«Итудис уделяет внимание каждой мелочи»
– Какие у вас ощущения и эмоции от первых дней в Москве?
– Немного сложновато, в первую очередь из-за акклиматизации. Тяжело, когда ложишься спать в три часа ночи и никак не можешь уснуть. Но понемногу организм уже начинает перестраиваться. Что касается баскетбола, то за этот период достигнут значительный прогресс. Я уже начал понимать, чего от меня хочет Димитрис Итудис. Да вы и сами могли это заметить по играм. Начал я неуверенно, но затем стало получаться всё лучше и лучше. То же самое происходит на тренировках. В целом чувствую, что двигаюсь в правильном направлении.
– Сложно ли вливаться в команду посреди сезона для такого профессионала, как вы?
– Конечно. Я бы даже сказал – экстремально сложно, потому что у ЦСКА уже сформировался свой стиль, появились лидеры. Однако в мировом спорте приход новых игроков по ходу сезона является нормальной практикой. В такой ситуации задача тренера и самого баскетболиста заключается в максимально быстрой адаптации. Но поскольку для меня командные цели всегда значили больше личных достижений, то проблем в подобных случаях я никогда не испытывал.
– Какое впечатление у вас сложилось о главном тренере ЦСКА?
– Как ни странно, Итудис мне очень напоминает Блатта. Но у Димитриса более тщательный подход к игре. Он уделяет пристальное внимание каждой мелочи. Для игроков это иногда немного скучновато, но за такую скрупулёзность перед тренером нужно снять шляпу. Можно сказать, что греческий специалист в большей степени тактик, чем психолог. Но и контакт с игроками у него отличный. Я замечал, как непринуждённо ему удаётся снимать напряжение, нередко возникающее в борьбе во время тренировок. Димитрис буквально за секунду охлаждает разгорающиеся страсти, причём не жёсткими окриками, а шуткой.
– Ваш дебют в матче с «Фенербахче» оказался немного смазанным…
– Вся команда готовилась к серьёзному противостоянию. Перед встречей у нас состоялась беседа с Итудисом. Первоначально вообще планировалось, что я не буду принимать в ней участие. У меня три месяца не было никакой игровой практики и даже контактных тренировок. Поэтому тренер сказал, что выделит мне три-четыре минуты, поскольку я не был готов на 100%. Но в итоге я оказался приятно удивлён своей игрой и физическим состоянием. Мог бы провести на площадке и больше времени, даже хотел этого. Но всё же пришлось соблюсти условия нашего договора и не форсировать интеграцию в команду. Думаю, во встрече с «Фенербахче» Димитрис хотел, чтобы я в первую очередь сам для себя почувствовал, на каком уровне нахожусь. И во второй игре в воскресенье я уже провёл на площадке гораздо больше времени. Понятно, что соперник был совершенно другим, но и качество моих действий заметно улучшилось.
Фото: Александр Мысякин, «Чемпионат»
«Пока нахожу глазами Хряпу только на скамейке»
– Как вы можете оценить своё функциональное состояние?
– Я бы оценил его как удовлетворительное. Физически я себя чувствую хорошо, хотя пока не могу проводить на площадке долгие отрезки. Даже в поединке с ВЭФом я мог несколько минут не испытывать никаких проблем, но после пары быстрых отрывов «наедался» и просил замену, чтобы немного передохнуть. Но это вопрос буквально двух-трёх недель тренировок с командой и двусторонних матчей, после которых всё вернётся.
– Как бы вы охарактеризовали стиль нового ЦСКА?
– Это комбинационный баскетбол с множеством пик-н-роллов. Очень хорошо на периметре действует задняя линия: и Нандо де Коло, и Сонни Уимз, и Милош Теодосич. Здорово выглядят и «большие». Саша Каун и Андрей Воронцевич проводят отличный сезон. Состав у «армейцев» сбалансированный. Возможно, лишь на позиции центрового не хватает габаритов, поскольку Кайл Хайнс не такой высокий. Но я был удивлён тем, как он действует на тренировках. Кайл – абсолютно «неамериканский» баскетболист. Он играет в европейской манере, пасует, бежит в отрыв, защищается. Считаю его хорошим приобретением для команды.
– Многие полагают, что с вашим приходом ЦСКА стал главным фаворитом Евролиги, несмотря на то что «Финал четырёх» пройдёт в Мадриде. Согласны с этой точкой зрения?
– Задача прессы во всём мире заключается в том, чтобы строить прогнозы, спекулировать мнениями и создавать ажиотаж. Приобретение одного игрока в таком виде спорта, как баскетбол, может немного повысить шансы команды, но не превращает её в фаворита. Особенно в таком формате, как «Финал четырёх». Даже представитель НБА при такой схеме может в итоге не выиграть. В отдельно взятом матче команда-золушка может обыграть фаворита. И вы, и я прекрасно знаем это не понаслышке.
– Как считаете, существующий формат «Финала четырёх» Евролиги интереснее для зрителей, чем серийный?
– Это вопрос, на который правильного ответа нет. Половина болельщиков скажет, что хочет видеть серию, потому что их любимая команда сильнее и в противостоянии до семи матчей должна выигрывать, а другая половина – что их команда является «золушкой», но способна победить в одном конкретно взятом матче и выйти в финал. Отличный пример – американский студенческий баскетбол. Посмотрите, сколько зрителей на трибунах собирают матчи, где плей-офф проводится в формате одного матча. НБА в то же время собирает столько же болельщиков на серию. В каждом формате есть свой цимес.
– Насколько непривычно вам играть без Виктора Хряпы и не иметь возможности найти его глазами и пасом?
– Глазами-то я нахожу его на скамейке в зале (смеётся). Но, безусловно, мне хотелось бы, чтобы Витя играл. Мы с ним прекрасно понимаем друг друга. Однако этот сезон выдался для него непростым из-за травмы. К сожалению, возраст уже даёт о себе знать, как бы нам ни хотелось продолжать играть и дальше. Теперь будем работать над его восстановлением и возвращением.
Фото: Александр Мысякин, «Чемпионат»
«Когда завершу карьеру – в 2015-м или в 2016-м, – ещё не определился»
– За океаном остались трое российских игроков – в частности, Тимофей Мозгов, который сейчас старается сыграться с Леброном Джеймсом, и Алексей Швед. Оцените их перспективы в НБА. Как может развиваться дальнейшая карьера ребят, на ваш взгляд?
– Тимо очень прибавил в последнее время, это действительно так. Получилось, что он оказался очень нужным элементом мозаики в «Кливленде», ему очень здорово удалось закрыть позицию габаритного пятого номера. И, конечно, с наличием в команде Леброна и классного разыгрывающего в лице Кайри Ирвинга у «Кавальерс» здорово обстоят дела с закрытием всех позиций. Я желаю Мозгову удачи, хочу, чтобы всё у него получилось, и у России наконец появился первый игрок с чемпионским перстнем.
– Как считаете, кто из российских баскетболистов, помимо Мозгова и Шведа, по своим задаткам имеет шанс заиграть в НБА?
– Мне сейчас немного тяжело говорить на эту тему, потому что на два с половиной года я выпадал из нашей действительности. Нужно немножко осмотреться, увидеть ребят в деле, потому что оценить чьи-то шансы по слухам, не видя их игры, тяжело. Впрочем, у меня ещё будет время (улыбается).
– Вы говорили, что, скорее всего, будете завершать карьеру. Сможем ли мы увидеть вас на паркете в следующем сезоне или решение будете принимать позже?
– Скажу так: скорее всего, это мой последний год, но, возможно, я смогу отыграть ещё один сезон и вот тогда уже действительно закончу. Хватит уже. Шансы на самом деле 50 на 50.
– Сохраним интригу?
– Не то чтобы интригу… Просто я сам ещё не определился, я примерно представляю, как это может быть, если закончится в этом году, и как это может быть, если закончится в следующем. Это как лозунг рекламной кампании «Адидас»: всё, что в прошлом, не имеет значения. Всё начинается только сейчас. Сейчас как раз начинается всё самое интересное. Три месяца, которые действительно важны, на которых сейчас моя голова сконцентрирована. Я сказал, что сейчас выполняю миссию. Может, миссия – это чересчур громкое слово. Скажем, я на определённом расписании, и мне не хочется ни на что отвлекаться, набрать оптимальную форму, провести три месяца ударно и помочь ЦСКА… Не буду говорить, где.
– Закат карьеры уже близко. Не думали, чем Андрей Кириленко может быть полезен российскому баскетболу после её завершения?
– Идеи есть. Как я уже говорил, у меня есть два-три варианта развития событий. Один из них, правда, вообще никак не связан с баскетболом. Мы с женой постоянно обсуждаем, что может быть и как, и она считает, что глупо было бы посвятить столько лет баскетболу в НБА и в Европе и впоследствии не использовать весь накопленный опыт, контакты, базу людей, которые связаны с баскетболом, на благо нашего спорта. В какой-то степени я согласен с ней. Очень тяжело сейчас предугадать и сказать, какое решение будет правильным в сложившейся ситуации. Но думаю, что так или иначе я всё равно буду связан с баскетболом.
– То есть даже если будете заниматься своими делами, постараетесь помогать?
– Конечно, у меня огромное желание, ведь я всю свою жизнь посвятил баскетболу. Не думаю, что буду чувствовать себя комфортно, если сосредоточусь целиком и полностью на чём-то другом, не связанным со спортом. Всё равно буду возвращаться сюда, возвращаться, чтобы взять в руки мяч, посмотреть игру, с кем-то пообщаться… Так или иначе, на 98% круг моего общения состоит из людей, связанных с баскетболом.
«Главное, чтобы мои дети стали профессионалами своего дела»
– Многие баскетболисты, завершавшие карьеру, отвечая на вопрос о том, чего бы им хотелось больше всего, признавались, что мечтают отложить мяч подальше и не видеть его месяца два-три для начала…
– А потом что?
– Достать и пойти побросать в кольцо…
– Конечно, и это нормальное явление. Представляете, я 27 лет связан с баскетболом и больше ничего не знаю, по большому счёту. Ты живёшь по расписанию: в сентябре начался сезон, в июне – закончился, три месяца отдохнул, и опять всё сначала. А то и не отдыхаешь вовсе, когда выступаешь за сборную. То есть круглый год играешь в баскетбол, в голове у тебя баскетбол, и даже внешний мир тоже тесно с ним связан.
– Подобной карьеры для своих детей не желаете?
– У меня специфический подход в данном вопросе. Я считаю, что они должны заниматься тем, чем хотят. С единственной поправкой – я, как отец и родитель, должен им дать возможность выбора. То есть я сразу сказал, что они могут определить вид спорта, которым будут заниматься. Не заниматься вообще – не вариант. Есть баскетбол, футбол, хоккей – выбирайте секцию, ходите, смотрите, пробуйте. Мой старший сын заинтересовался баскетболом, а младший пробовал заниматься хоккеем, но в какой-то момент ему перестало нравиться. Он переключился на баскетбол, а сейчас вновь хочет вернуться в хоккей.
– В общем, они ещё не определились?
– Как раз нет, он уже определился и решил, что хоккей ему нравится больше. Дочери по душе гимнастика, нравится балет, нравится танцевать, гнуться…
– Насколько вам будет обидно, если у детей не обнаружится такого же рвения, стремления и профессионализма, как у вас?
– Абсолютно не расстроит. Будет обидно, если они не будут стремиться стать профессионалами дела, которое они для себя выберут. Если они не станут профессиональными спортсменами, я совершенно не расстроюсь. Но на сегодня я вижу, что у них есть хорошая черта. Например, старший сын, которому 12 лет, очень ответственно подходит к своим урокам, домашним заданиям. Я таким не был и к своим заданиям так не подходил. То есть он контролирует себя и говорит, мол, папа, я не сделал вот это, мне нужно время, не отвлекай меня. Или брата своего гоняет, говоря, что ему нужно, скажем, 40 минут. Меня это радует.
– Большое искушение, учитывая, что папа занят и пообщаться с ним получается не так уж часто.
– В последние три месяца у меня было достаточно времени исправиться. Я тоже учусь его ждать, пригодиться в будущем (улыбается).
Фото: Александр Мысякин, «Чемпионат»
«Я люблю всех своих детей одинаково»
– Появление на свет четвёртого ребёнка отличалось для вас от предыдущих?
– Наверное, нет. Я ведь присутствовал на родах всех своих детей. Процесс-то, как вы знаете, один и тот же, так что удивляться было особо нечему. Единственное, что волновало – состояние супруги, перенёсшей за два месяца до родов операцию. Из-за этого пришлось понервничать, но всё завершилось благополучно, процесс послеродовой реабилитации прошёл без осложнений, и сейчас мама с сыном чувствуют себя хорошо.
– Словом, вы улетали в Москву со спокойной душой?
– Отчасти. Естественно, было тяжело оставлять Машу с четырьмя детьми в Нью-Йорке, но я понимал, что это ненадолго.
– Почему в «Бруклине» вам пошли навстречу, узнав о проблемах жены со здоровьем, а с руководством «Филадельфии» пришлось бодаться?
– В «Нетс» ситуация была несколько иной. Лайонел Холлинз не видел меня в составе изначально, в чём честно признавался не раз. Претензий к нему в связи с этим у меня не было. Такое случается – сложившийся игрок с определённым стилем и мировоззрением не подходит под концепцию тренера. Как в такой ситуации поступают?
– Чаще всего обменивают.
– Вот и мы с руководством клуба, сев за стол переговоров, пришли к выводу, что данное решение будет оптимальным. Поначалу мне хотелось просто разорвать контракт, но, памятуя о тяжёлой ситуации организации с платёжной ведомостью, я пошёл навстречу и согласился на обмен. Для «76-х» я был своеобразным активом, но они были в курсе моих семейных трудностей и прекрасно понимали, что играть я не буду.
– Значит, конфликт высосала из пальца пресса?
– Мне смешно было читать статьи, в которых всерьёз говорили о том, что Кириленко не хочет переезжать в Пенсильванию и отказывается выступать за «Филадельфию». Просто потому, что никто там никогда не планировал играть в принципе.
– Говорят, каждый новый ребёнок заставляет пересмотреть свои взгляды на жизнь…
– Знаете, я люблю всех своих детей одинаково. Естественно, чем больше их становится, тем больше ощущаю ответственность. А пока главный вывод, сделанный мной после рождения Андрея – бытовых хлопот стало значительно больше (смеётся).
– Андреем назвали в честь папы?
– У нас три поколения – дедушка Андрей, папа Андрей. Решили, что и в третьем поколении должен быть один Андрей.
– Вы можете назвать себя семьянином?
– Да, мне нравится быть дома, общаться с ними, играть в разные игры, выбираться куда-нибудь вместе, гулять и возиться… Я не из тех отцов, которые повозились немного, выполнили долг и пошли заниматься своими делами.
– Хватает времени на то, чтобы пообщаться со всеми?
– Пока да. Хотя в плане логистики испытываю затруднения – Фёдора нужно отвезти в одно место, Степана – в другое, Сашеньку – в третье. А если ещё у одного болит живот, у другого золотуха, то голова идёт кругом. Тем не менее это всё приятные хлопоты и эмоции.
«Если жена думает, что её муж козёл, она сама коза»
– Что нового узнали о своих детях за те три месяца, что были ближе к ним?
– Массу всего. Можно долго рассказывать. У каждого свой мир, и он особенный. Я же для себя благодаря столь длительному тесному контакту с семьёй вынес, каким образом изменится моя жизнь по завершении карьеры игрока. Например, мне не нужно будет вставать в 7 утра для того, чтобы потренироваться, я смогу выспаться до 11 и позаниматься собой в то время, которое будет свободно. Однако теперь придётся уделять гораздо больше внимания быту, помогать жене с делами по дому, детьми, потому что пока я играл, всё это было на ней.
– Каким отцом вы кажетесь своим друзьям и знакомым?
– Я думаю, прежде всего они считают меня хорошим и добрым.
– И насколько это соответствует истине?
– По поводу доброты можно спорить, так как иногда я веду себя достаточно жёстко. В целом стараюсь оставаться справедливым, следуя старому принципу: провинился – будешь наказан. Однако даю возможность детям исправлять свои ошибки. Если ребёнок повинился и осознал содеянное, смягчаю санкции, а вот когда он начинает скрывать, юлить и упрямиться – стою на своём.
– Данную модель поведения с детьми сложно назвать американской…
– В ваших словах есть логика – за океаном предоставляют ребёнку больше свободы, а в России значительно больше ставят на вид и дёргают по незначительным поводам, но в целом принадлежность системы наказания к конкретной модели воспитания – условность. Лично я никогда не был сторонником репрессий по отношению к своим детям и уж тем более не собирался охаживать их ремнём – мне это было чуждо.
– Так как следует воспитывать детей по Андрею Кириленко?
– Разумеется, в любви. Это первостепенно. Но при этом у ребёнка должен быть график, чтобы он не успевал заниматься какой-нибудь ерундой. Чем больше у чада свободного времени, тем больше шансов, что оно свернёт не в ту сторону, приобретёт ненужные привычки и вляпается в неприятную историю.
– Словом, каникулы – идеальное время, чтобы подрывать ваши устои?
– Конечно. Как только они начинаются, можно тушить свет – в доме сплошь разброд и шатания.
– Психологи настаивают на том, что отец и мать не должны друг другу противоречить в общении с детьми. Вам это удаётся?
– Мы вообще с Машей за 15 лет совместной жизни ссорились всего дважды. Причём это даже сложно назвать конфликтами, скорее противоречиями, упрямством каким-то с обеих сторон. Я это к тому, что у нас в семье точки зрения по тому или иному вопросу почти всегда совпадают, а обсуждения проходят в мире и согласии. Знаете, мне вообще кажется, если муж считает свою жену дурой, значит, он сам дурак, а если жена думает, что её муж козёл, она сама коза.
Фото: Александр Мысякин, «Чемпионат»
«На четырёх детях мы с Машей остановимся. Нужно её поберечь»
– После того как вы подписали контракт с ЦСКА, Мария прервала долгое молчание и выдала душераздирающий пост о нелёгкой судьбе жены баскетболиста. Как вы относитесь к её творчеству?
– Если честно, всегда спрашивал: «Зачем ты это делаешь?» Маша отвечала: «Я так развлекаюсь. Мне нравится». Рассудил, раз нравится – пусть пишет, неправильно будет запрещать. Она меня время от времени успокаивает: «Не волнуйся. Я немного угля в топку подброшу. Пусть люди дальше обсуждают».
– Сколько по времени длился диалог с женой, в котором вы озвучили желание подписать соглашение с ЦСКА?
– Все три месяца, что я отдыхал от баскетбола (улыбается). На самом деле это была долгая беседа о том, где мне продолжить карьеру дальше. По сути, вариантов было не так много – возвращаться или в Солт-Лейк-Сити, или в Москву. Остановили выбор на Белокаменной, потому что здесь привычнее, всё родное – город, команда, болельщики. В конце концов, в ЦСКА я тоже по-своему начинал свою карьеру, и, наверное, будет логично тут же и повесить кроссовки на гвоздь. Причём, что немаловажно, сражаясь за титулы, а не выживая.
– Мария планирует оставаться за океаном до лета?
– Нет, она в ближайшее время переберётся в Москву. А вот дети проведут остаток сезона в США, потому что нет смысла выдёргивать их в середине учебного года и вновь заставлять подстраиваться под меня. Фёдору я в этом плане вообще не завидую, из-за моих переездов он каждый раз вынужден терять друзей и связь с ними. А сейчас у него в Нью-Йорке сложилась симпатичная компания, несколько раз он приводил одноклассников домой.
– В контракте с ЦСКА имеется опция, согласно которой вы можете исчезнуть из команды на несколько дней и навестить отпрысков?
– Нет. Но мне кажется, что у нас с президентом клуба Андреем Ватутиным настолько хорошие отношения, что мы сможем найти общий язык, если, не дай бог, возникнут какие-то проблемы.
– Сколько ещё детей вы хотите, если не секрет?
– Наверное, четверых достаточно. Всегда хочется больше, но физически, как мне на паркете, так и Маше в жизни, становится сложнее. Нужно её поберечь. Да и о чём речь, если мы с ней отбили себя вдвойне?