Аллен Айверсон, 11-кратный участник Матча звёзд, настоящая легенда баскетбола, на прошлой неделе официально объявил о завершении профессиональной карьеры. Разумеется, икона начала 2000-х тут же был осаждён толпами журналистов, требовавших интервью.
– Скажите, странное чувство – находиться на матче открытия, но не принимать в нём участия?
– Разумеется (смеётся). Вы и сами наверняка знали ответ на этот вопрос.
– Вы слышали, что Леброн Джеймс назвал вас лучшим в «своей весовой категории»?
– Конечно.
– Что думаете по этому поводу?
– Ну, это мне польстило, спору нет. Понимаю, насколько он сам велик. Но это свой парень. Понимаете, ему не нужно было это утверждать публично или доказывать мне. Я знаю, насколько он хорош. Ровно так же он ценит моё наследие. Думаю, было здорово с его стороны признать это публично: народ по всему миру услышал его мнение, которое они так уважают. За это, в том числе, я его и люблю.
– Гордитесь ли вы тем, что, будучи не самым габаритным парнем, вы приняли участие во многих великих сражениях? Является ли это значимой частью вашего наследия?
– Разумеется. Вот видите, вы сами задаёте такие вопросы, на которые вам известны ответы. Все, кто живёт баскетболом, знают, каково всё это. То есть вот вам Майкл Джордан, а затем появился Брайант. И Коби похож на Майкла и действует точно так же. Мы можем без конца обсуждать, кто круче – Король или Его Воздушество, и никого нам больше не надо. Это очень просто, на самом деле: всё, что имеет значение, – это баскетбол.
– Вы уже ушли из большого баскетбола, но знаменитый момент, когда вы перешагиваете через Тайрона Лью в финальной серии, до сих пор сверхпопулярен. Давно общались с ним?
– Послушайте, мы никогда не вспоминаем этот эпизод, когда имеем возможность видеться. Я обожаю этого парня и никогда не стал бы переносить словесные войны или серьёзную ненависть к сопернику с баскетбольной площадки в реальную жизнь. Он свой парень, я его уважаю, мы прекрасно ладим. Он всегда пытался брать с меня пример, но когда мы оказались на одной площадке – он вовсе не собирался давать мне спуску. Это показывает, какой он человек. И за это я его особенно уважаю.
– Когда люди обсуждают лучших игроков в истории, кто приходит на ум? Имеется в виду кто-то, кто не участвовал в Матчах звёзд.
– Определённо Джон Сэлмонс.
– Что именно вам так нравится в этом баскетболисте?
– Всё. То есть буквально всё. Он был хорош в каждом компоненте. Вот видите, насколько непросто в этой лиге, насколько эта профессия тяжела. Даже великие ребята не всегда удостаиваются в свой адрес не то что похвалы, но и элементарно положенного внимания. Джон был невероятен на баскетбольной площадке: забивал, отменно защищался, раздавал замечательные передачи. Вот он, мастер на все руки. Конечно, сейчас он не в той команде, где может принести ощутимую пользу для итогового успеха. Молодые и вовсе могут не знать его, если не играли рядом. Но парни вроде меня, которые уважают баскетбол, не могут оставлять его незамеченным. Его величие просто очевидно.
Так же бывает и в стритболе. Ты смотришь на некоторых парней и тут же задаёшься вопросом: чёрт возьми, почему он ещё не в НБА? Но затем стоит задать вопрос и им самим. Мол, а что вы, ребята, делаете для того, чтобы не попасть в лигу?
– Где вы больше всего любите наблюдать за уличным баскетболом?
– Нью-Йорк, Ракер-Парк, конечно.
– Что бы вы посоветовали молодым игрокам, выступающим в НБА?
– То же, что и каждому баскетболисту, профессиональному или нет – это не важно. Самое главнее, парни, играть жёстко. Конечно, это не всегда приносит плоды. Кстати, болельщики «Филадельфии» никогда не беспокоились по поводу того, сыграет ли Аллен здорово в тот или иной день. Они знали, что этот парень выйдет на площадку и отдаст всё, что имеет. Даже если Айверсон совершил бы 20 потерь или не попал в кольцо ни разу – они знали, что он оставляет на паркете все силы ради победы. Вот так нужно делать во всём, не только в баскетболе.
Чёрт, да даже если говоришь с девушкой – вложи всю душу, всё что можешь. Используй всё лучшее, на что способен, не нужно экономить. Нужно каждую свою историю делать лучшей, как будто она – самая последняя и важная в твоей жизни. На следующий день ты можешь просто не проснуться, кто знает…
– Какой вопрос вы хотели бы услышать в свой адрес, но так и не услышали?
– Себя я точно спросил бы об одном: парень, мы воспринимаем тебя вот так-то; задевают ли тебя все слухи и подобные штуки? И я бы ответил – да, это больно. Особенно когда это ложь. Хорошо, пока меня не называют насильником, или совратителем детей, или расистом – я не придаю этому значения. Но определённые вещи ранят, и ранят сильно. Иные думают, что я воплощение зла, что я такой крутой, бесчувственный сукин сын. Но я не такой. Думаю, многие это понимают и специально играют на этом.
Но я такой же человек, как и все. У меня есть чувства, и когда все эти козлы пишут всякую ересь обо мне – знайте, это ложь. И слышать всё это чертовски больно. Вот какой вопрос я задал бы себе и ответил на него. Хочу, чтобы все знали: у Аллена Айверсона есть чувства.
– Как думаете, может, всё это настолько разрослось потому, что вы предпочитаете не отвечать на нападки? Или это единственно приемлемая форма ответа?
– Хорошо, вот вам ещё отличный вопрос. Иногда я хочу ответить, поставить их на место. Но столь опрометчивый поступок будет означать, что я дал этим людям то, чего они хотели. Нельзя идти у них на поводу. То есть моя бывшая жена, мать, тётки, дяди, друзья – все говорят: что за дела, парень, отвечай на всё это д…мо! Они сообщают о том-то и ещё о чём-то. И я борюсь с желанием выйти и сделать заявление. Но терплю, не реагирую на провокации. А всё потому, что за моим ответом последует ещё заявление, на которое потребуют снова отреагировать, потом отреагируют на мою реакцию и так далее. Я не хочу ввязываться во всё это.
– Когда вы научились пропускать мимо ушей весь этот бред?
– Я не научился, я бы уже давно ответил и спорил с ними. Но у меня хватает сил следовать советам людей, которые любят и ценят меня. Иначе эти войны продолжались бы бесконечно. Кто-то всё равно продолжал бы делать это, зная, что обязательно добьётся моей реакции. Так что я теперь мыслю следующим образом. Любите меня? Прекрасно, продолжайте любить. Не любите – верьте во всю эту чушь, которую распространяют обо мне, и бог с вами.
Как ни крути, мои возможные ответы не добавят мне вистов ни в чьих глазах. Одни меня всё равно не любят, так какая разница? Другие и так обожают. Так зачем я буду пытаться что-то доказывать людям?