Когда слышишь о том, что в стане «Милуоки» опять случается ЧП, волей-неволей вспоминаешь фильм «Догма». Легендарная цитата, кажется, ещё в 1990-х, отразила всю суть штата Висконсин. А потому если там и происходит что-либо экстраординарное, новостям практически не удивляешься. Слететь с катушек в одном из самых мрачных захолустий Штатов немудрено даже психологически закалённым людям. Что уж говорить о спортсменах — особенно молодых, которым в филиале ада на земле доводится проводить уйму времени.
Тем не менее случай с Лэрри Сандерсом выглядит из ряда вон выходящим. Как минимум потому, что фигурантом скандала является центровой, ворвавшийся на баскетбольный небосклон сезона-2012/13 ярчайшей кометой и зарекомендовавший себя как один из лучших игроков новой волны в свое амплуа. Тогда молодой и невероятно атлетичный великан осуществлял в среднем за матч по 2,8 блока (при 9,8 очках и 9,5 подбора), зарабатывая рекомендацию чуть ли не самого надёжного стоппера лиги среди всей внесенной в ростеры молодёжи. Авторитетное издание «Грантланд» при упоминании таланта печатало его имя с фамилией исключительно прописными буквами да ещё и с восклицательным знаком на конце. Сами же «олени», боровшиеся за попадание в плей-офф, нарадоваться на Лэрри не могли. Ведь тот постепенно прогрессировал, адаптируя защитные навыки в том числе и к разрушению на периметре. Плюс в действиях на чужой половине Сандерс постепенно начал отделять зерна от плевел — и действовать с присущим взрослым игрокам рассудительностью.
Увы, за столь стремительным взлётом последовало угасание на тех же космических скоростях. Намедни Лэрри получил 10-матчевую дисквалификацию без сохранения зарплаты за повторное нарушение антидопинговой программы НБА. Срок отстранения, начинающий отсчёт с понедельничного поединка против «Торонто», может быть увеличен — и останется в силе до тех пор, пока великан полностью не пройдёт курс лечения от зависимости. Суровость приговора объясняется тем, что на излёте сезона-2013/14 центровой уже прокалывался на «наркоте». Тогда Сандерс оставался вне игры пять матчей за употребление марихуаны. В промежутке между инцидентами, обошедшимися игроку в сумму свыше миллиона долларов, он умудрился вляпаться ещё в целый ряд скандальных происшествий. Так, драка в баре «Квартира 72» обернулась для центрового серьёзными повреждениями руки, двумя операциями и пропуском 23 поединков. Конфликты с партнёрами и недовольство ролью в тренерских системах привели к уничтожению всякой позитивной атмосферы в раздевалке «Бакс». Ну а его конфронтации с арбитрами помимо денежных штрафов ударили ещё и по репутации спортсмена. Сегодня вряд ли найдётся человек, который при упоминании фамилии Сандерс вспомнит подвиги великана двух-трёхлетней давности. Скорее будет озвучена прямая ассоциация с каким-либо из происшествий в формате: «А, это тот сумасшедший из „Милуоки“, который…».
Тем не менее мало кто вспомнит поворотную точку, после которой карьера Лэрри покатилась под откос. Обычно рубежом невозврата считается лето 2013 года, когда баскетболист подписал новый контракт стоимостью $ 44 млн сроком на четыре года. Мол, от больших денег выходцу из трущоб сорвало башню, из-за чего он и пустился во все тяжкие. Да и что ещё делать в Милуоки, как не куролесить, если у тебя для этого есть средства и нет тормозов?! Однако здесь-то и следует сделать оговорку. Во-первых, игровой спад в карьере Сандерса начался немногим ранее — с приходом на капитанский мостик Джима Бойлэна, а затем Лэрри Дрю. Это Скотт Скайлз держал подопечных в ежовых рукавицах (помните, как у него даже Монта Эллис играл в защите?!) и наставлял на путь истинный как в рамках площадки, так и за её пределами. Когда же у руля «Бакс» становились временщики, ограниченные как в тренерском ресурсе, так и в человеческом, анархия захлестывала и раздевалку в целом, и умы отдельно взятых баскетболистов. В результате это оборачивалось катастрофой.
Во-вторых, сама команда являла собой сброд обитателей чистилища, играя рука об руку с которыми не грех утратить интерес к баскетболу вообще. Собственно, осеннюю апатию Сандерса и желание завершить карьеру, как кажется, спровоцировала именно накопившаяся тяжесть впечатлений от минувшего розыгрыша. Всё-таки 15 побед клуба после вполне успешного сезона, да ещё и под соусом травмы глаза любого бы вогнали в депрессию. Оную же легко усугублял взгляд на индивидуальную статистику Сандерса: 7,7 очка, 1,7 блока и 7,2 подбора в 23 матчах. А там и до поиска утешения в алкоголе и наркотиках недалеко…
К слову — и это третий момент — удержать Сандерса от прогулок по краю пропасти оказалось попросту некому. В системе «Бакс» на протяжении двух лет до центрового почти никому не было дела. На семью полагаться было сложно: ещё в детстве Лэрри с матерью бежали от отца, промышлявшего домашним насилием — и даже какое-то время вынуждены были ютиться в доме у дальних родственников вместе с 16 такими же бедолагами, располагавшимися не только в комнате, но и в гараже с трейлером. Близких школьных друзей у Сандерса толком не было — его исключали из четвертого, пятого и шестого классов из-за постоянных конфликтов с учителями и руководством. В студенческие времена если кто и относился к Лэрри по-человечески, так лишь тренеры Карим Родригес и Тони Пуйоль. Видя в парне талант, они возились с ним, как с ребёнком, обучая не только баскетбольной мудрости (в старших класса Сандерс толком не знал даже элементарных вещей — скажем, принципов «пик-н-ролла»), но и жизни среди людей. «Он очень специфический человек. Например, если сказать Лэрри „дружище, ты бы не мог набросить накидку на плечи перед выходом на представление команд?“, он непременно всё выполнит в наилучшем виде. Но если окликнуть Сандерса „эй, мужик, а ну-ка надень накидку“ перед церемонией, он никогда даже руку за одеждой не протянет», — вспоминает Родригес. А заодно подчёркивает, что в последние месяцы Лэрри сам старательно работает над тем, чтобы адаптироваться в социуме: восстанавливает семейные связи, пользуется услугами психотерапевта, ищет ответы в религии. «Сегодня Сандерсу просто нужен человек, который направит его из тьмы к свету», — соглашается Пуйоль.
Таким человеком может стать Джейсон Кидд. Легендарный в прошлом игрок по прозвищу Капитан Америка сам не без греха — вспомнить хотя бы его вождение авто в нетрезвом состоянии. Однако собственные слабости экс-плеймейкер успешно преодолел. А затем нашёл себя в пост-карьерной жизни на капитанском мостике. Сегодня он делает из юнцов в «Милуоки» настоящую взрослую команду, выступая для Антетокумбо, Паркера и Найта с Миддлтоном не только спортивным коучем, но и наставником по жизни. И, похоже, это воспитание оказывает на всех в Висконсине положительное влияние. Кидд ищет общие волны с каждым из подопечных, проповедует личностный подход, а также использует игровой и человеческий опыт своей жизни для разрешения конфликтных или запутанных ситуаций.
Плюс для Сандерса в этой тенденции заключается в том, что штаб «Бакс» не бросит его в беде на полпути, а будет бороться до конца — об этом в открытую говорит и сам Кидд, сделавший великана стартовым центровым, и пресс-релизы всей клубной организации. «Олени» ценят, что Лэрри не опустил рук — и при помощи написания книги, рисования красками, изучения Библии (цитаты из неё Сандерс наносит на руки, чтобы при срывах смотреть на божьи заповеди и приходить в норму) старается выкарабкаться из той пропасти, в которой оказался. Кроме того, «Бакс» прекрасно осознают: отстояв центрового в битве с демонами, уже в следующем сезоне они могут оперировать обоймой с грандиозным потенциалом. До своей травмы Джабари Паркер успел показать то, чего он стоит на самом деле, греческий вундеркинд растет не по дням, а по часам. Что до Сандерса, то даже в нынешних бедовых кондициях он умудрялся набирать 7,3 очка при 6,1 подборе и 1,44 блока. Собрать все таланты вместе да реализовать их — глядишь, и Висконсин перестанут называть адом. Лэрри же, пройдя сквозь оный, станет сильнее, что позволит баскетболисту навсегда закрыть альбом страшного прошлого. Перевернуть последнюю страницу, понятное дело, невероятно сложно. Но Сандерс просто обязан это сделать, иначе эскиз единственного спортсмена, когда-либо нарисованного им в альбомах, останется эскизом — и публика не увидит схожести в чертах Лэрри с наспех набросанными контурами Джулиуса Ирвинга.