В течение всего условного периода до, во время и после матча с ЦСКА Алексей Швед был, пожалуй, главным героем в своей команде. Защитнику «Миннесоты» доверили произнести вступительную речь перед стартовым спорным, его очень тепло приветствовали болельщики, его взяли в тугое кольцо в раздевалке американские репортёры… Наконец, по большей части именно он рулил атаками своей команды в течение всей второй половины. Стоит ли говорить, что последний в игре бросок, на последних секундах овертайма, выполнял именно он? К счастью для своего бывшего клуба, неточно.
— Алексей, кажется, ваш английский становится всё лучше и лучше?
— Есть немного. Даётся потихоньку.
— Есть ощущение, что с недавних пор общаться с американскими журналистами вам приятнее, чем с нашим братом.
— Нет, почему? И вообще, давайте лучше не будем поднимать эту тему, ладно? Все ведь знают и так, откуда она взялась. Я всегда нормально с вами общался. Просто в один момент некрасиво со мной обошлись.
— А американцы спрашивали вас про фол в концовке основного времени, который привёл к овертайму? Понятно ведь, что он напомнил.
— Да нет, никто на этом не акцентировал внимание. Напротив, всё нормально, говорили, сыграли хорошо. Проиграли только, жаль. Но это наш первый матч. Тренировались всего 10 дней. До начала сезона ещё три недели, будем работать, тренироваться. Очень хочется в плей-офф попасть.
— Глупо спрашивать: естественно, быть ключевой фигурой в концовке вам было приятно. Но ведь начинали вы матч в «бенч-тайм» — классическое время резервистов.
— Да, всё верно, я вышел в концовке первой четверти, а потом отыграл кусок второй. Но у меня нет никаких вопросов к тренеру. Выхожу, стараюсь помочь всем, что получается. Сегодня, допустим, получалось не очень, много промазал. Всё просто: тренер решает, а я должен делать свою работу.
Алексей Швед
— В межсезонье много говорилось о вашем окончательном переводе на позицию атакующего защитника. А тут вы вдруг весь матч играете строго первого номера.
— А не было никакого разговора о переводе. Ни в прошлом сезоне, ни сейчас. Я могу любого номера сыграть. В какие-то моменты выпускают «первым». В какие-то — «вторым». Не проблема.
— С игроками ЦСКА успели пообщаться до матча?
— Да, конечно. В гостиницу к ним заезжал. Рад был их видеть. И всё же необычное было чувство — что играю против них, а не с ними. Всё-таки ЦСКА — не пустой звук для меня. Это мой второй дом.
— Пас хотелось Хряпе отдать?
— Наоборот, всё ждал, что он мне отдаст, так и не дождался.
— Нынешним одноклубникам приходилось рассказывать, что это за клуб, с кем им предстоит играть?
— Вообще-то да, было дело. Некоторые были вообще не в курсе, кто против них выйдет.
— Теперь, наверное, будут знать чуть лучше?
— Надо спросить (кивает в сторону сидящего рядом Деррика Роуза). Но наша главная работа всё-таки не в предсезонных играх.
— А на сезон какая задача?
— Попасть в плей-офф, конечно.
— Не все верят в достижение этой цели.
— И что, нам из-за этого теперь перестать играть? Значит, будем доказывать, переубеждать результатами.
— «Тимбервулвз» стали сильнее или слабее по сравнению с прошлым сезоном?
— Сильнее. А если бы Андрей (Кириленко. — Прим. ред.) остался, было бы вообще супер.
— А чем именно сильнее?
— Игроками. Я действительно считаю, что состав у нас теперь сильнее. Кори Брюэр, Кевин Мартин — все прекрасно знают силу этих баскетболистов.
— С кем-то из новичков успели сдружиться?
— Больше всех я общаюсь с Пеком (Николой Пековичем. — Прим. ред.), наверное. Но и с остальными ребятами отличные отношения. Вон, тот же Ронни Тюриаф оказался отличным, весёлым парнем.
— Эта победа ЦСКА может как-то изменить восприятие американцами европейского баскетбола?
— Вряд ли.
— Завтра обо всём забудут?
— Думаю, так и будет.