотношениях со сверстниками?
– Естественно, меня дразнили, как любого полного ребёнка. И закончив колледж, я был, прямо скажем, рыхлым. Я помню, как смотрел на Чарльза Баркли во время драфта 1984 года. Его называли «Подбирающей Пышечкой», и я был точно таким же. Я хорошо подбирал и выглядел кругленьким.
– Как вам удалось преодолеть трудности с избытком веса?
– Все знают выражение «одни живут, чтобы есть, а другие едят, чтобы жить». Мне кажется, нетрудно догадаться, к какой категории отношусь я. Но я всегда видел в этом своё преимущество на площадке. Я использовал свой вес и параллельно с этим совершенствовал бросок и работу ног. А когда в старших классах начал заниматься с тяжестями в тренажёрном зале, то смог сбросить лишние килограммы. Просто невероятно, как с годами трансформировалось моё тело. Если бы меня в прошлом попросили попозировать для фото без одежды, то получили бы отказ. Очень категоричный отказ.
– Свой нынешний вес вы считаете оптимальным?
– Я не собираюсь худеть. Мне же нужно толкаться в трёхсекундной. А там приходится бороться с соперниками, которые больше, быстрее и сильнее меня. Но я постоянно работаю над собой. Стараюсь научиться двигаться быстрее и иметь «свежие» ноги каждый день. Я в форме, и я сконцентрирован на баскетболе.
– У вашего тела есть какие-то особенности, которые выделяют вас среди других?
– Некоторые игроки действительно выделяются своим телосложением. У Кевина Дюранта всё кажется таким удлинённым. А у Кавая Леонарда просто огромные кисти. Но я не думаю, что на уровне НБА такие особенности имеют большое значение. А у себя я бы отметил сильные запястья и предплечья, которые позволяют мне отдавать передачи через всю площадку. Это особенно ценно, когда в команде есть игрок, умеющий убегать в отрывы.
У себя я бы отметил сильные запястья и предплечья, которые позволяют мне отдавать передачи через всю площадку.
– Насколько важно быть в идеальной форме для профессионального спортсмена?
– Хорошая физподготовка очень помогла мне в дебютном сезоне. С тех пор я всегда уделяю ей особое внимание. В университете мы играли по два-три матча в неделю, не более. А в лиге случается проводить четыре поединка за пять дней. 82 встречи в регулярном чемпионате плюс тренировочный лагерь в сборной США. И ещё беспрецедентные переезды. Случалось, что уже на следующий день после противостояния с Тимом Данканом мне приходилось сражаться с Кевином Гарнеттом.
– Что ещё помогает вам быть в оптимальном состоянии?
– Я являюсь большим приверженцем строгого режима дня. Практикую йогу, а в «Кавальерс» у нас были занятия по пилатесу. Я нередко тренируюсь на песке. Такие упражнения ни с чем не сравнимы по количеству задействованных в них мышц. Кроме того, я ежедневно работаю с сопротивлением. Также у меня есть специалист, помогающий организовать правильное питание. В Кливленде для меня готовит собственный шеф-повар, а за рационом я слежу сам. Воспринимаю это всё как подзарядку организма.
– Как долго вы планируете оставаться в профессиональном спорте?
– Честно говоря, я бы хотел играть до 40 лет, и даже в таком возрасте самостоятельно выбирать продолжить карьеру или завершить. Я на 100% уверен, что ещё не показал свой лучший баскетбол.